Full text of "Этнографическое обозрение, кн. LVI, 1903, №1."

See other formats

Соодіе

ТпІ8 І8 а сіі^ііаі сору а Ъоок таі \ѵа$ рге8егѵесІ іЪг §епегаІіоп8 оп ПЪгагу 8пе1ѵе8 ЪеіЪге іі ^а8 сагешііу 8саппесі Ъу Соо§1е а8 рагі а ргоіесі
Іо таке іЬе \уог1сі'8 Ъоок8 ёІ8соѵегаЫе опііпе.

И Ьа8 8игѵіѵесі Іощ епои§Ъ іЪг те соругі^пі Іо ехріге апсі те Ъоок Іо епіег іЬе риЫіс сіотаіп. А риЫіс сіотаіп Ъоок І8 опе таі \ѵа8 пеѵег 8иЪ)есІ
Іо соругі^Ы ог \ѵпо8е 1е§а1 соругі^пі Іегт Ъа8 ехрігеё. \Упетег а Ъоок І8 іп те риЫіс сіотаіп тау ѵагу соипігу Іо соипігу. РиЫіс сіотаіп Ъоок8
аге оиг §аІе\ѵау8 Іо те ра8І, герге8еп1іп§ а \ѵеа1т оПіізІогу, сиііиге апё кпо\ѵ1есі§е таі'8 ойеп сИШсик Іо сіІ8соѵег.

Магк8, поіаііош апсі оіЪег таг^іпаііа рге8епІ іп те огі^іпаі ѵоіите лѵііі арреаг іп тІ8 Ше - а гетіпсіег тІ8 Ъоок' 8 \ощ ]оигпеу ігот те
риЪ1І8Ъег Іо а ПЪгагу апё йпаііу Іо уои.

ІІ8а§е §иійе1іпе8

Соо^іе І8 ргоисі Іо рагтег \ѵііЬ НЪгагіе8 Іо ш§іІІ2е риЫіс сіотаіп таІегіаІ8 апсі таке Іііет лѵісіеіу ассе88ІЪ1е. РиЫіс сіотаіп Ъоок8 Ъе1оп§ Іо те
риЫіс апсі \ѵе аге тегеіу іЪеіг сшіосііаш. КеѵегіЪе1е88, тІ8 \ѵогк І8 ехреп8Іѵе, 80 іп огсіег Іо кеер ргоѵішп§ тІ8 ге8оигсе, \ѵе Ъаѵе Іакеп 8Іер8 Іо
ргеѵепі аЪи8е Ъу соттегсіаі раг1іе8, іпсіисііп^ ріасіп^ Іестіісаі ге8ІгісІіоп8 оп аиіотаіесі ^ие^уіп§.

\Уе аІ80 а8к таі уои:

+ Маке поп-соттегсіаі ше о/іке ^ііез \Уе <іе8І§песІ Соо§1е Воок 8еагсЪ іоѵ и8е Ъу іпсІіѵісІиаІ8, апсі \ѵе ^е^ие8^ Іііаі уои и8е те8е Ше8 іЪг
рег80па1, поп-соттегсіаі риф08е8.

+ Ке/гаіп/гот аШотШеа 1 аиегуіщ Бо поі 8епсі аиіотаіесі ^ие^іе8 о^ апу 80ГІ Іо Соо§1е'8 8у8Іет: И уои аге сопсіисііп^ ге8еагсЪ оп тастпе
Ігап8ІаІіоп, оріісаі сЪагасІег гесо^піііоп ог оіЪег агеа8 \ѵЪеге ассе88 Іо а Іаг^е атоипі о^ Іехі І8 Ъеірйіі, р1еа8е сопіасі ш. \Уе епсоига^е те
и8е о^ риЪПс сіотаіп таІегіаІ8 іЪг те8е ригро8е8 апсі тау Ъе аЪІе Іо Ъеір.

+ Маіпіаіп аПгіЪийоп ТЪе Соо§1е "\ѵаІегтагк" уои 8ее оп еасЪ Ше І8 е88еп1іа1 іЪг іпіЪгтіп§ реоріе аЪоиІ тІ8 ртіесі апсі Ъе1ріп§ Іііет йпсі
асІшЧіопаІ таІегіаІ8 тгои^Ъ Соо^іе Воок 8еагсЪ. Р1еа8е сіо поі гетоѵе іі.

+ Кеер іі Іе§аІ ^ѴЪаІеѵег уоиг и8е, гететЪег таі уои аге ге8роп8ІЪ1е ^ог еп8игіп§ іЪаІ \ѵЪаІ уои аге сіоіп^ І8 Іе^аі. Бо поі а88ите іЪаІ ]и8І
Ъесаи8е \ѵе Ъеііеѵе а Ъоок І8 іп те риЪПс ёотаіп 1"ог и8ег8 іп Ше Ипііеё 8іа1е8, іЪаІ те \ѵогк І8 аІ80 іп те риЪПс ёотаіп і"ог и8ег8 іп оіЪег
соипІгіе8. \ѴЪе11іег а Ъоок І8 8ІІП іп соругі^Ъі ѵагіе8 ^гот соипігу Іо соипігу, апё \ѵе сапЧ о^Гег §иісіапсе оп \ѵЪетег апу 8ресійс и8е оі"
апу 8ресійс Ъоок І8 а11о\ѵесІ. Р1еа8е сіо поі а88ите таі а Ъоок'8 арреагапсе іп Соо^іе Воок ЗеагсЪ теап8 іі сап Ъе шесі іп апу таппег
апу\ѵЪеге іп іЪе \ѵогЫ. Соругі^Ъі іпМп^етепІ НаЪіІіІу сап Ъе ^иі^е 8еѵеге.

АЬоиІ Соо§1е Воок 8еагсЬ

Соо§1е'8 тІ88Іоп І8 Іо ог§апіге іЪе \ѵогШ'8 іпі^огтаііоп апё Іо таке іі ипіѵег8а11у ассе88ІЪ1е апсі и8ет1. Соо§1е Воок 8еагсЪ Ъе1р8 геаёег8
сіІ8соѵег іЪе \ѵогЫ'8 Ъоок8 \ѵЪі1е Ъе1ріп§ аиіЪог8 апсі риЪ1І8Ііег8 геасЪ пе\ѵ аишепсе8. Уои сап 8еагсп іЪгои^Ъ іЪе тіі Іехі о^ ІЪІ8 Ъоок оп те ѵѵеЪ
аі Ь^^р : //Ьоокз . доодіе . сот/

1]ШѴЕК1
ЫВКАк

Годъ 15-й. Кн. Ш.

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ

0Б03Р-БНІЕ. /

Иѳданіе ЭтнограФическаго Отдѣла

Императорскаго Общества Любителей Естествознанія,
Антропологіи и Этнографіи»

состоящаго при Московскомъ УНИВЕРСИТЕТА.

1903, № 1.

ПОДЪ РЕДАКЦІЕЙ

Председателя Отдела $♦ Ѳ. /Сшілера

X О О К В А.

Тво Сжвров. А. А. Лвмисоиѵ Ковшввсіовврн ИМІІЕРАТОРСКАГО Обществ» ДюбітвмІ Івтмтво-
энаяіі въ МосвгЬ. Твѳрскал, Мвмововсжіі вер., е. д.
1 903.

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

ѵ> 15

Печатано съ раврѣшенія Оовѣта Импвраторокаго Общества Люби гелей
Естествовнанія, Антропологіи и Этнографіи.

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

СОДЕРЖАНІЕ.

Стр.

I. Сказка. съ двѣнадцатью персонажами. 1) Двѣнадцать

учениковъ. Г. Я. Потанина 1 -

П. Свадебные обряды Вологодской губерніи. 1) Грязо-

вецкій уѣздъ. 2) Вельскій уѣздъ. 3) Тотемскій уѣздъ.

П. А. Дилакторскаю 25

Ш. Крестьянская свадьба Васьяновской волости. А. Д.

Неуступова 52

IV. Имя былинной кіевской княгини. 2?. Ѳ. Миллера. . 70

V. Деревенскія пѣсни и пѣвцы. Изъ поѣздки по Новго-
родской губерніи: по уѣздамъ Череповецкому, Бѣло-
зерскому и Кирилловскому. Е. Э. Лингвой 78

VI. Смѣсь:

1. Сказки киргизовъ Сыръ-Дарыінской области. Переводъ

съ киргизскаго. А, А. Диваева 98

2. Грузипскіе духовные стихи. Вѣсти съ того свѣта. За-
писаны среди тушинъ Иваномъ Гомелаури. Переводъ

А. С. Хаханова 111

3. Обрядъ тайнаго обручепія у крестьянъ Васьяновской
волости, Кадниковскаго уѣзда. А. Д. Неуступова . 112

4. Два сектантскихъ стихотворенія о бракѣ и безбрачіи. 113

5. Старинная скопческая пѣсня 114

6. Писня про Морозенка. Я. Д-вина 115

ТП. Критика и библіографія:

1. Отчеты о новыхъ изданіяхъ.
Ѵавіііеѵ, I. ІІеЬегвісЫ; йЬег <Ііе ЬеИпіѳсЬеп Сеоаисіе. АЬег-
^ІаиЬеп и. Кеіі^іоп (Іег ДѴоІіакеп. В. Х-ной (117). АгЫіиг
Корр. АИег КегпвргисЫеіп ил<1 Ѵоіквгеіте Гйг Ііеоепсіе Нег-
геп еіп Ииігепё. Е. (118).— Извѣстія С.-Пет. Славянскаго Обще-
ства. 1902, 1 и 2. Я. Д. (122).— Ярггіѵа о Мавеи КгаЧоѵвІѵі ее-
вкёЬо га гок 1901. К. К. (125).— С б о рн и къ Музея по Антро-
пологіи и ЭтнограФІи при Имя. Академіи Наукъ. II. В. Х-ной.

0\д'\\\2.е6 Ьу

Стр.

(125). —С ибирскій сборникъ за 1902 годъ, подъ ред. И. И.
Попова. Вл. Б. (127). — - О т ч е т ъ Пермского Научно-Промыш-
леннаго Музея за 1901 годъ. Б. Х-мой (129).— П е р в о в ъ. Жи-
тели крайняго сѣвера. Эскимосы. Вл» Б. (130). — Карга рете-
ли. Краткій очеркъ грузинской народной музыки. Д. И. Арак-
чіева (132). — Т руды Воронежской Учспой Архивной Комнссіи.
Вып. I. Вл. Б. (132).— Б. Д. Гринченко. Литература украин-
скаго Фольклора. 1777 — 1900 г. Опытъ библіограФическаго ука-
зателя. К. С. Кузьминскаго, (133).— В олодимир Гпатюк.
Угроруськи духовпі вірші. Вл. Б, (134) ..117

2. Обзоръ журналовъ и газетъ 135

3. Новости этнографической литературы 145

VIII. Хроника.

ЭтнограФІя Орловской губерніи. — ЭтнограФическій отдѣлъ
Музея Императора Александра III. — XIII Археологнче-
скій съѣздъ. — Музей Поля. — Украиновѣдѣніе. — Работы
И. Е. Забѣлина. — «Возннкновеніе одежды* — Русская
свадьба въ XVI в. — Жизнеописанія солдатъ. — Новый
миссіонерскій журналъ.— - Открытіе Отдѣла Р. Г. 0. въ
Томскѣ.— Награды по этнограФІи. — Всеславянская вы-
ставка. — Игры. — Детальный изслѣдованія но матер,
культурѣ. — Энгармоніумъ Аплука. — Новые труды фин-
скихъ изслѣдователей. — Фннскіе танцы. — Армянская
выставка. — Модель храма Соломона. — Къ этнограФІи
бурятъ. — Монгольскій лама. — Трактатъ Нагараджуны.—
Религіи Индіи. — Изслѣдованіе буддизма. — Буддійское
искусство въ Японіи.— Слѣды буддизма въ Мексикѣ. —
Хрлмъ на Явѣ. — Галласы. — Насыровъ (некр.). — Пет-

теръ (некр.) 151

IX. Объявденія объ изданіяхъ Этнографическаго Отдѣла
и другія 167

Сказка съ двѣнацатью персонажами *).

Сказка о двѣнадцати ученикахъ распространена у великорус-
совъ, малоруссовъ, бѣлоруссовъ, у поляковъ и записана также
у нѣмцевъ и у аваровъна Кавказѣ. Начинается сказка по боль-
шей части разсказомъ о томъ, что старикъ и старуха, имѣющіо
сына, хотятъ отдать его въ науку или въ школу, или въ наймы
съ тѣмъ, чтобы его чему-нибудь научили; старикъ уводить сына
изъ дому искать учителя, дорогой встрѣчаетъ человѣка, кото-
рый выдаетъ себя за учителя, и отдаетъ ему сына.

Въ великорусскихъ и бѣлорусскихъ сказкахъ этотъ учитель
иногда носитъ имя Охъ 2 ), въ бѣлорусскихъ Вохъ 3 ). Встрѣча съ

*) Я не имѣлъ намѣренія въ этой статьѣ сдѣлать общій обзоръ сказочныхъ
случаевъ, въ которыхъ являются двѣнадцать персонажей; я останавливаюсь
только на четырехъ сюжетахъ, сходство которыхъ шгв представляется оеііо-
ванныиъ на ихъ происхождепіи изъ общаго источника; число двѣпадцать яви-
лось въ ннхъ не въ видѣ бродячего мотива, случайно введеннаго въ сказку:
оно лежитъ въ самой основѣ сказки, оно было соединено съ той реальностью^
наблюденія надъ которой послужили матеріаломъ для сюжета сказки. Сообразно
съ числомъ разсиатриваемыхъ сюжетовъ статья состоитъ изъ четырехъ главъ:
1) Двѣпадцать учениковъ, 2) Двѣпадцать царевепъ, 3) Двѣнадцать заговорщи-
ковъ и 4) Двѣнадцать азовъ.

2 ) Афанасьеву Народп. русск. сказки, М., 1897 г., II, 131; Рудченко, На-
роди, южнорусск. сказки, Кіевъ, 1869 г., П, 107; Добровольскій, Смоленскій
Сборникъ, Спб., 1891 г., I, 615; Чубинскій, Труды этногр.-ститистич. экспедиціи
въ западнорусск. край, Спб., 1878, II, 368 и 372; Драгомаповъ, Малорусск.
нар. пред. и разсказы, Кіевъ, 1876 г., 326; Живая Старина, годъ VII, в. III
и IV, Спб., 1898 г., стр. 443; Худяковъ, Великорусскія сказки, в. 1, стр. 65,
Мордовцевъ, Малорусскій литерат. сборникъ, Саратовъ, 1859 г., стр. 559.

3 ) Добровольскій, I, 615.

атиогр. Обозр. ЬѴІ. 1

і.

Двѣнадцать учениковъ.

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢШЕ.

нимъ обыкновенно описывается такимъ образомъ. Старикъ, уто-
мившись, садится отдохнуть возлѣ дороги на пенекъ или на ко-
лоду, или на могилку и говорить: ъ Охъ, какъ я усталь"! Тотчасъ
пербдъ нимъ, откуда ни возьмись, выростаеть человѣкъ и спра-
шиваетъ: „Зачѣмъ ты меня звалъ?меня зовутъ Охомъ". Въ одной
малорусской сказкѣ 1 ) Охъ лѣсной царь, живетъ подъ землей;
онъ выскакиваоть изъ обгорѣлаго пенька, на который сѣлъ ста-
рикъ отдохнуть; у него зеленая хата и зеленая жена. Въ авар-
ской сказкѣ учитель называется Охай; это имя вызываетъ такой
же эпизодъ, какъ Охъ въ русскихъ; усталый отецъ, ведущій сына
отдавать въ науку, садится на холмикъ и произносить: охай.^
Холмъ раскалывается и изъ него выходить Охай. Когда усло-
віе сдѣлано, когда старикъ даль согласіе отдать сына, Охай,
вмѣстѣ съ сыномъ старика, уходить въ отверстіе въ холмѣ а );
это намекъ на темную сверхъестественную природу учителя. Въ
другихъ варіантахъ нѣтъ указанія на мѣстопребываніе учителя
подъ землей, гдѣ народное воображеніе помѣщаетъ темныя силы,
но и въ нихъ болѣе или менѣе ясно выступаетъ темный харак-
теръ учителя. Онъ выдается то за чернокнижника 3 ), то за пе-
чистаго 4 ), то за колдуна то за чорта °); въ одной самарской
онъ „славущій еретикъ, колдунъ" 7 ); въ другой, великорусской,
это богатый купецъ, который „до всего дошелъ, всѣ премудро-
сти зналъ а 8 ); въ бѣлорусской панъ, который выучиваетъ обо-
рачиваться звѣрями и птицами 9 ); въ самарской мастеръ, который

1) Рудченко, II, 108.

2 ) Сборникъ свѣдѣній о кавказск. горцахъ, вып. II, Отд. У, Чиркеевскій.
Аварскія народи, сказанія, стр. 52.

3) КиЫа, Могаѵвкё па>о4пё роЬбйку, роѵеъіі, оЬусе^е а роѵегу. V Ргахе,
1875. № 82.

*) Иваницкій, Матеріалы по этнографіи вологодск. губ. въ Сборникѣ свѣдѣ-
ній для изуч. быта крестьянок, населенія Россіи. В. II. М. 1692 г. стр. 182.
5 ) А*аи., № 140, а.

в) Афан., № 140, с; въ подстрочномъ примѣчаніи на стр. 131.

7) Садовниковъ, Сказки и преданія самарскаго края, Саб., 1884, стр. 216.

8) Афан., № 140, б.

9 ) Шейнъ, Матеріалы для взученія быта и языка русскаго населения сѣ-
верозападп. края, т. И, Спб. 1893 (въ Сборпикѣ Отдѣл. русск. яз. и словесп.
И. Акад. Наукъ, т. ЬѴІІ; № 26, а).

ОідШгесІ Ьу

СКАЗКА СЪ ДВѢНАДЦАТЬЮ ПЕРСОНАЖАМИ.

учить разнымъ языкамъ и оборачиванью въ другихъ, вѳлико-
русскихъ— -языкамъ птичьему и звѣриному *). Въ немногихъ слу-
чаяхъ учитель вводится въ разсказъ безъ подобнаго аттестата;
это купецъ или просто учитель 3 ).

Срокъ обученія илиодинъ годъ 4 ) или три 5 ) или семь лѣтъ 6 ).
Плата за обученіе или сто рублей или карбованцевъ, или копа
ложечекъ или тарелочекъ *), или „полна мишяча шкура" 8 ).

Въ нѣкоторыхъ варіантахъ, какъ наприм. у Ручденка, въ
малорусской, описывается первый урокъ волшебства, данный
учителемъ сыну старика. Учитель послалъ своего новаго ученика
рубить дрова и, когда тотъ заснулъ, сонпаго связалъ, положилъ
на костеръ дровъ, сжегъ и пепелъ развѣялъ; одна углина вы-
пала; волшебникъ спрыснулъ ее живою водою, снова работникъ
ожилъ, только болѣе сильнымъ; волшебникъ послалъ ученика
въ другой разъ по дрова и снова также сжегъ его и снова
окропилъ углину. Это онъ продѣлалъ до трехъ разъ. Послѣ
третьяго раза изъ ледящаго парня вышелъ гарный казакъ 9 ).

Въ малорусской сказкѣ изъ Галиціи Охъ спалйлъ четыре
стосы дровъ, бросилъ хлопца въ огонь, сробилось яйцо; изъ яйца
вылѣзъ хлопецъ. Охъ во второй разъ сжигаетъ шесть стосъ
дровъ, въ трѳтій восемь; во второй разъ изъ сожженнаго костра
выходить волошскій орѣхъ, въ третій —маковое зерно; хлопецъ,
выходящій изъ орѣха и маковаго зерна, съ каждымъ разомъ
становится мудрѣе и когда онъ выходить изъ послѣдняго костра,
онъ знаетъ, що ся въ пивъ-сьвити діе (Яворскій въ Живой
Старинѣ, годъ VI (1898), вып. III и IV, стр. 443).

*) Свдовниковъ, стр. 212.

2) Афан. № 140, й и е.

3) Афан., № 140, б. Худяковъ, III, стр. 71.

4 ) Афвп., № 140, въ аварской сказкѣ въ Сборникѣ свѣд. о кавк. гор-
цахъ, в. И, стр. 54.

5 ) АФан., № 140, а, 0, е\ Добровольскій, II, 616; Иваницкій, 182 и 183.
Радловъ (въ тѳлеутской сказкѣ). РгоЬеп сіег ѴоІквШегаІиг (іег ііігківсЬ. 8іага-
те 8й<1-8іЬігіеп8 I, 8.-РіЬ., 1866, 8. 208.

») АФан. № 140, с.

Чубинсігій, II, 368 и 372.
в) Драгомановъ, 326.
») Рудченко, II, 107.

ОідШгесІ Ьу

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРВШЕ.'

Учениковъ у этого волшебника въ большинствѣ варіантовъ
насчитывается съ вновь-приведеннымъ юношей двѣнадцать. Всѣ
они были взяты подъ условіемъ отпустить въ родительскій домъ,
если родители узнаютъ своего сына въ обращенномъ видѣ, но
такъ какъ родители одиннадцати учениковъ не сумѣли узнать
своихъ дѣтей, то послѣдніе и остались навѣки во власти вол-
шебника.

Ученики являются обращенными въ двѣнадцать жеребцовъ,
медвѣдей, волковъ, собакъ, барановъ, голубей, лебедей, пѣту-
ховъ, скворцовъ; иногда являются подъ видомъ двѣнадцати ста-
риковъ купцовъ, двѣнадцати нищихъ съ кошелями, двѣнадцати
дѣвицъ и даже двѣнадцати молодцовъ; въ послѣднихъ двухъ
случаяхъ дѣвицы или молодцы похожи одна на другую или одинъ
на другого, волосъ въ волосъ, голосъ въ голосъ. Изрѣдка число
учениковъ не дается; они являются въ неопредѣленномъ числѣ;
такъ у Мордовцева, въ малорусской сказкѣ, множество голубей
слетается на высыпанную волшебникомъ пшеницу; у Рудченка
пѣтухи слетаются на посыпанное просо. Въ двухъ случаяхъ
вмѣсто двѣнадцати три: три пѣтуха, три селешка или три яст-
реба, три пѣтуха и три жеребца 2 ); въ одпомъ случаѣ два: два
барана, два огкера *) и въ одномъ случаѣ тридцать: тридцать
молодцовъ, тридцать коней, тридцать спзркрылыхъ голубей 4 ).

Отецъ быль бы не въ состояніи узнать, который его сынъ,
еслибъ послѣдній самъ не подсказывалъ, какъ его узнать.
Когда отецъ по истеченіи условленнаго времени идетъ искать
волшебника, сынъ обращается въ голубя или сокола, летитъ
ему на встрѣчу, на его глазахъ обращается въ добраго молодца
п учить отца, по какой примѣтѣ онъ можетъ быть узнапъ. Онъ
будетъ стоять седьмымъ слѣва 5 ), или вторымъ слѣва 6 ), или на
третьемъ мѣстѣ справа, 7 ) или будетъ сидѣть въ видѣ голубя
подъ грушею отдѣльно отъ остальной стаи, не будетъ клевать

1) Чубпнскій, II, 369.

2) Чубинскій, II, 373.

3) Чубинскій, II, 376.
*) АФан., № 140,

4 АФан., № 140, с

6 ) Садовникъ, № 64.

7) АФан., № 140, б.

СКАЗКА СЪ ДВѢНАДЦАТЬЮ ПЕРСОНАЖАМИ.

пшеницу и будетъ оскубаться или подъ видомъ голубя, кото-
рый взлетать выше всѣхъ и будетъ обчищать свои перья *); или
это будетъ одинъ изъ стаи голубей, который не будетъ кле-
вать проса или это будетъ голубь, который оттопырить кры-
ло 4 ) или взмахнетъ крыломъ, или лебедь, который пролетитъ
вдоль стаи ь ), или конь, который будетъ топать ногой, 6 ) или пе-
реступать съ ноги на ногу, или стоять потупившись ^), или шер-
сткой вздрагивать 8 ); волкъ, который оглянется, медвѣдь, кото-
рый будетъ сосать лапу, собака, которая будетъ волочить
лѣвуго ногу *); когда онъ будетъ въ видіг человѣка, онъ будетъ
какъ будто сгонять муху съ правой стороны или бороду попра-
влять, или поправлять кошель, если это нищій съ кошелемъ, или
уронить платокъ и подниметъ, если это дѣвица или молодецъ 10 ).
Иногда онъ будетъ подъ видомъ коня, у котораго подъ гривой
бѣлое пятно п ). Въ двухъ варіантахъ онъ узнается по тому, что
на его лицо (на правую щеку) сѣла муха 12 ); въ одномъ ва-
ріантѣ по тому, что изъ правого уха у него идетъ дымокъ. Когда
отецъ гладить по головѣ дѣвицъ, у одной дѣвицы булавки уко-
лютъ его руку 13 ). Одиннадцать пѣтуховъ щиплютъ двѣнадцатаго,
т. е. того, за которымъ пришелъ отецъ и ).

Волшебникъ выводить учениковъ до трехъ разъ, напримѣръ,
сначала въ видѣ двѣнадцати жеребцовъ, потомъ двѣнадцати го-
лубей, потомъ двѣнадцати молодцовъ и т. п. Старикъ отецъ,
предупрежденный сыномъ, всякій разъ узнаетъ сына. Не во всѣхъ
однако варіантахъ секреть, какъ узнать сына, выдаетъ сынъ; въ

*) Рудченко, II, № 29.
*) АФан., № 140, а.

3) Чубивскій, II, 377.

4 ) Чубинскій, И, 370; Иваницкій, 183.

5 ) Иваницкій, 183.

в ) Чубинскій, II, 373; АФае,, 140, а.

'О Добровольскій, 616.

*) Худяковъ, вып. I № 19, стр. 65.

9 ) Эрлснвейнъ, Народ*, скавки, М. 186*, стр. 87.
10 ) Иваницвій, 183.
п ) Добровольскій, 616.
и ) АФан., 140, б.

АФан., 140 б.
Ч) Шейнъ, № 26.

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

одномъ случаѣ эту тайну выдаетъ дѣвка, которая сначала ко-
леблется и сознается, что боится желѣзной печи *); въ другомъ
наймычка 3 ); у Рудченка какой-то бѣлый дѣдъ, у Добровольскаго
просто дѣдъ.

Въ нѣкоторыхъ варіантахъ искусство обращаться въ птицу
и летать по воздуху или обращаться въ рыбу я плавать въ водѣ
нріобрѣтается ученикомъ помимо воли волшебника, какъ бы по-
хищается у него. У Худякова *) мальчикъ учится за моремъ у
учителя семь лѣтъ и повидимому безплодио; новотъ онъ увидалъ,
какъ учитель выпу стиль изъ окна двѣнадцать молодцовъ, обра-
щенныхъ соколами. Онъ сдѣлалъ ключи къ этому дому, досталъ
книги, сталъ учиться и выучился лучше учителя. Въ аварской
сказкѣ дочь Охая совѣтуетъ ученику притворяться безтолковымъ
и на вопросы учителя: понялъ ли?отвѣчать: „не понялъ*. Если бъ
онъ сказалъ, что понялъ, Охай убилъ бы его, какъ убилъ уже
многихъ другихъ. „Онъ не хочетъ, говорить его дочь, чтобы,
кромѣ него, другой человѣкъ узналъ искусство — разумъ* 4 ).

Волшебное искусство, пріобрѣтеннос сыномъ у волшебника,
должно питать стариковъ, отца и мать. Возвращаясь домой отъ
волшебника, отецъ и сынъ встрѣчаютъ охотниковъ, которые съ
хортами или собаками гоняются за лисицей; сынъ обращается
въ хорта, который на глазахъ охотниковъ показываетъ свою
ловкость, и они покупаютъ хорта; старикъ продаетъ, но снявъ
съ хорта мотоузъ; черезъ нѣсколько времени хоргь возвращается
къ старику. Далѣе сынъ превращается въ сокола; соколятники,
охотившіеся за перепелами, покупаютъ сокола у старика, и со-
колъ возвращается къ старику, потому что быль проданъ безъ
путцевъ или безъ ретязя.

Въ третій разъ сынъ обращается въ коня; отецъ долженъ
свести его на базарь и продать безъ узды; на базарѣ коня тор-
гуетъ у старика учитель, т. е. колдунъ, явившійся на базарь въ
неузнаваемомъ видѣ; старикъ продаетъ ему коня вмѣстѣ съ уздой.
Это неисполненіе запрета объясняется въ сказкѣ или жадностью

Чубинскій, II, № 104. стр. 377.
2) Чубинскій, II, № 103, стр. 373.
«) Худяковъ, III, № 94, стр. 71.
4 ) Сборн. свѣд. о кавк. горцахъ, II, отд. V, стр. 54.

ОідШгесІ Ьу

СКАЗКА СЪ ДВЕНАДЦАТЬЮ ПЕРСОНАЖАМИ.

старика, который польстился на надбавку въ цѣнѣ, если конь
будетъ отданъ съ уздой, или насиліемъ покупателя; колдунъ выр-
валъ узду изъ рукъ старика и ускакалъ. Иногда старика заста-
вляют отдать узду барышники, т. е. торговцы конями 1 ), иногда
присуждаетъ къ тому судъ.

Колдунъ садится на коня и начинаетъ гонять его. Въ одномъ
варіантѣ конь несетъ его „вище дерева, нижче хмари" *); въ
другомъ онъ носитъ колдуна по воздуху наравнѣ съ крестами
церквей -Пріѣхавъ домой, колдунъ туго привязываетъ коня къ
столбу, иногда такъ высоко подтянувъ его голову, что переднія
ноги коня не могутъ достать до земли и висятъ на воздухѣ 4 ) .
Отпускаютъ коня чьи-то дѣти; или дѣти самого колдуна, или дочь,
или дочери колдуна 6 ), или просто дѣвица, въ одномъ варіантѣ
сестра колдуна 6 ) или служанка, служащая на кузницѣ въ
одной великорусской дочь колдуна, которую старикъ отецъ встрѣ-
частъ дорогой въ видѣ сороки; она отпускаетъ коня не нечаянно,
какъ въ большинствѣ предыдущихъ случаевъ, а по обѣщанію,
данному старику отцу 8 ); въ другомъ варіангЬ это дѣлаетъ мать
ученика

Въ описаніи погони колдуна за ученикомъ во всѣхъ варіан-
тахъ непремѣнно упоминается рѣка. Конь, добѣжавъ до рѣки,
обращается въ ерша; колдунъ, гнавпгійся за конемъ, иногда въ
видѣ волка, обращается въ щуку 10 ). Иногда вмѣсто ерша конь
обращается въ окуня п ).

АФаи., № 140, а.

2 ) Рудченко, II, № 29.

3 ) Чубинскій, II, № 102.

4 ) Афан., № 140, а\ Драгомановъ, 326; Добровольскій, I, 619.

5 ) АФан., № 140, а, б. Образцы мордовской словесности, изд. правосл. мис-
сіон. общества, Казань, 1883, вып. П, стр. 191. Сбори. свѣд. о кавказск. гор-
дахъ, П, 56.

6 ) Иваницкій, 183; Афапас, № 140, й\ Худяковъ, I, № 19.

7 ) ЕтнограФІчний Збірник, У Львові. 1898, т. IV, стр. 30.

8 ) Афан., № 140, а въ подстрочномъ примѣчаніи на стр. 129.

9 ) Добровольскій, I, 619.

10 ) АФан., № 140, а.

11 ) У Мордовцева, Рудченка и Эрленвейна, а также у Чубинякаго, И, №
103, стр. 374.

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОВРЪШЕ.

Въ самарской сказкѣ у Садовникова вмѣсто последователь-
ности: конь и волкъ, ершъ и щука, превращения слѣдуготъ та-
кими парами: соколъ и ястребъ, ершъ и щука. Въ малорусской
голубь и шпакъ, плитка и щупакъ *); въ бѣлорусской волкъ и
охотникъ, огонь и вода, ершъ и щука 2 ). Въ другихъ варіантахъ
этотъ эиизодъ еще сложнѣе, напримѣръ: собака и волкъ, мед-
вѣдь и лѳвъ, лебедь и соколъ, ершъ и щука. Другими словами
сказать, конь, прежде чѣмъ превратиться въ рыбу, перекиды-
вается въ голубя, или сокола, или лебедя и летитъ ло воздуху,
а колдунъ гонится за нимъвъ видѣ шлака, сокола или ястреба
Если четыре пары послѣдняго случая есть излишнее усложненіе,
то двѣ пары: конь и волкъ, ершъ и щука можетъ быть не пол-
ная редакція; въ другихъ разсказахъ о преслѣдованіи преслѣ-
дуемый, кромѣ земной поверхности и воды, ищетъ спасенія еще
и въ третьей средѣ, въ воздухѣ; сначала онъ спасается на дно
морское, потомъ летитъ по воздуху къ небу.

Ершъ, убѣгая отъ щуки, выскакиваетъ на плоть и превра-
щается въ перстень. На плоту въ это время полоскали бѣлъе
служанки изъ царскаго дворца или полоскала сама царевна;
въ варіантахъ на мѣстѣ царевны у Мордовцева княжеская дочь,
у Шейна паненка, въ одномъ варіантѣ у Афанасьева купеческая
дочь 4 ).

Царевна поднимаете перстень и надѣваетъ себѣ на палецъ,
или перстень попадаетъ въ ведро служанкѣ; та относить его во
дворецъ и отдаетъ даревнѣ. Колдунъ превращается въ купца,
просить отдать ему перстень и говорить, будто онъ плылъ на
корабляхъ по морю и обронилъ этотъ перстень въ воду. Царевна
не хочетъ отдать перстень, но купецъ доходить до ея отца и
царь велитъ дочери отдать. Тогда царевна бросаетъ перстень на
полъ и онъ разсыпается на зерна ') или горохомъ 6 ), макомъ

і) Чубинскій, II, № 104, стр. 379.
») Добровольскій, I, 619.
з) АФан., № 140, с.
*) АФан., № 140, а.

5 ) АФан., № 140, а; Худяновъ, I, № 19, стр. 69.
«) Чубинскій, № 104, стр. 379.
"О Чубинскій, № 103, стр. 375.

ОідШгесІ Ьу

СКАЗКА СЪ ДВЕНАДЦАТЬЮ ПЕРСОНАЖАМИ.

пшеницей *), мелкимъ просомъ *), искрами ^ или жемчугомъ *),
мелкгагь камнемъ или, у Мордовцева, распадается на десять
горошинъ, или, у Шейна, на десять маковыхъ зеренъ. Колдунъ
перекидывается пѣтухомъ и склевываетъ зерна, но одно зерно
подкатилось подъ башмакъ царевны. Склевавши зерна, пѣтухъ
взлетаетъ на окно ила на блюдо, стоящее на столѣ и кричитъ:
кукуреку! побѣдилъ непріятеля в )! Но въ это время царевна отни-
маете свою ногу 7 ), скрывавшееся подъ ней зерно обращается
въ ястреба или сокола, который отрываетъ пѣтуху голову 8 );
затѣмъ ястребъ перекидывается молодцемъ и царевна выходить
за него замужъ. Въ мордовской сказкѣ зерно превращается въ
солдата съ саблей, который зарубаетъ пѣтуха.

Въ смоленскомъ варіантѣ у Шейна перстень или жуковина •
разсыпалась на десять маковыхъ зеренъ; пзъ нихъ пять зеренъ
царевна затоптала ногой. Учитель, обратившись пѣтухомъ, скле-
валъ пять зеренъ; царевна подняла ноги, изъ пяти скрывавшихся
подъ ними зеренъ стала большая птица, которая съѣла пѣтуха 9 ).

Въ литературѣ о сказкѣ, здѣсь насъ занимающей, было уже
указано на ея сходство съ монгольской книжной сказкой, кото-
рая служитъ вступительнымъ разсказомъ въ монгольскомъ сбор-
никѣ сказокъ „Шиддикуръ* 10 ). Устно передаваемыхъ сказокъ съ

г ) Иваницкій, 184.

2 ) А Фан., № 140, с; Драгомановъ, 328; Сборн. свѣд. о кавк. горцахъ, П,
стр. 56.

3 ) Эрленвейнъ, 91.

*) А Фан., № 140, 6\ стр. 131, с7, стр. 134; Худяковъ, Ш, № 9^, стр. 75.
ь ) Добровольскій, 619.
«) Худяковъ, ІП, № 94.

7) Царевна бросаетъ перстень на поіъ, потомъ снимаатъ свою ногу съ
зерна — все это она дѣлаетъ по оовѣту юноши, обратившегося въ перстень;
чтобы дать совѣтъ, перстень падаетъ съ ея руки, обращается въ молодца;
давъ совѣтъ, кододецъ снова обращается въ перстень.

8 ) У Худякова, I, стр. 69: ,.убидъ этого, своего учителя".

•) Возстановленіе погибшаго цѣлаго нзъ одной уцѣлѣвшей части— мотивъ,
который уже являлся въ нѣвоторыхъ варіантахъ въ началѣ сіавки, именно
въ разсіазѣ о томъ, какъ колдувъ сжегъ ученика на кострѣ, пепелъ раз-
вѣялъ, но одна углина уцѣлѣла и подъ дѣйствіемъ колдуна превращается въ
ожившего ученика, который былъ сожжеаъ.

*°) Русскій переводъ этого сборника, сдѣланный г. Гомбоевыиъ, помѣщенъ
въ Этногр. Сборникѣ, изд. Иип. Русск. Геогр. Общ., т. VI, Спб., 1864. Ука-

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРБШЕ.

этимъ сюжетомъ пока иѳ записано ни у монголовъ, ни у кир-
гизъ. Кромѣ Шиддикура, мы знаемъ только двѣ восточный за-
писи: аварскую сказку объ Охаѣ на Кавказѣ и телеутскую,
записанную г. Радловымъ въ Алтаѣ въ Сибири; правда, онѣ могутъ
возбуждать вопросъ, не съ запада ли онѣ зашли въ Сибирь и
на Кавказъ, но существованіе сказки въ Шиддикурѣ даетъ право
предполагать, что сюжетъ этотъ не чуждъ народной памяти орды
и что аварская и телеутская сказки можетъ быть и восточнаго
происхожденія. Въ пользу востока говорить также и замѣчаемый
нѣкоторый параллелизмъ этой сказки съ мотивами ордынскаго
звѣзднаго эпоса, па что будетъ сейчасъ указано.

Одинъ изъ главныхъ эпизодовъ нашей сказки — нреслѣдованіе
одного персонажа другимъ. Въ сѣверной Азіи тотъ же мотивъ
пріурочивается къ созвѣздію Большой Медвѣдицы; по повѣрью
остяковъ, созвѣздіе это— лось, котораго преслѣдуетъ охотникъ
Тункъ-похъ или три охотника; по одному варіанту остяцкаго
сказанія лось былъ наконецъ пойманъ, іфивязанъ къ ели, но
оторвался, убѣжалъ и вновь преслѣдуется *). Въ русской сказкѣ,
какъ мы видѣли, колдунъ Охъ преслѣдуетъ своего ученика, обра-
тившагося въ коня; онъ уже овладѣлъ имъ, привязалъ его къ
столбу, но конь вырвался и убѣжалъ; Оху пришлось вновь
гнаться за нимъ, подобно остяцкому герою Тункъ-поху. Разница
въ томъ, что въ остяцкомъ сказаніи преслѣдуемое животное
лось, въ русской сказкѣ конь; такая разница обусловлена куль-
турой племени; звѣроловное племя должно было искать образъ
между дикими лѣсными звѣрями, въ степномъ преданіи вмѣсто
дикаго звѣря можетъ встать домашнее животное, напримѣръ,
кощ>. И въ самомъ дѣлѣ, киргизы если не видятъ въ самомъ
созвѣздіи коня, то представленіе о конѣ все-таки ставятъ въ
связь съ созвѣздіемъ; семь звѣздъ Б. Медвѣдицы, по ихъ повѣрью,
это семь воровъ, скрадывающихъ двухъ лошадей, которыя хо-
дить вокругъ желѣзпаго прикола или коновязи, т. е. вокругъ
Полярной звѣзды, привязанный къ нему арканомъ; значить семь
воровъ преслѣдуютъ этихъ лошадей; въ одной передачѣ этого

заніе на Шидщкуръ было сдѣлано АФанасьевымъ (Народи, русск. сказки, изд.
1897 г., т. II, стр. 135).

!) 8. РаікапоГ, Біе ІгіувсЬ-ОвУакеп, ЗЬ.-РьЪ., 1897, 3. 117—119.

СКАЗКА СЪ ДВЕНАДЦАТЬЮ ПЕРСОНАЖАМИ.

повѣрья привязана къ желѣзному колу одна лошадь. Эти дан-
ный даютъ новодъ предполагать, что въ ордѣ могло существо-
вать представленіе о Бол. Медвѣдияѣ, какъ о конѣ, за которымъ
кто-то гонится. Въ своей книгѣ „Восточн. мотивы 11 я указалъ
на монгольскую сказку, въ которой включенъ разсказъ о ловлѣ
коня пастухомъ; конь пойманъ и привязанъ къ вершинѣ скалы,
но вырвался, и преслѣдованіе продолжается; я вижу въ этомъ
монгольскомъ разсказѣ передѣлку остяцкаго предашя о Тункъ-
нохѣ и лосѣ а ). Вершина скалы монгольскаго сказаюя отвѣчаетъ
ели остяцкаго, къ которой былъ привязанъ лось; эти предста-
вленія о ели и вершинѣ скалы можетъ быть находятся въ связи
съ представленіями о Полярной звѣздѣ, какъ о колѣ или столбѣ,
къ которому, по киргизскому повѣрью, привязана лошадь.

Остяцкое повѣрьс представляетъ Бол. Медвѣдицу преслѣдуе-
нымъ животнымъ; по киргизскому, она сама преслѣдователь, но
алтайское повѣрье опять обращаете созвѣздіе въ преслѣдуемый
персонажъ; Идыгапъ или Б. Медвѣдица украла одну изъ семи
звѣздъ Плеядъ, и съ той поры Плеяды гонятся по небу за Иды-
ганомъ *). Послѣ этого похищенія въ Плеядахъ осталось только
шесть звѣздъ, почему Плеяды по-монгольски и называются часто
Дзурганъ-Мечинъ (дзурганъ по -монгол, „шесть"). Число двѣ-
надцать удвоеніе числа шесть; не отсюда ли двѣнадцать учени-
ковъ въ русской сказкѣ? Плеяды, скученное созвѣздіе, часто
принимается или за стаю птицъ или за сборище людей; по осе-
тинскому представленію, это собрапіе пируюшнхъ нартовъ (бога-
тырей), по бурятскому-на Плеядахъ боги устраиваютъ свой еу-
гланъ, т. е. совѣщательное собрате; первоначально звѣзды со-
звѣздія принимались, вѣроятно, за собравшихся въ кучу боговъ.
Къ нашему предположенію, что въ двѣнадцати ученикахъ Оха
можно видѣть кучку звѣздъ Плеядъ, придется кстати и мотивъ
объ утраченной Плеядами звѣздѣ. Плеяды хотятъ возвратить
потерянную звѣзду; Охъ потерялъ одного изъ своихъ двѣнадцати
учениковъ и старается вернуть его; онъ гоняется за нимъ (между
прочимъ летаетъ по воздуху) подобно тому, какъ гоняются Пле-

і)'потонивъ, Восточные мотивы въ средневѣковомъ европейском* эпосѣ,
М., 1899. Стр. 293.

») Потвнивъ, Очерки Сѣв. Зап. Мовголіи, IV, 193 и 194.

Оідііііесі Ьу

Соодіе

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢШЕ.

яды за Бол. Медвѣдицей. Нужно однако оговориться, что совпа~
деніе сказаній не полное: Охъ преслѣдуетъ утраченнаго члена
компаніи учениковъ, Плеяды же гоняются не за утраченнымъ
членомъ созвѣздія, а за его похитителемъ. Расхожденіе сказаній,
впрочемъ, ослабляется тѣмъ, что преслѣдуемый ученикъ въ своемъ
родѣ тоже похититель, какъ и Идыганъ; онъ похитилъ волшебное
знаніе Оха. Цѣль погони въ русской сказкѣ не въ томъ, чтобы
вернуть потеряннаго ученика; ученикъ Оху не дорогъ; онъ хо-
*$етъ его убить и, обратившись въ пѣтуха, чуть было не испол-
нилъ своего намѣренія; Оху нужно только, чтобы волшебное
знаніе сохранилось въ его власти.

Распаденіе перстня на зерна или на жемчугъ также можетъ
быть принято за мотивъ изъ ордынскихъ повѣрій о Плеядахъ;
по киргизскому и монгольскому повѣрью, Плеяды это быль змѣй
или чудовище, которое распалось на части подъ ногами преслѣ-
дователя *). По нѣкоторымъ записаннымъ мною ордынскимъ по-
вѣрьямъ лошадь и корова соперничали, кому должна достаться
честь истребленія этого чудовища; корова упредила коня и при-
давила чудовище своимъ копытомъ, но чудовище распалось и
только часть его была раздавлена, а шесть частей выскользнули
въ расщепъ копыта, поднялись на небо и превратились въ со-
звѣздіе Плеяды. Разница съ русской сказкой въ томъ, что въ
сказкѣ зерно, прижатое башмакомъ царевны, спасается отъ гибели,
въ ордынскомъ иовѣрьѣ часть чудовища, прижатая копытомъ
коровы, гибнетъ; въ сказкѣ большинство зеренъ, на которыя
распался перстень, склевано и погибло, въ повѣрьѣ большинство
частей (шесть звѣздъ) спаслось отъ истребленія.

Во всѣхъ варіантахъ сказки о колдунѣ и его двѣнадцати уче-
никахъ встрѣчается рѣка. Рѣка или море почти неизбѣжное
* явленіе въ разсказѣ о погонѣ. Такъ въ русской сказкѣ „Звѣ-
риное молоко 11 и.въ ея варіантахъ убѣгающія отъ змѣя дѣти до-
бѣгаютъ до рѣки или до моря и переправляются черезъ него, а
ихъ гонитель тонетъ въ немъ; въ тибетской или тангутской ле-

!) Очерки Сѣв. Зап. Монг. II, 125; IV, 194, 203. Якутское преданіе: .вер-
ховный богь приказалъ сжечь шамана Анъ-Аргьма за его гордость, но ша-
мань состоялъ изъ многихъ гадовъ и одна лягушка ускользнула отъ преслѣ-
дованія и поднялась на небо. См. Вост. мотивы, 567.

СКАЗКА СЪ ДВѢНАДЦАТЬЮ ПЕРСОНАЖАМИ. 13

гендѣ убѣгающій отъ погони Балъ-Дорчжи переплываете черезъ
рѣку; въ монгольской Абатай съ похищенной святыней спа-
сается на другой берегъ моря; въ тюркской сказкѣ Идыге нахо-
дить убѣжище за рѣкою Адиль *). Если столбъ, къ которому
ОхЪ привязываетъ коня, напоминаетъ намъ Полярную звѣзду,
представляемую народнымъ преданіемъ въ видѣ коновязи; если
конь напоминаетъ Бол. Медвѣдицу, и если двѣнадцать учениковъ
Оха можно видѣть въ звѣздахъ Плеядъ, то и рѣку можно искать
въ сосѣдствѣ съ этими созвѣздіями. Не буцетъ ли это Млечный
путь, который могъ своей формой напоминать и рѣку и змѣя *)?

Если изъ разсматриваемой сказки отбросить всѣ детали и
побочные эпизоды и извлечь только самое существенное, то со-
держаніе сказки можетъ быть очерчено такими чертами: двѣнад-
цать персонажей сгруппированы вмѣстѣ и объединены тѣмъ, что
они ученики одного учителя; одного изъ двѣнадцати учениковъ
нужно взять, но котораго слѣдуетъ взять, тому, кто пришелъ
взять, неизвѣстно; указаніе, котораго ученика нужно взять, дѣ-
лаетъ одинъ изъ учениковъ же; онъ сдѣлаетъ жесть; по этому
жесту пришедшій взять одного ученика узнаетъ, котораго" нужно
взять. Указаніе это дѣлаетъ тотъ самый ученикъ, за которымъ
пришли. Но мы видѣли, что въ другихъ варіантахъ это указаніе
дѣлаетъ другой персонажъ — дочь Оха или какой-то бѣлый дѣдъ.

Вступительный разсказъ монгольскаго сборника БІиддикуръ,
на сходство котораго съ русской сказкой объ Охѣ было ужо
указано въ русской литературѣ, совпадаетъ съ нею не во всѣхъ
частяхъ, но пѣкоторые эпизоды дѣйствительно нредставляютъ
большое сходство. Изъ двухъ царевичей старшій поступаетъ въ
обученіе къ семи чародѣямъ; однако чародѣи не хотятъ подѣ

*) Афан. № 118; Потанйвъ, Тапг.-Тиб. окраина Китая, II, 200, 250; Жи-
вая Стярина, 1898 г., вып. III и IV, стр. 294.

*) Въ монгольской повѣсти Гэсѳръ украдъ Эрдэни у иебожительницы
Мандзанъ-Гёрмо и убѣгаетъ съ ними; небожительница гонится за нимъ; по
аналогіи тутъ надо было бы ожидать, что небожительница ввмахнетъ рукой
и впереди вора явится препятствіе, рѣка, но этого нѣтъ; вмѣсто того она взяла
свои груди и прыснула изъ пихъ молокомъ; явился па небѣ Млечный путь.
См. Потанипъ, Тангуто-тиб. окраина Китая, II, 340.

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ 'ОБОЗРЪНІЕ.

литься своимъ знаніемъ съ царевичемъ и совершаютъ свои вол-
шебный дѣйствія отъ него секретно, такъ что царевичъ, проживъ
у иихъ семь лѣтъ, ничему не выучился; младшій царевичъ, при-
шедшій навѣстить брата, украдкой высмотрѣлъ въ дверную щель,
что дѣлаютъ волхвы и научился волшебньщъ дѣйствіямъ (прѳвра-
щеніямъ въ животныхъ). Онъ уводитъ своего брата домой, потомъ
посылаетъ его въ конюшню, гдѣ онъ увидитъ прекраснаго коня,
и совѣтуетъ продать коня, но только не семи чародѣямъ. Отсюда
начинается сходство съ русской сказкой; до этого же момента,
какъ видно, сказанія не вполнѣ совпадаютъ. Во-пѳрвыхъ, уче-
никовъ всего только двое или, вѣрнѣе, одинъ, а не двѣнадцать,
учителей же вмѣсто одного семь. Такое видоизмѣненіе, можетъ
0ыть, находится въ зависимости отъ происхожденія сказки изъ
звѣзднаго эпоса. Если тутъ въ самомъ дѣлѣ фигурируютъ два
созвѣздія, то можно предположить, что въ созвѣздіи, подавгаемъ
поводъ къ представленію о гонителѣ, въ одномъ случаѣ народное
преданіе видѣло одно лицо, въ другомъ, подъ впечатлѣніемъ его
многочленности, видѣло въ немъ нѣсколъко персонажей 1 ); пред-
ставленіе его однимъ лицомъ дало русскаго гонителя Оха, пред-
ставленіе семью лицами (созвѣздіе, повидимому, состояло изъ семи
звѣздъ) дало монгольскихъ гонителей, семь волхвовъ. Другое <50-
звѣздіе также представлялось такъ и этакъ; представленіе его
нѣсколькими лицами дало двѣнадцать учениковъ русской сказки,
представление однимъ лицомъ — монгольскаго ученика, царевичева
товарища. Во-вторыхъ, въ связи съ отсутствіемъ группы учени-
ковъ въ монгольской сказкѣ нѣтъ разсказа о выборѣ ученик
изъ среды другихъ.

Старшій царевичъ дѣйствительно находить въ конюпшѣ коня;
не сказано, что это обратившійся въ коня младшій царевичъ,
но что это онъ, въ этомъ убѣждаетъ дальнѣйшій ходъ разсказа.
Вопреки наставленіго брата, старпіій царевичъ продаетъ коня
семи волхвамъ. Чародѣи поняли, что это бѣжавшій отъ нихъ
оборотень и потому порѣшили з&рѣзать его, „имѣя въ виду,';что
если всякій узнаетъ силу чародѣйства, то чрезъ это унизится
достоинство его". Они поставили лошадь въ „темную крѣпкую

*) Киргизы видятъ въ Бол. Медвѣдицѣ семь воровъ; по одному же алтай-
скому преданію Б. Медвѣдица это богатырь Идыганъ.

СКАЗКА СЪ ДВЕНАДЦАТЬЮ ПЕРСОНАЖАМИ.

конюшню* 1 и передъ тѣмъ, какъ зарѣзать коня, они повели его
на водопой; „при этомъ они шли въ такомъ порядкѣ: одни шли
по сторонамъ, цѣпляясь руками за бока лошади; другіе держа-
лись за хвостъ и за ноги, а остальные стегали ее а . Эта картина
можетъ быть поставлена рядомъ съ той, которую даетъ русская
сказка о Климкѣ ворѣ; Климка долженъ украсть коня, а коня
-караулятъ пять сторожей (въ варіантѣ четыре): одинъ держитъ
за узду, другой за хвостъ, третій за ноги, четвертый сидитъ
верхомъ, пятый „вартуе коля стані а *). Обѣ картины не что иное,
какъ детальная разработка татарскаго повѣрья о Бол. Медвѣ-
дицѣ, представляющаго ее въ видѣ семи караулъщиковъ, сте-
регущихъ коня, привязаннаго къ Полярной звѣздѣ 2 ), а это по-
вѣрье, въ свою очередь, есть только преобразованное киргизское
повѣрье о семи братьяхъ, скрадывагощихъ коня, прикованнаго
къ Полярной звѣздѣ.

* Конь однако ускользаетъ изъ рукъ чародѣевъ; слѣдуетъ опи-
саніе погони. Конь обращается въ рыбку, чародѣи въ семь чаекъ
и продолжаютъ преслѣдовать бѣглеца. Преслѣдуемая рыбка обра-
щается въ голубя; чародѣи обращаются въ семь ястребовъ и
летятъ за голубемъ. Голубь залетаетъ въ пещеру горы Цохто,
гдѣ отшельничаетъ Нагадзана, садится ему на колѣни и про-
сить спасти отъ гонителей; говорить, что онъ обратится въ глав-
ный шарикъ въ четкахъ въ рукахъ отшельника и учить, что дол-
женъ сдѣлать отшельникъ, когда прилетятъ семь ястребовъ; тутъ
монгольская сказка близко подходить къ русской^ такъ какъ и
въ русской ершъ, обратившійся въ перстень, самъ даетъ наста-
вленія царевнѣ, какъ поступать, когда явится его преслѣдова-
тель. Разница только въ томъ, что въ монгольской сказкѣ вмѣ-
сто царевны стоить отшельникъ Нагадзана.

Семь ястребовъ, прилетѣвъ къ пещерѣ, обратились въ семь
щегольски одѣтыхъ молодцовъ и стали просить отшельника отдать
имъ четки. Отшельникъ, согласно полученному отъ царевича на-
ставленію, откусилъ главный шарикъ и оставилъ во рту, а осталь-
ную связку бросилъ передъ молодцами. Каждый шарикъ четокъ

х ) Чубинскій, Труды этн.-стат. экспед., II, 362; см. также Вост. мотивы
въ среднее, европ. эпосѣ, стр. 197 и 198.

2 ) См. Потанинъ, Тангуто-тиб. окраина Китая, П, статья: „Полярная Звѣяда*.

ЭТНОГРАФИЧЕСКИ ОБОЗРѢШЕ.

обратился въ червячка, молодцы обратились въ семь пѣтуховъ,
которые и начали склевывать чѳрвяковъ. Въ это время оттпель-
никъ вынимаетъ изъ рта откушенный шарикъ; шарикъ обра-
щается въ человѣка и этотъ человѣкъ палкой избиваетъ всѣхъ
семерыхъ пѣтуховъ г ).

Въ монгольской сказкѣ рѣзче, чѣмъ въ русской выраженъ
воровской характеръ главнаго героя. Семь чародѣевъ хотЬли
монополизировать за собой вѣщеѳ знаніѳ и не открывают* его
живущему у нихъ семь лѣтъ старшему царевичу. Младшій царе-
вичъ похищаешь у нихъ вѣщее знаніе, подсматривал секретно
въ дверную щель; за эту дерзость чародѣи хотятъ казнить его
смертью.

Замѣчательно, что въ русской сказкѣ вмѣсто отшельника
поставлена царевна; это можетъ быть принято за указаніе, что
въ древнемъ преданіи полъ персонажа, стоящаго на этомъ мѣ-
стѣ, былъ неустойчивъ, что этотъ персонажъ то принимался за
мужчину, то за женщину въ родѣ того, какъ буддійское боже-
ство Арья-Бало то признается мужчиной, то женщиной 2 ).

Штрихи, которыми очерчена духовная фигура отшельника,
какъ будто отражаютъ характеристику, которая дается обыкно-
венно богу Лрья-Бало, представляемому, какъ воплощеніе мило-
сер дія. Когда влетѣвшій въ пещеру голубь сѣлъ на колѣнп
отшельника, послѣдній замѣтилъ испугъ голубя и спросилъ его:
„Что за причина, что ты такъ испугался"? Отшельникъ съ уча-
стіемъ отнесся къ гонимому; когда же явились чародѣи и по-
требовали четки, отшельникъ отдалъ ихъ безпрекословно, какъ
будто подчиняясь заповѣди, обязательной для каждаго буддій-
скаго святого — отдавать безъ замедленія все, что бы у него ни
просили. Когда юноша перебилъ пѣтуховъ, отшельникъ въ отчая-
ніи; онъ сдѣлался соучастникомъ въ убійствѣ семи живыхъ су-
ществъ °). ІІодозрѣнія, что богъ Арья-Бало представлялся въ

*) Этнограф. Сборникъ, изд. Имп. Руеск. Географ. Общества, 1864 г., т.
IV, стр. 7.

2 ) См. мои Восточные мотивы, стр. 15; Этн. Обозр., кп. УПІ, стр. 139.

3 ) Сказка на втомъ не кончается. Юноша смущенъ тѣмъ, что онъ своимъ
поступкомъ уничтожилъ всѣ заслуги долгаго отшельничества Нагадзаны, и спра-
шиваетъ его, чѣмъ же опъ можетъ поправить дѣло. Отшельникъ говорить,
что для этого нужно добыть п принести „шиддикура", который епдптъ гдѣ-то

Сказка съ двенадцатью персонажами.

видѣ отшельника въ пещерѣ и что представленія объ отшельникѣ
въ псщерѣ пріурочивались къ Полярной звѣздѣ высказаны были
мною въ книгѣ „Восточные мотивы 14 (стр. 418) *). Если отшель-
никъ монгольской сказки первоначально выдавался за бога, то и
царевна русской сказки не стоить ли на мѣстѣ богини? Можетъ
быть, это Дара, которая то смѣшивается съ богомъ Арья-Бало,
то выдается за жену тибетскаго царя Сронцзанъ-Гамбо, который
почитается за воплощеніе бога Арья-Бало.

Сходная сценка съ отшельникомъ въ пѳщерѣ изображается
въ монголобуддійской легендѣ объ отшельникѣ Меле-гуру. Же-
стокій охотникъ Гамбо преслѣдуетъ трехъ оленей; олени до-
бѣгаютъ до пещеры, въ которой спасается отшельникъ Меле,
и ложатся передъ входомъ въ пещеру. Когда вслѣдъ за оленями
въ пещеру приходить и Гамбо, отшельникъ Меле, беря подъ
свою защиту напуганныхъ животныхъ, уговариваетъ охотника
прекратить преслѣдованіе. Монгольское народное повѣрье видитъ
теперь этихъ трехъ оленей въ трехъ звѣздахъ пояса Оріона;
если народъ находить гонимыхъ животныхъ на небѣ, то тамъ
же, конечно, онъ находилъи отшельника и, вѣроятно, подь видомъ
Полярной звѣзды а ). Въ своей книгѣ „Восточн. мотивы* я ука-

на деревѣ. Юноша идетъ за „шиддикуромъ* (вѣроятно, благодѣтельный пред-
метъ), добываетъ и нвсетъ на загривкѣ; „шиддпкуръ" разсказываетъ сказку,
юноша прерываетъ ее восклицаніемъ и „шиддикуръ* возвращается на дерево.
Болѣе двадцати разъ юноша пробуеть унести его, но всякій рааъ не можетъ
удержаться, чтобы не прервать разсказчика, и тотъ всякій разъ возвращается
на дерево. Такимъ образомъ изъ разсказовъ „шиддивура"' составился сборникъ
болѣе, чѣмъ изъ двадцати скаэокъ. Первовачально, можетъ быть, была всего
одна сказка, состоявшая ивъ двухъ эпизодовъ-, 1-й эпизоды семь чародѣевъ,
ихъ ученигь и отшельникъ, 2-й— добываніе „шиддикура* по порученію отшель-
ника, что, можетъ быть, совершалось въ опредѣлепномъ эпическомъ числѣ, на-
примѣръ только три раза, и только уже потомъ вмѣсто трехъ появилось болѣе
двадцати хожденій. Можетъ быть, сказка кончалась доставленіемъ „шидднкура*
или части его. См. Восточн. мотивы, стр. 767. Вь русской сказкѣ объ Охѣ
второго эпизода нѣтъ; сказка круто завершилась женитьбой на царевнѣ.

*) Къ сказанному тамъ надо прибавить, что въ тангутской сказкѣ Егь-таму-нцо
параллельной монголотпбетской сказкѣ объ Эрдэни-Харвликѣ, лицо, отвѣчаю-
щее Эрдэни-Харалику, въ которомъ редакшя сказки сама видитъ бога Арья-
Бало, является въ видѣ ламы, сидящаго въ пещерѣ, т. е. въ видѣ отшельника.
Танг.-тиб. окраина Китая, II, 186.

*) Съ именемъ Арья Бало связанъ одинъ мотивъ, напоминающій тюркс-
монгольскія повѣрья о Плсядахъ. О немъ передается, что его голова

Этногр. Обозр. 1.ѴІ. 2

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢШЕ.

залъ на двойственный характѳръ бога Арья Бало; монголо-
тибетское повѣрье принимаетъ за воплощеніе этого бога хит-
раго, вороватаго и безпардоннаго сказочнаго героя Балынъ-
Сэнгэ, соотвѣтствующаго нашему хитрому Климкѣ-Злодію или
Сенькѣ-Малому. Съ этимъ видоизмѣяеніемъ бога совпадаетъ не
отшельникъ Нагадзана, а самъ герой сказки, воровскимъ спо-
собомъ пріобрѣвшій вѣщее знаніе семи чародѣевъ *).

Въ литературѣ было указано на отношеніе сказки о колдунѣ
и его ученикахъ также и къ повѣрью о чернокнижничѳской
школѣ, распространенному у южныхъ славянъ, венгровъ и ру-
мынъ *). Въ этомъ районѣ вѣрятъ въ существованіе людей,
одаренныхъ вѣщимъ знаніемъ; южные славяне такихъ людей
называютъ ОгаЬопсуѳв сіуак, венгры ОагаЬопсгАз <Пак, румыны
Заіотопаг. Эти люди имѣютъ способность посредствомъ чтснія за-
клинаній укрощать драконовъ; они заставляюсь ихъ показываться
изъ воды озера, на днѣ котораго жив уть, накладываюсь на нихъ
узду и ѣздятъ на нихъ по воздуху; драконы, по ихъ желанію,
во время подобнаго полета проливаютъ надъ страной дождь или
побиваюсь ее градомъ.

Появленіе этихъ вѣщихъ людей объясняется такимъ образомъ:
обыкновенные студенты проходятъ двѣнадцать школъ, но нѣкото-
рыя исключительныя личности поступаютъ еще въ тринадцатую,
въ которой обучаютъ всѣмъ существ ующимъ языкамъ, въ томъ
числѣ звѣринымъ и пти^ьимъ, а также всякому колдовству и

распалась на одиннадцать частей, почему богъ и изображается на вартинахъ
и въ видѣ статуй съ одиннадцатью головами, насаженными пятью ярусами,
по три головы въ каждомъ изъ трехъ нижнихъ ярусовъ и по одной въ двух-ь
верхнихъ. См. Вост. мотивы, 669.

і) Въ мовгольевихъ свазкахъ о хитромъ ворѣ онъ часто противупостов-
ляется семи персонажамъ, выдаваемымъ за братьевъ; воръ обманываетъ ихъ,
подводить ихъ подъ удары и наконецъ посредствомъ обмана умудряется
сдѣлать такъ, что они сами себя топятъ въ рѣкѣ или морѣ: Иногда тутъ
является столбъ, къ которому привязанъ или приставленъ человѣкъ; это
иожетъ быть намекъ на Полярную Звѣзду въ родѣ тѣхъ намевовъ на ту же
звѣвду, которые можно видѣть въ „Шиддикурѣ" въ столбѣ, къ которому
привязанъ копь, или въ отшельникѣ, сидящемъ въ пещерѣ.

«) ЭтнограФичный Збірникъ. УЛьвови. 1898, т. IV, въ примъчаніи къ сказ-
ка о Гонихмарникѣ, стр. 30. Яворскій въ Живой Старинѣ, годъ VII, вып. Ш

л ГѴ (1898 г. стр. 445).

СКАЗКА СЪ ДВѢНАДЦАТЫО ПЕРСОНАЖАМИ.

расколдовыванію; вотъ ковчившіе эту тринадцатую школу и
становятся вѣщими людьми, способными господствовать надъ
драконами. По венгерскому повѣрью, ученикъ, прошедшій двѣнад-
цать школъ, отправляется на изйѣстную гору, гдѣ находится
колесо; когда здѣсь соберется двѣнадцать такихъ же учениковъ,
они становятся на колесо, и оно начинаетъ вертѣться; во время
вращенія колеса одинъ изъ учениковъ исчезаешь, какъ бы похи-
щается кѣмъ-то въ награду за обученіе; остальные спускают-
ся съ горы и становятся грабончасъ-дьяками. По румынскому
повѣрью существуешь гдѣ-то школа 8а1отапІге, въ которой
всего десять учениковъ и въ которой преподаетъ самъ чортъ.
По окончаніи обученія, по прошествіи семи лѣтъ, одного ученика
учитель удерживаетъ. Этотъ-то и становится „шаломонаромъ*,
способнымъ разъѣзжать на драконахъ. (Ьаіапгі) ').

Въ этихъ повѣрьяхъ есть нѣкоторыя общія черты съ русской
сказкой объ Охѣ. И тутъ и тамъ число учениковъ двѣнадцать;
въ руской сказкѣ одинъ изъ учениковъ удаляется изъ общества
двѣнадцати, въ повѣрьяхъ одинъ изъ двѣнадцати или похищается
или удерживается. Учитель въ повѣрьяхъ чортъ; и въ сказкѣ
онъ колдунъ, чернокнижникъ или и прямо нечистый. Погони за
ученикомъ въ повѣрьяхъ нѣтъ; вмѣсто того — вращеніе колеса.
Это, можетъ быть, не случайная замѣна, а эпическій эквивалента;
одно и то же явленіе, напримѣръ, круженіе одного созвѣздія по
небу вслѣдъ за другимъ могло быть представляемо, какъ погоня
одного персонажа за другимъ и какъ вращеше колеса, ѣзда
есть и тутъ и тамъ, только въ балканскихъ повѣрьяхъ она совер-
шается на драконѣ, въ русской сказкѣ на конѣ (иногда „вище
дерева, нижче хмари"); драконъ извлечепъ со дна озера; конь
въ русской сказкѣ спасается отъ погони на дно рѣки.

Гастеръ, придавая книжному вліянію больше значешя, чѣмъ,
можетъ быть, оно имѣетъ, объясняетъ имя „шаломонаръ а влія-
ніемъ нреданій о царѣ-пророкѣ Соломонѣ (знаніе птичьяго языка,
ворожба), а въ имени Заіатапіге видитъ знаменитую въ средніе
вѣка школу Саламанку а ). Странно, однако, возникновеніе повѣ-

*) Г. Мопгковъ нашелъ повѣрье о балкуру у гагау80въ; сл. Эгногр. Обозр.
ке. Ы, стр. 63.

2 ) ^&іс", АгсЬіѵ Яіг зіаѵ. РЪуІоІодіе, ѴП (1883), статья Сае1ег'а, ЗсЪоІо
топаг, Л. і. йег ОагаЪапсуаз ёуак пасЬ сіег ѴоІквйЬегНеГегпп^ сіег Кшпёпгп.

ОідШгесІ Ьу

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

рій и преданій о Саламанкѣ въ такой дали отъ Испаши и при-
томъ на такомъ ограяиченномъ пространствѣ (Гастеръ говорить,
что имена шаломонары и Заіатапіхе извѣстны только въ запад-
ной Румыніи), тогда какъ на промежуточно™ пространствѣ между
Испаніей и Румыніей какихъ-нибудь слѣдовъ распространенія
полобнаго преданія о Саламанкѣ Гастеръ не указываете. Можетъ
быть, ни Саламанка, ни Соломонъ не причастны къ образованію
имени шаломонаръ. Не окажется ли источникъ этихъ повѣрій и
преданій въ среднеазіатскихъ преданіяхъ, связанныхъ съ тюрко-
монгольскимъ именемъ звѣзды Венеры — Цолмонъ?

Повѣрья, подобныя балканскимъ и тѣмъ, изъ которыхъ по-
строилась русская сказка объ Охѣ, были распространены, пови-
димому, не только по- славянскому, но и по тюрко-монгольскому
міру, на что указываетъ существованіе сходной сказки въ Шид-
дикурѣ. Небесная поѣздка на грозовомъ драконѣ извѣстна въ
Монголіи. Повѣрью о чернокнижнической ппсолѣ можно подыскать
параллельный въ сѣверно-азіатскихъ повѣрьяхъ о школѣ, въ
которой обучаются шаманы; о якутскомъ повѣрьѣ о такой шко-
лѣ, состоящей изъ девяти ярусовъ или ступеней, которыя про-
ходятъ ученики, было мною разсказано въ моей кннгѣ „Восточн.
мотивы" (стр. 582). У бурятъ та,кже были, повидимому, подобныя
повѣрья; въ одной изъ бурятскихъ сказокъ (въ собраніи г. Хан-
галова) Лобсоголдой учится девять лѣтъ въ школѣ Ханъ-Тюр-
маса, и получаетъ знаніе, какъ принимать на себя образъ бога
Шибэгэни, т.-е. превращаться въ него. Эти одиночный указанія,
можетъ быть, въ будущемъ будутъ умножены новыми записями.
Они свидѣтельствуютъ, что на сѣверовостокѣ Азіи было продста-
влепіе о волшебной школѣ, и, можетъ быть, только скудость извѣ-
стій о ней не позволяетъ намъ связать ее съ именемъ звѣзды
Цолмонъ.

Версіи имени Цолмонъ распространены на всемъ пространствѣ
отъ Якутска до Константинополя; всѣ тюрки, сибирскіе и казан-
скіе татары, киргизы, башкиры, крымскіе татары, оттоманскіе
турки называютъ ее именами: Чолпанъ, Челпанъ, Цулпанъ и т. п. г );

*) Вост. мотивы, 190. Въ казанского Поволжьѣ у татаръ зарница назы-
вается Чолпанъ, у черемисовъ Чолпанъ, у вотяковъ Чулпонъ (Извѣстія Обще-
ства археологіи, ист. и этногр. при Ими. Казанск. унивсрсптетѣ, т. Ш (1880—
1882), Каз., 1884, стр. 225;. Въ областныхъ нарѣчіяхъ русскаго языка слово

СКАЗКА СЪ ДВЕНАДЦАТЬЮ ПЕРСОНАЖАМИ.

это имя доходить вплоть до района, ѵдѣ мы находимъ повѣрья

о шаломонарахъ.

Бурятское предайте представляетъ Цолмона, т. е. звѣзду Ве-
неру пастухомъ Эсэгэ-малана, обладателя овечьихъ стадъ. Пред-
ставленіе этой звѣзды пастухомъ было распространено, повиди-
мому, на Западъ столь же далеко, какъ и имя звѣзды Цолмонъ
или Чолпанъ. И киргизы и осетины называютъ эту звѣзду „па-
стушьей звѣздой* г ).

Нѣкоторыя данныя ставятъ звѣзду Венеру въ связь съ ша-
манскимъ культомъ. Я сейчасъ привелъ бурятское преданіе, ко-
торое видитъ въ звѣздѣ Цолмонѣ пастуха Эсэгэ-малана; эта версія
ничего болѣе не разсказываетъ объ этомъ пастухѣ; но есть дру-
гая версія, которая Цолмона выдаетъ за хозяина овецъ, а па-
стуху даетъ другое имя — Дебедей. Въ этой версіи пастухъ Де-
бедей куда-то отлучился и въ теченіе трехъ дней оставилъ стада
безъ надзора (это трехдневное исчезапіе намекаетъ не на Венеру,
а на луну); хозяинъ за это избилъ пастуха, вышпбъ ему глазъ
и сломалъ ногу; разсказываютъ, что баргузинскіе шаманы, желал
вызвать въ себѣ шаманскій экстазъ и галлюцинадіи, изображаютъ
нзъ себя этого избитаго пастуха, щурятъ глазъ, хромаютъ на
одну ногу, стонутъ и жалуются на побои. Едва ли такое дѣй-
ствіе можетъ быть объяснено чѣмъ-либо инымъ, кромѣ сознавае-

чолпанъ прилагается къ предметамъ кругдаго очертапія. Въ Томск, губ. чел-
уьанъ — масса застывшаго масла, вываденпаго изъ посуды, изъ котла пли чаши,
и сохраняющая Форму посуды; также — подобная масса воску, чслпаномъ у кромѣ
того, называется тѣло осетра, у котораго отрублены голова и хвостъ (Этвогр.
Сборн., изд. Имп. Русск. Геогр. Общества, т. VI, Спб., 1864, стр. 34). Въ селѣ
Каяачннскомъ Енисейск, губ. челпаномъ также называется масса застывшаго
масла, принявшая Форму чаши (сообщено г-номъ Макаренко). У уральскихъ
казаковъ на Яикѣ (но сообщ. В. П. Бородина) масса застывшаго масла, выва-
ленная изъ чаши или горшка, называется колбанъ. Въ словарѣ Даля ко.юбъ,
колобанъ скатанный комъ, шаръ, груда, небольшой круглый хлѣбецъ, кокурка,
толстая лепешка и пр ; олопецк. круглый ппрогь съ толокномъ; „сороки свя-
тые, колобаны золотые", — въ день сорока мучепиковъ пекутъ „колобы" или
жаворонки. Колобу колобуръ, колобухъ^ колобанъ, скатанный комъ, шаръ. У
Даля же (т. I, стр. 71) челпанъ— непочатый каравай хлѣба, пирогъ безъ на-
чинки (Никол, у. Волог. губ.); колпакъ — большая чашка (т. П, стр. 384). См.
въ моихъ Восточи. мотивахъ, стр. 191 — 193.
х ) Вост. мотивы, 190.

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРЪШЕ.

мой шаманами связи пастуха Дебедея съ шаманскимъ культомъ;
вѣроятно, Дебедей былъ могущественный шамань, можете быть
родоначальникъ всѣхъ шамановъ, и имитація ему дѣлала человѣка
одержимымъ сверхъестественнымъ настроеніемъ. Если мы эти де-
тали перенѳсемъ въ первую версію, мы получимъ такой разсказъ:
у Эсэгэ-малана пастухъ Цолмонъ; онъ былъ шамань; онъ былъ
избить, лишился одного глаза и охромѣлъ. Вотъ эти-то преданія
о Цолмонѣ, я предполагаю, дошли до Балканскаго полуострова
и сохранились въ видѣ повѣрій о шаломонарахъ, которые въ
обыкновенное время, какъ объ нихъ сообщаете Гастеръ *), хо-
дить бѣдно одѣтые, какъ нищіе, завязывають одинь глазъ и на
одну ногу хромаютъ. О томъ, что эта черта пришла на Западъ
вмѣстѣ съ тюркомонгольскимъ именемь звѣзды Венеры, показы-
ваете слѣдующее обстоятельство. Въ тюрко-французскомь сло-
варѣ ВагЬіег <іѳ Ме^папГа, Рагіз, 1886, для слова ІеЬоІарап ука-
зано два значенія: 1) циі тагеКе] еп ігаіпапі Іа ^атЪе и 2) ёіоііе
сіи Ъегдег, Ѵешіз; въ тюрко-англійскомъ Іатез \Ѵ. ВесШоизе'а,
Сопзіапііпоріе, 1890 для слова сЬоІрап также нѣсколько значеній:
1) ІНаІ д еч оп (Не Іер, 2) Ье[Ь-Іеддеі (Ьогзе) и 3) ТЬѳ ріапеі
Ѵепиз ягЪѳп іЪе гаогпіп? зіаг. Ту же деталь мы встрѣчаемъ и въ
русской сказкѣ о двѣнадцати ученикахъ, именно въ варіантѣ изъ
рязанской губ. (село Жолчино): старикъ узнаете своего сына,
хотя онъ и въ видѣ собаки, по тому, что эта собака ^волочила
заднюю лѣвую ногу" *). Въ виду того, что версіи имени Цолмонъ
распространены безъ перерыва на всемъ пространствѣ оте Якутска
до Балкановъ, и что слѣды сказанія объ охромѣвшемъ пастухѣ
Цолмонѣ могутъ быть прослѣжены на Западѣ до Балкановъ, съ
большей увѣренностью можно думать объ ордынскомъ народномъ
происхожденіи именъ Заіотопаг и 8а1атапіге, чѣмъ оте испанской
Саламанки. Что же касается до Соломона, то повѣрья и преданія,
соединенный съ этимъ именемь въ Передней Азіи и въ восточной
Европѣ, сами, вѣроятно, происходятъ отъ тѣхъ же шаманскихъ
преданій о пастухѣ Цолмонѣ (или Дебедеѣ), который, какъ я
догадываюсь, представлялся также и шаманомъ,т. е. человѣкомъ,
знающимъ языкъ птицъ и звѣрей и умѣющимъ превращаться въ
животныхъ.

*) Оові;ег, въ АгсЫтѵ" 1 ѣ Да^іГо, VII, стр. 287.
*) Худяковъ, I, № 19: „Иванъ Дорогокупленный"

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

СКАЗКА СЪ ДВЕНАДЦАТЬЮ ПЕРСОНАЖАМИ.

Въ кавказскихъ повѣрьяхъ хромой звѣздой признавалась не
Венера, а Полярная звѣзда; по крайней мѣрѣ, по-осетински По-
лярная звѣзда называется Темуръ-Аксакъ; представляютъ ли осе-
тины это лицо хромымъ, мнѣ неизвѣстно, но имя это несо-
мнѣнно взято ими у тюрковъ; темуръ или темиръ потюркски ^же-
лѣзо и ,аксакъ „хромой а . У горцевъ сѣвернаго Кавказа записаны
преданія о хромомъ Темирѣ; вѣроятно, это тотъ же персонажъ,
о которомъ говорить осетинское прѳданіѳ въ примѣненіи къ По-
лярной авѣздѣ. Эти преданія, повидимому, принесены на Кавказъ
тюркскими племенами и усвоены туземными горцами, а одно изъ
нихъ осетинами пріурочено къ Полярной звѣздѣ, можетъ быть,
по ошибкѣ. Мотивы, связанные съ именемъ хромого Темира, за-
ставляютъ предполагать, что это имя прилагалось къ той же Ве-
нерѣ, какъ и имя Чолпанъ или Цолмонъ. Кавказское преданіе
выставляетъ отца Темира такимъ же обладателемъ овечьихъ стадъ,
какимъ бурятское выставляетъ Эсэгэмалака, а самого Темира
такимъ же пастухомъ, какимъ Цолмонъ является въ бурятскомъ
преданіи. Бурятскій хозяинъ стадъ побилъ своего пастуха и сло-
малъ его ногу; кавказскій овцеводъ также изломалъ Темиру ногу,
хотя и по другому побужденію (Темиръ обнаружилъ въ дѣтскомъ
возрастѣ такую быстроту бѣга, что хозяинъ стадъ усмотрѣлъ въ
этомъ предостережете противъ будущаго узурпатора) *). Одинъ
варіантъ приписываешь сыну Темира рѣшеніе вопроса, что до-
роже, хлѣбъ или золото, рѣшеніе, которое западнымъ преданіемъ
относится къ Соломону. Не значить ли это, что подобный мо-
тивъ въ ордѣ быль связанъ также и съ именемъ Цолмонъ и съ
этого имени перешелъ на Соломона? Кавказское предаше ста-
вить Темира въ какое-то отношѳніе къ кузницѣ; оно разсказы-
ва,етъ о сновидѣніи, о томъ, какъ во время сна душа человѣка,
спавшаго въ кузницѣ, спускалась въ пещеру ивидѣла тамъ кладь.
Въ западныхъ преданіяхъ этотъ мотивъ стоить въ связи съ раз-
сказомъ о хитромъ ворѣ (о ворѣ ВегіішзЧЬ, который похищаетъ
у императора Филиппа хранившееся у него сокровище Гунтрама;

1 ) Въ преданіяхъ олтайцевъ подобный страхъ приписывается отцу силача
Шуно; боясь непомѣрнаго развитія силы съ возрастомъ сына, отецъ-ханъ
приказываете изломать лопатки сыну. Варіанты дѳють этому искалѣченному
силачу двухъ братьевъ: Тамирсану и Амурсану.

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

см. у А. Н. Веселовскаго въ статьѣ: 8іапІ8Іа Ргаіо, Ьа Іе^епсіа
сіеі іезого (іі ЕатрзіпШ въ Ж. М. Н. Пр., ССХІѴ, отд. 2, стр.
164). Въ „Восточныхъ мотивахъ" я отмѣтилъ нѣкоторую связь
сказокъ о мтромъ ворѣ (Климкѣ) съ сказаніями о Соломонѣ г ).

Сынъ кавказскаго Темира выросъ въ домѣ чужого князя;
отецъ потерялъ его и ищетъ. Это напоминаетъ Соломона, кото-
раго также потерялъ отецъ Давидъ и ищетъ. По одному варіанту
сынъ Темира сѣлъ на коня турпальгаура, перескочилъ ворота и
ускакалъ изъ чужого дома къ отцу Аксакъ-Темиру, — разсказъ,
сходный съ тюркской сказкой объ Идыгэ-пи, который также вы-
росъ не въ отцовскомъ домѣ, а въ ставкѣ хана, выскочилъ въ
дымовое отверстіе и ускакалъ за рѣку Адидь къ Сатъ-Темиру *).
Сказку эту я сопоставлялъ съ библейскимъ разсказомъ о Саулѣ
и Давидѣ (отцѣ Соломона) 3 ).

Такъ какъ имя Темиръ прилагается къ Полярной звѣздѣ и
тюрками (они зовутъ ее Темиръ-Казыкъ, „желѣзный колъ и ), то
можно допустить, что примѣненіе парнаго Темиръ-Аксакъ къ По-
лярной звѣздѣ совершилось не на осетинской почвѣ,абыло уже
усвоено этой звѣздѣ самими тюрками. И можно представить себѣ
отношеяія персонажей въ такомъ порядкѣ: Аксакъ Темиръ —По-
лярная звѣзда; это отецъ, а звѣзда Венера — это сынъ Полярной
звѣзды, который въ кавказскихъ преданіяхъ является подъ име-
пемъ сына хромого Темира; иначе сказать: сынъ Темира будетъ
отвѣчать бурятскому Цолмону, а въ бурятскомъ Эсэгэмалакѣ
нужно будетъ признать Полярную звѣзду.

Кавказскія преданія о хромомъ Темирѣ свидѣтельствуютъ,
что ордьгаскія представленія ѳ хромомъ Цолмонѣ достигли до
Кавказа и были здѣсь распространены; отсюда они легко могли
распространиться и до Балканскаго полуострова и дать начало
румынскимъ представленіямъ о прихрамывающихъ шоломонарахъ.

2 ) Восточн. мотивы, стр. 198 и 199.

2 ) Въ книжвыхъ сказаніяхъ и лѣтописяхъ темвивъ Золотой орды Едигей,
поссорившись съ ханомъ Тохтамышемъ, убѣшалъ въ Аксакъ-Темиру или Та-
мерлану.

3 ) Восточн. мотивы, стр. 233.

Г. Потанинъ.

Свадебные обряды Вологодской губерніи 1 ).

Всѣ свадебные обряды Грязовецкаго уѣзда можно раздѣлить
на: сватанье, запоруки, побывапті, гостинцы, свадьбу и отдзмины
или отгдзбины.

Обыкновенно женихъ и невѣста еще до сватанья хорошо
знаютъ другъ друга и нерѣдко рѣшаютъ взаимно непременно
обвѣнчаться. Въ такомъ случаѣ засылаютъ сватовъ, чтобы за-
ручиться согласіемъ родителей невѣсты. На сватанье ѣдутъ двѣ
свахи съ женихомъ, а иногда и съ его родителями. Свахи хва-
лятъ жениха и предлагаютъ родителямъ невѣсты выдать за него
дочь. Послѣдніе, если не знаютъ хозяйства жениха, то ѣдутъ въ
домъ жениха для осмотра, ѣдутъ родители невѣсты и пріѣхавшіе
на сватанье. Если же знаютъ состояніе жениха и женихъ имъ
нравится, то заводится рѣчь о „подвыкупѣ": „Наша невѣста
меньше ста рублей не пойдетъ!*— т. е. женихъ долженъ запла-
тить будущему тестю 100 рублей. Начинаютъ торговаться. Чѣмъ
богаче и красивѣе невѣста, тѣмъ „подвыкупъ" или „подвыводъ а
бьшаетъ больше. Тутъ же рѣшаются вопросы о придапомъ, о
подаркахъ невѣсты, о нлатѣ священнику и т. п. Если всѣ эти
вопросы будутъ рѣшены, то тутъ же отдаются и подвыводпыя
деньги.

Невѣста, показвашись пріѣхавшимъ, въ это время сидитъ или
въ сосѣдней комнатѣ, или лее уходить къ кому-нибудь изъ сосе-
дей. Теперь она призывается и ей передаютъ волю родителей.
Услышавши рѣшеніе своей судьбы, невѣста начинаетъ причитать,
хотя бы даже женихъ ей и нравился, или когда даже и раньше
уже былъ рѣшенъ взаимно, между нею и женихомъ, вопросъ о

*) Обработаны по записи свящ. С. А. Непеина.

I. Грязовецкій уѣздъ.

ЭТНО ГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

вѣнчаши. Причетъ этотъ не записанъ. Обыкновенно невѣсты
причитаютъ въ родѣ: „Ой, батюшка, что ты сдѣлалъ-то? А я то
и не знала, не знала не вѣдала*... Передъ иконою зажигаютъ
свѣчу, молятся Богу, потомъ родители благословляютъ иконою
нареченныхъ, затѣмъ дѣлуютъ икону, поздравляютъ другъ-друга
и цѣлуются; цѣлуется и женихъ съ невѣстой.

Если же не согласны, то отказъ дѣлается фразой: „благо-
дарствуйте на люби!"

Невѣста послѣ благословенія считается просватанной или
запорученной. Она сидитъ на лавкѣ и причитаетъ:

Благослови-ко меня, Господи,

Пресвятая Богородица,

Мнѣ садиться молодешенькѣ

Мнѣ на почётное мѣстечко,

Мнѣ подкутнё окошечко,

Прямо печи печальные,

Прямо усья (устья) кирпичинова,

Противъ шоска (шестка) горемышвова!

Ужъ какъ Богь судить родителей —

Кормилица тятеньку

II родимую маменьку!

Скоро думушку удумали:

Ужъ скажите вы, родители,

Ужъ вы что въ домѣ продали;

Что не рожь въ домѣ продали

Не пшеницу бѣлояровую,

Ужъ какъ продали родимыё

Что кормилецъ, мой тятенька,

П родимая маменька,

Ужъ вы продали, родители,

Вы свои-ли легки крылышки

Ц свою да праву рученьку—

Своево чада милова!

Ужъ какъ бросились родители

На чужіе слова ласковы,

На чужую золоту казну,

На чужое свѣтло платьецо.

Не удумали родители,

Что злата казна издержится,

Свѣтло платьецо износится,

Ваше чадо не воротится.

Берегли меня родители

Что отъ вѣтру, и оть виюрю,

И отъ частова дождичка,

Не давали родители

Вѣтру — виюрю навіяти,

Часту дождичку обмочити,

Ты хотѣлъ,кормилецъ тятенька

И родимая маменька,

Вы хотѣли, родители,

Пасадить меня въ зеленый садъ,

Обнести золотымъ тыномъ,

Сладкимъ вишеньемъ увѣшати.

Измѣнили, родители,

Вы свое слово вѣрноё

Ужъ вы сняли съ молодешеньки

Вы съ меня волю-болыпину.

Ознобилъ, кормилецъ тятенька

Н родимая маменька,

Ознобили, родители,

Вы мое ретивб — сердцо

Во своемъ дому родительсвомъ.

Отъ запорукъ до свадьбы проходить съ недѣлю. Въ это время
невѣста никуда не выходить. Къ ней часто ѣздитъ женихъ. Когда
нѣтъ жениха, приходятъ подруги на „побывашки а . Невѣста го-
товить приданое и подруги ей помогаютъ. Невѣста встрѣчаетъ
подругъ причетомъ:

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

СВАДЕБНЫЕ ОБРЯДЫ ВОЛОГОДСКОЙ ГУБ.

Я прошу покорно жаювать,
Мои милыё подруженьки!
Извините, мои милыё,
Вы пеня, моюдешеньку,
Что не вышла, не встрѣтила,
Далеко не завидѣла
Середь улицы проѣзжіё,
Середь лисенки частые,
Что не бра двери з&-скобу
Не отворяла двери н&«пяту,
Не брала васъ за бѣлы руки,
Не сажала я васъ, милые,
Шдъ переднее окошечко,
За столы за дубовые,
За скатерти за браные,
Что не сѣла съ вами, милые,
Гладкихъ басенъ не разложила;
Про былое я не вспомнила —
Про веселое гуляньецо,
Да про цвѣтное платьецо,
Вы послушайте, подруженьки,
Я объ чемъ васъ просить буду

Подруги отвѣчаютъ невѣстѣ

Наша милая подруженька,
Подступиться мы подступимся,
Но намъ горя не убавити,
Горючиіъ слезъ не исплавати!
Ужъ мы шли, наша милая,
Ужъ мы улицей широкою;
Что попала намъ встрѣча первая
Что твоя-то да дйвья кр&сота;
Она близко находиласё,
Она намъ не поклонилася.
Что пошла да дйвья кр&сота
Во поля да во чистыя,

Со слезами со горючими,
Подступитесь, мои милые,
Вы любезные подруженьки
Ужъ вы по полу по гладкому,
Ко зан&вѣсу ко темному
Что ко мѣсту ко упальному
Человѣку печальному.
Я въ слезахъ своиіъ купалася
Горючими обливалася!
Приходила дйвья кр&сота
Что ко мнѣ молодёшенькѣ,
Буйну голову погладила,
Русы волосы расправила,
Прочь пошла и не простилася,
Видно больно разсердилася:
Она мостикомъ протопала,
Она лисенкой простонала,
Что звала къ себѣ помощницу
Что кукушку — подголосницу.
Подечупитеся, подруженьки,
Ко мнѣ горюшка убавити
Горючихъ слезъ— поисплакати.

также причетомъ.

Во луга во зеленые,

Во лѣса во дрему чія —

Искать себѣ мѣстечка

Что сухава да дрявичка.

Ужъ мы видѣли, подруженька,

Ужъ мы видѣлн, милая,

Что садилась дивья кр&сота

На сухое на дрявичко.

Ужъ не быть тебѣ, сухо дрявичко,

Ужъ не быть тебѣ дв&-разъ зблену—

Не бывать тебѣ, наша милая,

Не бывать уже въ дйвьей кр&сотѣ.

Послѣдній день передъ свадьбой носить названіе „гостинцевъ^,
такъ какъ въ этотъ день женихъ пріѣзжаетъ со своими родными
въ домъ невѣсты и привозить подарки: вино, пиво, пироги, сла-
сти. Подарки прежде возили въ особомъ сундукѣ— тутъ были и
полусапожки и гребень, и помада и т. п. Невѣста садилась въ
перѳднемъ углу, а женихъ и одинъ изъ его родственник овъ оста-
навливались у дверей. Родственникъ жениха кладэтъ подарокъ

ОідШгесІ Ьу

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

какой-нибудь на блюдо и подносить яовѣстѣ со словами: „Па-
расковья Гавриловна (имя невѣсты), Михаилъ Иваповичъ (имя
жениха) дарами кланяется, извольте побезпокоится! и При этихъ
еловахъ невѣста встаетъ и причитаетъ:

Не могу я встать, поднятися

Со брущатыё лавочки,

Ужъ я встать-то на тесовый полъ.

Она приннмаетъ подарокъ и женпхъ дѣлуетъ невѣсту. Она
вновь причитаетъ:

Что не честь да красной дѣвицѣ
Цѣловать добра молодца

Во дому во родительскомъ,
При свопхъ да при родителяіъ.

II такъ дѣлалось при каждомъ подношеніи подарка. Теперь
же подарки отдаются невѣстѣ сразу, и она причптаетъ:

Не гостинцы ко мпЪ несутъ,

Что несутъ къ молодешеиькЪ

Сухоту мнѣ неликую.

Не житьё мнѣ было — тѣшенье,

Не работа — гуляньецо:

Я жила, молодешенька,

.V своихъ у родителей;

И не знала, молодешснька,

Гдѣ сходъ красна-солнышка,

Гдѣ оно за катал ося.

Ужъ я какъ не подумаю,

Все прошло миновалося,

За одпнъ часъ показалося.

Я спрошу, молодешенька,

Я своихъ-то родителей:

Ты скажи-ка, милый тятенька,

Ты, родная маменька,

Что когда та пора прошла,

Когда я молода была,

Когда я красовалася

Во слоемъ дому родительскомъ,

Во своей волѣ — ббльшинѣ,

Въ своей дивьей красотѣ.

Ужъ я какъ не подумаю,
Что мнѣ воля была вольная,
Огь родпмаго батюшки —
Повольнѣй воды всншія;
Ужъ мнѣ нѣга-то нѣжная
Оть родимыя матушки—
Что теплѣе лѣта теплаго.
Ужъ вы хватитесь, родители,
Вы не въ пору да не во время:
Что придетъ лѣто теплое
Со работою напольною,
Сь Воскресеньемь со Христовымъ,
Со гуляньемъ со веселымъ—
Что пойдугь мои подруженьки
На веселое гуляньецо,
Посмотрите-ко, родители,
Впереди меня нѣтутка,
II взади-то не осталася,
Среди васъ не замѣшалася;
Нодете вы, родители,
На работушку-то напольную —
Ужъ васъ некому впереди нттп.
Ужъ вамъ некому росы обить.

Въ это время угощаютъ жениха и его родныхъ виномъ, пп-
вомъ и пирогами. Когда гости уѣдутъ, невѣста причитаетъ:

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

СВАДЕБНЫЕ ОБРЯДЫ ВОЛОГОДСКОЙ ГУБ.

Вы, желанные родители,

Я обь чемъ васъ просить буду:

Попрошу я, родимые,

Я не въ полѣ долинушки,

Не въ дому половинушки

И не цвѣтнова платьица.

Вы дозвольте, родимые,

Благословеніе родительно

Да сложить цвѣтно платьецо
На чужую дальню сторону.
Благословите меня, родимые,
Отъ радосья (радостья) великаго,
Отъ желанья ретива серца (сердца)
Вы изъ устъ благословеньецо
Изъ рукъ да Богородицу.

Послѣ этого невѣста кланяется въ ноги родптелямъ и начи-
наетъ укладывать. Часто въ углы сундука кладутъ мать, отецъ,
крестная мать и нѣкоторые родные по серебряной монеткѣ —
чтобъ богаче жилось на чужой сторонѣ. /

Въ свадебный день, какъ невѣста встаетъ съ постели, такъ
и причитаетъ:

Благослови-ко меня, Господи,

Пресвятая Богородица!

Вы послушайте, родимыя,

Мнѣ севоднишную ноченьку

Ничего пе поспалося,

Но во снѣ мнѣ повидѣлось,

Нехорошій сопъ привидѣлся,

Нехорошъ да и не радостенъ:

Прямо-бъ нашего окошечка

Разливалось море синее,

Тутъ лежитъ синь-горючь камень,

Что стоитъ-бы часть ракитовъ кустъ

Ужъ я какъ, молодешенька,

Ужъ я какъ не подумаю,

Что къ чему мнѣ сонъ прпвидѣлся.

Не во снѣ мнѣ привидѣлось,

Вѣрно вь-яво показалося.

Ужъ какъ это-то сине море,

Что мои горючи слезынькн,

Ужъ какъ этотъ синь-горючь камень,

Что мое ретиво сердцо,

Ужъ какъ часть ракитовъ кустъ,

Мое горюшко великое.

На кусточкѣ-то сидитъ пташечка,

Ужъ какъ вольная-то пташечка —

Ужъ какъ я, молодешенька.

Приходила дивья красота

Что ко мнѣ молодешенькѣ,

Буйну голову погладила,

Русу косыньку разгладила.

Видно, больно разсердилася,

Что пошла, со мной ие простплася.

Она мостикомъ протопала,

Она лисенкой простонала.

Пошла моя дпвья красота

Во луга во зеленые,

Во лѣса во дремучіе

Что искать себѣ мѣстечка.

Что садилась дивья красота

На сухое на дерево

И звала къ себѣ номошницу,

Что большую подголосницу,

Подголосницу кукушечку,

Горе-горькую кукушечку.

Затѣмъ невѣста одѣвается въ простое платье и прощается
съ родными. Она кланяется въ ноги и дѣлуетъ, при этомъ ей
на тарелку кладутъ мѣдныя монеты. Затѣмъ отецъ благословляетъ
ее иконою, а мать караваемъ хлѣба. Она садится за накрытый
скатертью столь, ее накрываютъ платкомъ и она вновь причитаетъ:

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢШЕ.

Понрошу я, молодешенька,
Я своихъ-то да родителей:
Ты послушай-ко, родимый мой,
Что кормилецъ-то мой, тятенька,
И родимая моя маменька,
Обнесите, мои милые,
Въ своемъ да благодатномъ дому
Вы каиавушку глубокую
Да и рѣченьку быструю.
Ужъ ты поставь, кормилецъ тятенька,
Къ воротамъ-то да два сторожа,
У калиточки притворничка,
Вы скажитЬ-ко чужимъ людямъ
Перевозу здися нѣтутка,
Легки лодочки уѣхали.
Вы послушайте, родимые:
Засвѣтите, мои милые,
Вы свѣчу да воску ярова
Ужъ вы воску-то московскаго
И еканья ярославскаго;
Помолитесь-ко, родимые,
Вы Царю-то да Небесному,
Пресвятой да Богороднцѣ,
Чтобы создалъ-то намъ Господи
Намъ бы тучу-то бы грозную,

Ужъ какъ грянулъ-бы сильный
громъ,

Чтобъ ударилъ-бы да частый дождь,
Чтобъ нельзя бы добру молодцу
Не придти бы, не пріѣіати.
Я осталась-бы, молодешенька,
У своихъ я у родителей,
Во своей-то волѣ болынинѣ
Во своей-то дивьей кр&сотѣ.
Ужъ я какъ да не подумаю,
Ужъ не долго мнѣ осталося
Да мнѣ красоватися,
Что придетъ ко молодешенькѣ,
Что придетъ да добрый молодецъ,
Добрый молодецъ— разлучничекъ,
Я не знаю, молодешенька,
Ужъ мнѣ какъ будетъ раставатися
Со своими со родителями:
Со кормилицемъ со тятенькой,
Со родимой со матушкой,
Со своей-то волей большиной
Со своей-то дивьей красотой.
Устою ли, молодешенька,
Устою ли въ умѣ—разумѣ
На своихъ на скорыхъ ногахъ.

И погодушку ненастную

Затѣмъ невѣста и всѣ домэшше одѣваются въ лучшія празд-
ничный одежды и ждутъ жениха.

По пріѣздѣ женихова поѣзда въ избу входить одинъ дружка
(шаферъ). Онъ помолится Богу и затѣмъ говорить: „Скокъ черезъ
порогъ, насилу ноги переволокъ. Въ землю ударить, челобитье
отправить, про ваше здоровье угнать, про свое разсказать. Сва-
шеньки — матушки! пекли-ли пироги, варили-ли щи, ждали- ли насъ
гостей? Мы пріѣхали въ дождь. Ну! пожалуйте мпѣ знать— почему
бы мнѣ поѣздъ въ гости ночевать пущать. Пожалуйте мнѣ стаканъ
бодки — почту вмѣсто свое тётки, пожалуйте мнѣ стаканъ пива- я
скажу вамъ большія два дива. Пожалуйте мнѣ стаканъ квасу — почту
вмѣсто бархату — атласу!" Дружкѣ навязываютъ полотенце съ пра-
ваго плеча подъ лѣвуго руку (полотенце поступаете въ его пользу)
и подносятъ ему стаканъ вина. Онъ выпиваетъ водку и идетъ за
поѣздомъ. Пріѣхавъ, останавливаются у дверей. Невѣста въ это
время сицитъ за столомъ и съ ней рядомъ братъ или какой ни-

ОідШгесІ Ьу

Соо<

СВАДЕБНЫЕ ОБРЯДЫ ВОЛОГОДСКОЙ ГУБ.

будь ея родственникъ. Онъ загадываетъ загадки, заранѣе приду-
манныя и записанныя на бумажку. Эти загадки долженъ отгадать
тысяцкій. Если онъ плохо отгадываетъ, то загадывающій загадки
шутить и смѣется надъ нимъ Для ускоренія дѣла отъ загадокъ
нерѣдко откупаются деньгами. Вотъ одна изъ такихъ загадокъ:
я Что въ лѣсѣ породилось, въ здѣпшемъ домѣ не росло* (женихъ).

При откупѣ тысяцкаго отъ загадокъ, загадывагощій загадки
нѣсколько разъ отпихиваетъ отъ себя плату, какъ слишкомъ ма-
лую. Тысяцкій прибавляетъ по нѣскольку копѣекъ. Вотъ нѣсколько
фразъ, при которыхъ брать или родственникъ невѣсты не беретъ
откупа отъ загадокъ: „у моей сестрицы золотая косица! а „моя
сестра не идетъ безъ серебра!" 1 ^ Пожалуйте мнѣ пятерку, иначе
посажу жениха въ пестерку, поѣзжанъ въ плетень, просидятъ
весь день!"

Наконецъ судьба невѣсты окончательно рѣшается: братъ
беретъ со стола стаканъ съ пивомъ и хочетъ выпить. Невѣста
заплачетъ: „братець, не пропивай! 44 Онъ беретъ стаканъ; невѣста
выталкиваетъ стаканъ. Но онъ успѣваетъ выпить. Въ это же
время тысяцкій беретъ съ печки пустую кринку и бросаетъ ее на
полъ, чтобы разбить. Этимъ выражается желаніѳ отшибить сердце
невѣсты, чтобъ она не тосковала по родительскомъ домѣ. Братъ
беретъ икону, подходить женихъ, цѣлустъ икону въ рукахъ бра-
та невѣсты и садится съ ней рядомъ, стараясь взять ее за руку
и приступить ей ногу. Садятся за столь и пріѣхавшіѳ съ жени-
хомъ. Невѣста причитаетъ:

Ты садися, доброй молодецъ Ужъ какъ въ эту пору-времечко

Не со спѣсыо, не со гордостью, Башмакъ крови наливается,
Ты со Божьей со милостью. Злата перстень распаяется,

Не вставай крѣпко на ногу, У меня сердцо испугается.

Не жми руку правую.

Подаются пироги и т. п. угощеній. Передъ невѣстою ставит-
ся дѣвицами „дивья красота*. Это на тарелкѣ стоить бутылка,
а въ ея горлышко укрѣплена небольшая елочка, вся украшенная
лентами и искусственными цвѣтами (ленты дарить жепихъ по арши-
ну на дѣвицу). Дѣвицы поютъ:

Что у (имя и отчество жениха) Восемь сажень съ половиною.
Не широкъ у него дворъ Посреди двора

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢШЕ.

Баіія стоить:

На-прочь углы отвалилнся,
Но бревсшку раскатилися.
ІІоѣзжане нехорошіе,
У васъ лошади грошовые,
Сбруя-то мочальная,
•V васъ сани-то ошсвни
Уголья на нихъ вожены.

На дворѣ вы заблудилися,
Вереѣ Богу молилися
По полломтю кусаете,
Но воробушку глотаете,
По неварежкѣ щи хлебаете.
Ужъ вамъ щами-бъ обваритися
Кускомъ хлѣба подавитися.

Пѣсня поется до тѣхъ поръ, пока поѣзжане не откупятся.
Они должны на тарелку положить денегъ (женихъ обыкновенно
кладетъ одинъ рубль). Если денегъ положатъ мало, то дѣвицы
просятъ тысяцкаго:

Ужъ ты, тысяцкій хорошенькой, Подари не полтиною,

Подари нась не рублемъ, Ужъ ты всей золотой казной.

Эти деньги идутъ въ пользу дѣвицъ. Послѣднимъ угощеніемъ
подается пирогг скрыщенъ, послѣ котораго выходятъ пзъ-за стола.

Родители невѣсты благословляютъ жениха и невѣсту иконой
и короваемъ хлѣба. Выходятъ на повить, усаживаются въ сани, и
поѣздъ трогается. Невѣста дорогою обыкновенно лежитъ на ко-
лѣняхъ свахъ. Иногда женихъ дорогою останавливаете поѣздъ
и смотритъ: „тутъ ли невѣста, не снопъ ли положенъ а . Невѣ-
ста въ церковной сторожкѣ одѣвается въ свадебные уборы.

Послѣ вѣнчанія новобрачные ѣдутъ въ однихъ саняхъ. Когда
они пріѣдутъ, то передъ ними идетъ дружка, разметаетъ вѣникомъ
дорогу. Въ новобрачныхъ кидаютъ хмель, овесъ. Дружкѣ дарятъ
полотенце, какъ говорятъ: „завязать вѣликъ а .

Молодыхъ благославляютъ иконою родители жениха. Садятся
за столъ въ шубахъ. Немного позакусивъ, выходятъ изъ-за стола
раздѣтые. Новобрачные уходятъ въ отдѣльную комнату, чтобъ
снять шубы. Приходятъ въ избу, усаживаются за столъ и сто-
луютъ. Этотъ столъ иногда называютъ „краснымъ столомъ", но
чаще „княжимъ столомъ!"

На другой день молодые и близкіе его родные ѣдутъ къ тещѣ.

ОідШгесІ Ьу

СВАДЕБНЫЕ ОБРЯДЫ ВОЛОГОДСКОЙ ГУБ.

II. Вельскій уѣздъ 1 ).

Женихъ, съ согласія родителей, иосылаѳтъ кого-либо изъ
своихъ родныхъ сватомъ въ домъ невѣсты. Сватъ одѣвается въ
лучшую одежду и, придя въ домъ родителей невѣсты, садится
на лавку такъ, чтобы смотрѣть вдоль половицъ.

— - Я къ вамъ пришелъ по дѣлу: у васъ есть невѣста, у меня
женихъ; будемъ заводить родню.
— Это дѣло хорошее!

Настаютъ разспросы; на столѣ появляется бутылка съ водкой,
самоваръ, — и свата угощаютъ.

Дня черезъ два или три родители невѣсты и ближайшіе род-
ные ея ѣдутъ смотрѣть житьё жениха. Осматриваютъ хлѣбъ въ
амбарѣ, скотину на дворѣ и по этнмъ даннымъ состав ляютъ по-
нятіе о богатствѣ жениха. Если понравится, то уславливаются
о днѣ рукобитья.

Рукобитье бываетъ въ домѣневѣсты. На рукобитье пріѣзжаетъ
женихъ, его родители и ближайшіе его родные. Женихъ приво-
зить съ собой водки. Здѣсь окончательно уславливаются о при-
даномъ, затѣмъ невѣсту выводятъ изъ кути. Женихъ угощаетъ
водкой невѣсту и затѣмъ оя родныхъ, послѣ этого невѣста уго-
щаетъ водкой жениха и его родныхъ. Послѣ этого помолятся
Богу, отецъ жениха подаетъ руку отцу невѣсты въ знакъ согла-
сия породниться, и затѣмъ жениха и иевѣсту ставятъ рядомъ;
родители какъ жениха, такъ и певѣсты благословляютъ ихъ ико-
ной и караваемъ хлѣба. ІІевѣста уходить въ куть, гдѣ и нри-
читаетъ. Родители же ія угощаютъ жениха и его родныхъ чаемъ,
пирогами и водкой.

Невѣста въ кути сидитъ на лавкѣ противъ почпого шестка
и причитастъ. Ей въ помощь приглашается причитальщица.

Наканунѣ свадьбы въ домъ къ жениху приходятъ сосѣди и
сосѣдки; ихъ угощаютъ водкой, и они, выпнвъ водки, сейчасъ
же уходятъ по домамъ. Остаются только его родные; ихъ уса-
живаютъ за столъ и угощаютъ пирогами, а затѣмъ они ѣдутъ къ
невѣстѣ. Около дома невѣсты его встрѣчаютъ дѣвицы, подруги
невѣсты, пѣснею:

*) При описанш обрядовъ Нелі.скаго уѣзда нсіюльзовапы сообщепія М. С.
Кубенпной, Л. Корпѣевой и Л. А. Паракшипа.

Этнограф. Обозр. ЬѴІ. ^

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРЪШЕ.

Наѣхалъ воръ-злодѣй,

Что жснпхъ ва коняхъ вороныхъ.

У него кони вороные,

На ихъ сбруя горитъ;

На извощичкахъ молодснькихъ,

На ихъ платье шумитъ.

Ворота бываютъ заперты. Свата выходить изъ саней и сту-
читъ подъ окошкомъ и говорить: „Господи Іисусе Христе, Сыне
Божій, помилуй насъ! Хозяинъ, ждалъ-ли гостей?*

— Милости просимъ! — и пропускаетъ нріѣхавшихъ. Ихъ уса-
живаютъ въ передній уголъ и угощаютъ. Невѣста въ кути при-
читаетъ:

Благослови, меня, Господи,

На сегоднешній Господень день

Иопричитать да иоплакати,

Вспомнить младешенькѣ

Про свое живипьице:

Какъ я жила во дѣвушкахъ,

Жила да красовалася

У родимаго батюшка,

Да у рбдныя матушки.

Видно, отошло живииьеце

Да дивье красовиаьице,

Видно, отжила въ добромъ житьѣ,

Во раю открасовалася.

Что теперь да вонынсче

Пролетѣлъ мой-то дивій викъ

Что младымъ яспымъ соколомъ.

Что не знаю, да не вѣдаю,

Во котору сторонушку

Улетѣлъ мой-отъ дивій вѣкъ:

Коли во лѣтню сторону, —

Тамъ хорошо да красиво,

Тамъ грѣетъ ясное солнышко;

Коль за грѣхп да великія

Въ сѣверную сторону, —

Тамъ дуютъ вѣтры буйные,

Знобятъ морозы лютые.

Можно знать да вѣдати,

На чужой на сторонушкѣ
Не у родного бйтюшки,
Не у рбдныя м&тушки...
Честью не разбудятъ:
Ты вставай, сонливая,
Да ты поди, дремливая...
Я погляжу да посмотрю
Въ сутки, во большой уголъ,
По-за столу да дубовому
Обсидѣлся мужской сынъ,
Да заглядѣлся мужской сынъ,
Что на шптыя браиы скатерти
Да на наши хлѣбы бѣлые,
Ц на яства на сахарныя.
Ынѣ теперь да вонынече,
Что пора да и времечко,
Что по поздпу да вечеромъ
Заводить дивичничекъ,
Да топить парну банюшку.
Я поклонюсь молодешенька
Да жалостливой сестрицѣ:
Нстопи, моя голубушка,
Иову парну банюшку,
.Наноси, моя голубушка,
Воды да холодпыя,
Воды да ключевыя
Изъ трехъ да колодчиковъ.

Затѣмъ невѣста обращается къ подругамъ:

Что теперь да вонынече
Совсѣмъ я срядилася,
Совсѣмъ нарядилася.
Стану я кланятися
Всѣмъ монмъ голубушкамъ,

Да милымъ подруженькамъ:
Вы пойдемте, голубушки,
Да милыя подруженьки,
Со мной во товарищи
Что гулять, красоватися

Оіді^ігесІ Ьу

Соо<

СВАДЕБНЫЕ ОБРЯДЫ ВОЛОГОДСКОЙ ГУБ.

На улочку студеную,

Во дальню путь-дороженьку.

Спойте, мои голубушки,

Да вы пѣсенку веселую,
Вы не пойте, голубушки,
Да тоскливой припѣвочки.

На улицу выходитъ невѣста и ея подруги. Онѣ проходятъ
вдоль всей деревни, затѣмъ возвращаются въ избу. Здѣсь же-
нихъ даритъ ей пряниковъ и затѣмъ кусокъ мыла, румяна и бѣ-
лила; она же ему даритъ кисетъ и полотенце. Вскорѣ женихъ
и его родные уѣзжаютъ.

Невѣста прощается со своей родней и подругами; она ода-
риваетъ родню полотенцами, обрывками холста, а подругъ лен-
тами; ей даютъ деньги, кто. сколько можетъ (отъ 3-хъ до 20-ти
копѣекъ) .

Затѣмъ невѣста причитаете, обращаясь къ подругамъ:

Пойдемте, голубушки,
Да на широку улицу,
Да на красно крылечико,
Присылать да приказывать

Всей породѣ-племеню,
Чтобы шли да ѣхали
Къ батюшкѣ да ко матушкЪ
На веселый пиръ радошенъ.

Она обходить избы родственаиковъ-односельчанъ и пригла-
шаете прійти завтра на свадьбу.
Послѣ этого она моется въ банѣ.

Въ день свадьбы къ жениху собираются его родные; онъ
угощаете ихъ водкой, и они, выпивъ водку, даютъ ему денегъ
каждый (отъ 3 до 15 коп). Затѣмъ женихъ кланяется въ ноги
отцу и матери, прося ихъ благословить его; отецъ благословляете
его иконой, а мать караваемъ хлѣба. Послѣ этого они выходятъ
на улицу, садятся въ сани и ѣдуте къ невѣстѣ.

Свадебный день въ домѣ невѣсты интереснѣе. Невѣста при
читаете:

Благослови-тко, Господи,
Въ добрый часъ, да во святой,
Матерь Божія Богородица,
Попричитать да поплакати
На сегоднешній денекъ
Чужому роду племени.
Спала высыпалася
На мягкой постеленкѣ,
Подъ теплымь одіялышкомъ,
Что ждала — дожидалася
Трехъ раннпхъ побужеиьицъ:

Перваго побужеиьица —
Святыхъ раннихъ нѣтуховъ,
А другого побужеиьица —
Звону колокольнаго,
Третьяго побужеиьица
Своей тоски — родиыя матушки.
Приходила моя кормилица,
Правой рукой побудила,
Лѣвой пріокутала.
«Сии да высыпайся,
Дитятко, отъ роду ие въ первые

ОідШгесІ Ьу

Соо

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРЪНІЕ.

На вѣку во послѣдніе—

Душой красной дѣвицей,

Любымъ хорошимъ названьицемъ!*

Я не могла улежати

На мягкой постеленькѣ:

Я встала, молодешенька,

Съ мягкія постеленьки,

Я пошла, младешенька,

Ко тазу лужоному,

Въ тазу воды не случилося.

Я умылась, пашная (т. е. несчастная)

Своими горечми слсзмн,

Пошла ко спицѣ тесной:

Нѣтъ на спицѣ точеной

Шитыя шириночки;

Я утрусь, младешенька,

Своей тоской да кручиною.

Я сяду, младешенька,

Въ сутки подъ окошечко,

На брусовую лавочку,

Стану сны разсказывать

Своимъ честнымъ родителямъ:

Что во ночьку темную

Много во снахъ видѣла:

Будто иодъ меня, младешеньку,

Подошла да подтекла рѣка

Рѣка *) славная,

Унесла и утащила
Мягкую постелеиьку,
Крупное зголовьицо
Ц тепло одіялышко.
Я отъ сна пробудилаен:
Не унесло, не утащило
Моей мягкія постеленьки,
Только унесло да утащило

Съ моей буйной головы

Честную дйвыо крйсоту.

Моя дивья красота

Стоить на бережкѣ разсыпчатомъ,

Стоить унываючи,

Слезами уливается...

Я не знаю, пашная,

Кого послать да нарядить

По честную дивью красоту.

Можно знать да вѣдати

Въ горѣ догадатися;

Нѣгь при послѣднемъ времсчкѣ,

Во роду желаннаго,

Въ природѣ жалостливаго...

Видно, быть, не миновать

Чужой дальней стороны,

Н мнѣ чужа чуженина,

Чужого роду-племени.

Ты, моя голубушка,

Милая подруженька,

Я не хотѣла, пашная,

Съ тобой вѣкъ растатися;

Мнѣ приходить раставаиьицо,

И ты, моя голубушка,

Доживешь, моя родимая,

До Господнихъ праздничковъ,

Ц ты пойдешь, голубушка,

На Господни на празднички,

Меня вспомяни младешеньку —

Мнѣ на чужой да на сторонѣ

Полегоньку икнется,

Да тяжеленько вздохнется,

11 миѣ надеть на умъ

Сторона моя родимая —

Что красота да великая.

Когда къ дому нспѣсты подъѣзжаетъ женихъ со своимъ но-
ѣздомъ, невѣста причитаетъ:

Нрипахнуль буеиъ вѣтеръ Что меня да младешеньку

(, ( поверховиу СТО і)онѵ ^о рукамъ и по ногамъ,

и 1 \ попизовпу і У ■ I Все по с

газзнооилъ буеиъ вѣтеръ

•

*) Поется назваиіе той рѣии, которая течетъ вблизи жениховой деревни.
2 ) Поется которое нибудь одно, или „поверховиу- 4 или „нонизовпу", смотря
ио тому: деревпя женихова — въ верховьѣ или въ ннзовьѣ.

ОідШгесІ Ьу

СВАДЕБНЫЕ ОБРЯДЫ ВОЛОГОДСКОЙ ГУБ.

Сначала приводить въ избу сватъ. Онъ говорить: „Сватъ да
сватья! На улицѣ свадьба; не вѣрите мнѣ, посмотрите въ окон-
це, — тамъ сами увидите. Коней нашихъ выіГрягайте, только дугъ
не ломайте, оглобли поднимайте и конямъ сѣна надавайте; нѣтъ
сѣна— дайте овсеца, нѣтъ овса — несите осиновыхъ дровъ, кони
наши погложутъ, пожеваютъ, да на сорокъ верстъ убѣгаютъ"
Сватъ да сватья! Есть ли у васъ палатки — раскинуть наши ха-
латки; есть ли спички — повѣсить рукавички. Князь молодой прі-
ѣхалъ— извольте встрѣчать!*

Отецъ невѣсты беретъ бутылку водки, а мать невѣсты яндову
пива, выходятъ въ сѣни и потчуютъ пріѣхавшихъ и водкой и
пивомъ. Затѣмъ приходятъ въ избу. Въ избѣ ужъ къ этому вре-
мени набивается много зрителей. При входѣ въ избу дружка
наговариваетъ: „ Господи Іисусе Христе, Сыне Божій, помилуй
насъ!ѣхали мы бояре зелеными лугами, темными лѣсами; на до-
рог^ видѣли огромный дубъ, изъ-подъ того огромнаго дуба вы-
палъ куній слѣдъ; поѣхали мы бояре по куньему слѣду, по пень-
камъ да по колодникамъ, — все пеньё приломали, колодникъ при-
пинали и сдѣлалась большая дорога— что московскій трактъ.
Приходятъ два старика сѣдыхъ, два бѣлобородатыхъ; мы спро-
шали ихъ: эта ли дорога къ княгянѣ молодой?"

Кто либо изъ хозяевъ отвѣчаетъ: „та!^

„Поѣхали мы по куньему слѣду, и пріѣхали къ деревнѣ, дерев-
ня — какъ городъ, домъ — что теремъ. Здѣсь ли наша княгиня
живетъ а ?

— Здѣсь!

— „Сватъ да сватья! нѣтъ ли у васъ старыхъ стариковъ— кол-
дуновъ, пѣтуховъ клеуновъ? Стариковъ на печку, малыхъ ребятъ
на полати. Ребята, не шалите, полатей не трясите, соломинки пе
уроните, мнѣ пріѣзжему дружкѣ головы не проломите. Вы, тетки-
лебедки, у васъ платья красны— дайте дорожку, чтобъ пе сту-
пить вамъ на ножку, да вашего цвѣтнаго платья пе замарать! а
И онъ подаетъ невѣстѣ жениховы подарки.

Пріѣзжихъ усаживаютъ за столь и ихъ угощаготъ. Невѣста
сидитъ въ кути, куда вызываетъ по очереди своихъ родныхъ.
Вотъ этотъ причетъ:

Я погляжу да посмотрю Сидитъ гость возлюбленный (имя

По за столу дубовому и отчество).

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

Ко мнѣ пожалуй, батюшко, Что зову да дозываюся

Во хорошій зеленый садъ. Для очнаго свиданьица.

Зову я не для дарьеца,

Вызванный приходить къ ней въ куть, она кланяется ему въ
ноги, затѣмъ прощается. Ей даготъ денегъ.
. Послѣ причетовъ, дѣвицами поются припѣвки въ честь по-
ѣзжанъ, для каждаго поѣзжашша отдѣльнал припѣвка.

Прппѣвка жениху:

Во свѣтлой было свѣтлицѣ,
Во столовой новой горницѣ
Столовали князья-бояра,
Всё купцы ярославскіе,
Да воеводы московскіе.
Расшутились, расиотѣшились:
Они вздумали, да удумали
Вспоженить добра молодца
(Имя и отчество жениха)
Со душой со красной дѣвицей
(Имя и отчество невѣсты).
Она отъ него во быструю рѣку,
Во быструю рѣку рыбицей;
Онъ за ней иошелъ,

Припѣвка женатымъ:

У чарочки у серебряный

Золотой былъ вѣночекъ,

У свата (имя и отчество)

Дорогой у его разумъ;

Уже гдѣ душа не ходить,

Гдѣ не тѣшится,

Въ полночь домой приходить.

„Свѣтъ (имя и отчество его жены)

Припѣвка холостымъ:

Съ неводами шелковыми,
Съ молодцами удалыми;
Идучи, самъ похваляется:
Ужъ я изловлю, изловлю
Изъ большой рѣки рыбицу,
Ужъ я доступлю, доступлю
Изъ высока — нова терема
Душу красну дѣвпцу
(Имя и отчество невѣсты).
А за эту за припѣвочку
По братынѣ пива пьяного,
По стакаиу зелену вина
Да по рюмкѣ сладкой водочки,
На закуску сладкихъ пряниковъ.

Разуй да раздѣнь меня"!
Рада бы разуть,
Да забыла какъ зовутъ,
Не досугъ мпѣ разувать
Ужъ я сына качаю,
Лона сокола качаю,
Я невѣстку еебѣ чаю.

По еѣнямъ то, по сѣничкамъ, Отъ столба, столба дубоваго,

Но повымъ сѣнямъ косящатымъ, Отъ колечушка луженаго,

Тутъ ходила, гуляла Убѣжалъ твой добрый конь

Молодая боярыня душа красна дѣвица. Онъ далече во чистое поле,

Она ходучи будила Заскочилъ твой добрый конь

Удалого добра молодца: Ко дѣвицѣ во зеленой садъ,

Ужъ ты встань вставай, молодецъ, Садъ повымялъ, повытопталъ

Пробудись, душа отецкой сынъ, Мураву траву повыщииалъ!

Оторвался твой добрый конь — ^Иетужи, красна дѣвица-душа,

Оіді^ігесІ Ьу

СВАДЕБНЫЕ ОБРЯДЫ ВОЛОГОДСКОЙ ГУБ.

Токо (зіс) судить Богъ,
Въ одно мѣсто сведетъ,
Наживемъ съ тобой зеленой садъ,

Садъ со калиной, со малиною,
Съ черной ягодою смородиною,
Съ душой красной дѣвицей.

За припѣвки дѣвицамъ даютъ пряниковъ.

Въ это время приходитъ въ избу невѣста уже одѣтая къ
вѣнцу; она садится за столъ рядомъ съ женихомъ. Дѣвицы поютъ
опять припѣвку:

Во свѣтлой было свътлицѣ...

Послѣ этой нрипѣвки всѣ выходятъ изъ-за стола. Невѣста
кланяется въ ноги своимъ родителямъ, и они ее благословляютъ:
отецъ— иконой, а мать— хлѣбомъ. Всѣ выходягъ на улицу, усажи-
ваются въ сани и ѣдутъ въ церковь. По выходѣ изъ церкви, въ
сани садится первьшъ молодой; молодая стоитъ у саней и, кланяясь,
просить взять и ее вмѣстѣ. Онъ протягиваетъ ей руку, и она
садится въ сани. Онъ обнимаетъ ее и такъ ѣдутъ до его дома.
Отецъ и мать молодого встрѣчаютъ новобрачныхъ въ сѣняхъ и,
чтобъ они богаче жили, кидаютъ въ нихъ ячмень или овесъ.
Придя въ домъ, молодые молятся Богу, и затѣмъ молодая здоро-
вается со свекромъ и свекровью (кланяется имъ въ ноги и по-
томъ цѣлустъ). Затѣмъ усаживаются за столь- и столуютъ. Когда
выйдутъ изъ-за стола, молодая благодарить за столованіе свекра
и свекровь. Свекровь- ей подаетъ рѣшето, и она идетъ къ столу,
собираеть со стола всѣ куски хлѣба и пироговъ и отдаетъ све-
крови. Молодыхъ уводятъ спать въ подклѣть. На другой день
молодые и ближніе родные жениха ѣдутъ въ домъ родителей мо-
лодой на 7) хлибяны а . Молодыхъ и пріѣхавшихъ съ ними угощаютъ:
водкой, нивомъ, разными кушаньями и, наконецъ, блинами. Ихъ
приносить на тарелкѣ теща. Молодой на блины кладстъ денегъ
н блины относить къ тсщѣ, которая блины относить въ куть,
къ дсньгамъ молодого прибавляете нѣсколько своихъ и, вновь
подавая зятю, говорить: „пашц блины не продажны, намъ ваши
деньги не важны! а Молодой убираетъ деньги и начинаютъ ѣсть
блины. На слѣдующій день тесть и теща ѣдутъ къ молодымъ на
„прочесье". Молодой зять все угощаетъ, а молодуха кланяется.

Иногда на другой день свадьбы молодая спрапшваетъ свекровь,
что ей дѣлать? Молодую посылаютъ за водой. Она приносить воду,
затѣмъ черпаетъ воду въ ковшъ, ковшъ подаетъ свекрови и, гово-

ОідШгесІ Ьу

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРЪНІЕ.

ря: „пей, маменька, воду слаще меду!" — кланяется ей въ ноги.
Затѣмъ % она садится за прялку прясть шерсть. Прядутъ, чтобъ
лучше въ домѣ велись овцы. II уже послѣ этого ѣдутъ на хли-
бяны къ тещѣ.

III. Тотемской уѣздъ

Главныя свадебныя церемоніи въ Тотемскомъ уѣздѣ называ-
ются: „сватаньемъ^, я пропоемъ а , „скрутникомъ*, т дѣвичникомъ а
и „свадебникомъ а .

На сватанье сватъ или сватовщикъ ѣдетъ въ домъ невѣсты.
Придя въ избу, опъ садится на лавку такъ, чтобы смотрѣть вдоль
половицъ, и говорить: „Я пришелъ къ вамъ сватомъ, подарите
меня платомъ (платокъ, иногда полотенцо); у васъ есть невѣста,
у меня женихъ. Станемъ заводить родню! 14 При этомъ говорить,
кто женихъ, и знакомить родителей невѣсты съ состояніемъ и
богатствомъ жениха. При согласіи родителей нсвѣсты назначаютъ
день ^пропоевъ".

На „пропой* ѣдутъ родители невѣсты и нѣкоторыс ея род-
ственники; предъ ихъ отъѣздомъ невѣста причитаетъ:

Посмотрю я молодешенька Не жпветъ въ году праздничка,

По всей сиѣтлон свѣтлпцѣ, Середи-то недилюшкн

Да по столовой-то горницѣ, Не живетъ воскрссеньица.

Того болѣ я посмотрю Да собираетесь вы на чужую даль-

На родимаго батюшку, ну сторону

На родимую-то матушку, Носмотрѣть мѣста крсстьянскаго.

На голубчика братевка, Нрішадите-ка ты, батюшка,

На лебедушку сестрицу, Да родимая моя матушка,

На любимую невѣстушку. Ко листу, ко дереву,

Я спрошу васъ, родимые: Къ старому да ко малому

Вы куда наряжаетесь? Да къ человѣку бывалому.

Куда собираетесь? Норазспросите-ка вы, родимые,

Ко которому праздничку? Про чужихъ-то добрыхъ людей,

Мнѣ-ка гляда глянется: Да про чужого чуженина:

Обь эту пору— времечко Оиъ не вольная-ли вольница,

1 ) При оішсаніи обрядовъ тотемскаго уѣзда изпользоваиы сообщенія С. II.
Баженовой и краткое описаніе, вапечатаішое въ Вологод. Епарх. Вѣдом. 1902,
№18, 19, въ XII главѣ статьи: „Стрѣлпцкая Преображенская церковь Тотем-
скаго уѣзда, Вологодской губерніи".

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

СВАДЕБНЫЕ ОБРЯДЫ ВОЛОГОДСКОЙ ГУБ.

Да не горькая ли пьяница. Свою правую рученьку,

Не кидайся-ка ты, батюшка, Не запоручивай ты моей буйной
На винную то чарочку, головушки.
Не давай-ка ты, батюшка,

И когда они поѣдутъ, она поѳтъ имъ пожеданіе:

Вамъ туда не доѣхати, Да домой ааворотитиея.

Пріѣхавъ въ домъ жениха, они смотрятъ въ амбарѣ хлѣбъ
и въ хлѣву скотину и по этимъ даннымъ судятъ о богатствѣ же-
ниха; послѣ осмотра, разсуждаютъ о приданомъ. Когда родителямъ
невѣсты понравится мѣсто у жѳниха и будетъ рѣшенъ вопросъ о
приданомъ, обѣ стороны молятся Богу и въ знакъ согласія подаютъ
другъ другу руки. Послѣ этого начинается угощеніе. Съ „нро-
поевъ" ѣдутъ родные невѣсты вмѣстѣ съ женихомъ и его бли-
жайшими родными. При пріѣздѣ ихъ, невѣста прпчитаетъ:

Не послушались вы, родимый батюшка На чужой-то сторонушкѣ?
И родимая матушка, моею иаказань- Али скотина рогатая,

Что вамъ тамъ погленулося

Невѣста уходитъ нарядиться. При возвращеніи ея женихъ про-
ситъ: ^Пожалуйте мнѣ чашницу (имя и отчество невѣсты)". Не-
вѣста съ поклономъ подаетъ жениху чайную чашку или рюмку.
Женихъ наливаетъ водку, а невѣста угощаетъ этой водкой сво-
ихъ родныхъ, гостей, сосѣдей и подругъ. ІІослѣднимъ она пот-
чуетъ жениха, и тотъ выпиваетъ водку и цѣлуетъ невѣсту; ио-
слѣдняя уходитъ въ к уть н причитаетъ:

Ирнстыдялъ меня чужой чуженинъ При сестрицахь -лебедушкахъ,
У меня въ свѣтлой свЪтлицѣ При родѣ, при племени,

При родимомъ-то батюшкѣ, Да при сосѣдяхъ -добрыхъ людях ь,

При родимой-то матушкѣ, При сосѣдушкахъ — голубушкахь,

При родимомъ-то братевкѣ, Да при милыхъ подруженьках ь.

При любой-то невѣстушкѣ,

Женихъ подаетъ невѣстѣ пряники и конфеты. Она ими уго-
щаетъ своихъ подругъ и сосѣдокъ.

Вскорѣ послѣ „пропоевъ" родители обѣпхъ сторонъ идутъ къ
священнику, чтобъ условится о дяѣ и часѣ свадьбы, а также
на счетъ платы за бракосочетаніе.

Бросились на виниую чарочку;

еца —

Пли сусѣки горбатые,
Пли чужіе добры люди?

ОідШгесІ Ьу

Соо

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

Но вечерамъ къ невѣстѣ сходятся ея подруги, чтобъ помочь
ей шить приданое. Невѣста почти каждый вечеръ причитаетъ:

Благослови, Хрпстосъ Истинный,
Мнѣ-ка сѣсть, молодешенькѣ,
Во кутъ до за занавѣсу,

На брусчатую лавочку,
Иодъ печальное окошечко,
Иодъ дубовые затворочки,
Иодъ стеклянные оконенки.
Пріудвину я, молодешенька,
Дубовые отворочки,
Я подамъ свой зыченъ голосъ
Но селу красовитому,
Ио духовнымъ-то батюнікамъ,
Да по духовнымъ-то матушкамъ,
Но младымъ по церковннчкамъ,
По сусѣдямъ добрымъ людямъ,
По сусѣдушкамъ голубушкамъ,
Ио милымъ свонмъ подруженькамъ.
Господаревы мои сусѣдки — голу-
бушки,

Отпустите, голубушки,

Моихъ милыхъ подруженьковъ —

Дочерей своихъ бѣлыхъ лебедушекъ

На мое горе— велнку кручинушку.

У меня горя-кручинушки

Иолиа буйна голова;

У меня горючихъ-то слезъ

Текутъ рѣчушкн быстрый

Съ мелкими перебродами

Да съ частыми переборами.

Какъ я счела (сосчитала) да перечла

Шь роду всѣ годочикп,

Я дочла, досчиталася

До послѣдняго годочику,

Да опять счела я перечла

Во годочпкѣ всѣ-то мѣсяцы,

Досчла я, досчиталася

До иослѣдняго-то мѣсяцу,

Да ужъ счла да перечла

Во мі.сицу всѣ недЬлюшки,

Да досчла, досчиталася

До іюслѣдией неднлюшки.

Какъ мпѣ эту-то иедплюшку

Да прожить нрокоротати,

Не знать сидя просидѣти,
Не знать Богу молитися,
Миѣ молить не умолить будети,
Старой прежнею мплостію не по-

милуетъ,
И Государь-то не пожалуетъ
Старой прежнею милостію,
Душой красной дѣвицей.
Токо часъ да теперичи
Пролетала лебедушка
Мимо нашей-то сторонушки,
Мимо батюшковъ высокъ теремъ,
Мимо мое кутне окошечко,
Выроняла лебедушка
Изъ подъ лѣваго крылышка
Скоропиечатую грамотку.
Что написано въ грамоткѣ
Не неромъ, не чернилами,
А моими горючми слезми.
Говорила лебедушка:
Ты поплачь, красна дѣвица,
Поплачь, дочь отеческа;
Тебѣ есть о чемъ нлакати,
Да тебѣ есть о чемъ тужитп:
На чужой-то сторонушкѣ
Три поля горя насѣяны,
Да слезами исполиваны,
Да печалью огорожены.
Пролеталъ младъ ясень соколъ
Мимо нашу-то сторонушку,
Мимо батюшковъ высокъ теремъ,
Мимо мое кутне окошечко; ,
Выронялъ младъ я'сенъ соколъ
Изъ-подъ праваго крылышка
Скорописную грамотку,
Что написано перомъ да чернилами.
Горнлъ (вм. говорплъ) младъ ясенъ
соколъ:

Ты не плачь, не плачь, младъ

дѣвица,
Ты не плачь, дочь отеческа,
Тобѣ не о чемъ илакати,
Тебѣ не о чемъ тужити:

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

СВАДЕБНЫЕ ОБРЯДЫ ВОЛОГОДСКОЙ ГУБ.

На чужой-то сторонушкѣ
Три иоля хлѣба насѣяііы,

Иногда невѣста причитаетъ

Что сидитъ моя кр&сота
Поверхъ буйные гоювы,
Поконецъ свѣтлыхъ вбдосовъ,
Что растить моя кр&сота
Двое крыльё павлинноё
Да третьёѳ лебединое.
Хочетъ моя красота
Спорхиути да улетЬти
И меня опокинути
Что въ кутѣ' за занйвѣсомъ,
На кручинной на лавочкѣ,
Подъ печальпымъ окошечкомъ.
Вы мои да голубушки,
Да милыя подруженьки,
Пріотставьте отставочку
Да пріоткройте окошечко;
Поглядите, голубушки,
За моей дивьей кр&сотой:
Полетѣла-ль моя кр&сота
Во ночную сторднушку.
Во ночной-то сторонушкѣ
Есть проклятое дерево,
Изъ проклятыхъ-проклятое,
Что осипугака-то горькая.
Что не сядетъ-ли моя крйсота
На осинушку на горькую.
Ей не мѣсто тутъ, не мѣстечко,
Что не мѣсто уриценное.
Полетитъ-ли моя красота
Во востошную сторону. —
Во востошной во сторонушкѣ
Есть яблонь кужлявая;
Что не сядетъ-ли моя красота

Медовью исполиваны,
Да радосіію огорошены.

еще и слѣдующій прпчетъ:

Да на яблонь на кужлявую.
Ей не мѣсто тутъ не мѣстечко.
Полетитъ ли моя красота
Въ повдениую сторону, —
Въ подневой-то сторопуінкѣ
Есть березонька бѣлая.
Что не сядетъ ли моя красота
На березку на бѣлую.
Что учуетъ чужой чуженинъ
Да про мою про дивью красоту;
Что и сходить чужой чуженинъ
Къ кузнецамъ да во кузницу,
И скуетъ чужой-то чуженинъ
Топоры да булатные,
Подснкётъ чужой чуженинъ
Да березку ту бѣлую,
И моя дивья красота
Нолетить со березыньки
Во поля во широкіе
Да во луга во зеленые,
Н что сидеть моя красота
Что во травы въ шелковые,
Что учуетъ чужой-то чуженинъ
Да про мою про дивью крйсоту,
Да и сходить чужой чужешшъ
Въ города да во ярманки,
Къ торгашамъ на прилавочникъ,
Да и купить чужой отъ чуженинъ
Что онъ косу да булатную,
Подкосить чужой чуженинъ
Онъ траву ту шелковую.
Тутъ не мѣсто, не мѣстечко
Да моей дивьей крйсотѣ.

• „Скрутникъ* бываетъ за два дня до свадьбы въ домѣ невѣсты.
Въ домѣ жениха собираются его родственники. Ихъ угощаютъ.
Послѣ столованія выходятъ на середину избы женихъ и будущій
^тыслцкш" (тысяцкимъ назначаютъ или крестнаго отца или же дядю
жениха). Женихъ держитъ каравай ххЬба и на караваѣ братыню
съ ппвомъ; у тысяцкаго — стаканъ. Присутствующее по порядку

Оіді^ігесІ Ьу

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРЪНІЕ.

подходятъ къ нимъ, берутъ изъ рукъ тысяцкаго стаканъ съ
иивомъ, выпиваютъ пиво и кладутъ нѣсколько копѣекъ жениху
„на каравай". Эти деньги поступаютъ въ пользу жениха. Затѣмъ
запрягаются лошади, и ѣдутъ къ невѣсгЬ на „скрутникъ".

Къ невѣстѣ собираются ея подруги. Она причетомъ проситъ
мать принести ей ея наряды. Вотъ этотъ причетъ:

Наряжу я тебя, матушка,
На службу не долгую, на работу не
тяжелую,

На вѣку тебѣ впервые и впосліідніе,
Лишь ужъ только во-послѣдніе
Во душахъ красныхъ дѣвицахъ.
Возми-ка ты, матушка,
На свои бѣлы рученьки
Свои золоты ключи,
Сходи-ка ты, матушка,
Въ синики во замочные,
. Да въ сундуки во кованые.
Въ синикѣ-то на полочкѣ
Во кованой коробеечкѣ
Лежитъ моя скрута добрая.
Ужъ ты иди-ко номалешеиьку
Да говори нотихошеиьку,
Не испугай, моя матушка,
Моей скруты добрыя.
Неси-ка ты, матушка,
Мою скруту добрую,
Платьецо разноцвѣтное,
Да неси во свѣтлую свѣтлицу,
Во столовую горницу.
Ты клади, мая матушка,
На столы бѣлодубовы.
Я спрошу тебя, матушка,
Во всю свѣтлую свѣтлицу
Во столовую горницу:
Что за торговцы наѣхали;
Что за торговая лавочка?
Хоть ты не скажешь, моя матушка,
Я сама знаю, вѣдаю,
Что лежитъ моя скрута добрая
На столахъ бѣлодубовыхъ.
Да зайду я молодешенька
Со всѣ четыре стороны,
Да погляжу я молодешенька

На свою скруту добрую,
На платьецо разноцвѣтное
И па свою дѣвичью красоту:
Что лежитъ скрута добрая
Не веселая, не радожная,
Ровно ноченька темная.
Нарядите, голубушки, мои мплыя

подруженьки,
Меня во свою скруту добрую,
Въ достальные во послѣдніе
Во душахъ красныхъ дѣвнцахъ.
Благослови, Хрнстосъ Истинный,
Мнѣ-ка встать молодсшенькѣ
На свои рѣзвы ноженьки,
На башмачки зелень саФьяиъ.
Вы не гнитесь, половочки,
Не тяжелѣе я стараго,
И не грузнѣе я прежияго.
Лишь тяжелая моя буйна голова,
Буйна голова — голова запоручная.
Заиоручилъ-то батюшко
И родимая матушка
Они свои правый рученьки —
Мою буйную головушку.
Господарева ты моя, скрута добрая,
Не подпускаетъ скрута добрая
Н меня молодешеньку.
Обернусь я молодешенька
Во куть да за занавѣсу
Я ко милымъ нодруженькамъ.
Помогите, голубушки,
Сговорить скруту добрую,
Чтобъ не сердилась скрута добрая
На меня молодешеньку,
А сердилась бы моя скрута добрая
На родимаго батюшка
Да на родимую матушку.
Это есть т^ во небѣ,

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

СВАДЕБНЫЕ ОБРЯДЫ ВОЛОГОДСКОЙ ГУБ.

Вь небѣ красное солнышко.
Это есть то вѣдь во домѣ,
Во дому домовитоемъ,
Крѣпкіе содержатели:
Мой родимый-то батюшка,
Да родимая матушка.
Оііуетите-ка вы, батюшка
II родимая матушка,
Миѣ-ка выдти да выступить
До мосточка калииова,
До крылечка краснаго
До широкія улицы.
Господаревы мои сусѣдки - голу-
бушки!

Пріудвиньте-ка, голубушки,
Дубовыя отворочки,

Стеклянный оконенки.
Поглядите, голубушки,
На широкую улицу.
На широкой-то улицѣ
Стоить тынъ-отъ серебряный,
Во тыну-то въ серебряномъ
Стоить яблонь кужлявая,
Она безъ вѣтру шатается,
Безъ дождя уливается.
Токо часъ, токо теперичи
Да по этой-то улицѣ
Соколомъ я перелетала.
Токо часъ, токо теперичи
Не несутъ рѣзвы ноженьки
Какъ меня молодешеньку.

Если невѣста сирота, не
причетъ:

Я подамъ свой зыченъ голосъ
Но селу красовитому
На площадь краеовитую.
Да ла нлощади-то красовитой
Есть тутъ мѣсто прпмЬтное:
Это могилушка горбатая.
Во могилѣ горбатой
Есть домовище дубовое;
Въ томъ домовищѣ дубовомъ
Мой родимой-то батюшка —
Моя жалость великая,
Моя доброта сердечная.
Отведи-ка ты, батюшка,
Свою руку-то правую,
Перекрести свое лицо бѣлое.
Пойдемъ мы съ тобою
Во церковь божественную,
Отпосмъ три молебна великіе,
Три молебна водосвитные.
Иойдемъ-ка ты, батюшка,
На родимую сторонушку;
Стансмъ жить мы по старому
И работать по прежнему.
Пойдсмъ-ка ты, батюшка,
Ко родимой-то матушкѣ,
Къ голубочпкамъ братевкамъ

имѣетъ отца, то прнчнтаетъ другой

Къ нимъ на ниръ, да на бращину,

На веселіе, на радость —

II ко мнѣ горе-горькой

На мое горс-кручнпушку,

На живое раставаньецо,

На живое — на дѣвичье.

Привела тебѣ, матушка,

Я родимаго-то батюшку.

Стели-ка ты, матушка,

Скатерти браный

На столы Оѣлодуіірвы,

Неси яства сахарный,

Неси-ка ипва ньяиаго,

Неси вина зеленаго.

Пой да упопвай

Ты родимаго батюшку

До пьяна нпвомъ пышыимъ,

До повалу зеленымъ внномъ.

Видно нѣтъ ужъ родимаго Гатюшки.

Огь сухого огь деревца

Не живетъ отростельеца,

Съ того свѣту бѣлаго

Не живетъ выхождеиьеца,

Да огь тѣла отъ мертваго

Не живетъ благословеньеца.

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

Пріѣхавшихъ жениха и его родныхъ встрѣчаютъ родители
невѣсты въ сѣняхъ съ пивомъ. При входѣ въ избу дѣвицы,
окружающія невѣсту, поютъ:

Не синь да засинѣла,
Не вода обневолила;
Кругомъ нашія свѣтлицы,
Кругомъ столовой горницы,

Не чаща лѣсу выросла.
Что нашли да наѣхали
Съ чуже-дальнсй сторонушки
Со чужимъ-то чужениномъ.

Невѣсту уводятъ въ другую избу наряжаться. Пріѣзжихъ уса-
живаютъ за столъ; женихъ въ переднемъ углу. Когда невѣста
одѣнется въ свою лучшую одежду, или по мѣстному „скруту",
ее приводятъ родители и усаживаютъ за столъ рядомъ съ же-
шіхомъ. Настаетъ „столовавіе". По окончаніи стола выйдутъ
на средину избы женихъ, невѣста, тысяцкій съ блюдомъ и не-
вѣстина мать крестная (сваха) съ братыней и стаканомъ пива.
Всѣ находящееся въ избѣ будутъ поочередно подходить, выпивать
отъ свахи пиво, цѣловать жениха и нсвѣсту и класть на блюдо
къ тысяцкому за пиво депьги. Послѣ этого разъѣзжаются.

На слѣдующій день (наканунѣ свадьбы) бываетъ „дѣвичникъ а .

Брать нсвѣсты, или кто либо изъ ея родственнпковъ ѣдетъ
къ жениху звать на дѣвичникъ. При огъѣздѣ зватаго невѣста
причитаетъ:

Ты родимой мой братевко!

Ты поѣдешь на чужую сторонушку

Ко чужому чужснину.

Ты скажи-ка, мой братевко,

Про меин молодешеиьку

Три зарока великіе:
Головой н больно угарчива,
Больно сердце зажимчиво,
Да въ житьѣ я не уживчива.

На дѣвичникъ ѣдетъ женихъ и его родственники. Когда они
будутъ подъѣзжать къ дому, невѣста запричитастъ:

Не пускай-ко ты, батюшка, Не сбирай-ко ты, матушка,

Дорогихъ гостей на саран тесовые; На столы бѣлодубовы

Не давай-ко ты, батюшка, Не стели-ка, матушка, скатерти
Конямъ сѣна зеленаго; браныя,

Не Гери ты ихъ за нравыя рученьки, Не носи-ка ты, батюшка, нива-то
Не води ты ихъ въ избицу, пышаго

Въ свою свѣтлую свѣтлицу. И вина-то зеленаго.

Пріѣхавшіе приходить въ избу, садятся за столъ и ихъ уго-
щаютъ. Невѣста причитаетъ:

Оіді^ігесІ Ьу

Соо^іе

СВАДЕБНЫЕ ОБРЯДЫ ВОЛОГОДСКОЙ ГУБ.

Ужъ я глупая, глупая,
Дѣвица не просужая,
Не съ ума слово молвила,
Не съ великаго догаду,
А со горя со кручинушки
Да со печали великія.
Собирай-ко ты, матушка,
На столы бѣлодубовые,
Стели скатерти браныя,
Неси яства сахарныя.
Неси-ко ты, батюшка,
И пива-то пьяпаго,
И вина зеленаго.
Я чего же у васъ спрошу,
Родимой мой батюшко

Н родимая матушка:

Что за гости наЪхали?

Какой родней называются?

Хоть вы и не скажете, родимые,

Я сама знаю да вѣдаю,

Что ко мнѣ молодешенькѣ

По моей буйной головѣ

Зватые, тороватые,

Званые да и жданые,

Званые и да почтенные.

Да ты упой да упаивай,

Мой родимый батюшка,

Дорогихъ гостей до пьяна,

До пьяна пнвомъ пьяиымь,

Зелеиымъ вииомъ до повалу.

Невѣста наряжается и дарптъ родственниковъ жениха. Ка-
ждому она сначала подносптъ съ поклономъ рюмку водки и затѣмъ
платокъ. Ей за' дары кладутъ на тарелку депегъ. Когда она
одарить всѣхъ, то причнтаетъ:

Не осудите вы на дары мои малые: Случилось только у батюшка
Не случилось у батюшка ни атласу, По бумажной лишь Фаточкѣ.
ни бархату;

Подруги новѣсты ходятъ на улидѣ въ кругу. Невѣсга выхо-
дить на крыльцо и иричитаетъ:

Пропустите меня вы, голубушки, Походить молодешсиькѣ
Мои милыя подруженьки, Во старой иорѣ-времечкі»,

Во круга становитися, Во думахъ красной дТ»вицѣ.

Когда званые (женихъ и его родственники) уѣдутъ,
просить подругъ истопить баню:

Наряжу я вамъ, подруженьки,
Службу не долгую, работу не тяжелую,
На вѣку я не въ первые,
Во ряду не въ послѣдніе,
Лишь только во послѣдніе
Душой краспой-то дѣвицей.

Подруги ей отвѣчаютъ:
Господарева ты наша подруженька!
Истопили мы баню-нарушу,

Иевѣста подносить подругамъ по кружкѣ пива, и онѣ про-
должаютъ причитать:

она

Наносите вы, голубушки,
Дровецъ березовыхъ въ баню -па-
рушу,

Наносите, голубушки, и водицы
ключевыя

Съ трехъ кипучихъ ключиковъ.

Ианоспли, голубушка, и водицы
ключевыя.

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢШЕ.

Намъ сказали добры люди про ми-
лую подруженьку,
Сидптъ она въ суточкахъ иодъ око-
шечкомъ,

Ца колѣннхъ держитъ полуженыя

пелечки,

Во лѣвой-то рукѣ держитъ золотую

чевочку,

А во правой-то рученькѣ

Она держитъ шолочку швоночку —

Она шьегь, да вышиваетъ
Три узора мудреные:
Какъ первой-то узоръ она вышила —
Красное солнышко со лучами со
ясными,

Другой-то узоръ она вышила —
Свѣтлый мѣсяцъ со звѣздами со
частыми,

Третей-то узоръ она вышила —
Всю поднебесную.

Вечеромъ невѣста ходить по избѣ, одѣвшись въ самый лучшій
иарядъ, и причитаетъ:

Поглядите-ка вы, голубушки,

Каково я нарядилась,

Бѣло-ли набелилась,

Румяно-ли намазалась.

.Ѵчееала я, "молодешенька,

Свою буйную головушку

Да и честное волостьбцо,

Волосокъ къ волосочпку,

Все да по единому.

Назаилетала я, молодешенька,

Разиоцвѣтиыхъ ленточекъ

Да нолушелковыхъ кнеточъкъ.

Покатайся, руса коса,

Но моей становой спинѣ,

По моимъ могучимъ нлечикамъ,

Со плечика да на плечико,

Что со нраваго да на лѣвое,

Да завернись, руса коса,

II но сердечнку ретивому,

И тіо лнчику-то бѣлому.

.Ѵікъ я любила, молодешеиька,

Ходить безъ бумажноіі-то фэточкп,

Да мнѣ кажется-глянется,

Какъ завтра объ эту нору-времечко,

Да пораньше маленечко

Расплету я русу косу

На два маленькіе илетешка.

Да иаложатъ на меня горе-горькую

Кику щитую, волокиту поддымную,

Отымалку горшечную —

Тяготу непомѣрпую.

П закроюгь русѣ косѣ

Много свѣту-то бѣлаго,

И не видать ей красна солнышка

Да частаго дождичка.

Родимая моя матушка,

Ты моя жалость великая

II доброта сердечная!

Не увидишь болѣ, матушка,

И себя во свѣтлой свѣтлицѣ

Во старой норѣ врсмечкѣ.

Ужъ занримѣть ты, моя матушка,

Что единую ноловочку

Во свѣтлой-то свѣтлицѣ,

Но которой я ходила,

Но которой я гуляла.

Въ ^свадебникъ" или въ „свадебный день* невѣста утромъ,
какъ встанетъ, причитаетъ:

Какъ во сегоднюю-то ноченьку
Спала я выеыпалаен,
Ото сна иросыпалася,
Ото сна богатыре каго,
Отъ бовы-королевскаю.

Не будить меня матушка
Поутру-то ранешенько,
Не посыл аегь меня матушка
Не по дрова но березовы,
Не но водицу ключевую.

ОідШгесІ Ьу

Соо<

СВАДЕБНЫЕ ОБРЯДЫ ВОЛОГОДСКОЙ ГУБ.

Какъ въ первой-то разъ побудить, —

По головушкѣ погладить;

Во второй-то разъ побудить, —

Меня шубой окутаетъ,

Не знать меня жалѣючи,

Не знать избываючи.

Много во снѣ мнѣ сегодня навидѣлось:

Какъ въ травѣ я забродилася;

Какъ во росѣ замочилася.

Какъ я шла, да заблудилася,

Я дошла до коровьи-то тропочки,

Да до собачьей лавеюшки,

Да до избища, до башнища.

Я зашла, молодешенька,

Во избище да во башнище.

Во избищѣ-то, башнищѣ

Три окошка прорублены.

Какъ въ суткахъ подъ окошечкомъ —

Тамъ медвѣдь со медвѣдицей;

Лодъ середнимъ-то окошечкомъ —

Волки-то сѣрые;

Во кутЬ-то за занавѣсой —

Сороки-вѣщицы;

У шесточка кирпичнаго —

Ноченька-темная;

Посреди свѣтлой свѣтлнцы

Муравьище кипучее.

У дверей-то на лавочкѣ —

Соколъ во поималѣ,

Какъ соколъ во поималѣ,

Молодсцъ во погибели.

Какъ волки-то сѣрые —

Богоданные братевки,

Лакъ сороки-вѣщицы —

Богоданный сестрицы;

Какъ медвѣдь со медвѣдицей

Богоданный-то батюшка,

Да богоданная матушка,

Какъ муравьище кииучее —

Ватага* сведеная;

Какъ ноченька-то темная —

Это- я молодешенька.

Какъ на чужой-то сторонушкѣ

Сдѣдуетъ перечисденіе родпи.

Этнограф. Обозр. ЬѴІ.

Богоданная матушка,

Она заходить, затопаегь,

Да дверями захлопаетъ,

Да замками защелкаетъ:

Вставай, линь ты линивая,

Вставай, лежка ты лежливая!

Сходи-ка ты, матушка,

Въ синики во замочные,

Въ синикѣ-то на полочкѣ

Бо дубовой колодочкѣ

Тутъ свѣча воску бѣлаго.

Принеси-ка, матушка,

Въ свою свѣтлую свѣтлицу,

Во столовую-то горницу,

Да бы мнѣ молодешенькѣ

Помолиться, покланяться

Богу-Спасу милосливу,

Пресвятой БогородицЪ,

Чтобы Богъ-то помиловалъ

Старой прежней-то милостью.

Благослови, Христосъ Истинный,

Мнѣ-ка встать молодешенькѣ

На свои рѣзвы ноженьки,

Прсдъ святыя предъ образы

Помолиться да . покланяться:

Я молитву сОтворю,

Молитву Іисусову:

Отведу я руку правую,

Перекрещу лицо бѣлое,

Положу-ко я поклонецъ

Ниже шелкова пояса

За царя благовѣрнаго,

За царицу благовѣрную,

И за всю силушку военную,

За духовнаго-то батюшка

Да за духовную матушку

И ^а малыхъ за церковнпчковъ,

За дорогого-то батюшка,

И родимую матушку а )

Имъ подай, Христосъ истинный,

Здравья, вѣку-то долгаго,

На вѣку житья добраго

Сто годовъ жить ие стариться.

ОідШгесІ Ьу

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРВШЕ.

Я поклончикъ-то положу
И за мплыхъ подруженекъ,
Что подай имъ, Хрпстосъ истийный,
Жениіи-бъ имъ наѣхалп

И скорѣе бы ихъ замужъ выдали,
Хоть-бы мнѣ не столь бѣдко пока-
залося.

Затѣмъ она обращается къ отцу, прося ее благословить:

Это есть у молодешеньки Ни имѣнья, ни богачества,

Мой родимой-то батюшка. Я прошу у тебя, батюшка,

Не прощу у тебя, батюшка, Благословенія великаго.

Отецъ ее благосдовляетъ. Она нродолжаетъ причитать:

Изъ подъ сѣраго камышка;
Какъ на чужой-то сторонушкѣ
Будегь мнѣ поступь великая
Отъ чужихъ добрыхъ людей
И отъ чужого чуженина... г )

Много тебѣ я благодарствую
За твое благословеньецо;
Что твое благословеньецо
Долговѣчно и памятно,
Какъ на чужой-то сторонушкѣ
Изо дна моря вынесетъ,

Жениха и пріѣхавшихъ съ нимъ его родственниковъ встрѣ-
чаютъ родители невѣсты въ сѣняхъ съ пивомъ и начинаготъ ихъ
угощать. Невѣста сидитъ на лавкѣ и причитаетъ. Какъ усядутся
пріѣхавшіе за стодъ, такъ родители подходятъ къ невѣстѣ и
уводятъ ее въ другую избу, гдѣ она и наряжается къ вѣнцу;
когда она нарядится, мать крестная ея (по здѣпшему— бож&тка)
приводить ее за руку и садить за столъ рядомъ съ женихомъ.
Дѣвицы, подруги невѣсты, запоютъ:

Отставала бѣла лебедь
Огь стада лебединаго,

Приставала бѣла лебедь
Ко стаду ко гусиному.

Послѣ этого дѣвицы поютъ жениху:

Не злаченъ перстень по горенкѣ ка-
тался,

Не златой жемчугъ по блюду раз-
сыпался.

Какъ Иванушко на свадьбу собирался:

Его родная матушка сбирала,

Его русы волосы гребнемъ причесала

И словами ему наказала:

Ты ноѣдешь, мое дитятко, на свадьбу,

Вотъ на свадьбу,

На чужую, на дальнюю сторонушку,

Тебѣ тамъ станутъ дѣвки пѣснк

пѣтп,

Веселыя припѣвки припѣвати;
Подари ты имъ пива по стакану!
Намъ не много пива надо —
Только сорокъ стакановъ со ста-
каномъ.

За стаканъ-отъ ударь-ко по спасибу
Вогь по спасибу,
За спасибо дай по поклону,
Вотъ по поклону.

Къ сожалѣпію, на этомъ обрывается сообщенное въ „Епархіадьпыхъ
Вѣдомостяхъ".

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

СВАДЕБНЫЕ ОБРЯДЫ ВОЛОГОДСКОЙ ГУБ.

Дѣвицамъ подаютъ пряники. Послѣ нихъ къ столу подойдутъ
мужики (изъ той деревни, гдѣ невѣста) и у тысяцкаго просятъ
за невѣсту денегъ па табакъ и водку. Послѣ этого ѣдутъ къ
вѣнцу.

С. И. Баженова сообщаете интересное обыкновеніе: въ день
свадьбы смазывать деревяннымъ масломъ петли у дверей и ножки
у свадебнаго стола, „чтобы все шло, какъ по маслу*.

Отъ вѣнца ѣдутъ въ домъ жениха. Здѣсь опять столованіе.
ІІевѣста дарить свою новую родню подарками (чаще платками).

На другой день отъ тещи привозятъ молодому вятю блиновъ
и зовутъ на „хлибяны". На хлибяны ѣдутъ молодые и ближай-
шіе родные жениха.

П. А. Дилакторскій.

Крестьянская свадьба въ Басьяновской волости.

Въ Басьяновской волости, Вологодской губерніи, Кадников-
скаго уѣзда, свадьбы совершаются въ Рождественскій мясоѣдъ,
отчасти же и сразу послѣ Пасхи. Возрастъ жениха и невѣсты
обыкновенно опредѣляется: жениха отъ 19 до 28 лѣтъ, а не-
вѣсты отъ 20 до 27 лѣтъ. Къ этому возрасту женихъ и невѣ-
ста бываютъ одѣты по-деревенски, болѣе или менѣе прилично.
Причиною женитьбы парня зачастую служить надобность въ ра-
бочихъ рукахъ, напримѣръ: родители жениха за старостью не
способны стали къ работѣ. Но бываетъ, что парню нравится
извѣстная дѣвушка, изъ-за которой онъ „шибко загуливаетъ. а И
вотъ свадьба начинается. На семейномъ совѣтѣ совершается
выборъ яевѣсты. Здѣсь припоминаются извѣстныя въ околоткѣ
дѣвушки, ихъ нравственныя качества, одежда, приданое и про-
чее. Родители жениха, хорошо знакомые съ родителями невѣ-
сты, чаще всего на рынкѣ, въ праздникъ, рѣшаютъ судьбу
своихъ дѣтей. Прочіе родные къ родителямъ невѣсты шлютъ
кого-либо изъ своихъ ♦родственниковъ „сватомъ". Посылаемый,
или, какъ его зовутъ здѣсь, „сводщикъ а , долженъ быть человѣ-
комъ „разбитнымъ", т.-е. краснорѣчивымъ и находчивымъ. Свод-
щикъ, прибывъ къ родителямъ невѣсты, не сразу объявляетъ
имъ цѣль своего посѣщенія, а сперва разговоръ заводитъ о
чемъ-либо постороннему постепенно направляя его на цѣль
своего посѣщснія и, накопецъ, объявляетъ: „у меня есть купецъ,
а у васъ товаръ. а Родители невѣсты спрашиваютъ его, кто
этотъ купецъ и, получивъ отвѣтъ, объявляютъ или: „непрочь мы
породниться; дѣвка у насъ отдапшая," или: „дѣвка у насъ но
нарядная и пока для дому нужна." Въ случаѣ отказа, сводщикъ
оставляетъ домъ родителей невѣсты и отлагаетъ свой визитъ

КРЕСТЬЯНСКАЯ СВАДЬБА ВЪ ВАСЬЯНОВСКОЙ ВОЛОСТИ.

до слѣдугощаго раза, надѣясь уговорить родителей невѣсты въ
слѣдугощее посѣщеніе. Если родители невѣсты сводщику не
отказываютъ, то поятъ его чаемъ, выспрапшваютъ подробно о
матеріальномъ положеніи жениха и назначаготъ жениху день смо-
тра невѣсты.

Смотръ невѣсты происходитъ въ глухую полночь. Женихъ
подъѣзжаетъ къ дому родителей невѣсты, тихо, безъ бубенцовъ, на
одномъ или двухъ экипажахъ, въ сопровожденіи отца, матери и
сводщика. Въ избѣ родителей невѣсты, къ пріѣзду жениха, все
бываетъ приготовлено: столь накрывается бѣлою скатертью, на
столѣ разставляется чайная утварь, графинь вина и закуска.
Невѣста сидитъ въ „кутнемъ углу". За столъ садится женихъ
съ родителями и сводщикомъ; въ это время невѣста вы-
ходить изъ ^кутняго угла 14 къ столу и садится у стола раз-
ливать чай; она бываетъ одѣта въ кашемировое платье и
шляпку, а на шеѣ повѣшены „гранаты* (бусы). Послѣ неболь-
шого утощенія жениха и его родственниковъ чаемъ и виномъ,
совершается и самый смотръ невѣсты. Невѣста выходить на сре-
дину избы; къ ней подходить женихъ съ вопросомъ: „какъ васъ
зовутъ? а Невѣста называетъ свое имя и отчество; женихъ отхо-
дить и садится на свое мѣсто. Къ невѣстѣ подходить сводщикъ
со словами: „Ну-ка, невѣста, умѣешь-ли прясть?" Въ отвѣтъ,
она береть пряслицу, садится съ ней на лавку и прядетъ ку-
делю. Сводщикъ приглашаетъ жениха и невѣсту помѣряться
другъ съ другомъ ростомъ. Женихъ и невѣста на срединѣ избы
становятся рядомъ. Послѣ этого слѣдуетъ осмотръ невѣстина
платья, обуви и бѣлья; осмотръ этотъ производить женихова
мать. Этимъ смотръ и оканчивается. Въ заключеніе, женихъ
приглашаетъ родителей невѣсты къ себѣ на смотръ мѣста.

Смотръ женихова мѣста пріурочивается къ дню скоромному;
сюда пріѣзжаютъ родители и братья невѣсты и сводщикъ. Въ
избѣ пріѣхавпгіе отъ невѣсты не раздѣваются; послѣ нѣсколькихъ
короткихъ постороннихъ фразъ къ хозяевамъ, они заявляютъ свое
желаніе иосмотрѣть хозяйство жениха; женихъ и его родители удо-
влетворяютъ это желаніе; хозяевами и гостями обходятся избы,
зернохранилище (амбаръ), гумно и дворъ, въ которомъ при-
водится въ извѣстность число домашнихъ животныхь. По воз-
вращеніи въ избу, обсуждается вопросъ или „о прида'номъ" или

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

о „выводѣ*. „Приданое" выговаривается женихомъ съ родителями
невѣсты, и выражается деньгами въ размѣрѣ отъ 5 до 26 руб-
лей. ^Выводъ" выговаривается родителями нѳвѣсты съ жениха
и выражается деньгами въ размѣрѣ отъ 10 до 35 рублей. Вы-
водъ и приданое не суть необходимый условія свадьбы; выводъ
бываетъ въ томъ случаѣ, если родители невѣсты не могутъ спра-
вить свадьбы своими средствами, а жениху и его родителямъ
дѣвушка нравится за ея умъ и трудолюбіе; а приданое даютъ
за невѣстой тогда, если женихъ бѣдѳнъ, но отличается своимъ
умомъ и трудолюбіемъ, родители же невѣсты со средствами и
не хотятъ упустить жениха. Когда состоится соглашеніе сто-
ронъ или о приданомъ или о выводѣ, обсуждается вопросъ о
дарахъ, которые бываютъ исключительно съ невѣсты въ пользу
жениха и его родственниковъ. Сообщаѳмъ дары въ свадьбѣ сред-
няго достатку: жениху на штаны— черпаго сукна, на рубашку —
кашемиру, поясъ шелковый вязаный; отцу жениха на штаны —
мильтону, на рубашку — кумачу; матери жениха на рубашку — ситцу,
бумажную шаль; брату жениха на рубашку — ситцу; сестрѣ жениха
на рубаху — кумачу; дядѣ жениха на рубашку — ситцу; теткѣ на ру-
баху — кумачу; духовнымъ родителямъ жениха: отцу на штаны — ма-
лескину, а матери — нлатокъ бумазейный. Послѣ состоявшагося со-
глашешя сторонъ въ дарахъ, вопросъ о свадьбѣ считается окон-
ченнымъ, и всѣ присутствующіе молятся Богу. Затѣмъ хозяева
приглашаюсь родственниковъ невѣсты снять верхнюю одежду и
садиться за столъ, на которомъ поставлены водка, закуска и
приготовленный чай. Между новоиспеченными сватовьями завя-
зывается пирушка, которая продолжается около трехъ часовъ.
Въ заключеніе, стороны назначаютъ день „сидйнъ а , и затѣмъ
родственники невѣсты уѣзжаютъ домой.

Пріѣхавгаи домой, мать невѣсты объявляетъ дочери о рѣшеніи
судьбы послѣдней; обѣ онѣ кидаются другъ другу на шею и ревутъ.
За время рѣшенія вопроса о свадьбѣ и до „сидйнъ а (около
двухъ недѣль), невѣста, съ помощью своихъ подругъ, успѣваетъ
приготовить „платье" къ послѣднимъ. Сидины совершаются въ
домѣ родителей невѣсты дпемъ. На сидинахъ присутствуют^
женихъ, его родители и два или три родственника; всѣ сидятъ
обыкновенно за столомъ, уставленнымъ деревенскими яствами,
приготовленнымъ чаемъ и водкою. Вся цѳремонія сиди'нъ совер-

КРЕСТЬЯНСКАЯ СВАДЬБА ВЪ ВАСЬЯНОВСКОЙ ВОЛОСТИ. 55

шается въ слѣдующемъ порядкѣ. На зовъ жениха, изъ кутняго
угла выходить нѳвѣста къ столу и здоровается за руку съ же-
нихомъ и его родственниками, между тѣмъ женихъ наливаетъ
свой стаканъ водки, который и подаетъ невѣстѣ съ узломъ пря-
никовъ и конфектъ и съ просьбой вино — выпить, а узелъ взять
въ подарокъ; невѣста принимаешь, узелъ передаете своимъ по-
другамъ, а вино, попробовавъ, ставить на столь, прибавляѳть
въ него своего вина и потчуетъ имъ жениха. Женись выпиваетъ.
Всѣ присутствующіе выходятъ изъ-за стола.

Слѣдуѳтъ обрядъ благословенія. Женихъ и невѣста встаютъ
на постланную на полу бѣлую скатерть, рядомъ другъ съ другомъ,
склонивъ вмѣстѣ головы предъ иконами. Родители обоихъ бла-
гословляютъ ихъ иконою Спасителя. Послѣ этого женихъ со
своими родственниками садятся снова за столъ, гдѣ невѣста,
начиная съ жениха, дарить всѣхъ по „утиральнику", они ее
отдариваютъ: женихъ ситцемъ на платье, а остальные, кто чѣмъ
можетъ. Наконецъ невѣста садится за столъ, рядомъ сь жени-
хомъ. Между хозяевами и гостями завязывается пирушка, про-
должающаяся около трехъ часовъ, чѣмъ сидйны и кончаются. Въ
заключеніе, по уѣздѣ жениха домой, невѣста одѣвается въ буд-
ничное платье и уходить въ кутній уголь; тамъ, окруженная
подругами, она причитаетъ слѣдующеѳ:

Мой государь сердечный батюшка, Ты не любилъ, государь батюшка.
Ты скажи-ко, красный солнышко, Дѣвицу да возіѣ молодца,

У васъ какой сегодня праздничекъ? Молодца да возлѣ дѣвицы;
Мнѣ кажется и мнѣ глянется, Какъ посадилъ теперь ты, батюшка,

Не Спасовъ день и не Касьяновъ день. Дѣвицу да возлѣ молодца,
Наѣхали гости нежданые Молодца да возлѣ дѣвицы

Собрались все неродные несердечные. И почиталъ, сердечный батюшка,
Ты, государь сердечный батюшка, Все 8а родню, да за сердечную.

О помолвкѣ женихъ сообщаете священнику, причемъ платить
ему за вѣнчаніе. Назначается день свадьбы. Наканунѣ свадьбы,
вечеромъ, между прочимъ, къ жениху приходятъ замужнія жен-
щины своей деревни и поютъ въ честь его слѣдующія двѣ пѣсни:

По горенкѣ яблочекъ катился: Ты поѣдешь, мое дитятко, жениться

Николай Николаевичъ жениться снаря-На чужу дальну сторонку, —

жался, Стаиутъ дѣвушки пѣсни пѣти,
Ему матушка головушку чесала, Молодыя молодицы причитати.
По три волоса въ кудринку завивала: —

ОідШгесІ Ьу

Соо

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРЪНГЕ.

Передъ воротамъ-то озеро,
Передъ широкимъ глубокое,
На втомъ-то озерѣ ракитовъ кустъ '
На этомъ-то кустклѣ соловушко сидитъ;
Сидитъ соловушко, посвисты ваетъ;
Николай Нпколаевичъ по бережку по-
хаживаетъ,

Оъ ножки па ножку переступываетъ,
Сапогъ о сапогъ поколачиваетъ,
Маленькимъ перчаточкамъ помахиваешь,

За нѣсни женихъ даритъ женпшнамъ бутылку водки и пирогъ.
У невѣсты въ этотъ вечеръ совершается „Плаканье" и совер-
шается оно такъ. Около сумерокъ къ невѣстѣ приходять ея
подруги; вошедши въ избу, онѣ останавливаются пока у дверей;
невѣста сидитъ на лавочкѣ, въ кутнемъ углу, въ будничной
одежѣ; завидѣвъ дѣвушекъ, она причитаетъ имъ:

Со кустичка соловушка соганиваетъ:
Полети, соловушко, на чужу сторону
Снести вѣсточку невѣстѣ моей,
Чтобы невѣста не плакала,
Чтобы невѣста дары пасла,—
Завтра пріѣду я съ поѣздомъ,
Со всѣмъ княжескимъ, со тысяцкимъ,
Со княжескимъ, съ большимъ бари-
номъ, со свахонькамъ.

Вамъ добро да доброжаловать,
Мои подруженьки голубушки,
Вамъ спасибо, бѣлы лебеди,
Что вы пришли не заспѣсивились,
Что на мое-то на плаканьицо,
На живое ревличаньицо;
Не осердитесь-ко, подруженьки,
Что я не вышла да не встрѣтила
Во горюшкѣ да во кручинушкѣ,
Во слезахъ да во горючихъ
Я середи-то полу чисто ва,
Во широкоЙ-то уличкѣ,
На мостахъ да па калиновыхъ
Чи<».та ступчата-то лѣсенка;
Я не брала да двери за скобы,

Когда невѣста кончитъ это, дѣвушки проходятъ къ ней и
окружаютъ ее, а она продолжаетъ причетъ:

Не говорила вамъ, подруженьки,
Что вамъ добро да доброжаловать;
Мои подруженьки-голубушки,
Да вы садитесь, бѣлы лебеди,
Вы по брусовымъ-то по лавочкамъ;
Да по тесовымъ по скамеечкаиъ;
Вы подсобите, бѣлы лебеди,
Мнѣ потужить да и поплакати
По батюшновѣ волѣ великой,
По матушкѣ-другѣ сердечномъ,
По дѣвичьѣ жптьѣ красованьи.
Говорить про васъ, подруженьки,
Что голоса ваши звончатые,
Ваши причеты жалостливые.

Садись подъ правую рученьку,
Свѣтъ АграФена Пантелѣевна;

Садись подъ лѣвую рученьку,
Свѣтъ Ираида Николаевна!

Двѣ дѣвушки садятся рядомъ съ невѣстою и берутъ ее подъ
руки. Дѣвушки поютъ причетъ, а невѣста реветъ и также повто-
ряетъ за ними его:

На дворѣ дрнь вечсряется, Одной дѣвицѣ коротается.

Дѣвнчій вѣкъ да коротается; Благослови ко меня, Господи,

Не рсѣмъ дъвицамъ коротается, — Да Мать Пресвятая Богородица,

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

КРЕСТЬЯНСКАЯ СВАДЬБА ВЪ ВАСЬЯНОВСКОЙ ВОЛОСТИ.

Да мнѣ садиться холоде шенькѣ
Въ куть подъ кутьиее окошечко,
Да на брусовую лавочку,
За темную да ванавѣстопьку,
Да запѣвать мпѣ пѣсню новую,
Да инѣ задать тоску жалобу
По всей по свѣтлой свѣтлицѣ,
Да по столовой новой горннцѣ.
По всей роднѣ по всей сердечной,

Что сдѣлалось, да сочинялось
Надо мной молодешерькой;
Государю свѣтлу батюшку,
Да и моей сердечной матушкѣ,
Да мнѣ задать тосіу— насонюшку,
Что возжалѣлося сердечушко,
Возжалѣлося ретивое.
Новую да не пѣвалую, да горе- горь-
кую,

Невѣста просить себѣ у матери праздничное платье:

Моя родименькая матушка!

Послушай-ко, сердечна матушка,

Что стану я тебѣ говорити

Да слезно плакнти,

Побью челомъ, низко покланяюсь:

Ты принеси, сердечна матушка,
Да по плечу да платье цвѣтное,-
Я урядилась-бы, молодешенька,
По старому да и по нонѣшному.

Мать исполняетъ просьбу дочери. Невѣста одѣвается обыкно-
венно въ кашемировое платье.

Да это слава Тебѣ, Господи, Ты подойди, сердечна матушка,

Слава Христу, слава Небесному, Все ко мнѣ да къ молодешенькѣ;

Да на-баско я урядилася, Ты погляди, сердечна матушка,

Да на-бѣло да набѣлилася, Да по плечу-ль платье цвѣтное,

Да румяно нарумянилася. Да по плечу-ль дѣвичья красота.

Есть обычай, въ силу котораго, во время „плаканья", не-
вѣста „лазить" въ«печь для омовенія, а это „лазанье а совер-
шается въ домѣ или ея крестной матери или сосѣдки, но, во
всякомъ случаѣ, приготовить нужное для сказаннаго невѣста
просить свою крестную мать.

Моя родимая матушка,
Рукодержавная божатушка!
Послушай-ко, моя божатушка,
Я объ чемъ стану говорити,
Да говорити, слезно плахати :
Ты возьми, моя божатушка,
Ты косарь да саблю вострую,
Да отщепни, моя божатушка,
Лучинушку — трешиночку,
Да затопи-ко теплу банюшку,
Да про мепя про молодешепьку;

Я помылась-бы, молодешенька,
По-старому-бы и попрежнему,
Я-бы посмыла горе-горюшко,
Я-бы смыла слезы горючія.
Да это, слава Тебв Господи,
Слава Христу, слава Небесному, —
Есть жалипьице во ретивомъ во сер-

дечугакѣ
У моей крестныя божатушки:
Да затопила теплу банюшку,
Теплую да не угарную.

Между тѣмъ, въ переднемъ углу, на покрытый бѣлою скатертью
столь, ставятся разныя деревенскія яства, бутылка водки и ен-
дова пива, а объ этомъ невѣста просить своихъ родителей:

ОідШгесІ Ьу

Соо

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРВНІЕ.

Моя родимая матушка! Ты собери, родимый батюшка,

Ты собери, родимая матушка, На столы да па дубовые

На столы да на дубовые, Яндову да пива пьяного,

На скатерти да шерстибраныя. Да полуштоФъ вина веленаго:

Мой государь сердечный батюшка, Нопочитать моихъ подруженекъ

Буде варилъ ты пиво пьяное, При концѣ да жптьѣ дѣвичьѣ

Буде купилъ вина зеленого*, Да при послѣднемъ беввременьицѣ.

Къ приготовленному такимъ образомъ столу она приглашаете
своихъ подругъ:

Мои подруженьки голубушки! Да и за питья за медовыя.

Вы пойдемте, бѣлы лебеди, Мои подруженьки голубушки!

За столы да за дубовые. Вы поѣшьте да покушайте,

Такъ ты позволь, сердечный батюшка, Не осудите, бѣлы лебеди,

Попочитать моихъ подруженекъ Все меня да молодешеньку:

За скатерти да шитобранныя, Попочитала моихъ подружекъ

За кушанья да га сахарный, Все не весел ьѣ да не въ радостяхъ.

Невѣста встаетъ и, сопровождаемая дѣвушками, проходить
въ передній утолъ, за столъ, а въ это время причитаетъ:

Благослови-ко, Христосъ Истинный Благослови-ю меня, Господи,

Да мать Пресвятая Богородица, Сѣсть за столы да за дубовые*

Встать со брусовыя со лавочки. Вінѣ поужнать молодешенькѣ

ІІріостойтесь, ножки бѣлыя, По старому да и во прежнему,

Пріодержись, буйна головушка; Со подружепькамъ моимъ голубушкамъ.

Невѣста подзываетъ къ себѣ отца, налираетъ стаканъ пива
и рюмку водки, которые и подаетъ ему съ причетомъ:
Мой государь родимый батюшка! Да рюмочку вина зеленого.

Тебѣ стаканъ да пива пьяного

Отецъ выпиваетъ поданное пиво и вино и отходитъ отъ сто-
ла. Невѣста подзываетъ къ столу мать и также потчуетъ ее
пивомъ и виномъ съ причетомъ:

Моя родимая ты матушка! Тебѣ, и прочее (какъ выше).

Мать выпиваетъ и цѣлуетъ невѣсту. Потомъ невѣста всѣмъ
своимъ подругамъ наливаетъ по стакану пива и по рюмкѣ вина
и потчуетъ съ причетомъ:

Мои подруженьки голубушки! Пейте-ко сердечушку да на здоровьице,

Вамъ по стакану пива пьяного, Головушкѣ да на вссельице.

По рюмочкѣ вина зеленого.

Дѣвушки выпиваютъ предложенное имъ пиво и водку. У не-
вѣсты съ подругами слѣдуетъ закуска. По окончаніи закуски
причетъ продолжается:

ОідШгесІ Ьу

Соо<

КРЕСТЬЯНСКАЯ СВАДЬБА ВЪ ВАСЬЯНОВСКбЙ ВОЛОСТИ.

Да это, слава Тебѣ, Господи, Честную да благородную, —

Мы отъѣли да откушали, Хлѣба соли и не убыло.

Откушали да ужну честную,

Наступаѳтъ невѣстѣ время ^лѣзти* въ печь, на это она про-
сить у родителей благословенія:

Мой государь, родимый батюшка! Не пойдите, мои родимые,

Моя родимая ты матушка! Дайте мнѣ благословеньице

Прежде меня въ теплу банюшку Итти въ теплую во банюшку.

Теплую, да не угарную, да подвѣнешную

Совершается благословеніе невѣсты иконою, послѣ котораго
•невѣста съ подругами идетъ къ дверямъ, съ причетомъ:

Благослови-ко, Христосъ Истинный, Итти во теплую во банюшку...

Но до двери она не доходить, а взмахнувъ, руками, оста-
навливается:

Во завтрешвій, во день Господень
Я опозорю красну дѣвнцу
При попахъ да и при дьякопахъ,
Привсѣхъ маленькихъ церковничкахъ,
Что я сниму дѣвичью красоту.

Охтимнѣшенько-тошпсшенько
Мнѣ страшно да показалося,
Да на мосту да на калиновомъ
Да тамъ сидитъ да кика шитая,
Да хвалится да похваляется,
Она со мной да снаряжается

Затѣмъ продолжаетъ шествіе, продолжая и причетъ:

Вы не гнитесь -ко половочки, Моя крестная божатушка,

Да не ломайтесь переводочки, Не замороэь, моя божатушка.

Я не грувняе иду стараго, Да встрѣть со Божіею милостію,

Да не тяжелѣе иду прежняго. Да съ Пресвятою Богородицею.

У входа въ избу, въ которой яевѣста „полѣзетъ*, въ печь,
ее встрѣчаетъ крестная мать. Невѣста „лѣзетъ* въ печь и моется.
Въ это время причетовъ не бываетъ. Послѣ этого невѣста воз-
вращается къ себѣ въ избу; ее ведутъ подъ руки двѣ дѣвушки;
а впереди одна изъ дѣвушекъ мететъ дорогу вѣникомъ. Во время
шествія слѣдуетъ причетъ:

Да это, слава Тебѣ, Господп!
Да я помыіась и попарилась,
Посмыла горюшко-кручинушку
Да и слезы прегорючія,
Тебѣ спасибо-же, божатушка.
Тебѣ на теплой на бапюшкѣ.
Теплой-то да не угарной.
Мой государь сердечный батюшка!

Моя родимая ты матушка!
И вся родня моя сердечнаа!
Мои подруженьки-голубушки!
Послѣ меня во теплу банюшку
Много пару, много жару,
Много воды, много ключевые;
Наварено да мыла-щелоку,
Напарепо шелковыхъ вѣничкот .

ОідШгед Ьу

Соо

60 ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРЪШЕ.

Мои подруженьки-голубушки! На меня па мододешеньку:

Вы погуляйте, бѣлы лебеди, Нѳ напою я мододешеньва

У меня да па плакапьицѣ; Пѣсепки да развеселый...
Не надѣйтесь-ко, подруженьки,

Невѣста входить въ избу, покидаетъ подругъ, чѣмъ „пла-
канье а и кончается. Между тѣмъ въ избѣ собирается мѣстная
молодежь; начинаются игры и пляска. Пляска и игры продолжа-
ются до двухъ-трехъ часовъ ночи. Подруги невѣсты на этотъ
разъ и ночуютъ у ней.

Въ день свадьбы у жениха совершается слѣдующее. Въ
избѣ на покрытомъ бѣлою скатертью столѣ кладется каравай
хлѣба съ солонкою соли. Женихъ и поѣзжане, помолившись
Богу, садятся за столъ такъ: по правую руку жениха — „тысяц-
кій а (крестный отецъ), „большой баринъ а (почетный гость) и
прочіе; а по лѣвую ^ сваха* (крестная мать), „подсвашье* (се-
стра жениха) и „дружка* (въ родѣ шафера). Этотъ порядокъ
мѣстъ соблюдается затѣмъ въ продолженіе всей свадебной цере-
моніи. Сидятъ они за столомъ недолго и выходятъ. Слѣдуетъ
благословеніе жениха иконою Спасителя и хлѣбомъ-солью; благо-
словляютъ отецъ, мать и духовные родители. Затѣмъ женихъ и
поѣзжане выходятъ на улицу, гдѣ для нихъ стоять уже впря-
женныя въ экипажи лошади. Дружка съ болышімъ бариномъ
садятся въ первый экппажъ, женихъ съ тысяцкимъ — во второй;
>сваха съ подсвашьемъ - въ третій; въ остальные— прочіе поѣз-
жане. Поѣздъ трогается къ невѣстѣ.

Въ день свадьбы у невѣсты совершается слѣдующее. Одѣ-
тая въ буднее платье, невѣста садится на лавочку въ куть и
причитаетъ:

Сегодня, день сегодняшпій, Иэбудпте, переживаете

Я спала да высыпаласе, Меня едипымъ часомъ малепькимъ,

Ужъ я ждала да дожидаласе: Маленькимъ да и коротенькимъ.

Отъ батюшки да побужаньпца, Ужъ не два свѣта разсвянутъ,

Отъ матушки да поклпкапьпца. Не два солнца красный взойдутъ,

Какъ я не зиаю да не вѣдаю Все безъ меня, безъ молодешенькп;

Не знать они меня жаяѣючи, Вы скаптесь да и спокаптесь,

Неянать они меня пзбываючи. Опустя да пору-времячко.

Вамъ Богъ Судія, да сударь батюшка,

Къ невѣстѣ нодходятъ дѣвушки и бсрутъ ее подъ руки, про-
должая причетъ:

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

КРЕСТЬЯНСКАЯ СВАДЬБА ВЪ ВАСЬЯНОВСКОЙ ВОЛОСТИ. 61

Моя крестная матушка,
Рукодержавная божатушка!
Ты, коя крестная божатушка,
Ты возьми, моя божатушка,
Почерпушку посеребрннную,
Ты почерпни, моя божагушка,

Невѣста умываетъ себѣ

Да это, слава тебѣ Господи!
Я посмыла молодешенька

Свѣтъ водицы да ключевыя,
Ты принеси, моя божатушка,
Тонко-бѣло полотевьицо:
Я по смою да молодо шенька
Свое горюшко-кручинушку,
Свои слезы прегорючія.

и руки, а потомъ причитаетъ:
Свои слезы прегорючім.

Невѣста встаетъ передъ иконами и причитаетъ:

Да вы пойдемтс-ко, подруженьки,
Да среди свѣтлыя да свѣтлнцы,

Даблагослози-ко, Христосъ Истинный,
Мать Пресвятая Богородица!

Невѣста дѣлаетъ земной поклонъ:

Я первое поклонъ положу
За Государя милостиваго,
Ужъ я другой поклонъ положу
За Царицу милостивую,
Ужъ я третій поклонъ положу
За всю Палату Государеву,
Я еще-же поклонъ положу
За поповъ да и за дьнконовъ;
Я еще-же поклонъ положу
За государя свѣтла батюшку,
За мою родимую матушку.
За всю родню мою сердечную;

Еще-же поклонъ положу

За себя 8а молодешеньку:

Ужъ мнв соэдай-же, Христосъ Истинный,

Смертоньку да мнѣ скорую,

Скорую— скоропостижную;

Я глупая да не разумная,

Мнв въ скорби Бога не умолити,

Мнѣ помолиться молодешенькѣ

О своемъ добромъ здоровьицт>,

Мнѣ создай-же, Христосъ ІІстиеный,

Да доброе эдоровьице

Мнѣ на день да на сегодвяшній.

Невѣста садится на лавочку у передней стѣны и причитаетъ:

Да это, слава Тебв Господи!
Я помолилась молодешенька
О добрѣ и о вдоровьицъ.

Мои подруженьки голубушки!
Вы садитесь, бѣлы лебеди,
На брусовыя на лавочки.

Невѣста просить себѣ у родителей платье и „крйсоту * (шляпку) :

Мой государь сердечный батюшка!

Моя родимая матушка!

Меня осуждаютъ люди добрые:

Я сижу да не нарядная.

Ты принесп-ко, моя матушка,

По плечу да платье цвѣтное,
Мою дѣвичью честну красоту;
Да уряжусь я молодешенька
По старому да и попрежнему.

Мать исполняетъ просьбу дочери; послѣдняя одѣвается въ
платье и красу и закрывается по лицу платкомъ:

ОідШгесІ Ьу

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРБН1Е.

Да вто, слава Тебѣ Господи!

Я урядилась молодешенька

По старому да и по прежнему.

Моя родимая матушка,

Ты погляди, моя матушка,

Да на меня на молодешеньку:

Да каково пріурядилась,

Да па бѣло-ли набѣлилась,

На румяно-ли нарумянилась.

Мой государь сердечный батюшка!

Моя родимая ты матушка!

Вы садитесь, мои милые,

Да подъ переднее окошечко.
Ты прикажи- же, сударь батюшка/
Прійти подъ переднее окошечко,
Дай мнѣ волюшку великую
Погулять, покрасоватися.
Ты погляди-ко, сударь батюшка,
Моя родимая ты матушка,
Меня осуждаютъ люди добрые,
Что призакрыто лицо бѣлое;
Ты открой-же, сударь батюшка,
Моя родимая ты матушка!

Мать исполняетъ просьбу дочери, дочь причитаетъ:

Да это, слава ТеЗѢ Господи!
Мвѣ открыли лицо бѣлое,
Мою дѣвияью честну красоту.
Ты погляди-ко, сударь батюшка,
Моя родимая ты матушкя,
Да вся родня моя сердечная,
Да на меня на молодешеньку:
Какъ я гуляю молодешенька
Да со подружкамъ голубушкамъ.

Но отедъ молчитъ.
Мои подруженьки голубушки!
У меня не своя воля великая:
Меня не спущаетъ сударь батюшка
Подалеку да расхаживати;
Только приказалъ мнѣ сударь батюшка
Ходить по свѣтлой своей свѣтлицѣ.
Ты рвись, восись-же, платье цвѣтное,
Моя дѣвичья честна красота.
Мой государь сердечный батюшка!
Моя родимая ты матушка!
Она ладить моя красота
Оаа спорхнуть да улетѣти.
Вы поднимитесь, руки бѣлыя,
Вы поиздержите честну красоту
На своей буйвой годовушкѣ,
Развѣ сдать мвѣ свою красоту
Да государю свѣтлу батюшку
Или родимой моей матушкѣ,
Иль всей роднѣ моей сердечной?
Я не падѣюсь молодешенька
На государя свѣтла батюшка

Ты отпустн-же, сударь батюшка,
Да на рѣку на славну Кубину;
Говорить да люди добрые,
Порастаяли круты бережки,
Да расцвѣла трава шелковая,
Разлилась да рѣка Кубива.
Пойдемте-ко, мои подруженьки,
Гулять по крутому по бережку^
Да въ легкой лодочкѣ кататиса.

И на родимую на матушку,

На всю родвю мою сердечвую;

Не сберегутъ мои родители

Моей дѣвичьей честной красоты,

Какъ не сберегъ-же сударь батюшка

Отъ чужой дальной сторонушки

Менн молодешеньку.

Лучше сдать дѣвичью красоту

Своимъ подруженькамъ голубушкамъ.

Имъ на что, моимъ .подруженькамъ,

Моя дѣвичья честна красота?

Я положу-же молодешенька

Премь себя да на окошечко;

Вы поглядите, мои мплыя,

Куда полетитъ дѣвичья красота:

Она во поле, поле чистое,

Во луга, луга-ль веленые,

Во лѣса, лѣса рубиновые;

Куда сядетъ моя красота:

Если сядетъ моя красота

На березоньку на бѣлую,

ОідШгед Ьу

Соодіе

КРЕСТЬЯНСКАЯ СВАДЬБА ВЪ ВАСЬЯНОВСКОЙ ВОЛОСТИ. 63

Будетъ яштье да сепорядное; Уяъ какъ сядетъ моя красота

Если сядетъ моя красота На горькую осинушку,

На аелепую на яблоньку, Будетъ житье да горемычное.
Тать будетъ житье словно дѣвичье;

Прибываетъ женихъ. Отецъ подходить къ невѣстѣ и закры-
ваешь у ней лицо платкомъ.

Богъ Судія да сударь батюшка! Какъ я услышала, молодешенька,

Призачрылъ мнѣ лицо бѣлое. Захватило-же сердечушко,

По комъ не чула да не слышала, Головушка съ плечъ покатиласе.

Не такъ болѣло мое сердечушко;

Отецъ встрѣчаетъ жениха. ІІевѣста съ подругами причитаетъ:

Мой государь сердечный батюшкаі Мои подружоньки голубушки!

Ты не ходи встрѣчать родню не сер- Да застините, бѣлы лебеди,

дечвую, Вы стѣной да бѣло-каменной

Не допушай-же, сударь батюшка, Отъ удалого добра молодца.
До меня до молодешеньки.

Въ избу входить женихъ; онъ старается пройти къ невѣстѣ,
но къ ней его не пускаютъ дѣвупіки. Невѣста причитаетъ:

Послушай-ко ты, добрый молодецъ, Другой столъ во пятьдесятъ рублей,

Вы этта-то да помалехопьку, Третій столъ въ сто пять рублей.

Вы ступайте полегохоньку Ты не сбей-ка, добрый молодецъ,

Ко батюшку во нову горлицу, Кушанья да сладко-сахарны я:

Ко матушкѣ во свѣтлу свѣтлпцу. У тебя не хватитъ золотой казны,

Есть три стола да иаряжепые: Съ батюшкомъ не расплатитися.
Первый столъ во двадцать пять рублей,

Въ избу входятъ поѣзжане. Невѣста причитаетъ:

Мои подруженьки-голубушки! Они но платью, платью цвѣтпому

Вы спросите, бѣлы лебеди, Ровно роду-то дворяпскаго;

Они откуда-же пріѣхали— Какъ по рѣчц, по произношепьицу

Изъ Москвы или изъ Питера? Ровно роду-то церковнаго.
Пли изъ славна града Вологды?

Женихъ снова старается подойти къ невѣстѣ.

Мои подруженьки голубушки! Ты скажи-ко, добрый молодецъ,

Не допущайте, бѣлы лебеди, Ты какую даришь дѣвицу,—

Безъ батюшкова позволеньица Изволь назвать её по имени.
Удалого добра молодца.

Жѳнихъ дарить дѣвушкамъ пряники и конфеты, и онѣ до-
пускаютъ его къ невѣстѣ; онъ подходить къ ней и вручаетъ на
платье ситцу, пдатокъ кашемировый, мыла брусокъ и зеркало.

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢШЕ.

Невѣста пришімаетъ.

Не осудите, бѣлы лебеди,
Что придала я молодешепыа
Отъ удалого добра молодца
Что приказалъ мнѣ сударь батюшка:
Миѣ сидѣть — не отсидѣтиси,
Итти дарить мнв молодешенькѣ.
Тсбѣ добро да добро жаловать
Удалому добру молодцу.
Ужъ вы, свахоньки, свахоньки,
Переднія гостейки!
Скажите вы, мои голубушки,
Велпка-ли у ихъ семеюшка—
Чтобы не сидѣть по конецъ стола ду-
бовато

Да не тянуть мнѣ ораву рученьку?
Мы еще же у вась спрашивав мъ:
Не гуляетъ-ли добрый молодецъ
Съ вечера да до полуночи,
Онъ не держитъ-ли добрый молодецъ
На запасъ да красной дѣвицы,—
Чтобъ не ждать мнѣ молодешевькѣ?
Ужъ вы скажите, люди добрые,
Что онъ пе пьетъ-лп добрый моло-
децъ

До пьяна вина зеленого?
Ужъ это, слава Тебѣ Господи!
Да не стращаютъ люди добрые!

Она отдариваетъ его ^утиральникомъ съ рукой*.

Тебѣ добро да добро жаловать, Надо мной надъ молодешенькой:

ІІзволь принять, да добрый молодецъ, Не случилосе у батюшки

Тонко бѣло подотеньнце; Ни атласу и ни бархату,

Не ломайся, добрый молодецъ, Только случилось полотеньнцо.

Жснихъ прншшаетъ подарокъ и уходить, уходите и невѣста
въ избу сосѣда:

Дай, государь сердечный батюшка,
Мнъ мБстечко преупокойное,
Чтобъ не чуяла, не слышала
Твоихъ гостей, да сударь батюшка;
Вы не нздѣйтесь, люди чужіе,
Да на меня на молодешеньку:

Кь хозяину избы:

Ты, государь сердечный дядюшка,
Ты встрѣть меня, да сударь дядюшка,
На мосту да на яалиновомъ.
Ужъ вто, слава Тебъ Господи!
Есть жалѣеьице во ретивомъ
У родимаго у дядюшки.
Подумай-ко ты, сударь дндюшка:

ІІевѣста входить въ избу, гдѣ и совершастъ прощаніе съ
-подругами. Въ избѣ родителей невѣсты на нѣсколькихъ покры-
тнхъ бѣлыми скатертями сто.іахъ кладется на каждый по кара-
ваю хлѣба съ ншешічнымъ пирогомъ, разныя деревенскія яства

Я прогуляю молодешепька
Изъ утра да день до вечера.
Мои подруженьки-голубушки!
Вы идите помалехоньку,
Дайте волю нагулятися.

Отказалъ мнѣ сударь батюшка
II отъ хлѣба, и отъ соли,
И отъ теплаго подворьица.
Государь сердечный дядюшка!
Ты проводи -ко меня, дядюшка.
На чужую на сторонушку.

ОідШгесІ Ьу

Соо

КРЕСТЬЯНСКАЯ СВАДЬБА ВЪ ВАСЬЯНОВСКОЙ ВОЛОСТИ. 65

и водка. Отецъ невѣсты, съ поклономъ, приглашаете жениха и
поѣзжанъ къ приготовленной закускѣ. За столы они садятся по
мѣстамъ. Слѣдуетъ закуска, въ которой женихъ участія не при-
нимаете. ІГослѣ закуски мать отъ имени невѣсты дарить жениха
и поѣзжанъ „платами", а дружку, ромѣ этого, отрывкомъ сит-
цу, аршина въ два, которымъ онъ затѣмъ и перевязываетъ себя
черезъ плечо. Они отдариваготъ ее деньгами, кто сколько мо-
жетъ. Послѣ этого къ пконѣ Божіей Матери на божницѣ прн-
крѣпляютъ двѣ зажженныя восковыя свѣчи и посылаютъ за не-
вѣстой. Она, идя къ себѣ въ избу и увидавъ впряженную въ
экипажъ для нея лошадь, причитаетъ:

Ты скажи-ко, сударь батюшка,
Куда сряжаешь молодешеньку:
На торги пли па ярмарку?
Можно знать да можно вѣдати:
Меня сряжаетъ сударь батюшка
Ко церкви-то да ко божественной,
Да вѣнчанію ко злаченому.
Мои подружепьки голубушки!
Бы идите помалехооьку,

ІІевѣста входитъ въ избу.

Ужъ я не много погуляла,

Да много прогуляла.

Все въ избѣ-то не по старому:

На столахъ да все по скатерти,

Но два хлѣба бѣлоситніе,

Среди стѣны-то б вл о каменной

Стоитъ Пресвятая Богородица,

Премь нея двѣ свѣчи да воску яраго.

Такъ я не знаю, молодешенька,

Которому Богу молитнся:

Маѣ молитися молодешепькѣ

Дайте волю нагулятися.
Вы не гнитесь-ко, половочки!
Да не ломайтесь, переводочки!
Не заморозь-ко^ сударь батюшка,
Встреть со Божіею милостью!
Ужъ это, слава Тебѣ Господи!
Видно есть еще жалѣньицо
Во ретивомъ во сердечушкѣ
У государя свѣтла батюшка.

Старому Богу по старому,
Новому Богу по новому.
Явленная свѣтъ-Богородица!
Ты явись-ко, Богородица,
Прежде меня на чужую сторону.
Мой государь сердечный батюшка,
Моя родимая матушка!
Не прошу у васъ я, батюшка,
Ни имѣпія, ни бзгатства, —
Дайте мнѣ благословепьице
Сѣсть за столы да за дубовые.

Къ ней подходятъ ея родите™ и духовная мать и благо слов-
ляютъ иконою; отецъ надѣваетъ на указательный палецъ правой
руки невѣсты серебряное кольцо. Она причитаетъ:

Мой государь сердечный батюшка! Да не печати напечатаны.

Тебѣ на что же права рученька? Не сдавай-же, сударь батюшка,

На моей на правей рученькв Съ легкихъ рукъ да на тяжелый,

Не письма да написаны, Что крѣпки руки желѣзныя.
Этногр. Обозр. ЬѴІ. 5

ОідШгесІ Ьу

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢШЕ.

Тебѣ Богъ судія да сударь батюшка. Прикипаешь ножку рѣзвую
Прилипаешь ручку бѣлую Ко полу да ко кшрпичному.

Ко перстю да ко злаченому,

Невѣста покидаетъ подругъ и садится за столъ рядомъ съ
жѳнихомъ. Собравшіяся въ избѣ бабы и дѣвушки поютъ пѣсни,
и вотъ какія. Въ честь жениха:

Во кремдѣ было во городѣ
Да на горѣ, на красномъ золотѣ,

ТуТЪ ХОрОШЪ бЫЛЪ КНЯ8Ь молодой,

Тутъ пригожъ былъ князь молодой.
У его-же очи ясныя,
Какъ у яснаго у сокола;
У его-же брови черныя,

Въ честь невѣсты:

Отставала лебёдушка
Отъ стада лебединаго;
Приставала лебёдушка
Ко стаду сѣрыхъ гусей;
Начали гуси клевать ее.
Вы не клюйте, сѣры гуси, —
Не сама валетѣл а— погодою.
Отставала дѣвушка

Въ честь тысяцкаго:

Тысяцкій хорошенекъ;
На тысяцкомъ
Рубашка „мовчйновская",
Какъ на тысяцкомъ
Штаны бархатные;
На тысяцкомъ
Сапожки сафьяновые;
На тысяцкомъ
Жулетка шелковая;
На тысяцкомъ

Тулупъ васипьковаго сукна,
Кушакъ поперечный шелковый,
На концахъ-то съ мишурой;
На немъ шапочка съ перомъ,

Въ честь свахи и подсваілья:

Какъ во славномъ было поѣздѣ Тутъ прпгожи были свахопьки:

У молодого князя Николая Николаевича У нихъ очи, очи ясныя
Хороши были вы, свахоньки! Какъ у сокола у яснаго;

Какъ у соболя у чернаго.
Ты чуешь-ли, князь молодой,
Да разумѣешь-ли, князь молодой:
Ужъ ты станешь насъ дарить—
Ужъ мы станемъ тебя хвалить;
Ужъ ты не станешь насъ дарить -
Мы не стапемъ тебя хвалить.

Отъ подружѳкъ голубушекъ;

Приставала дѣвушка

Ко чужимъ-добрымъ людямъ;

Начали её чужіе люди

Журить-браппть.

Не браните, чужіе люди,—

Я не сама къ внмъ пду,

По большой по неволюшкѣ.

Да рукавицы съ серебромъ;

На немъ шапочка смѣетсн,

Да рукавицы говорить,

Да дарить бабъ онѣ велятъ;

Ты подвинься къ намъ:

Мы пропустимъ въ рой.

Какъ у насъ про тебя

Есть сткляница вина,

Да еще пива ендова.

Да еще блюдо пироговъ,—

Ужъ ты ѣшь пироги;

Деньги, пряники клади,

Да красныхъ дѣвушекъ дари.

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

КРЕСТЬЯНСКАЯ СВАДЬБА ВЪ ВАСЬЯНОВСКОЙ ВОЛОСТИ.

У нихъ брови, брови черные,

Ужъ вы станете ыасъ дарить-
Ужъ мы стаяѳмъ васъ хвалить;

Какъ у соболя у чернаго.
Вы чуете-ди, свахопьки,
Разумѣете-ли, свахопьки,

Ужъ вы не станете насъ дарить —
Мы не станемъ васъ хвалить.

Въ честь остальныхъ поѣзжанъ поется каждому отдѣльно, съ
перемѣной имени и отчества, слѣдующая пѣсня:

У молодого князя Николая Николаевича рить:
ТаиъхорошъбылъАлександръ молодецъ, Не по рублю, не по полтинѣ —
ТамъпригожъбылъАлександръиолодецъ. По одной по старой гривнѣ.
Онъ энаетъ, какъ денежку нажить,

За пѣсни они дарятъ бабъ и дѣвушекъ деньгами, кто сколько
можетъ. Наконецъ къ жениху подходятъ мѣстные крестьяне, съ
просьбою л на мечъ! а Обыкновенно онъ даетъ имъ денѳгъ на
полведра водки. Когда все это совершится, женихъ беретъ не-
вѣсту за руку и они идутъ на улицу; женихъ садится въ приго-
товленный для него экипажъ, а невѣста подаетъ ему вожжи въ
руки, потомъ сама садится въ свой экипажъ; рядомъ съ ней по-
мѣщается ея крестная мать. Всѣ ѣдутъ въ храмъ. По пріѣздѣ
въ храмъ, совершается обрядъ вѣнчанія, во время котораго на-
блюдается слѣ дующее: невѣста старается вступить первою на
подножникъ, чтобы властвовать надъ мужемъ; во время пѣнія
пѣсни: „Исаія ликуй", она смотритъ черезъ плечо на запрестоль-
яыя свѣчи и замѣчаетъ, какъ онѣ горятъ, — если онѣ горятъ
ярко, то будетъ невѣстѣ хороша жизнь въ замужествѣ. Послѣ
вѣнчанія иногда бываетъ въ мірской келіи закуска, на которую
приглашается причтъ. Затѣмъ поѣздъ ѣдетъ въ домъ жениха.
Иногда, когда въѣзжаютъ въ поло жениха, невѣста обращается
къ нему съ вопросомъ: „это чье поле?*' Если онъ знаетъ истин-
ную цѣль такого вопроса, то отвѣчаетъ: „послѣ узнаешь", а
если не знаетъ, то говорить: „поле наше"; яри послѣднемъ отвѣ-
тѣ невѣста тихо произносить, три раза: „поле-то ваше, да во-
дя-то будетъ наша." Новобрачныхъ встрѣчаютъ родители въ сѣ-
няхъ дома, куда они первые въѣзжаютъ въ экипажѣ по взъѣзду,
гдѣ таковой есть; ихъ благословляютъ иконою и хлѣбомъ-солью.
Затѣмъ новобрачные входятъ въ избу; при входѣ, иная невѣста
примѣчаетъ, какъ ей будетъ въ этотъ моментъ казаться въ избѣ

Какъ во славноиъ было поѣздѣ

Да разумѣеть красныхъ дѣвовъ пода-

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

высоко или низко, и дѣлаетъ выводъ: если высоко, то хороша,
а низко, то худа ой будетъ жизнь въ замужествѣ. Лѣтъ трид-
цать тому назадъ, въ нѣкоторыхъ деревняхъ, мать жениха встрѣ-
чала иногда новобрачныхъ, одѣтая въ шубу шерстью вверхъ;
этому придавали смыслъ суровости и взыскательности ея къ не-
вѣсткѣ. Въ избѣ садятъ новобрачныхъ за столь и однихъ только
ихъ поятъ чаемъ. Послѣ чаю готовится уже общее пиршество,
для чего въ избѣ ставится нѣсколько накрытыхъ бѣлыми скатер-
тями столовъ, на которые нанашиваются пироги, чай, водка и
пиво. Кромѣ новобрачныхъ и поѣзжанъ, за столы садятся „ко-
робейники" , (родственники невѣсты, пріѣхавшіе съ ея платьемъ
и бѣльемъ). Въ началѣ пиршества къ новобрачнымъ подходятъ
мѣстныя крестьянки и поютъ пѣсню:

Ельпикъ березникъ толп пе дрова, Жметъ-пожимаетъ, выспрашиваете,

то-ли не дрова: высп^ашиваетъ:
У Алексапдрушка Марьюшка то-ли не Ты скажи-ко, кто въ роду миль?

жепа, то-лп не жена. Миіъ-то милешенекъ — батюшка-ма.
Шелковая ленточка кь спинкѣ льнетъ, тушка,

къ сапнкѣ льнетъ: Ты — моя; неправда— твоя.
Алексавдрушко Марьюшку къ сердцу Неправду ты судишь,

жметъ, къ сердцу жметъ; Небыль говоришь, мое сердце томишь.

Во время иѣнія нсвѣста и сваха стоятъ и кланяются; за
нѣсню вручается крестьянкамъ пирогъ и бутылка водки. Пир-
шество продолжается около пяти часовъ. Сначала бываетъ чай
съ закускою, а потомъ похлебка. Иослѣ этого „коробейники*
уѣзжаютъ домой. По отъѣздѣ коробейныхъ, новобрачные пьютъ
чай и закусываютъ, а затѣмъ отводятся свахами на брачную
постель, гдѣ и оставляются одни. ІІевѣста раздѣваетъ жениха,
а потомъ и сама раздѣвается и просится на иостель у жениха;
два раза опъ отказываетъ, а на третій разъ приглашаешь ее
къ себѣ. Тогда жснихъ иногда говорить невѣстѣ загадки: ^изго-
ловье низко", (она должна положить руку на подушку), „пить
хочу" (она должна поцѣловать его).

На другой день утромъ поѣзжане встаютъ не рано, а ново-
брачные еше поздпѣе. Сперва совершается обрядъ омовенія.
Происходить онъ такъ: невѣстина сваха наливаетъ въ умываль-
ликъ воды, а возлѣ него кладетъ мыло; невѣста стоить съ по-
лотенцемъ въ рукѣ. Къ умывальнику подходить женихъ, умы-

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

КРЕСТЬЯНСКАЯ СВАДЬБА ВЪ ВАСЬЯНОВСКОЙ ВОЛОСТИ. 69

ваетъ себѣ лицо в руки и утирается полотенцемъ невѣсты; также
другъ за другомъ умываются тысяцкій, большой баринъ, дружка
и остальные гости. Всѣ они при этомъ дарятъ невѣсту день-
гами, кто сколько можетъ. Послѣ этого „молодые" ѣдятъ „ола'ш-
ки* и пьютъ чай съ гостями. Пріѣзжаетъ отецъ невѣсты. Слѣ-
дуетъ пиршество, носящее общее названіе т Радошный столъ^; кон-
чается оно къ вечеру. ІІослѣ этого отецъ невѣсты приглашаетъ
къ себѣ въ гости новобрачныхъ, ихъ родителей и всѣхъ гостей.
Въ домѣ родителей невѣсты бываетъ также инровка, послѣ ко-
торой новобрачные остаются на ночь, а остальные уѣзжаютъ
домой. На слѣдующій день невѣста окончательно водворяется
въ домѣ своего мужа.

А. Д. Неуступовъ.

Имя былинной віевской княгини.

Въ моихъ „Экскурсахъ* а затѣмъ въ одномъ изъ моихъ
„Очерковъ"— Былина о Батыѣ 2 )— я старался уяснить, въ силу
какого процесса въ народной эпикѣ кіевская княгиня, безсмѣн-
ная жена безсмѣннаго князя Владиміра получила имя рязанской
княпши Евпраксіи, прославленной въ старинныхъ сказаніяхъ о
нашсствіи Батыя, причемъ самое имя совершенно отдѣлилось
отъ исторической личности, носившей его. „Типъ вѣрной жены, —
сказалъ я въ Экскурсахъ, — угрожаемой сластолюбивымъ царемъ
и кончающей жизнь самоубійствомъ при извѣстіи о смерти мужа,
перешелъ въ нашемъ эпосѣ къ Василисѣ, женѣ Данилы Ловча-
нина а имя — одно бсзъ всякихъ другихъ чертъ, оторванное
отъ исторической княгини, — прикрѣпилось къ женѣ князя Вла-
диміра, полной противоположности исторической Евпраксіи по
нравственнымъ свойствамъ. Очевидно, это могло произойти зна-
чительно позже ДШ-го вѣка, когда имя Евпраксіи уже было
отдѣлено отъ историческаго событія, связаннаго съ яимъ, когда
оно уже ничего не говорило народному воображенію, кромѣ то-
го, что это была какая-то извжтная княгиня, чѣмъ-то и когда-
то прославившаяся. А такъ какъ въ эпосѣ единственной княги-
ней является жена былиннаго князя Владиміра (какъ онъ самъ —
единственнымъ княземъ), то немудрено, что какой-нибудь слага-
тель, а за нимъ другіе, назвали эту княгиню именно Апраксіей,
(Опраксіей)". Сохраненіе въ нашихъ былинахъ имени Опраксы
и замѣчательпое сходство сюжета былины о Данилѣ Ловчанігаѣ
и Василисѣ съ лѣтописнымъ сказаніемъ о князѣ Оеодорѣ и его
женѣ княгинѣ Евпраксіи свидѣльствуетъ о томъ, что въ болѣе
раннемъ періодѣ нашего эпоса въ немъ была популярна пѣсня

3 ) Экскурсы въ область руссжаго народнаго эпоса. 1892 стр. 26, 27.
') Очерки русской народной словеспости 1897, стр. 305—327.
3 ) Въ былинѣ Маркова № 48 лицо, соотвѣтствующее Данилѣ Ловчавипу,
носить имя Борисъ Романовичъ.

ИМЯ БЫЛИННОЙ КІЕВСКОЙ княгини.

о гибели Ѳеодора и Евпраксіи при нашествіи Батыя на рязан-
скую землю *). Наше объясненіе происхожденія имени былинной
Опраксы, насколько знаю, не вызвало возраженій со стороны
изслѣдователей русскаго эпоса и, повидимому, можетъ считаться
установившимся. Если я снова возвращаюсь къ вопросу объ имени
жены князя Владиміра, то съ болѣе спеціальной цѣлью, а именно,
просматривая всѣ извѣстные въ былинахъ варіанты этого имени,
мы убѣдимся, что не всѣ они могутъ быть объяснены лишь слу-
чайными искаженіями имени Евпраксіи. Для объясненія нѣкоторыхъ
варіантовъ, повидимому, слѣдуетъ искать другого основанія. Въ
нашихъ былинахъ встрѣчаются слѣдующія формы имени кіевской
княгини: Опраксія *), Опракеея 3 ), Апраксія 4 ), Апраксея 5 ),
Опракса е ), Апракса-княьина 7 ), Апракси-коро.ъевична Феракса
королевична Апраксайна 10 ), Апраксейна Апраксина п ),
Абраксина 13 ), Апраксѣевна 14 ), Апраксенгя Опраксимья 16 ),
Афросинья 17 ), (Апросинья). Замѣчу сейчасъ-же, что церковное
имя Евпраксія встрѣчается только однажды, въ былипѣ, записан-
ной въ с. ІІавловѣ нижегород. губ. Е. Фаворскимъ 18 ), и, быть
можетъ, переправлено записывателемъ на книжный ладъ. Разсмат-
ривая въ приведенной послѣдовательности перечисленные варіанты,
мы замѣчаѳмъ, что первые 8 представляютъ несомнѣнныя иска-

*) „Очерки* стр. 322.

*) Гилъфердимъ, столб. 30*, 368, 501. Рыбниковъ I стр. 98.

3 ) Тихонр.-Миллеръ II № 32, стр. 106.

4 ) Гшъфердиніъ, столб. 411. Рыбниковъ. I, стр. 135, 335.
& ) Тих.-Мил. л II № 32, стр. 106.

в) Гилъфердиніъ, 556, 570. Рыбниковъ I стр. 114, 144.
*0 Гилъфердиніъ, столб. 732. Рыбниковъ, III, 29.

Гилъфердиніъ, столб. 1216.
») Рыбниковъ, III, стр. 99.
10 ) Ти-с.-Мил., I, стр. 16, 24.
п ) Морковь, стр. 335.

«) Тих.-Мил., II, № 17, ст. 32; № 21, ст. 33; № 22 ст. 5.
И) Гилъф., 876, Киріъев. ІУ, стр. 50.
і«) Кир п I, 46, II, 22, Ш, 79.
15 ) Морковь, стр. 334.
*«) Гилъфердимъ, 590.

17 ) Кирша Даниловъ, ивд. И. Иуб. биб. стр. 37 Н Ончуковъ. Печорскія были-
ны, изд. отд. русс. яз. п слов. И. А. Наукъ, т. VII, кн. 2, стр. 342, 344.

18 ) Кирѣевскіщ II, стр. 15.

ОідШгесІ Ьу

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

женія имени ЕвпракЫя; слѣдующія за ними, начиная съ Анраксай-
ны, вводятъ окончанія съ звукомъ н у сохраняя еще два первые
слога того же имени: Апраксейна, Апраксина, Абраксина.

Къ этой же ступени, повидимому, принадлежите форма Апра-
коъевна, если предположить, что это отчество отъ неу потребительная
мужского имени появилось изъ стремленія осмыслить яевразуми-
тельныя формы въ родѣ Апрахсайна, Апраксейна. Въ дальнѣйшихъ
формахъ — Апраксеніл, Опракеимья — во второй ихъ половинѣ
( — сонія — симья) уже ясно чувствуется вліяніе другого женскаго
имени, которое является у Кирши Данилова и въ записяхъ г.
Ончукова на Печорѣ въ своемъ правильно мъ видѣ— Афросинъя,
т. е. Евфросинія. Я склоненъ думать, что на средніе варіанты,
прикрѣпившіе къ имени Опракса окончаніе — айна, ейна, — ина,—
енья — имья, что дало исходъ сайна, — сейна, — сина, — сенія, —
симья, оказалъ звуковое вліяніе другой основной варіантъ имени
кіевской княгини, т. е. я предполагаю, что былинамъ уже въ
старину, кромѣ имени Опраксіи, извѣстно было имя Офросиніи у
какъ имя кіевской княгини. Между обоими именами происходили
въ устахъ сказателей компромиссы, отразившіеся въ былинныхъ ва-
ріантахъ, но имя Опраксіи превозмогло и, можно сказать, уста-
новилось въ нашемъ былинномъ эпосѣ. Является однако вопросъ,
какимъ путемъ могло имя Евфросиніи (Офросиньи) стать въ преж-
немъ періодѣ эпическимъ и быть дано женѣ князя ІЗладиміра,
или, другими словами, имя какого историческаго лица могло со-
храниться въ нашихъ былинахъ въ варіантѣ Офросынья. Аналогія
имени Опраксіи показываетъ, что въ эпосѣ нѣтъ необходимости
искать непремѣнно сходства былиннаго лица съ историчсскимъ,
носившимъ то же имя. Имя историческаго лица могло стать эпи-
ческимъ въ силу прежней широкой извѣстности этого лица, хотя
бы реальный черты исторической личности уже давно исчезли
изъ народной памяти. Историческія имена держатся вообще
гораздо прочнѣе, чѣмъ связанный съ ними преданія, подвергаю-
щіяся въ теченіе временъ радикальной передѣлкѣ, смѣшенію и
полному забвенію.

Прилагая это наблюденіе къ рѣшенію нашего вопроса, думаю,,
что историчсскимъ лицомъ, имя котораго стало эпическимъ и
было таковымъ въ теченіе нѣкотораго періода, была знаменитая
полоцкая княжна преподобная Евфросинія, основательница (до-

ОідШгесІ Ьу

ИМЯ БЫЛИННОЙ КІЕВСКОЙ княгини.

нынѣ существующаго) жснскаго монастыря Спасо-Евфросиніев-
скаго близъ Полоцка. Напомню нѣкоторыя черты ея жизни, хотя,
повторяю, ни одна изъ нихъ не отразилась въ былинномъ обликѣ
кіевской княгини. Св. Евфросинія, въ міру Нредслава, была
дочерью князя Георгія, одного изъ сыновей знаменитаго полоц-
каго князя Всеслава Брячиславича, изображаема™ въ гипербо-
лическихъ чертахъ авторомъ Слова о Полку Игоревѣ. Простран-
ная извѣстная въ рукописяхъ ^Повѣсть житія и преставленія
святая и блаженныя и преподобный Евфросиніи* *) витіеватымъ
слогомъ сообщаетъ главные моменты ея святой жизни. Предела-
ва 2 ) была отроковицей мудрой и прекрасной. „Вѣсти же, разшед-
шейся по всѣмъ градомъ о мудрости ея и о блазѣмъ ученіи ея
и о тѣлеснѣй утвари,— бѣ бо лѣпа лицомъ, красота же ея многи
славныя князи на любленіѳ приведе ко отцу ея: кождо ихъ тща-
щеся, дабы пояти ю въ жену сыну своему, и всѣмъ часто при-
сылающимся къ отцу ея, онъ же отвѣщаваше: „воля Господня
да будетъ". Однако благочестивая дѣвица, проводя дни въ мо-
литвѣ, не помышляла о земномъ женихѣ и тайно отъ отца ушла
въ монастырь къ игуменьѣ вдовѣ князя Романа, которая, убѣ-
дившись въ непреклонности ея рѣшенія, постригла ее подъ име-
немъ Евфросиніи. Послѣ пребыванія въ монастырѣ Евфросинія,
съ разрѣшенія епископа Илін, жила затворницей въ „голбцѣ ка-
меннѣ а въ церкви св. Софіи въ Полоцкѣ, соблюдая суровый
постъ и занимаясь списываніемъ книгъ.

Получивъ во снѣ видѣніе, еп. Илія передалъ Евфросиніи цер-
ковь Спаса въ Сельцѣ съ мѣстомъ, принадлежавшимъ этой церкви.
Поселившись здѣсь, блаженная просила отца своего прислать ей
младшую сестру Городиславу для книжнаго наученія и постри-
гла ее подъ именемъ Евдокіи. Къ Евфросиніи затѣмъ пришла
чтобы постричься княжна Звенислава Борисовна, получившая при
постриженіи имя Евпраксіи. На принесенныя ею средства Евфро-
синія построила каменную церковь Спаса и затѣмъ каменную же
Пресвятой Богородицы.

*) См. эту „повѣсть" въ „Памятпикахъ старинной русской литературы".
Вып. ІѴ,сгр. 172—179, гдѣ она издана по сборнику XVI в. Троицкой Лавры.
Житіе св. ЕвФросиніи у св. Дмнтріл Ростовскаго подъ 23 мая. См. также Фи-
ларета — Русскіе святые, май, стр. 173.

2 ) Въ „Житіяхъ" св. Дмитрія Ростовского Прсдислава.

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

Устроивъ и украсивъ оба храма при дѣвичьемъ монастырѣ,
она пожелала получить для второго древнюю святыню, икону
Богородицы Одигитріи и, пользуясь своимъ родствомъ съ визан-
тійскішъ императоромъ, знаменитымъ Мануиломъ Комниномъ
отправила къ нему и патріарху Лукѣ своего посланнаго съ да-
рами, чтобъ просить у нихъ одну изъ трехъ иконъ Богородицы,
писанныхъ, по преданію, евангелистомъ Лукой и находившихся
въ Царьградѣ, Іерусалимѣ и Ефесѣ. Императоръ снизошелъ на
просьбу Евфросиніи и даровалъ ей ефесскую икону, которая и
была перевезена и поставлена въ построенномъ ею храмѣ.
Устроивъ въ Полоцкой землѣ еще нѣсколько монастырей, Евфро-
синія рѣшила отправиться въ Іерусалимъ, поклониться Гробу
Господню и окончить жизнь въ святой землѣ.

Житіе описываетъ ея наставленія покидаемымъ сестрамъ,
проводы, сопровождаемые плачемъ родныхъ и инокинь, пребыва-
ніе въ Царьградѣ, прибытіе въ Іерусалимъ, гдѣ она поселилась
^у св. Богородицы въ русскомъ монастырѣ а , посѣщеніе Гроба
Господня, загЬмъ продолжительную болѣзпь ея и праведную
кончину 23-го мая. Впослѣдствіи мощи святой были перевезены
на Русь и погребены въ Кіевскихъ пещерахъ 2 ). Приведенныя
черты жизни полоцкой княжны блаженной Евфросиніи ХІІ-го
вѣка (1101—1179), вошедшія изъ устныхъ предапій въ „Повѣсть"
о ней, были уже основательно забыты въ народѣ, когда имя ея
было введено въ эпическія пѣсни и дано кіевской княгинѣ, женѣ
Владиміра. Какъ о рязанской княгинѣ Евпраксіи, такъ и о по-
лоцкой Евфросиніи слагатели былинъ знали только, что это были
знаменитыя женщины княжескаго рода. Но, быть можетъ, одна
черта, прикрѣпленная къ былинной Афросиньѣ, нредставдяетъ
историческій отголосокъ. Въ былинѣ Кирши Данилова „О же-
нитьбѣ Владпміра 8 ) а привезенная невѣстой Владиміру Лфросинья
королевишна названа дочерью грознаго короля Етмануила Етма-

!) Отдаленное родство это состояло вътомъ, что жена Брячислава, двоюрод-
наго брата ЕвФросинін. внучка Владпміра Мономаха, была сестрою супруги
Іоанна Компина, отца Манунла. О связяхъ съ визаптійскимъ дворомъ свидѣ-
тсльствуетъ и то, что отецъ ЕвФросипіи (Ростиславъ-Георгій) былъ нѣкото-
рое время въ И8гнаніи въ Царьградѣ.

*) 7>а^с ѵ у*0(га.— ІІсточпнки русской агіографіи со ссылкой на Сергія (П, 136).

3 ) Изд. II. публ. библіотеки нодъ редакціей П. ШеФера, стр. 36—41.

Оіді^ігесІ Ьу

ИМЯ БЫЛИННОЙ КІЕВСКОЙ княгини.

нуиловича. Я уже въ „Очеркахъ" *) высказалъ предположеніе
(вслѣдъ за другими изслѣдователямн), что имя Етмануила объя-
сняется давней памятью о царѣ Мануилѣ Комнинѣ, котораго
блестящее, воинственное царствованіе произвело на современ-
никовъ, въ томъ числѣ на русскихъ, сильное впечатлѣніе, осо-
бенно въ предѣлахъ юго-западной Руси. „На это, говорилъ я,
имѣемъ даже прямыя указанія. Въ XIII вѣкѣ книжныя сказапія
уже дѣлали Мапуила современяикомъ Владиміра Мономаха, и
авторъ „Словао погибели Русской земли", прославляя могущество
этого князя, обронилъ для насъ слѣдующее драгоцѣнное для исторіи
нашего эпоса указаніе: „И жюръ (т. е. кгръ) Мануилъ црего-
родскый опасъ имѣя, поне и великыя дары посылаша к нему,
абы подъ нимъ великый кизь Володимеръ цря города не взялъ
Можно дріать, что имя Мануила особенно было популярно въ
галицкихъ народныхъ разсказахъ: едва ли простую случайность
можно видѣть въ томъ, что именно въ пѣсняхъ о Романѣ (въ
которомъ мы вмѣстѣ съ проф. Ждановымъ видимъ Романа Галиц-
каго) похититель жены Романовой носить имя Мануила Ягайло-
вича... Припомпимъ далѣе вмѣшательство Мануила въ русскія
церковный дѣла, когда онъ письмомъ убѣждалъ князя Ростислава
назначить митрополитомъ грека. Припомнимъ занесенное въ
Новгородскую (3-ю) лѣтопись сказаніе, также зашедшее къ намъ
изъ Византіи, о наказанной гордости этого же царя и о томъ,
какъ онъ написалъ образъ Спасителя, извѣстный подъ именемъ
золотой ризы 3 ) и . Припомнимъ далѣе сношенія Мануила съ
галицкимъ княземъ Ярославомъ Осмомысломъ, съ кіевскимъ Ро-
стиславомъ, пребываніе бѣглаго двоюроднаго брата Мануйлова,
царевича Андроника, при дворѣ Ярослава, припомнимъ пріютъ,
данный Мануиломъ у себя изгнаннымъ братьямъ кн. Андрея Бо-
голюбскаго и нѣкоторыя другія черты византійско-русскихъ отно-
шеній въ царствованіе Мануила. Все это достаточно мотивиру-
етъ громкую извѣстность этого императора на Руси въ XII вѣкѣ

*) я Очерка а , стр. 115.

2 ) Вслѣдствіе смѣшенія разныхъ Владиміровъ (Святого, Мономаха, Влади-
міра Васильковича, Владиміра Волынскаго см. й Очерки а , стр. 279, 133) въ
нашемъ впосѣ, немудрено, что по былинѣ Етманунлъ является современникомъ
Владимира Краспаго Солнышка.

3 ) „Очерки", стр. 115.

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРЪНІЕ.

и возможность проникновенія его имени въ эпическую пѣсню
изъ народныхъ преданій. Въ имени короля Етмануила мы имѣемъ,
вѣроятно, искаженіе литературной формы Эммануилъ, вызванное,
можегь быть, извѣстяымъ въ позднѣйшее время словомъ гетманъ.
Во всякомъ случаѣ едва ли можно объяснить просто случай-
ностью, что въ преданіе о княжнѣ Евфросиніи Полоцкой занесенъ
царь Мануилъ, подарившій ей извѣстную икону и впослѣдствіи
(какъ свидѣтельствуетъ „повѣсть"), встрѣтившій ее во время ея
иутешествія въ своихъ владѣніяхъ, а въ былинѣ невѣста кн.
Владиміра является дочерью короля Етмануила Етмануиловича.

Остается еще вопросъ, въ какомъ хронологическомъ отно-
шеніи находятся между собою оба имени былинной кіевской кня-
гини, т.е. которое изъ обоихъ именъ— Евфросинья или Евпраксія —
раньше вошло въ эпяческій оборотъ. Думаемъ, что первое, на
осяованіи слѣдующихъ соображеній. Во первыхъ, по времени
жизни, а слѣдовательно и по началу извѣстностн въ народномъ
преданіи, Евфросинія, какъ женщина княжескаго рода, жившая
въ XII вѣкѣ, предшествовала кпягинѣ Евпраксіи, погибшей во
времена Батыева нашествія на Рязань въ 1237 году. Во втфрыхъ,
имя Евфросиньи, какъ имя жены Владиміра, въ былинахъ отжи-
ваетъ свой вѣкъ, будучи почти вытѣснено именемъ Опраксіи,
и сохранилось только въ записи XVII 1-го вѣка (Кирши Дани-
лова) и въ захолустномъ былинномъ уголкѣ на берегахъ Печоры
(былина г. Ончукова). Повидимому, такимъ образомъ именемъ
болѣе позднимъ было вытѣснено имя болѣе ранняго періода.
Особенно ярко это вытѣсненіе въ приведенной былинѣ Кирши
Данилова („О женитьбѣ Владиміра"), въ которой невѣста, при-
везенная Владиміру, въ первой половинѣ былины, гдѣ рѣчь
идетъ объ ея привозѣ Екимомъ Ивановнчемъ, называется Афро-
синьей, дочерью Етмануила Етмануиловича, а во второй половинѣ
былины, гдѣ разсказывается, какъ Дунай, женившійся на ссстрѣ
Афросиньи поляницѣ ІІастасьѣ королевичнѣ, состязается съ же-
ной въ стрѣльбѣ и убиваетъ ее, кіевская княгиня уже переиме-
нована въ Апраксѣвпу *). Въ одпомъ изъ „Очерковъ" я выска-
залъ предположеніе а ), что конечный эпизодъ былины о женитьбѣ

1) Изд. И. Публ. библ., стр. 42.

2 ) „Очерки", стр. 134, 135.

ИМЯ БЫЛИННОЙ КІЕВСКОЙ княгини.

Дуная и Владпміра — состязаніе въ стрѣльбѣ, смерть мужа и жены
и обращеніе ихъ въ рѣки,— существовалъ какъ отдѣльная пѣсня,
которая была впослѣдствіи прикрѣплена къ женитьбѣ Дуная,
вслѣдствіе совпаденія названія этого богатыря съ рѣкой. Такое
ирикрѣпленіе подтверждается и тѣмъ, что кіевская княгине, но-
сившая въ этой пѣснѣ имя ■ Апраксіи, не была, какъ это часто
бьгааетъ при спайкѣ разныхъ пѣсепъ, переименована въ Афро-
синыо, какъ зовется та же личность въ былинѣ о женитьбѣ Вла-
диміра. Въ третьихъ, подъ нѣкоторымъ сомнѣніемъ, въ пользу
первичности имени Офросиныі, можетъ быть приведено и слѣ-
дующее соображеніе. Въ былігаѣ о привозѣ невѣсты Владиміру
Добрыней, Екимомъ и проч., какъ давно уже предполагаюсь
изслѣдователи эпоса, отразился въ эпической обработкѣ исто-
рически! фактъ — женитьба юнаго князя Владпміра на Полоцкой
княжнѣ Рогнѣдѣ, устроевная Добрыней. Быть можетъ, поэтому
не случайно другая, тоже полоцкая, княжна — Евфросинья — въ
эпосѣ является женою кн. Владиміра. Имя Офросиньи могло быть
дано женѣ Владиміра не только потому, что оно принадлежало
знаменитой княгинѣ, но, быть можетъ, и потому, что оно было
тѣсно связано съ Полоцкомъ, откуда, по глухимъ воспоминаніямъ,
князь Владиміръ взялъ себѣ съ боя жену, княжескую дочь, при
помощи Добрыни. Съ другой стороны, объ Евфросиніи могла
напоминать и могила ея, показываемая въ Кіевѣ въ Ѳеодосіе-
выхъ пещерахъ.

Вышеприведенныя соображенія, убѣдительность которыхъ я
вовсе не склонепъ преувеличивать, имѣли цѣлью объяснить поя-
вленіе имени Офросиньи, какъ имени жены былиннаго князя
Владиміра въ нашемъ эпосѣ. Смущаться тѣмъ обстоите льствомъ,
что личность, носящая имя Офросиньи, но своимъ нравственнымъ
свойствамъ не имѣетъ ничего общаго съ исторической правед-
ницей Св. Евфросиньей, нѣтъ никакого основанія. Вѣдь и су-
пруга Офросиньи былинный Владиміръ но тѣмъ же свойствамъ
далекъ отъ историческаго Владиміра, святого и равноапостоль-
наго. И въ томъ и другомъ случаѣ передъ нами не историческія
личности, а лишь княжескія имена, ставшія эпическими, въ силу
-славы лицъ, нѣкогда ихъ носившнхъ.

Всев. Миллеръ.

ОідШгесІ Ьу

Дѳрѳвѳнсвія пѣсни и пѣвцы»

Изъ поѣздки по Новгородской губ.: по уѣздаиъ Череповецкому,
Бѣлозерскоиу и Кирилловскому *).

Поѣздка моя лѣтомъ 1901 года въ Новгородскую губернію
устроилась совсѣмъ неожиданно, главньшъ образомъ благодаря
любезности одного американца. Еще въ Америкѣ, во время нашихъ
концертовъ, я познакомилась съ однимъ американцемъ м-ромъ
Крэнохмъ, который усердно посѣщалъ концерты и очень интере-
совался какъ русской музыкой, такъ и Россіей вообще. Оказа-
лось., что онъ уже нѣсколько разъ былъ въ Россіи, которая
привлекала его своеобразностью природы и жизни, несмотря даже
на то, что, благодаря свойственной американцамъ наивности но
отношенію къ паспортной системѣ, которой у нихъ не существуете,
въ первыя же двѣ поѣздки ему пришлось испытать нѣкоторыя
шероховатости нашего отроя. Въ первую свою поѣздку онъ
затерялъ паспортъ и попалъ въ очень неловкое положеніе, изъ
котораго съ трудомъ выпутался. Собираясь въ Россію во второй
разъ, онъ рѣшилъ быть осторожнѣе и взялъ два паспорта. Въ
дорогѣ онъ встрѣтилъ американца, который ѣхалъ въ Россію въ
первый разъ и не имѣлъ никакого вида. Желал оказать услугу
своему соотечественнику, м-ръ Крэнъ предложилъ ему одинъ изъ
своихъ паспортовъ, и такимъ образомъ въ Россіи очутилось два
американца, путешествующее подъ однимъ именемъ. Каждый рус-
скій легко можетъ представить себѣ, къ какимъ осложненіямъ
это привело: м-ръ Крэнъ попалъ еще въ худшее положеніе, чѣмъ
въ первый разъ.

і) Читано въ соединенною» засѣданіи ЭтнограФіічесваго Отдѣла И. О. Л. Е., А.
и Э. и состоящей при Отдѣлѣ Музыкально— Этнографической Комиссіи 3 мая
1902 года. Ред.

ДЕРЕВЕНСКІЯ ІГБСНИ И ПѢВЦЫ.

Но интересъ его къ Россіи быль выше какихъ-нибудь мелкихъ
неудачъ. Онъ обладаетъ необыкновенной способностью подмѣчать
положительную сторону каждаго явленія, а потому и въ русской
жизни онъ сумѣлъ уловить свѣтлыя, привлекательный стороны
въ искусствѣ, въ литературѣ, въ народность творчествѣ,и сдѣлался
ихъ рѳвностнымъ поклонникомъ.

Представился случай, и м-ръ Крэнъ заявилъ свое сочувствіе
къ русскому искусству на дѣлѣ посредствомъ своего вліянія въ
американскихъ финансовыхъ сферахъ.

Вотъ на этой почвѣ и возникла нЬкая спорная сумма, которая,
по моему убѣжденію, принадлежала м-ру Крэну; онъ же утвер-
і ждалъ, что яѣтъ, Когда прошлой зимой я послала ему эту сумму
въ Чикаго, м-ръ Крэнъ не согласился взять ее, а, удвоивъ, отпра-
вилъ обратно въ Россію, предсѣдателю Геогр. Об-ва, П. П. Семе-
нову, назначивъ ее спеціально на дѣло собиранія пѣсенъ, а Пѣсен-
ная Коммиссія предоставила ее мнѣ, поручивъ сдѣлать пѣсенное
изслѣдованіе въ Новгородской губерніи. Вотъ объ этой-то поѣздкѣ
я и хочу разсказать.

Опять я провела нѣсколько мѣсяцевъ въ погонѣ за пѣснями.
Много деревень пришлось мнѣ проѣхать этимъ лѣтомъ, такъ много,
что мнѣ начинало казаться, ужъ не одна ли огромная деревня вся
Россія? И опять, еще сильнѣе, чѣмъ прежде, я чувствую, какъ
мало сдѣлано, какъ много спѣшной, неотложной работы впереди.
Съ каждой новой поѣздкой, послѣ которой я привожу десятки,
даже сотни интересныхъ записей, я съ ужасомъ думаю, что этотъ
драгоцѣнный источникъ скоро изсякнетъ, исчезнетъ подъ новыми
наслоеніями, и все счльнѣе сознаю слабость личныхъ усилій, убѣ-
ждаюсь все болѣе, что нужна громадная коллективный энергія,
неустанная, изъ года въ годъ, нужны цѣлыя фаланги собира-
телей.

Пока есть еще время. Несмотря на то, что строгую, старин-
ную пѣсню всѣми силами выживаетъ нелѣпая и нескладная пѣсня,
которую фабричная молодежь несетъ изъ города, еще есть по
деревнямъ старики и старухи, хранящіе въ душѣ своей остатки
народнаго пѣсеннаго творчества. Когда удается разспросами о
старинныхъ пѣсняхъ расшевелить въ нихъ воспоминанія юности,
они забываютъ тяжелую действительность, утомленіе послѣ работы,
пренебрегаютъ насмѣшками молодежи и, иачавъ пѣть, сначала съ

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРБНІЕ.

робостью, потомъ ужъ смѣлѣе, потомъ часто не смолкаютъ до
полуночи.

Живой вереницей встаютъ въ памяти моей пѣвцы-шшровиза-
торы, которыми имѣетъ право гордиться наша родина.

Вотъ они, эти деревенскіе Мазини и Фигнеры. Въ рваныхъ каф-
танахъ, въ домотканыхъ шароварахъ, на грязной работѣ потеряв-
шихъ всякій цвѣтъ, часто съ нечесаной бородой и немытыми
руками, полусмущенные и полугордые, стоять они, когда молва
доводить до нихъ собирателя, и полные какой-то своеобразной,
привлекательной грубости, точно оправдываясь, говорятъ: „Да что —
вѣдь мы. только свои деревенскія пѣсни и знаемъ а . Съ какимъ
добродушнымъ недовѣріемъ качаютъ они головой, слыша отвѣгъ:
т ДІхъ-то намъ и нужно". Зачѣмъ? Какая еще новая причуда яви-
лась у людей, жизнь которыхъ полна всякихъ благъ, которымъ,
кажется, и желать больше нечего? „Старыя пѣсни требуютъ,
досельныя"... И зачѣмъ бы это?

Всѣ переминаются на мѣстѣ, бабы вздыхаютъ. Лица выражаютъ
заботу. „Спѣть-то спосмъ, да не будетъ ли намъ чего за это? Въ
городъ бы не потребовали, не засадили бы куда?"

Я смѣюсь. г Да куда? За что? и

— А за пѣсни, не ровенъ часъ...

Я всячески убѣждаю, что ничего за пѣсни не будетъ, кромѣ
похвалы, и разъясняю цѣль собирапія. Усиакаиваготся. Мысль о
сохрансніи старипныхъ пѣсенъ, достоинства которыхъ признаютъ
всѣ, даже молодежь, начинаетъ правиться.

— За старину взялись... не передъ концомъ бы, — вдругъ слы-
шится опять полный сомнѣнія озабоченпый бабій голосъ.

— Ты старья не покупаешь ли?— спрашиваетъ другая баба. — Къ
памъ намедни графъ пріѣзжалъ, старье собпраетъ... По три рубля
за старыя полотенца давалъ. Оно все въ дырахъ, бросовое, а онъ
три рубля... Тебѣ не надо лп?

Бабы и дѣти стоять около меня тѣснымъ кругомъ и разематри-
ваютъ меня пытливыми глазами. Впереди дѣвочки-няньки съ груд-
ными младенцами, самыя любопытный кумушки, играющія роль и
газеты, и почты въ деревнѣ. Я чувствую, что всѣ хотятъ опре-
дѣлить мою личность, уяснить себѣ, кто я, — въ деревнѣ не любятъ
ничего неяснаго, тамъ о каждомъ человѣкѣ знаютъ всю подно-
готную, всѣ привыкли жить на міру. Для полной характеристики

ДЕРЕВЕНСКШ П-ВСНИ И ВЗВЦЫ.

новгородскихъ бабъ, я должна сознаться, что ихъ очень пало
интересовало то^. что я ѣзжу отъ ИМПЕРАТОРСКАГО Гѳогра-
фическаго Общества. Ихъ интересовало совсѣмъ другое. Выслу-
шавъ довольно хладнокровно мое обълсненіе, зачѣмъ мнѣ пѣсни,
отъ кого я ѣзжу, онѣ, чтобы уразамѣть вполнѣ суть дѣла, на-
чинаютъ допросъ такого рода:

Баба. Та-акъ... За пѣснями ѣздишь?

Я. Да. За цѣснями.

Баба. О-охъ. Отъ мужа ѣздшць?

Я. Да.

Баба. О-охъ. -Поѣдешь ли къ нему-то опять?
Я. Поѣду.

Баба. Поѣдешь. Ну-у...

Вначалѣ голосъ у бабы жалобный, особенно на „охъ", потомъ
успокоенный, когда она^говоритѣ: „Ну-у а . Но я, конечно, не, въ
состояніи передать ихъ неподражаемую интонацію; въ ней бездна
смысла. Это цѣлая мораль.

Послѣ этого разговора начинается настоящее знакомство.
Щупаютъ мое платье, разспрашиваютъ всѣ подробности о моей
жизни, семьѣ и сами начинаютъ разсказывать о себѣ.

Старухъ мнѣ удавалось склонить пѣть, только познакомив-
шись съ ними и поговоривъ по душѣ. Да, признаюсь, знаком-
ство съ ними привлекало меня. За рѣдкими исключеніями, въ
Новгородской губерніи мнѣ встрѣчались очень симпатичные типы.
Въ деревенскихъ старухахъ есть удивительная стойкость и вы-
держка. Казалось бы, что женщина, проработавшая всю жизнь
трудную деревенскую работу, народившая и выходившая многихъ
дѣтей— вѣдь крестьянскія семьи очень многочисленны, — что такая
женщина, доживъ до 60 лѣтъ, имѣла бы право на отдыхъ. Но,
наоборотъ, старуха-крестьянка встаетъ раньше всѣхъ, справляетъ
скотину, печетъ хлѣбы, готовить обѣдъ, смотритъ за ребятишками,
треплется цѣлый день и ложится послѣ всѣхъ; да еще въ празд-
никъ такъ развеселится и такихъ пѣсенъ напоетъ, что молодыхъ
за поясъ заткнетъ, хотя при этомъ стыдится даже сознаться, что
умѣетъ пѣть: „Куда мнѣ, стара стала,— голосъ не бѣжитъ. Вотъ,
еолибъ прежде, я бы тебѣ напѣла".

Но есть и такія, что отъ заботь и горя вправду голосъ поте-
ряли. Къ цимъ принадлежитъ моя большая пріятельница, Анисья

Этяогр. Обозр. ЬѴІ. 6

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢШЕ.

Елизаровна, изъ деревни Доронино, Череповѳцкаго уѣзда, талант-
ливая причитальщица, но совсѣмъ потерявшая голосъ. Она про-
бовала пѣть въ фонографъ — ничего не выходило. Тогда она рѣ-
шила надиктовать мнѣ нѣсколько причетовъ, съ тѣмъ, чтобы пойти
съ ней въ ея деревню, которая была центр альнымъ пунктомъ моихъ
поѣздокъ по Череповецкому уѣзду — вѳрстъ 12 отъ Череповца —
и записать напѣвы причетовъ съ голоса ея односельчанки, жен-
щины средяихъ лѣтъ, спеціалистки-причитальщицы. Въ виду того,
что въ каждой данной мѣстности почти всѣ причеты поются на
одинъ напѣвъ, я согласилась, гЬмъ болѣе, что причеты Анисьи
мнѣ очень нравились. Она вносила» въ нихъ много задушевности»
Она же мнѣ разсказала, что у нихъ есть старикъ, который хорошо
поеть старинный пѣсни.

-Анисья живетъ въ Череповцѣ не по своей волѣ, а съ люби-
мымъ сыномъ, который находилъ 'деревенскую работу слишкомъ
трудной и ушелъ въ городъ. Анисья живетъ съ нимъ и терпитъ
всевозможный неудобства, а домъ ея въ деревнѣ стоить пустой.
Другой ея сынъ ушелъ въ Петербурге и бросилъ семью, жену и
шѳстерыхъ маленькихъ дѣтей. Вообще Петербурге играетъ въ
Новгородской губеріи роль какой-то обѣтованной земли. Болѣе
энергичная молодежь только и живетъ и мечтаетъ о немъ, особенно
въ Череповецкомъ и Бѣлозерскомъ уѣздахъ. Это приводить въ
отчаяніе матерей, который теряютъ нерѣдко дѣтей навсегда.

8 іюня мы отправились въ Доронино. Погода была очень хо-
рошая, не слишкомъ жаркая, вѣтѳръ дуль намъ въ лицо, и Анисья,,
которая была очень весела и разговорчива, увѣряла, что это
хорошій признакъ, что плохо, когда вѣтеръ дуетъ по пути. Но
чѣмъ ближе мы подходили къ ея деревнѣ, тѣмъ она дѣлалась
грустнѣе. Когда мы вошли въ деревню, Анисья указала намъ
впереди свою избу, а сама ушла разыскивать пѣсельника Нико-
лая. Ея изба, большая и высокая, имѣла видъ полнаго запустѣ-
нія. Стекла въ окнахъ были выбиты; крыльцо разобрано. Мы
присѣли на развалинахъ крылечка. Насъ окружили ребятишки
и маленькія няньки съ младенцами на рукахъ, а изъ оконъ дру-
гихъ избъ высовывались бабы и кричали: „Да вы что же въ разо- .
ренную избу идете, подите лучше къ намъ; самоварчикъ мигомъ
иоставимъ". Но мы остались вѣрны Анисьѣ. Скоро пришла она
и, какъ посмотрѣла на свою несчастную избу, залилась слезами.

ДЕРЕВЕНСКІЯ ПѢСНИ И ПВВЦЫ.

Я насилу утѣшила ее, говоря, что черезъ яѣсколько минуть ея
разоренная изба будетъ полна гостей — стоить только завести
„машинку", т. е. фонографъ. Она встрепенулась и захлопотала.
Мы всѣ влѣзли въ избу безъ крыльца. Жена единствѳннаго остав-
шаяся въ деревнѣ сына Анисьи, Ивана, стала ставить самоваръ,
а я принялась развѣшивать рупора и все приготовлять для за-
писывашя пѣсенъ.

Пришелъ Николай Евдокимовъ, серьезный, степенный старикъ,
съ большой бородой, настоящій патріархъ. За руку его цѣплялся
двухлѣтній внучекъ и ни за что не хотѣлъ оставить дѣда, такъ
что его унесли на улицу насильно, и онъ ревѣлъ. Николай Евдо-
кимовъ обращался съ внучкомъ очень нѣжно, что при его суро-
вой наружности выходило трогательно. Онъ, видимо, только не
хотѣлъ отказать Анисьѣ и пришелъ по ея просьбѣ, но ему было
какъ будто стыдно, что онъ пришелъ по такому глупому дѣлу,
какъ пѣсни. Когда я пробовала объяснить ему, зачѣмъ мнѣ пѣсни
и какъ онѣ записываются въ машинку, онъ не слушалъ меня, а
все твердилъ: „Это ужъ ваше дѣло. Гдѣ намъ понять. Вы лучше
-знаете*. Вообще былъ очень холоденъ и не смотрѣлъ мнѣ въ
глаза. Первой рѣшилась записать свои причеты нестарая еще баба,
Анна Герасимовна, пришедшая съ груднымъ ребенкомъ трехъ
мѣсяцейь. У нея оказался хоропгій звонкій голосъ, и записи вышли
довольно удачными. Это раззадорило и другихъ бабъ и заинте-
ресовало даже серьезнаго Николая. Они попробовали спѣтьвпя-
теромъ пѣсню въ рупоръ. Вышло недурно. У Николая глаза на-
чинали блѳогЬть. Онъ спѣлъ въ рупоръ пѣсню одинъ, смущался,
забылъ пѣсню по серединѣ и сказалъ: „Забылъ, дальше не знаю а .
Потомъ вспомнилъ и продолжалъ. Когда же фонографъ, повторяя
пѣсню, повторилъ и слова его: „Забылъ, дальше не знаю", онъ
пришелъ въ чисто дѣтскій восторгъ и сталь разсказывать всѣмъ
вновь входившимь, какая удивительная „машинка", что она по-
вторяете не только пѣсню, но и что скажешь. Съ этого момента
ледъ растаялъ. Николай съ увлеченіемъ сталъ объяснять всѣмъ
значеніе записи пѣсенъ, какъ машинка записываете, училъ бабъ,
какъ пѣть въ „нутро*. Въ Доронинѣ были записаны порядочныя
пѣсни. А Анисья радовалась, что ея заброшенная изба полна
народу, и плакать перестала, а вся разгорѣлась, разрумянилась
отъ удовольствія.

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОВОЗРѢНІЕ.

Первый свой причетъ Анисья сложила еще при выходѣ замужъ.
Она шла за нелюбдго, не но своей волѣ и высказала вхзѣ свои
чувства въ причетѣ. „Обдумала все, да и сказала, отвела душу*,
говорила она мнѣ. Вотъ этотъ причеть: кь брату передь свадь-
бой въ послѣдній день:

Не торопитесь, мои голубушки,
Мои мніыя подруженьки,
Погодите, вы лебеди^ бѣлыя,
Выходить нзъ-за столовъ изъ-за Ду-
бовыихъ.

Ахъ, дайте мнѣ, да красной дѣвицѣ,
Дайте мнѣ да въ очи г ) видѣти
Сокола да брата милаго,
Единокровнаго, единоутробнаго,
Свѣхъ Степана Елизаровича.
Подойдн-тко, братецъ миленькій,
Ко столу да ко дубовому,
Ты ко мнѣ да къ красной дѣвицѣ.
Ты послушайся, да братедъ милень-

кій,

Ты меня да красну дѣвнцу,
Что тебѣ я красна дѣвица
Говорить буду, наказывать.
Ты возьми-тко тесьмяину узду,
Ты сходи, да братецъ миленькій,
Ты сходи да на широкій дворъ,
Бакъ обратай коня добраго,
Добраго коня, ѣзжалаго.
Ужъ ты съѣзди, братецъ миленькій,
Въ славный городъ во Череповецъ,
Ты купи, да братецъ миленькій,
Гербовой да листъ бумажечки.
Напиши-тко, братецъ миленькій,
Ужъ ты скорую отказную
Отъ меня, отъ красной дѣвицы.

Поелѣ просватанья:

Богъ судья, кормилецъ батюшка,
Богъ судья, родима матушка,
Не дали да красной дѣвицѣ,
До люба да насидѣтися,

Ты сходи-ка, братецъ миленькій,
Ты ко этимъ, ко чужимъ людямъ,
Ты войди-тко, братецъ миленькій,
Везъ допросу во широкій дворъ,
Безъ додросу во шировій дворъ,
Безъ докладу въ темпу темницу,
Бакъ во этой темной темницѣ,
Не молись ко Господу Богу,
Ты не бей челомъ, не кланяйся
Какъ ты ѳтихъ злымъ чужимъ лю-
дямъ.

Ты положь-ко,;братецъ миленькій,
Ужъ ты скорую отказную
Ты на ихній на дубовый столъ,
Ты скажи-тко, братецъ миленькій,
Грубно слово нехорошее:
«Вотъ, возьмите, злы-чужи .люди,
Вотъ вамъ скорая отказная
Отъ голубушки милой сестры:
У насъ нѣту дѣвушкн на возрастѣ,
Нѣтъ невѣсты запросватанной> .
Мы бы съ тобой, да братецъ ми-
леныгій,

Стали жить да все по старому,
Работать да все по прежнему,
За тебя бы, братецъ миленькій,
Я была бы, красна дѣвица,
Ночная богомолыцица,
Я денная попечальница.

До охоты нагулятися,
Цвѣтного платья наноситися,
Мнѣ дополнить лицо бѣлое,
Мйѣ доростить да русу косу

г ) ч выговариваютъ какъ среднее между ц и ч.

ОідШгесІ Ьу

ДЕРЕВЕНСКІЯ ІГБСНИ И ІГБВЦЫ.

До едннаго до волоса,

Такъ & что а красна дѣвнца

Со годамъ да не сверстадася,

Съ умомъ разумомъ не собралаея.

У меня у красной дѣвкцы

Какъ мое да інцо бѣлое —

Что берестичко лежалое,

Лежалое годовалое.

Самъ ты знаешь, самъты вѣдаешь,

Мой кормилецъ сударь-батюшка*

Государыня-матушка,

Какъ и мнѣ да красной дѣвушкѣ

Еакъ мнѣ эти да чужи люди:

Вмѣото ножа они мнѣ востраго,

Вострова ножа булатнаго.

Ужъ какъ я, да красна дѣвица,

До того, да прежде этого

Я ходила, красна дѣвица,

По широкой да по улицѣ,

Такъ у меня у красной дѣвицы

Не глядЬли очи ясныя

На ихнюю темну темницу

На темную да потюремщицу.

Мой кормилецъ, сударь батюшка,

Государыня ты матушка,
Погляди, да сударь батюшка,
Государыня ты матушка,
У меня у красной дѣвнцы
Не жемчугъ, да горючі слезы,
Не бумага— лицо бѣлое.
Какъ ужъ вьюсь я увнваюся,
Шелковымъ клубомъ катаюся,
Со голубушкамъ подруженькамъ,
Съ верстной ровяюшкой великою.
Какъ у васъ, мои голубушки,
Жалостливы отцы, матери,
Вамъ даютъ, сестрицы милыя,
До люба да насидѣтися,
До охоты нагулятися,
Цвѣтнаго платья наноситися,
Вамъ доростить да русу косыньку
До единаго до волоса,
До шелковаго до пояса.
Какъ у меня-то, у красной дѣвицы,
Руса коса расплетается,
Алы ленты развиваются,
Что померкли очи ясныя
Что потускли щеки алыя. Огь

Когда въ баню (баеньку) ведутг, родителямъ причитывсуотъ:

Мой кормилецъ, сударь батюшка,
Наряди да слугу вѣрную
Ты посылочку да скорую
Истопить да теплу баеньку;
Чтобы была да тепла баеиька
Въ головѣ да не угарчива,
Къ бѣлу тѣлу да припарчива;
Мнѣ сходить да красной дѣвицѣ

Когда выйдутъ изь бани:

Тебѣ спасибо, тепла баенька,
Бѣло больно меня вымыла,
Не по старому, не по прежнему.
Я не смыла, красна дѣвушка,

Мнѣ во теплую во баеньку,
Въ теплую, да паровитую.
Со голубушкамъ, подруженькамъ,
Не со стадомъ лебединыимъ,
Лебединымъ да гулливымъ,
Мнѣ посмыть да горе кручину,
Со бѣла лица слезиночку,
Съ ретива сердца кручинушку.

Со бѣла лица слезиночки,
Съ ретива сердца кручинушки.
Вдвое, втрое горя прибыло
У меня у красной дѣвицы,

Повднѣе Анисья свыклось со своею участью, съ мужемъ жила дружно,
а в* семьѣ пользовалась уважевівмъ и любовью. в И вотъ, поди ты", говорила
она инѣ: ^виато меня никогда не попрежвулъ, ни воловки, ни мужъ, ни разочку.
А ужъ я ли имъ всего не выложила, что на душѣ было 4 .

ОідШгед Ьу

Соо<

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

Ахъ тн мнѣ-тюшки тошнехонько
Моему сердцу ретивому.
Ахъ, во этой теплой баенькѣ,
Гдѣ сидѣла красна дѣвнца,
Выростай береза бѣлая!
Гдѣ лежалъ да частый гребешокъ,
Выростай да часть ракнтовъ кусть!
Да гдѣ кндаіа русы волосы,
Выростай трава шелковая!
Видно,отъ меня, отъ красной дѣвицы,
Отошла да воля вольная,
Отошла да покатилася;

Какъ погляжу я красна дѣвица
Ей во слѣдъ да волѣ вольноей:
Куда пошла да воля вольная?
Во которую сторонушку?
Въ которую путь дороженьку?
Вижу, пошла да воля вольная
По чиступолю куницею,
По подлѣсьицу лисицею.
Какъ навстрѣчу волѣ вольноей
Попадаетъ неволюшка великая,
Воля неволѣ поклонилася,
А воля прочь да отшатилася.

Какъ легко Анисья импровизируете, мнѣ пришлось самой
убѣдиться. Разъ при Анисьѣ я получила отъ мужа письмо и
вслѣдъ за нимъ телеграмму. Бе поразила такая внимательность.
„Ты ему напиши за это стишокъ". И она тутъ же сложила и
продиктовала мнѣ слѣ дующее:

Отъ своей да лады милыя
Получила письмо-грамотку,
Словесное да челобитьице.
Спасибо тебѣ, ладо милое,
Мнѣ послалъ да письмо-грамотку,
Минѣ скорое извѣстьице.
Обрадовалъ, да ладо милое,

Саиъ ты знаешь, самъ ты вѣдаешь—
На чужой дальней сторонушкѣ
Много печалюшки великія,
Много заботушки несносный;
На чужой дальней сторонушкѣ
Все кипить чюе ретиво сердце
По тебѣ, да ладо мое милое.

Ты мое да ретиво сердце.

Этимъ кончаю причеты Анисьи 1 ) и перехожу къ другимъ.
Причетъ Анны Герасимовмы изъ деревни Доронино, Черепо-
вецкаго уѣзда, Новгородской губерніи. Певѣсту кь вѣнцу со-
бираютъ:

Благослови ты, Боже Господи,
Пресвятая Богородице!
Волюй, моя воля вольная,
Ты красуйся, дѣвичья красота,
Тебѣ не долго красоватися,
Недолго въ дѣвкахъ сидѣти,
Одинъ часъ, одну минутушку.
Погляжу я, красна дѣвица,
На всю роднюшку великую,

На все стадо лебединое.
Всѣ сидятъ, мои голубушки,
Всѣ по старому, по прежнему;
Только я лишь, красна дѣвица,
У меня у молодешеньки
Руса коса расплетается,
На рукѣ золото кольцо
У меня да распаяется.

1 ) Всѣ эти причеты, равно какъ и другіе, печатаемые ниже быіи демон-
стрированы Е. Э. Лнневой при помощи #оногра#а и пѣньемъ въ засѣдавіи
Этн. Отдѣда. Ред.

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

ДЕРЕВЕНСКИ! ПѢСНИ И ІГВВЦЫ.

Когда выйдуть изъ бани:

Слава, слава тебѣ, Господи!
Я посмыла, красна дѣвушка,
Со бѣла лица слезиночку,
Съ ретива сердца кручинушку.
Я иду, да красна дѣвушка,
Послѣ байни, послѣ п&руши,
На весельи, да на радостяхъ,
На великой Божьей милости.
Ты, кориилецъ сударь-батюшка,
Засвѣтн-тко воскову свѣчу
Помолиться Господу Богу.
Я первой да поклонъ положу
За Царя я благовѣрнаго,
За Царицу благовѣрную,
Я за царевыгь малыіъ дѣтугаѳкъ,
За всю вѣру христіанскую.
Я еще да поклонъ положу
Я Покрову Богородицѣ:
Ты, Покровъ да Богородице,
Ты покрой мою головушку.
Слава, слава тебѣ, Господи,
Помолилась Господу Богу.

Мнѣ не что Богу молнтися,
Меня Господи не милуетъ.
Сколько въ банѣ не намылася —
Вдвое, втрое обтерялася:
Потеряла потеряшечку —
Свою красную-то красоту.
Какъ пошла да красна красота
Во трубу пошла дыииночкой,
Во двери пошла париночкой.
Гдѣ-то есть у молодешеньки
Есть обманщицы, охальницы,
Да вы лисицы, ласкобайщицы,
Нахвалили да нахвастали
Вы своей да байной-парушей:
Что у насъ, да въ байной-паруши,
Много веселаго весельица,
Хорошаго украшеныща—
Три стола, да три точеные:
Что на первомъ-то столикѣ
Яндова да пива пьянова,
На другомъ-то есть на столикѣ
Есть чара да зелена вина.

Въ виду того, что меня, главнымъ обравомъ, интересуетъ
музыкальное построеніе пѣсни, я всюду искала хоровъ или пѣнія
„артелью*, какъ называютъ крестьяне. Напѣвы же причетовъ и
свадебныхъ пѣсенъ, которые довольно однообразны, но встрѣ-
чаются еще всюду, я записывала, только когда не находила
пѣсенъ болѣе интересныхъ въ музыкальномъ отношеніи. Но ихъ
набралось у меня столько, что съ небольшими дополненіями онѣ
могутъ дать характеристику всего свадебнаго ритуала, сохранив-
шагося еще во многихъ деревняхъ той мѣстности. Впрочемъ,
ближе къ городамъ уже болѣе въ употребленіи „самоходки*, т.
е. вѣнчаются по свободному выбору, иногда уходя изъ домутайкомъ,
безъ сватанья и разныхъ бытовыхъ обрядовъ и церемоній. Этой
весной я собираюсь съѣздить еще въ нѣкоторые медвѣжьи углы
Кириловскаго уѣзда, гдѣ сохранились старинные обычаи. Теперь
я предлагаю послушать, какъ образцы, двѣсвадебньщ пѣсни: „При
вечѳрѣ, вечерѣ* (Славленье жениха) и „Тысяцкій, ты бояринъ
большой* (Славленье крестнаго отца) въ исполненіи фонографа 1 ):

5 ) Эти пѣсни также были демонстрированы въ засѣданіи Отдѣла. Ред.

0\д'\\\2.е6 Ьу

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ 0Б03РѢШЕ.

Первая пѣсня, славленье жениха, была спѣта крѳст. Марьей
Климовой съ 2-ми другими, изъ деревни Сюрьмень, Бѣлозѳрсваго
уѣзда. Вотъ она:

При вечерѣ, вечерѣ, при темныхъ да

сумеречкахъ,
При Устиньниѳмъ дѣвичиичкѣ
Прилеталъ да младъ ясенъ соколъ.
Онъ садился на окошечко,
На серебряну прмчалинку,
На златую на закраинну;
Кавъ никто не виднтъ сокола,
Да никто не примѣтитъ яснаго.
Примѣчала ясна сокола
Да Устиньина матушка,
Говорила своей дочери:
„Ты, дитя ли, мое милое,
Примѣчай-ка ясна сокола,

Ясна сокола залетнаго,
Добраго молодца заѣзжаго".
„Государыня моя матушка!
Какъ у тя языкъ воротится,
Какъ уста да растворяются, -
Зачастую вспоминаете,
Мое сердце надрываете;
Мнѣ и такъ сердцу тошнехонько,
Ретивому обиднешеньво:
У меня, у молодешеньки,
Рѣзвы ноженьки подрѣзаны,
Бѣлы ручки опустил ися,
Очи ясны помутилися,
Голова съ плечъ покатилася".

Вторая пѣсня — ъ Славлвнье крестнаю^ отца* — на другой мо-
тивъ была спѣта дѣвушками въ Воротишинѣ, Уломской волости,
Черепов, уѣз. Пѣсня эта такого содержаніД:

„Тысяцкій, ты бояринъ большой,
Любишь ли ты Божью церковь съ

главой?"

—Какъ не любить Божью Церковь

съ главой:
Тугь у меня богамальня моя.
„Тысяцкій, ты бояринъ большой,
Любишь ли ты сыновей богатырей?*
— Какъ не любить сыновей богаты-
рей:

Тутъ у меня и замѣна моя.
„Тысяцкій, ты боярйнъ большой,
Любишь ли ты дочерей хорошихъ? 4,
— Какъ не любить дочерей хоро-

шихъ:

Туть у меня и гостьба моя.
„Тысяцкій, ты бояринъ большой,
Любишь ли ты жену въ золотѣ? а
— Какъ не любить жену въ золотѣ:
Тутъ у меня и забава моя.

Странно, что, несмотря на водворяющееся господство фа^-
бричной пѣсни и постепенное исчезновеніе старинной, у всѣхъ,
даже у молодежи, въ глубйнѣ души есть уваженіе къ строгой
^досельной* пѣснѣ и пренебрежете къ „частушкамь", „вертуш-
камъ", „туртышкамъ"— названія, которыми клеймятъ фабричную
пѣсню. „Вертятъ, вертятъ, пустомеля какая-то 44 , говорить ста-
рики. „Всѣ пѣсни перевернуты, перекоманы 4 *. — „Пришелъ ко-
нецъ вертушкамъ а , радуются пожилыя бабы, узнавъ, что соби-
раютъ старинный пѣсни,*чтобы онѣ не пропали. то заведутъ

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

ДЁРЕВЕНСКІЯ ПѢСНИ И ИВВЦЫ.

на одинъ ладь, да и блеять, какъ овечки, лаютъ какъ со-
бачки 44 1 ).

Старинныя пѣсни называютъ различно: досельныя, досюдош-
яыя, давншпнія, 'дотошныя, долгоголосыя, строгія, уставныя.
Про эти пѣсни говорятъ: „пѣсня каждая — правда, какъ поду-
маешь умомъ*. По содсржанію къ нимъ подходятъ разныя про-
тяжных пѣсни: 1) историческія, напр. „Какъ во славномъ во
городѣ Астрахани"*, про „Стеньку Разина", „Ты рябинушка", 2)
семейныя: „ Споро дила мати сына", „Теща зятя провожала"; 3)
лиричеекія — „У Дунюшки было у голубушки", „Ночи темныя,
осеннія а , „Не одна во полѣ дороженька"; 4) тюремныя — „Жаво-
роночекъ"; 5) рекрутскія, напр. „Долина долинугака а , „Отлетаѳтъ
мой сокоіикъ", и другія. Чтобы пѣть ихъ нужна „душа долгая 4 *,
по выраженію крестьянъ: „если душа коротка, досельной пѣсни
не спѣть". „У его душа долгая* — высшая похвала пѣвцу.

Я подмѣтила одно оригинальное и поэтическое выраженіе,
которое крестьяне употребляютъ иногда. Вмѣсто того, чтобы
сказать: „начинайте пѣснго* 4 , или: „заводите пѣсню съ краю а ,
они говорятъ: „затепливайте пѣсню", — „что ты затухъ, забылъ
пѣсни-то в . О знатокѣ пѣсенъ выражаются такъ: „онъ пѣснѣ ко-
рень". Деревенскій пѣвецъ не любить пѣть одинъ. Такъ какъ
идеалъ пѣсни— протяжная, широкая мелодія, то даже если у
пѣвца „душа долгая", т. е. длинное дыханіе, онъ отказывается
пѣть одинъ. „Вывода не хватаетъ", говорить онъ. „Выводъ"
какъ бы выводить пѣвца изъ затрудненія, т. е. другіе голоса,
вступая во время, когда ему нужно взять дыханіе, подхваты-
ваютъ, поддерживаютъ его, — тогда мелодія льется протяжно,
широко. Но къ подголоскамъ хорошій пѣвецъ относится весьма
разборчиво. Онъ неохотно поетъ съ тѣмъ, кто изъ другой мѣст-
ности и знаетъ пѣсню иначе, чѣмъ онъ. „Какъ не нашей земли,
не спѣть намъ", говорить онъ, пли: „Я-то къ вамъ приленусь,
а вамъ ко мнѣ не пристать", или такъ: „Не хочу я съ нимъ
пѣть, онъ мнѣ голосъ перешибаетъ".

1 ) По этому поводу офащаемъ вниманіе на статью Е. Э. Ливевой: „Жива
«народная пѣсна?* („Русск. Вѣд.* 1903 г. № 31), написанную по поводу
статьи Д. Зеленина: „Черты современного народного быта по частушкамъ".
(„Русск. Вѣд.« 1903 г. № 8).

ОідШгесІ Ьу

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

Какъ-то лы разъ разговорились съ Анисьей о томъ, почему
молодежь меньше поетъ, чѣмъ въ старину. Анисья дала мнѣ на
это своеобразное объясненіе: „Жить теперь лучше стало, должно
быть", отвѣчала она, подумавъ. „Бывало, какъ на барщину по-
гонять, да цѣлый день на чужой работѣ промаешься, вечеромъ
и кричишь съ радости, что работа кончена. И какъ пѣли-то.
Вѣдь кто поетъ, тому легче, а горе съ собой таскать да мол-
чать, куда труднѣе. Теперь жить лучше, вотъ и не поютъ".

Черезъ нѣсколько дней я совершенно неожиданно услыхала
совсѣмъ другое объясненіе того же явленія, почти противопо-
ложное, отъ одного крестьянина изъ близкой къ городу деревни.
„У насъ пѣсни съ голоду издохли*, саркастически замѣтилъ онъ
на мой вопросъ — поютъ ли у нихъ пѣсни. „Деревня обѣднѣла,
земли мало, всѣ ее бросили, народъ въ городъ ушелъ".

А чѣмъ ближе къ городу, тѣмъ назойливѣе и вульгарнѣе зву-
читъ фабричная „частушка", а хорошая пѣсня забыта.

Мнѣ пришлось этимъ лѣтомъ проѣхать по Новгородской
губерніи около 1500 в. (1000 на лошадяхъ и 500 водою — на
пароходѣ и частью на лодкѣ), и удалось записать всего 200
слишкомъ пѣсенъ (включая разные варіанты одной и той же пѣсни).
Я начала съ Череповецкаго уѣзда, о которомъ меня предупре-
ждали, что тамъ уже навѣрно нѣтъ старинныхъ пѣсенъ. Но на
дѣлѣ оказалось, что во многихъ мѣстахъ Череп, уѣзда ещ&
сохранились пѣсни, и записи этого уѣзда оказались даже
лучше Бѣлозерскаго и Кирилловскаго уѣздовъ. Но и въ этихъ
двухъ уѣздахъ я нашла много интереснаго.

Въ Уломской волости Череп, уѣзда я записала, пожалуй,
самыя лучпгія пѣсни. Избравъ Череповеиъ центромъ, я сначала
ѣздила въ разныя стороны отъ него, верстъ на 50, 70 разстоя-
яія, и опять возвращалась. Обыкновенно я не нанимала почто-
выхъ лошадей, находя это стѣснительнымъ при ѣздѣ по захо-
лустнымъ деревнямъ. Я просто нанимала телѣжку съ лошадью
крестьянина и по всему уѣзду ѣздила съ однимъ человѣкомъ.
Удобно то, что онъ заинтересовывается дѣломъ и даже помо-
гаете мнѣ обыкновенно. Два молодыхъ паренька, съ которыми
я ѣздила по Череповецкому и Бѣлозерскому уѣздамъ, совсѣмъ
вникли въ дѣло и своимъ сознательнымъ отношеніемъ помогали
мнѣ при знакомствѣ съ насел еніемъ. Третій же, упрямый и гру-

ДЕРЕВЕНСКІЯ ІГВСНИ И ПѢВЦЫ.

боватый старикъ, напротивъ, все путалъ. Выслушавъ мои объя-
снены и увѣривъ меня, что все понялъ, вездѣ на вопросъ, за-
чѣмъ я ѣзжу, онъ говорилъ: „она ѣздитъ отъ Моск. Об-ва
сочинять пѣсни* вмѣсто собирать пѣсни. Онъ такъ упрямо
задолбилъ эту фразу, что всѣ мои протесты были напрасны.

Въ Бѣлозерскѣ я попала на Съѣздъ учителей и они, съ
инспекторомъ народныхъ школь во главѣ, благословили меня
совѣтами и адресами по Бѣлозѳрскому уѣзду. На юго-западѣ отъ
Бѣлозерска на Судѣ я собрала обильную жатву, но какъ только
направилась на сѣвѳро-западъ отъ Бѣлоозера въ Куйю, гдѣ жи-
вутъ корелы, въ Ломенскую и Шольскуго волости, какъ почув-
ствовала, что ѣду напрасно. Всюду меня стали преслѣдовать тѣ
„вывернутыя", „супротивный* пѣсяи, которыя вмѣстѣ съ дру-
гими оборышами цивилизащи приносить изъ городовъ уходя-
щая на промыслы часть населенія. Вмѣсто мелодій изъ оперъ
русскихъ композиторовъ, которыя, при болѣе демократической
постановкѣ музыкальнаго дѣла въ городахъ, могли бы сохра-
ниться въ памяти у пришельцевъ изъ деревень, туда несется
нелѣпая, грязная фабричная частушка. Рѣзкой, больной цара-
пиной остался въ моей памяти стишокъ, который пѣлъ какой-то
фабричный, . на берегу Шолы:

т Никодаичъ, проклятой, - Что надѣлаіъ на святой* 4 ...

Стишокъ, очевидно, ему нравился, и онъ повторялъ его на раз-
ные лады. Это быль, вѣроятно, одинъ изъ тѣхъ героевъ, кото-
рый воспѣвается въ современныхъ пѣсняхъ-романсахъ:

«Ной жидка юрошъ, Онъ и пишеть и мараеть,

Онъ на писаря похожъ. И цѣдуетъ, обнимаеть.

Признаюсь, я постыдно бѣжала съ Шолы, сдѣлавъ, впрочемъ,
попытку записать пѣсни и собрала нѣсколькихъ бабъ. Но онѣ
такъ ужасно пѣли, что у меня „ушки завяли*, по народному
выражѳнію. Вообще только въ глухихъ мѣстахъ еще стоить искать
остатки хорошихъ старинныхъ пѣсенъ, въ неболынихъ, захо-
лустныхъ дерѳвняхъ. Былины въ Новгор. губ. почти исчезли,
кромѣ рѣдкихъ, единичныхъ случаевъ. Воспоминаніе о героиче-
скомъ новгородскомь эпооѣ, насколько мнѣ пришлось наблюдать,
стерто безслѣдно. Остатки его унесли Новгород скіе выходцы,
разселивпгіеся по сѣверу.

ОідШгесІ Ьу

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРЪНІЕ.

Но все еще важную роль играютъ въ жизни деревни тѣ хо-
рошіе пѣвцы, знаюіціе старинный пѣсни, которыхъ я назвала
деревенскими Мазини и Фигнерами. На праздникахъ ихъ уто-
щаготъ и чествуготъ не въ примѣръ друпгаъ. Ими гордятся и хва-
лятся. Въ сѣрую жизнь деревни, которая мѣтко характеризуется
формулой „посѣялъ, съѣлъ, удобрилъ", они вносить тотъ элемента
наслажденія и подъема духа, безъ котораго не прожить человѣку.

Изъ пѣвцовъ, съ которыми мнѣ пришлось познакомиться 1
этимъ лѣтомъ, особенно выдается, по удивительному знанію
массы пѣсенъ, Григорій Александровичъ Прохоровъ, крестьянин*
деревни Малаты, Череп, у. Онъ человѣкъ уже пожилой, т. е.
ему далеко за 50, у него есть женатый сынь, но голосъ у него
очень пріятный и звучный. „Голосокъ-то у тебя малиновый",
говорятъ ему въ деревнѣ и очень имъ гордятся. Въ его нервномъ
и изящномъ пѣніи— онъ никогда не кричитъ и не форсируіетъ
голосъ— есть что-то необыкновенно задушевное и какая-то арти-
стическая законченность. Онъ отдается пѣнію всѣмъ существомъ.
II при этомъ чуждъ всякаго самомнѣнія. У него очейь симпатич-
ная наружность — умное, худощавое лицо, правильный черты
и небольшая острая бородка съ сильной просѣдью. Меня очень
удивляло его отношепіе къ собиранію пѣсенъ. Какъ я уже гово-
рила выше, одно время мнѣ пришлось избрать Чѳреповецъ цен-
тромъ моихъ поѣздокъ, и каждый разъ, какъ онъ узнавалъ о
томъ, что я вернулась, онъ приходилъ и говорилъ: ну-ка,
нельзя ли послушать, что вы привезли. Чего они вамъ напѣли"?
По цѣлымъ часамъ готовъ онъ былъ слушать разныя записи;
онъ очень цѣнилъ все, что было хорошо спѣто, хвалилъ и осо-
бенно относительно напѣва признавалъ большую свободу импро-
визаціи; но иногда говорилъ: „А это я вамъ лучше спою а . Къ
тексту овъ былъ очень строгъ, хотя тоже вполнѣ допускалъ
разные варіанты и ничего не хотѣлъ передѣлывать по своему.
Къ сожалѣнію, какъ разъ наканунѣ дня, который былъ назна-
ченъ для записыванія въ Малатѣ, ему пришлось таскать весь
день тяжести, переносить шкафы и столы изъ кухни Техниче-
ская училища въ новое помѣщеніе, такъ что онъ былъ страшно
утомленъ, и записи вышли слабѣе, чѣмъ могли быть *).

*) Въ засѣданіи Отдѣла были продемонстрированы спѣтыя изгь пѣспи: ж Не

ДЕРЕВЕНСКІЯ ПЪСНИ И ПѢВЦЫ.

Второй солистъ, котораго я представляю вашему внимашю,
Лаврентій изъ Лиішна Бора, Бѣлоз. у. Онъ бѣденъ имуществомъ,
но богатъ пѣснями. Живѳтъ онъ въ скромной избушкѣ вдвоемъ
со своею старухою.

Когда мы въѣхали въ деревню и спросили 'Лаврентія, намъ
крикнула баба изъ окна: „Вотъ его изба рядомъ съ моею, Да
его дома нѣтъ, вшпь, дверь ла замокъ заперта*.— „А гдѣ же онъ?"
спросила я. „Картошку копаетъ а .— „Да у него и картошки своей
вѣтъ, вся сгнила"", протестовалъ хоръ ребятишекъ, какъ изъ земли
выросшій вокругъ моей телѣжки. — то^, сказала баба-сосѣдка,
„може чужую копаетъ... А вамъ зачѣмъ? а — ^ПѢсни, говорятъ, онъ
хорошо поетъ, — такь записать 41 . — ^Правда, правда истинная, ска-
зала б^ба: такь поетъ, такь поетъ... Бѣденъ. Картошка сгнила...
а ужъ поетъ— наплачешься, его слушамши а .

Лаврентія скоро разыскали. Онъ оказался очень пріятнымъ,
добродупшымъ старикомъ. Стиль его пѣсни совсѣмъ оригиналь-
ный, какой-то старосвѣтскій, съ своеобразными украшеніями,
который онъ вносить во всѣ пѣсди 1 ).

Теперь споетъ .„Лучинушку* Степень Китовъ изъ Новой Ста-
рины, на Судѣ 3 ). Деревня эта произвела на меня совсѣмъ осо-
бенное впечатлѣніе. Въ ней были только новые дома, а многіе
еще достраивались. Она поражала оживлсніемъ, рѣдкимъ въ не-
большой деревнѣ. Въ ней было 25 дворовъ. Народъ казался
веселымъ, бойкииъ. Какъ я узнала послѣ, деревня, остроумно
названная Новой Стариной, возникла, такъ сказать, на развали-
нахъ номѣщичьяго быта. Крестьяне года два тому назадъ пере-
селились сюда изъ разныхъ мѣстъ, купили въ складчину землю
у помѣщицы за 10 тыс. необыкновенно удачно и до сихъ поръ
радуются. Имъ уже предлагаюсь за землю 20 тыс., но они ни за
что ее не отдадутъ. Меня они пригласили сами, услыхавъ о „ма-
шин^*, которая поетъ человѣческимъ голосомъ. „Пускай она
къ намъ ѣдетъ, мы ей напоемъ а . Я и пріѣхала, и довольно удачно,
на третМ день ихъ деревенскаго праздника. Народъ именно на-

одяа во полѣ доровѳныа", „Подуй, подуй, погодушка", ,Подъ. яблонькою"
и др. Ред.

а ) На засѣдавіи втн. отдѣла были продемонстированы спѣтыя Лаврентіемъ
„Опередила мати сына 4 * и „Возлѣ рѣчви". Ред.

2 ) И эта пѣсня была исполнена ФонограФОиъ. Ред.

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢШЕ.

годился въ такомъ настроеш'и, что хотѣлось продолженія нача-
тых* удоводьсгвій, и фонографъ явился кстати. Хоръ быль не-
дурной. Но особенно выдѣлялся изящной фразировкой Степанъ
Китовъ. Лучинушку онъ опѣлъ одинъ и, какъ вшѣ кажется, не-
обыкновенно ударно *).

Теперь затрону важный вопросъ о ошхсобѣ собиранія пѣсенъ.

Есть очень достойные собиратели, которымъ удается собрать
цѣлую коллекцію пѣсенъ, не -трогаясь съ мѣста. Овд довольству-
ются случайно попавшими въ ихъ руки интересными экземплярами
пѣсенъ отъ самыхъ разнообразныхъ исполнителей, начиная съ
оперныхъ пѣвцовъ и кончая своей кухаркой или лакеѳмъ. Достоин-
ства этихъ записей зависятъ всепѣло отъ таланта собирателя,
отъ его музыкальнаго чутья. Обыкновенно такіе собиратели, не
имѣя возможности провѣрить сравненіемъ вѣрность своихъ запи-
сей, склонны преувеличивать значеніе своихъ записей и считаютъ
ихъ единственными я химически-чистыми 44 , по выраженію одного
доктора собирателя.

Другіе собиратели, живя въ деревнѣ, изучаютъ свою округу,
свой уѣздъ или губернію и собираютъ мѣстныя пѣсни. Въ выводы
ихъ изслѣдованія можетъ вкрасться нѣкоторая односторонность,
но у нихъ въ рукахъ уже болѣе цѣнныя данныя — они стоять у
самаго источника.

Третій способъ — спеціальныя поѣздки для записыванія пѣсенъ,
можетъ быть самый правильный. Я говорю „можетъ быть", по-
тому что, испытавъ его на дѣлѣ, вижу и въ немъ нѣкоторые
недостатки. Преимущество его въ томъ, что онъ открываете
собирателю огромное поле изслѣдованія, даотъ возможность по-
знакомиться съ пѣсней разныхъ мѣстностей, сравнивать различ-
ные варіанты пѣсенъ. Главный же его недостатокъ — невольная
спѣпшость дѣла и иногда отсутствіе предварительная знакомства
съ мѣстными условіями и съ людьми, съ которыми приходится
имѣть дѣло. Вообще, мнѣ думается, важно привлечь къ дѣлу
собиранія пѣсенъ мѣстпныя деревенскія силы. Нѣтъ возможности

Я не могу еще дать полной характеристики новгородской пѣсни въ
Череп., Бѣлоз. и Кирил. уѣвдахъ. Надъ ними еще нужно поработать, но нѣ-
которыя изъ тѣхъ, кот. я записала, представляютъ не малый интересъ по
красотѣ напѣва, что видно даже изъ исполненія Фонографа, всегда нѣсколько
портящаго пѣсню. Примѣч. автора.

ДЕРЕВЕНвКІЯ ПѢСШГ И ПѢВЦЫ.

вступить въ сношенія со всѣми учителями, священниками, зем-
скими начальниками и другими оффищальными лицами, не зная
ихъ. Это дѣло было бы безполезной потерей времени. Изъ лич-
наго опыта я убѣдилась, что немногіе интеллигенты знаютъ пѣсни
своей мѣстности. Даже между учителями и священниками такія
лица составляюсь исключеніе. Учителя не всѣ умѣютъ даже отли-
чить старинную пѣсню отъ пѣсни новой формаціи и вводили меня
въ заблужденіе, которое удавалось разсѣять, только наведя
справки у крестьянъ - пѣвцовъ. Цѣнны только указанія людей,
дѣйетвительно интересующихся этимь дѣломъ. Узнать же ихъ
можно только на мѣстѣ . Поэтому я рекомендовала бы предеари-
тельныя поѣздки для ознакомленія съ мѣстностью и населеніемъ,
во время которыхъ можно опредѣлить пункты, гдѣ стоить запи-
сывать пѣсни, и познакомиться съ „пѣсенниками*. Вотъ эти на-
родные піъвцЫу главнымъ образомъ старики и старухи, и есть тотъ
элементъ, который важенъ при собираніи хоровыхь записей. Нужно
познакомиться съ ними во время предварительной поѣздки, про-
сить ихъ приготовить пѣсни ^артелью", какъ они называютъ,
къ слѣдующему пріѣзду собирателя, и условиться относительно вре-
мени, къ которому можѳтъ спѣться хоръ. Я думаю, что это единствен-
ный способь приблизиться къ идеальной записи народнаго хоро-
вого исполненія. Иначе всегда придется записывать пѣсни въ
несовершенномъ видѣ, въ исполненіи двухъ-трехъ стариковъ, а
иногда и одного старика или старухи, такъ какъ другіе не знаютъ
пѣсенъ по старинному складу. Для того, чтобы записать возможно
лучшее исполненіе, необходимо впередъ все приготовить, впередъ
вступить въ сношеяія съ мѣстными пѣсельниками. Узнать же о
нихъ можно въ дорогѣ при переѣздѣ изъ одного мѣста въ дру-
гое, а лучше всего - отъ самихъ крестьянъ.

Мнѣ кажется, очень важно установить въ народѣ тотъ взглядъ,
что помнить и пѣть старинныя пѣсни не стыдно и не только не
преступлѳніе, но даже въ своемъ родѣ гражданская доблесть.
Тогда повсемѣстно старики и старухи постараются припомнить
многія забытая пѣсни. Хорошо было бы даже давать за это ка-
кую-нибудь награду, подарки или благодарность въ какой-либо
иной формѣ. Тогда не были бы возможны факты, подобные слу-
чившемуся въ Тамбовской губ. въ одну изъ моихъ прошлыхъ
поѣздокъ, когда 63 лѣтняго старика-запѣвалу священникъ поста-

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗР-БШЕ.

вилъ на колѣни въ церкви, при всемъ народѣ, за то, что онъ
пѣлъ пѣсни въ неурожайный годъ. Конечно, этотъ печальный
фактъ составляешь исключеніе, — въ другихъ мѣстахъ священники,
напротивъ, помогали мнѣ, — но фактъ этотъ тѣмъ не менѣе остается
во всей своей силѣ.

Въ другомъ нѣстѣ мнѣ пришлось попасть въ довольно нелов-
кое положені^. Имѣя уже достаточный опыта въ записывание
пѣсенъ фонографомъ, а въ двухъ деревняхъ Новгородской губ.
даже встрѣтивъ фонографъ у сыроваровъ, которые пытались
записать пѣснц, я совершенно успокоилась насчетъ того, что
„нечистая сила* не загородить мнѣ нигдѣ дороги. Но вотъ мнѣ
пришлось пріѣхать въ большое село Родники, Киридловскаго
уѣзда, Польченьгской волости. Я остановилась въ домѣ богатаго
крестьянина, на котораго мнѣ заранѣе указали. Семья оказалась
очень большая, а старуха-хозяйка была большая любительница
пѣсенъ. Она собрала нѣсколько отарухъ, довольно древнихъ, такъ
что голоса были разбитые. Сначала шло довольно плохо, и я
думала, что записывать не стоить. Но, чтобы туда понасть, при-
шлось ѣхать по ужасной дорогѣ, называемой мѣстными жителями
„колодникомъ", и не хотѣлось претерпѣть эту пытку напрасно,
такъ что я терпѣливо добивалась, чтобы старухи что-нибудь на-
ладили, пѣла съ ними, напоминала имъ пѣсни. Наконецъ, пошло
недурно, и старухи рѣшили спѣть въ „трубу*, но съ тѣмъ, чтобы
сначала послушать „машинку". Я дала имъ послушать нѣсколько
пѣсенъ, объяснила, какъ обыкновенно, устройство машинки и
предложила имъ спѣть. Старухи уже стали передъ рупоромъ и
приготовились пѣть, какъ вдругъ хозяйка заупрямилась. .„Немогу",
говорить: „страховито. Не люди въ трубѣ поютъ, а бисы; діаволъ
рычитъ*. Всѣ старухи шарахнулись отъ трубы, какъ испуганный
овцы. Слышу, какъ она внушаетъ имъ, что пѣть въ трубу грѣхъ,
начинаешь говорить о послѣднѳмъ днѣ, о гласѣ трубномъ. „Ну а ,
думаю, „конецъ". Молча убираю фонографъ и соображаю, что
глупые слухи могутъ повредить мнѣ и въ другихъ мѣстахъ. Потомъ
говорю имъ: „Какъ вамъ не стыдно. Вотъ вы говорите грѣхъ,
грѣхъ... А развѣ можетъ быть ббльшій грѣхъ, какъ обидѣть
человѣка? Развѣ вы не понимаето, какую злую небылицу вы на
меня взводите, напраслину? Меня вѣдь и позвалъ-то къ вамъ
вашъ же мужикъ, Федоръ, въ Пуштарѣ у батюшки мы встрѣти-

ДЕРЕВЕНСКІЯ ІГБСНИ И ПЪВЦЫ.

лись". „Федоръ?Такъ оно и есть. Онъ на праздникъ въ Пуштару
ѣздилъ, дѣло у него къ батюшкѣ было", послышались голоса.
„И пѣсни тамъ записывала, и самъ батюшка помогалъ", всту-
пился мой ямщикъ. „Ну, поѣдемъ, дядюшка Никаноръ, Богъ съ
ними", сказала я. Потомъ помолилась умышленно широкимъ
крестомъ на образъ и пошла садиться въ телѣжку. Старухи были
смущены и толклись на крыльцѣ. „Ты бы намъ хоть по гривен-
ничку дала", нерѣшительно проговорила одна старуха. Я чуть
не разсмѣялась. Очевидно, образъ діавола блѣднѣлъ. „Эхъ, вы,
безстыдницы", крикнулъ на нихъ дядюшка Никаноръ: „обидѣли
человѣка, да съ него же гривеяникъ тянете", и ударилъ по ло-
шадямъ. „Дуры бабы", проговорилъ онъ и долго* плевалъ сердито
на дорогу. Такъ я въ Родникахъ шічего и не записала. Но, кромѣ
одного, двухъ подобныхъ случаевъ, отношеніе къ удивительпой
„машинкѣ", запоминающей пѣсни съ перваго раза — это особенно
удивляло крестьянъ — было вполнѣ разумное. Она возбуждала
громадный интересъ. Всѣ хотѣли знать, кто тотъ хитрый чело-
вѣкъ, который ее выдумалъ, и старались запомнить имя Эдиссона.
„Ишь, проворный какой", замѣчали они. „Премудрость Соломо-
нова, истинно". Одинъ острякъ изрекъ: „Эта машинка выдумана
длр вдоваго попа. Заскучаѳтъ безъ жены, вотъ ему и утѣха".

Закончу нѣсколькими словами о музыкальномъ значеніи фоно-
графической записи пѣсенъ. Я смотрю на фонографъ, какъ на
удивительно удобную записную книжку, которую, конечно, лучше
всего понимаетъ тотъ, кто записалъ въ нее. Лично мнѣ никогда
-бы не записать всѣ голоса во время исполненія: я записываю
медленно. Удачно записанная фонографомъ пѣсня всѳцѣло сохра-
няете свой оригинальный характеръ какъ въ ритмическомъ, такъ
и въ гармопическомъ смыслѣ. Каждая пѣсня, если дать ей воз-
можность вылиться набумагѣ въ той формѣ, которую ей придали
пѣвцы-импровизаторы, подчинивъ напѣвъ слову, каждая нѣсня, по-
вторяю, носить особенный, интересный въ музыкальномъ отно-
шеніи характеръ.

Е. Э. Линева.

С М Ѣ с ь.

Сказки киргизовъ Сыръ-Дарьинской области.

(Переводъ съ киршзскало).

Сказка I.

Въ прежнія минувшія времена былъ одинъ несчастный бѣднякъ; жена
его ежедневно пряла по одному мотку нитокъ и передавала мужу. Мужъ г
отправляясь на базаръ, продавалъ (эти нитки) и, купивъ провизію, воз-
вращался домой. Въ одинъ изъ дней, когда этотъ несчастный бѣднякъ,
взявъ въ руки одинъ мотокъ нитокъ, шелъ на базаръ, онъ увидѣлъ передъ
собою одного бѣлобородаго человѣка и привѣтствовалъ еге. Этотъ бѣло-
бородый человѣкъ спросилъ: «Нитки, которыя у тебя въ рукахъ, за
сколько продаешь?» Этотъ несчастный бѣднякъ сказалъ: «За одну теньгу *)
продан» .

Старикъ сказалъ: «Я имѣю одно нравоучительное слово; если за него
продашь, я куплю (нитки)» . Тутъ помянутый несчастный бѣднякъ про-
далъ нитки за одно нравоучительное слово. Бѣлобородый человѣкъ, взявъ
въ руки нитки, произнесъ: «О, дитя мое! Раньше смерти душа не
покидаешь, раньше времени солнце не восходить. Вотъ мое нраво-
учепіе», сказалъ (старикъ).

Послѣ того помянутый несчастный бѣднякъ возвратился домой. Жена
за продажу нитокъ за нравоучительное слово очень осердилась на мужа.
Она потомъ, всю ночь пропрявъ, на утро дала мужу одинъ мотокъ ни-
токъ. «Если ты, поддавшись обману старика, продашь нитки за нраво-
ученіе, то не подходи къ дому» — сказала она. Мужъ ея сказалъ: «Хорошо».

Когда онъ шелъ на базаръ, вчерашній бѣлобородый человѣкъ опять
встрѣтился съ нимъ. «Прими мое одно нравоучительное слово, а нитки
отдай мнѣ» — сказалъ (старикъ). Нитки онъ опять отдалъ, а старикъ
сказалъ: <Если ты попадешь въ незнакомое мѣсто и если твой
спутникь заснешь, ты оставайся неспящимъ*.

*) Теныа — туземная монета, серебряная, ровняющаяся 20 к., нынѣ уже пе
существу етъ.

СКАЗКИ КИРГИЗОВЪ СЫРЪ-ДАРЬИНСКОЙ ОБЛАСТИ'.

На слѣдующій день старикъ опять получилъ одинъ мотокъ нитокъ
и сказалъ нравоученіе: *Тамъ, гдѣ отвѣдалъ соль, не будь тому
врагомъ* .

Спустя день старикъ еще получилъ нитокъ и опять сказалъ нраво-
учеиіе: <Отъ ранней пищи не отказывайся, а поздней пищи не
дожидайся*. Наконецъ черезъ день старикъ опять получилъ нитокъ и
сказалъ: *Сегодняшную злобу прибереги на завтра*.

Итакъ, пять мотковъ нитокъ несчастный бѣднякъ продалъ за пять
нравоученій. Жена послѣ того стала съ нимъ ссориться, не подпускала
его къ дому и, сказавъ: «Ты можешь питаться нравоученіями» , про-
гнала его совсѣмъ изъ дома.

Несчастный мужъ, струсивъ своей жены, нанявшись въ работники,
уѣхалъ съ однимъ караваномъ. Проведя въ пути нѣсколько дней, этотъ
большой караванъ прибылъ въ безводную степь. Здѣсь оказался одинъ
колодезь. Когда опускали бадью въ колодезь, то она оставалась въ ко-
лодцѣ. Тогда караванбаши спу стиль въ колодезь одного человѣка, но
голова его осталась въ колодцѣ, а наружу вышло только туловище. По-
слѣ того много людей было спущено въ колодезь, но ни одинъ изъ пихъ
не вышелъ живымъ. Тутъ караванбаши выложилъ тысячу золотыіъ
тиллей и сказалъ: «О, молодцы! тотъ, кто спустится въ этотъ колодезь
и, доставши воды, утолить жажду каравана, тотъ пусть получить въ
вознагражденіе эти тилли, а ежели будетъ вытащенъ изъ колодца мерт-
вымъ, то пусть получить эти тилли въ кунъ *) семья того человѣка* .

Тогда помянутый несчастный бѣднякъ всиомнилъ нравоученіе бѣло-
бородаго старика. Вѣдь раньше смерти душа меня не покинеть, а ежели
смерть придетъ, то и не спускаясь въ колодезь помру — подумалъ не-
счастный бѣднякъ и, ободренный нравоученіемъ и, желая получить ты-
сячу тиллей, сталъ спускаться въ колодезь. На днѣ колодца, съ одного
бока, сидѣли одинъ парень и одна молодуха. Молодуха была очепь кра-
сива. Съ другого бока тоже сидѣли одинъ парень п одиа молодуха.
Молодуха была очень некрасива.

Когда (несчастпый бѣднякъ) снустился въ колодезь, одинъ изъ пар-
ней спросилъ: «У котораго изъ насъ красивѣе жена?» Несчастный бѣд-
някъ отвѣтилъ: «Каждому своя (жена) кажется въ глазахъ его свѣтлою
луною. Для каждаго возлюбленная кажется красивою». Тогда мужъ не-
красивой женщины сказалъ: «Люди, раньше спускавшіеся въ колодезь,
отвѣчали (мнѣ): — Твоя жена дурна собою, а воть этого — красивая. Мпѣ
было тогда стыдно и я рѣзалъ имъ головы, а такъ какъ ты говоришь
впопадъ, я выражаю тебѣ спасибо; такъ исполняй свое дѣло>.

Когда названный несчастный бѣднякъ напоилъ до сыта людей и скотъ
каравана, мужъ некрасивой женщины далъ ему тысячу тиллей, а когда
онъ вышелъ изъ колодца, съ тиллями караванбаши у него получилось
двѣ тысячи тиллей. Несчастный бѣднякъ сильно обрадовался. Потомъ
этотъ большой караванѣ, выйдя далѣе въ путь, прибылъ въ Кашмиръ.

*) „Кунъ"— отъ перевд. слова хунъ, т. е. кровь. Отсюда— цѣва за кровь.

100

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

Здѣсь людей каравана разобрали по два, по два въ гости, а несчастный
бѣднякъ съ одшшъ человѣкомъ (каравана) попалъ въ гости къ одиой
старушкѣ. Спутннкъ его здѣсь заснулъ. Вспомннвъ нравоученіе бѣлобо-
родаго человѣка, несчастный бѣднякъ не спалъ, а притворился спящимъ.

Въ это время старуха, принявъ ихъ за сиящиіъ, встала съ постели
и посыпала по полу сакви, пшеницы. Когда старуха произнесла «Кишъ,
Кишъ», изъ за сакви прибѣжали двѣ мыши и встали передъ старухой.
Тогда старуха накинула на шеи мышей ошейники, вспахала ими землю
и полила своей уриной; пшеница въ одинъ мигъ поспѣла и была сжата.
Потомъ помянутая мыши вымолотили ее, а старуха смолола зерно въ
муку, испекла лепешки, положила ихъ на скатерть и сама ушла въ
иоле. Тогда, неспящій бѣднякъ всталъ съ постели, взялъ эти лепешки
и положилъ въ свой мѣшокъ, а свои лепешки выложилъ па скатерть
старухи.

Не подозрѣвая ничего, вернувшись съ поля, старуха положила ле-
пешки, лежащія на скатерти, передъ обоими гостями. Когда гости при-
ступили "къ ѣдѣ лепегаекъ, старуха все время произносила; «Кишъ,
Кишъ». Тогда бѣднякъ, сказавъ: «О, мать! и вы отвѣдайте пашу соль,
ноѣшьте нашихъ лепешекъ» , — досталъ изъ мѣшка ея лепешки и подалъ
ей. Въ то время, когда старуха сидѣла и ѣла лепешки, несчастный
бѣднякъ произнесъ: «Кишъ, кишъ» . Изъ за сакви прибѣжали двѣ мыши
и обѣ вбѣжали въ уши старухи. Старуха, обратившись въ осла, вско-
чила на ноги. Эти два (гостя) сѣли верхомъ на нее.

На другой день оказалось, что всѣ люди при караванѣ также обра-
тились въ ословъ и на нихъ ѣздили верхомъ жители города (Кашмира).
Когда жители города пришли въ домъ старухи, они увидѣли, что и она
обратилась въ осла. Тогда Кашмирцы заплакали навзрыдъ.

— «Оказывается его (бѣдняка) молитва лучше нашей, что онъ, обра-
тивъ нашу мать въ осла, сѣлъ на нее» , приговаривали они и, кланяясь
ему въ ноги, стали подносить много подарковъ. Обративъ всѣхъ ословъ
при караванѣ снова въ людей, несчастный бѣднякъ достигъ богатства.
Теперь они (т. е. караванъ) направились домой.

Когда стали приближаться къ своему городу, караванбаши иослалъ
бѣдняка впередъ съ радостными вѣстями къ себѣ домой. Черезъ нѣ-
сколько дней (бѣднякъ) прибылъ въ домъ караванбаши. Жена караван-
баши этого несчастнаго бѣдняка стала сбивать съ пути. «Полюби меня» —
говорила она. Этогь бѣднякъ, вспомнивъ нравоучительный слова бѣло-
бородаго человѣка: «Тамъ, гдѣ отвѣдалъ соль, не будь тому врагомъ» —
не поддался словамъ искушенія.

«Когда караванбаши вернется, вѣдь онъ (бѣднякъ) обнаружить мои
дѣянія. До этого лучше я убью его, дабы онъ пе выдалъ мою вину»,
подумала женщина (жена караванбаши) и, прійдя къ лепешечнику, ска-
зала: «О, лепешечникъ, я тебѣ сдѣлала много добра, такъ не забывай
этого. Я тебѣ дамъ одно порученіе, конечно, ты исполнишь. Если ты
его не исполнишь, я убью тебя самого».

— «Хорошо» , — сказалъ лепешечникъ.

СКАЗКИ КИРГИЗОВЪ СЫРЪ-ДАРЬИНСКОЙ . ОБЛАСТИ.

101

Тогда женщина сказала: сУтромъ придеть къ тебѣ одинъ человѣкъ,
ты его немедленно брось въ печку, чтобы онъ, сгорѣвъ, померъ>.

Женщина вернулась домой и сказала несчастному бѣдняку, чтобы
онъ съ разсвѣтомъ пошелъ и припесъ отъ лепешечника лепешекъ. Этотъ
несчастный бѣднякъ не зналъ дурного умысла женщины и пошелъ по
направлению къ лепешечнику. Идетъ это онъ и видитъ, какъ одна ста-
рушка приготовляетъ болтушку.

— Вѣдь говорилъ мнѣ бѣлобородый человѣкъ: «Отъ ранней (утрен-
ней) пищи не отказывайся, а поздней пищп не дожидайся» — подумалъ
(бѣднякъ), и остался въ домѣ старушки, чтобы поѣсть болтушки и идти
потомъ далѣе.

Въ это время жена караванбаши, выйдя изъ дому, накрывшись,
прошла къ лепешечнику, для того чтобы посмотрѣть, какъ помираетъ
въ огнѣ бѣднякъ. Лепе&ечпикъ, не взглянувъ въ лицо жешцинѣ, сгребъ
ее и бросилъ въ огонь.

Когда несчастный бѣднякъ, поѣвъ болтушки, пришелъ* къ лепешеч-
нику, женщина уже сгорѣла и померла.

Объ умыслаіъ женщины (бѣднякъ) узналъ только отъ лепешечника
и благодарилъ Бога. Бсли-бъ онъ, не дождавшись ранпей пищи, ушелъ,
то самъ бы, сгорѣвъ въ огнѣ, померъ.

Спустя немного дней, пріѣхалъ караванбаши и, услыхавъ о смерти
жены и непорочности бѣдняка, остался очень доволенъ имъ.

Бѣднякъ, получивъ разрѣшеніе отъ караванбаши, прибылъ домой. Въ
полночь, когда онъ вошелъ въ домъ, то увидѣлъ, что около жены его
лежитъ одинъ мужчина. Чтобы убить его соннаго, онъ обнажилъ шашку,
но вспомнивъ нравоученіе: «Сегодняшнюю злобу прибереги на завтра*,
вложилъ шашку въ ножны и легъ самъ на дворѣ.

На утро, когда онъ посмотрѣлъ, то узиалъ, что лежавшій мужчина
былъ его сыпъ. Еслнбъ несчастный бѣдпякъ позабылъ нравоученіе, то
убилъ бы своего сына.

Такъ знайте-жъ теперь, что тотъ, который давалъ бѣдняку нраво-
ученія, былъ Азретъ-Хизръ ! ), да будетъ надъ нимъ миръ.

Итакъ, вслѣдствіе того, что несчастный бѣднякъ не за былъ пять
нравоучительныхъ словъ, онъ достигъ своей цѣли.

Боже! да достигнуть цѣли всѣ созданія. Да будетъ такъ, Власти-
тель міровъ!

! ) Хизръ — имя пророка, который будто бы нашедъ источникъ жизненной
воды и выпилъ нзъ него, а потому и будетъ жить до скончаиія вѣковъ. —
„Добраго тебѣ пути, да будетъ спутникомъ твоимъ Хизръ" — говорить обы-
кновенно киргизу, отъѣзжающему въ путь. По разсказаиъ мѣстныхъ туэемцевъ,
Хизръ иногда встрѣчастся съ людьми въ образѣ нищаго старца. Этого можетъ
сподобиться одинъ изъ счастливѣйшихъ въ мірѣ. Говорить, что мусульманина
одинъ разъ въ жизни своей долженъ обязательно встрѣтиться съ Хизромъ,
но при встрѣчѣ онъ не подозрѣваеіъ, что видитъ передъ собою Хизра.

102

. ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРЪНІЕ.

Сказка II.

«Счастье» , «Богатство» и «Разумъ» держали однажды втроемъ путь.
По дорогѣ они поспорили и говорилъ каждый изъ нихъ: «Я мудрѣе, я
мудрѣе» .

Продолжая путь, они встрѣтили одного нищаго, голова котораго была
паршивая, а икры въ коростахъ. Онъ пахалъ землю.

— Тотъ, кто изъ насъ мудрѣе, пусть поддержитъ и исцѣлигь
этого ншцаго — думали они втроемъ; но Разумъ не принялъ участія. Бо-
гатство и Счастье вдвоемъ подошли (къ нищему) и поддержали его подъ
руки. Посѣвы нищаго дали большой урожай, цѣны были высокія и онъ
нажилъ большое богатство. Итакъ нищій сталъ богачемъ. Опьяненный
богатствомъ и счастьемъ, онъ сосваталъ <5ебѣ дочь одного царя. Въ одинъ
изъ дней онъ соединился съ дочерью царя и, признавъ ее недостойной
себя, онъ три ночи (спалъ) спиною къ ней. На четвертую ночь дѣвица
(дочь царя) обхватила ласково мужа за шею и повернула къ себѣ, но
мужъ толкнулъ ее мизинцеиъ и вышибъ ей два лапаточныхъ зуба.
Узнавъ объ этомъ, царь пришелъ въ гнѣвъ.

— Пусть зять мой укажетъ на вину моей дочери, иначе я убью
его— сказалъ царь, и повелъ зятя пѣшкомъ къ внсѣлицѣ.

Тогда Счастье и Богатство засуетились.

— Опьяненный нами, вѣдь онъ дочери царя вышибъ зубы, и царь
рѣшилъ казнить своего зятя, а мы стали причиной смерти этого не-
счастна™ (человѣка), — сказали они, идя вдвоемъ. Тутъ они увидѣли си-
дящимъ въ одномъ мѣсіѣ Разумъ.

Взявъ за обѣ руки Разумъ, они сказали: «О, Разумъ, мы стали при-
чиной несчастья одного песчастнаго (человѣка); если вы не изыщете
какихъ либо средствъ (къ избавленію его), будетъ ему плохо».

Тогда Разумъ сказалъ: «Если я избавлю этого парня отъ смерти,
подчинитесь-ли вы мнѣ?»

Счастье и Богатство почтительно поклонились и дали дорогу Разуму.
Разумъ немедленно пришелъ и поддержалъ (совѣтомъ) подъ руки зятя царя.

Послѣ того парень, обращаясь къ собравшемуся народу, сказалъ: «О,
народъ, я имѣю къ вамъ одну просьбу, дозвольте сказать ее передъ
смертью» . Царь сказалъ: «Пусть онъ скажетъ свою просьбу» . Тогда зять
его сказалъ: «Дочь царя выросла чистой и непорочной, на тѣлѣ ея я
не иашелъ никакого недостатка, но порочные зубы вышибъ; теперь она
очистилась отъ порока».

Выслушавъ это, царь позвалъ мать, воспитавшую дочь, и спросилъ:
«О, мать, какой имѣется порокъ у лопаточныхъ зубовъ моей дочери,
скажите. Если есть порокъ, то зятя я избавляю отъ мученій; если по-
рока нѣтъ, повѣшу его на висѣлицѣ».

Мать сказала: «О, царь, жертвую вамъ своею душою, буду говорить
правду. Въ то время, когда дочь ваша еще ползала, была у насъ одна
молодая сука со щенятами, и вотъ смотрю я какъ-то въ одинъ изъ дней

СКАЗКИ КИРГИЗОВЪ СЫРЪ-ДАРЬИНСКОЙ ОБЛАСТИ.

103

и вижу, какъ она, играя со щенятами, сосеть суку. Увидя это своиии
пазами, я отняла ее своими руками>.

Тогда царь, обращаясь къ своему народу, крикнулъ: сБраво! оказы-
вается мой зять святой. Онъ угадалъ, какъ дочь моя въ младенчествѣ,
по глупости, сосала суку; другихъ порововъ не нашелъ, а ежеля-бъ они
были, то также бы указалъ на нихъ». Сказавъ это, при звувахъ трубъ
и барабановъ, царь отпраздновалъ свадьбу своей дочери и проводилъ
ее (къ мужу).

О, молодцы! знайте-же, что изъ этого примера видно, что безъ ра-
зума богатство и счастье, оказывается, ничто. Потому что мы полагаемъ,
что еслибъ не было Разума, нашъ зять, опьяненный Богатствомъ и
Счастьемъ, подвергся бы смерти, но онъ при помощи своего ума изба-
вился отъ смерти. Каждый человѣкъ, если дасть волю разуму, въ обоихъ
мірахъ не по'герпитъ вреда и мукъ. Но люди, обольщенные счастьемъ
и богатствомъ, безъ участія разума, въ концѣ концовъ получаютъ одну
печаль.

Боже! да не очутится человѣчество въ печали... Да будетъ такъ,
Властитель міровъ!

Въ прежнія времена одинъ верблюдъ, одинъ тигръ, одинъ боровъ и
одна лисица — всѣ четверо пошли въ путь.

Въ одинъ изъ дней для тигра и лисицы настала гибель, они «о-
всѣмъ проголодались. А верблюдъ съ боровомъ, щипля траву, насыщали
свои желудки. Тигру и лисицѣ не было пищи. Тогда лисица, придя къ
тигру, сказала: сО, богатырь, мы вдвоемъ дошли до того, что хоть по-
мирай съ голоду. Что, если мы съѣдимъ верблюда?»

Тогда тигръ сказалъ: «Нѣтъ, тяжко будетъ насиліе надъ спутникомъ,
причинить ему несправедливость невозможно».

— А ежели мы добровольно склонимъ къ этому верблюда, тогда
можно? — спросила лисица. Тигръ сказалъ: сДа развѣ верблюдъ соглашался
когда-нибудь помирать добровольно?»

Послѣ того лисица привела тигра къ верблюду и сказала: сО, вер-
блюдъ, мы всѣ четверо спутники другъ-другу, но мы не могли еще
воздать другъ-другу"* должное. Тигръ, боровъ и я, втроемъ, лишены
съѣдобнаго, проголодались, и желудки наши почернѣли. Вы же, питаясь
любою травою, насытивъ свой желудокъ, объ насъ совсѣмъ позабыли».
Сказавъ это, лисица заплакала.

На это верблюдъ сказалъ: сО, мои спутники, развѣ я жалѣлъ когда
нибудь дѣлать для васъ добро по силѣ своей возможности. Въ силахъ ли
я помочь вамъ теперь?»

— Если вы согласны, мы васъ зарѣжемъ, раздѣлимъ на доли, а
когда съѣдимъ мясо ваше, опять воскресимъ васъ, поставимъ на ноги,

Сказка III.

104

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

да еще дадимъ вамъ (въ придачу) такого же верблюда, какъ вы. Такъ
вѣрьте-жъ нашему обѣщанію — сказала лисица.

Тогда верблюдъ подумалъ: «если дадутъ мнѣ такого же верблюда,
какъ я, и воскресить меня, такъ чего же лучше! Какъ бы то ни было,
вѣдь насъ тогда будетъ два верблюда» — и согласился помереть.

Убивъ верблюда, мясо раздѣлили на четыре части. Одна доля была
очень большая.

Тутъ лисица шопотомъ сказала тигру: «Вы замѣтили, что боровъ
измѣнился и уже сталѣ не прежній. Вѣдь сколько времени, при дѣлежѣ,
мы признавали васъ старшимъ между нами. Когда я сказала, что вотъ
молъ эта большая доля предназначена вамъ, боровъ не согласился, на-
противъ того, несправедливо выругалъ васъ и сказалъ, что большую
долю онъ возьметъ самъ>.

Увѣривъ въ этомъ тигра, (лисица) прибѣжала къ борову.

— О, дядя-боровъ! Тигръ, чтобъ его прибралъ Богъ, не годится быть
спутникомъ нашимъ. Сколько разъ, при дѣлежѣ, мы считали его стар-
шимъ, но добра нашего онъ совсѣмъ не понялъ. Когда я сказала, что
вотъ эту большую долю отдадимъ вамъ, сдѣлаемъ нашего дядю-борова
старшимъ, онъ не согласился. Вѣдь отцы и дѣды тигра были не знат-
нѣе васъ; но вы трусъ, боитесь тигра. Еслибъ я имѣла во рту такое
оружіе, какъ у васъ, и была такой представительной, какъ вы, я бы за
такой поступокъ тигра отомстила бы ему; но что подѣлаю, я немощна, —
сказала лисица.

Тогда боровъ сказалъ: «А можно-ли на этотъ в разъ взять мнѣ боль-
шую долю (мяса)?»

— Можно, — сказала лисица.

Посіѣ того лисица, тигръ и боровъ втроемъ подошли къ (вер-
блюжьему) мясу.

Лисица сдѣлала знакъ борову, боровъ бросился и налегъ на большую
долю мяса.

Когда лисица сказала тигру:— «Вотъ видите, слова мои сбылись» —
тигръ не выдержалъ, кинулся на борова и придавилъ его. Боровъ не
могъ устоять противъ тигра, бросился бѣжать. Тигръ погнался за нимъ
и убилъ борова въ камышаіъ.

Теперь послушайте слова о лисицѣ.

Послѣ того, какъ тигръ погнался за боровомъ, лисица раздѣлила
верблюжье мясо на мелкія части и попрятала подъ * камни, засыпавъ
землей.

Вернулся тигръ, а мяса нѣтъ.

— Гдѣ же мясо? — спросилъ тигръ у лисицы.

Лисица сказала: «Когда вы погнались за боровомъ, верблюдъ, вставъ,
подошелъ ко мнѣ и сказалъ, что мы съ самаго начала стали плутовать
и, заподозрѣвъ насъ въ томъ, что мы не даднмъ ему (обѣщаннаго) вер-
блюда, обидѣвшись на насъ, ушелъ».

Тигръ повѣрилъ этому.

СКАЗКИ КИРГИЗОВЪ СЫРЪ- ДАРВИНСКОЙ ОБЛАСТИ.

105

Посіѣ того лисица и тигръ нѣсколько дней питались иясомъ борова,
и тѣмъ спасали свою жизнь (отъ голодной смерти).

Наконецъ покончили и мясо борова, а лисица, крадучись отъ тигра
продолжала питаться припрятаннымъ мясомъ верблюда.

Тигръ сталъ тощать.

Въ одинъ изъ дней, добывъ въ одномъ мѣстѣ кусокъ мяса, (лисица)
% накормила тигра. И такъ послѣ того она кормила его въ недѣлю по
одному разу.

Однажды лисица тигру сказала: «О, тигръ! сопутствуя много разъ
вашему дядѣ, этотъ мужъ не разъ выручалъ меня въ стѣсненномъ по-
ложеніи, добывалъ мнѣ пищу. А вы, недобрый, не только добывать мнѣ
пищу, стали обузой мнѣ».

Тогда тигръ сказалъ: сНе говори ты мнѣ такихъ словъ. Покажи ты
моимъ взорамъ что-нибудь и, если я устрашусь, тогда можешь питать
во мнѣ злобу».

Послѣ этого разговора лисица подбросила у подошвы одной крутой
впадины горы кусокъ мяса верблюда.

Въ одинъ изъ дней (лисица) вмѣстѣ съ тигромъ отправилась по
краямъ впадины (горы). Лисица й тигръ сразу увидѣли у подошвы впа-
дины мясо.

Тутъ лисица сказала: «О, тигръ! покажите свое мужество и достаньте
мнѣ вонь это мясо, что лежитъ у подошвы оврага. Сопутствуя постоянно
вашему отцу, онъ не разъ кормилъ меня мясомъ, доставая его изъ этого
оврага. Теперь вы достаньте мнѣ это мясо. Развѣ не стыдно будетъ
вамъ, если я, сопутствуя постоянно такому льву, какъ вы, помру съ
голода» .

Тигръ, отойдя назадъ, разбѣжался, но, подбѣжавъ къ обрыву, стру-
силъ и остановился.

Тогда лисица сказала: «Спасибо вамъ! Вы, оказывается, родились въ
отца. Отецъ вашъ тоже, бывало, сначала разбѣгался».

Ободренный этой похвалой, тигръ ринулся съ обрыва и, ударясь о
камни, упалъ, переломнлъ себѣ позвонокъ и подохъ.

О, друзья! знаете-ли, не имѣя ума, верблюдъ согласился померѣть,
боровъ поддался обману, тигръ расшибся и подохъ, а умная и смышле-
ная лисица продолжала жить.

Въ прежнія времена жили семь братьевъ, родившіеся отъ одного
отца и одной матери; всѣ они были тазь (плѣшивые). Поэтому народъ
имъ далъ прозвище — «семь плѣшивыхъ». Кроиѣ того, жилъ еще одинъ
молодецъ, онъ былъ тоже плѣшивый; народъ его прозвалъ «жекё-тазъ>
( одинокій-плѣшивый ).

Въ одинъ изъ дней одинокій плѣшивый, придя къ семи плѣшивымъ,
сказалъ: «О, добрѣйшіе! я имѣю единственную корову, присоедините ее

Сказка IV.

106

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРЪШЕ.

на сегодня къ своимъ коровамъ и пустите на подножный нормъ, а я
займусь починкою своихъ сапогъ.

— Хорошо— сказали семь плѣшивыхъ.

Сдавъ единственную свою корову семи плѣшивымъ, одинокій плѣ-
шивый, придя домой, сталъ чинить свои сапоги.

Семь плѣшивыхъ держали такой совѣтъ: сВѣдь мы не пастухи оди-
нокаго плѣшиваго, убьемъ его корову*. (Порѣшивъ на этомъ), корову
одинокаго плѣшиваго они утопили въ болотѣ и, зарѣзавъ ее тамъ, дали
знать хозяину.

— Корова твоя, чтобы напиться воды, забралась въ болото и уто-
нула тамъ — сказали они.

Въ то время, когда одинокій плѣшивый, взявъ въ руки ножъ, пла-
сталъ въ болотѣ корову, подошли къ водѣ шесть бѣлоголовыхъ верблю-
довъ и стали пить воду.

Одинокій плѣшнвый, поймавъ верблюдовъ, всѣмъ имъ окрасилъ го-
ловы кровью (зарѣзапной) коровы и пустилъ. Верблюды отправились въ
одну ложбину и стали щипать тамъ траву.

Спустя немного времени, подъѣхалъ на лошади одинъ человѣкъ и
спросилъ одинокаго плѣшиваго: «Не видѣли-ли вы шесть верблюдовъ?>

Одинокій плѣшивый отвѣтилъ: «Вонъ въ той ложбинѣ лежать шесть
верблюдовъ. Если признаете — угоните ихъ, если не признаете— Приго-
ните ихъ сюда».

Этотъ человѣкъ поѣхалъ и, увидѣвъ, что у верблюдовъ головы кра-
сный, не призпалъ ихъ н пригналъ къ одинокому плѣшивому. Одинокій
плѣшивый, навьючивъ мясо коровы, привелъ шесть верблюдовъ въ по-
воду къ себѣ домой.

Пришли семь плѣшивыхъ.

— О, одинокій плѣшнвый, откуда вы взяли шесть верблюдовъ? —
спросили они.

Тогда одинокій плѣшивый сказалъ: «Оказывается, если накрошить
мелко сердце и печень коровы, начинить ими складчатый желудокъ ко-
ровы и вынести на рынокъ, даютъ много денегъ, но я, по глупости,
продалъ дешево, — получилъ только шесть верблюдовъ>.

Семь плѣшивыхъ, придя немедля домой, зарѣзали всѣхъ своихъ ко-
ровъ и, искрошивъ мелко сердце и печень, начинили складчатый же-
лудокъ коровамъ и отправились на рынокъ. Тамъ надъ ними всѣ под-
шучивали; уже день сталъ вечерѣть, и они, осрамившись, вернулись
домой, перенеся много непріятностей. Потомъ всѣ семеро стали дер-
жать совѣтъ.

— О, одинокій пдѣшивый!.. Да будешь дочь ею разведена му-
жемъ!!... Оказывается, онъ большой нашъ врагь, такъ убьемъ его
мать, — сказали (семь плѣшивыхъ).

*) Это ругательпое восклицапіе произносится у туземцевъ краткимъ сло-
вомъ: Кызъ-талакъ, что въ переводѣ вначитъ: „Дочь разведена".

СКАЗКИ КИРГИЗОВЪ СЫРЪ-ДАРЬИНСКОЙ ОБЛАСТИ.

107

Итакъ, въ то время, когда одинокій пдѣшивый былъ въ полѣ, за-
душили его мать.

Одинокій плѣшивый очень плакалъ но матери и узналъ, что ода
была убита семью плѣшивыми.

Одѣвъ сбою умершую мать, нахрывъ ея лицо покрываломъ и поса-
дивъ ее на верблюда, (одинокій нлѣшивый) выѣхалъ въ другія земли.

Ыа другой день, когда онъ ироѣзжалъ но одному аулу, одинъ чело-
вѣкъ снросилъ: «Откуда вы ѣдете?»

Одинокій плѣшивый сказалъ: сМать моя обладала разнымъ искус-
ствомъ. А такъ какъ царь провожаете (къ жениху) свою дочь, она учила
ее разному искусству, и вотъ теперь я везу мать свою (домой)».

Услыхавъ слова эти, всѣ дѣвицы и женщины (аула) окружили его,
говоря, что онѣ желаютъ поемотрѣть пальцы той, которая научила искус-
ству дочь царя, а также желаюгь и сами научиться огь нея искусству.

— Не подходите близко! верблюдъ мой пугливый — кричалъ одинокій
плѣшивый.

Въ это время одна дѣвица, сказавъ: «Развѣ твой верблюдъ не ви-
дѣлъ людей>, подошла и ухватилась за верблюда. Въ это время одино-
кій плѣшивый кольнулъ верблюда стальнымъ шиломъ въ ляжку. Вер-
блюдъ, сильно брыкаясь, сбросилъ мать одинокаго плѣшиваго въ одну сто-
рону, а его — въ другую. Одинокій плѣшивый, приговаривая: «Сломалось
мое бедро>, продолжалъ лежать, не освѣдомляясь о матери своей.

Спустя много времени, одинокій плѣшивый лодползъ къ матери,
открылъ ей лицо и, сказавъ: «мать моя померла», заплакалъ.

— Вы убили мою мать, мнѣ сломали бедро; теперь пойду я къ
царю и укажу на васъ, — сказалъ одинокій плѣшивый.

Тогда народъ этого аула, умоляя одинокаго плѣшиваго, упалъ передъ
нимъ на колѣни и выдалъ за него ту самую дѣвицу, которая напугала
верблюда и, проводивъ ее, спабдилъ домашнею утварью.

Одинокій плѣшивый прибылъ домой.

Семь плѣшивыхъ, придя къ одинокому плѣшивому, спросили: «Откуда
взялъ эту дѣвицу?»

Одинокій плѣшивый молчалъ.

Семь плѣшивыхъ умоляли его, чтобы онъ сказалъ.

— Когда я находился въ полѣ, оказывается, мать моя померла.
Крадучи отъ васъ тѣло своей матери, я повезъ на базаръ и продалъ за
болыпія деньги, а на деньги эти купилъ вотъ эту дѣвицу совсѣмъ съ
постелью, — сказалъ одинокій плѣшивый.

Послѣ того семь плѣшивыхъ, придя домой, посовѣтовались. Когда
мать ихъ заснула, они задушили ее и, съ разсвѣтомъ, на спинѣ утащили
на базаръ.

Сидя тамъ въ разныхъ мѣстахЪ, они кричали: «Тѣло старухи при-
несли мы, нѣтъ ли покупателя мужа!»

р Услышали этотъ крикъ царскіе есаулы. «Развѣ бываетъ рынокъ для
лѣодажи мертвецовъ>, сказали они, и стали жестоко ругать (семь
ппшивыхъ).

108

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

Не перѳноснвшіе ранѣе такиіъ оскорбленій, семь плѣшивыхъ, вер-
нувшись домой, стали держать совѣгь.

Да будетъ дочь его разведена мужемъ!.. Этотъ одинокій плѣши-
вый, оказывается, нашъ врагъ; убьемъ его и отберемъ у него жену, —
сказали они. Привязавъ за шею одинокаго плѣшиваго арканъ, повели
его въ открытое поле и привязали тамъ къ одному дереву, а сами ушли
за дровами, сказавъ: сДа- будетъ дочь его разведена мужемъ!.. Этого
одинокаго плѣшиваго мы убьемъ, бросивъ въ огонь».

Итакъ, семь плѣшивыхъ ушли.

Въ то время, когда одинокій плѣшнвый былъ на привязи у дерева,
подъѣіалъ къ нему одинъ человѣкъ верюмъ. Онъ гналъ передъ собою
восемь барановъ и былъ слѣпъ на одинъ глазъ. Подъѣхалъ онъ къ этому
Дереву и сказалъ одинокому плѣшивому: «Что ты здѣсь дѣлаешь?»

Одинокій плѣшивый отвѣтилъ: «Я человѣкъ, помилованный Богомъ,
потому что я былъ слѣпъ на оба глаза, но когда одинъ человѣкъ, одѣвъ
меня въ это одѣяніе, привязалъ къ этому дереву, слава Тебѣ Господи,
у меня стали видѣть глаза. Сталъ видѣть землю, вселенную; вотъ
вижу и васъ».

Тогда (подъѣхавшій) человѣкъ сказалъ: «Я слѣпъ на одинъ глазъ
и сверстники мои смѣются надо мною, говоря: онъ слѣпой. Такъ при-
вяжите меня къ этому дереву, чтобъ я могъ прозрѣть>. Сказавъ это,
развязалъ одинокаго плѣшиваго, а одинокій плѣшивый привязалъ его
вмѣсто себя, надѣлъ на него свое платье и, одѣвшись въ платье прі-
ѣіавшаго, сѣлъ на лошадь и погналъ барановъ.

Пришли семь плѣшивыхъ съ дровами и, принявъ привязаннаго къ
дереву человѣка за одинокаго плѣшиваго, бросили его въ огонь, гдѣ
онъ сгорѣлъ, а пепелъ костей его взяли съ собой и продолжали идти
домой, какъ въ это время съ одной стороны неожиданно подошелъ къ
нимъ одннокій плѣшивый.

Семь плѣшивыхъ спросили: «Откуда ты идешь?»

Одинокій плѣшивый отвѣтилъ: «Послѣ того, какъ вы, бросивъ меня
въ огонь, убили, я отправился къ покойному моему отцу. Оказывается,
что онъ сталъ очень богатымъ. Онъ далъ мнѣ одинъ халатъ, одну ло-
шадь и восемь барановъ. Вотъ и гоню ихъ.

Семь плѣшивыхъ спросили: «Видѣлъ-ли ты нашего отца?»

Одинокій плѣшивый отвѣтилъ: «Видѣлъ, но не хочу говорить вамъ.
Вѣдь вы мою дружбу принимаете во зло, а потому что жъ я вамъ буду
говорить» ?

Семь плѣшивыхъ умоляли, чтобы онъ сказалъ.

Тогда одинокій плѣшивый сказалъ: <Вашъ отецъ очень богатъ, а
скота у него на столько много, что не помѣщается на томъ свѣтѣ. Онъ
меня очень просилъ, чтобъ я передалъ его дѣтямъ, т. е. вамъ, поклонъ;
просилъ, чтобы вы пришли къ нему и половину скота угнали оттуда и
пасли на этомъ свѣтѣ. Но такъ какъ я былъ сердить на васъ, то не
говорилъ объ этомъ, молчалъ».

СКАЗКИ КНРГИЗОВЪ ОЫРЪ-ДАРЬИНСКОЙ ОБЛАСТИ.

109

Туть семь плѣшивыхъ повадились въ ноги одинокому плѣшивому,
прося его, чтобъ онъ свелъ игь въ вто мѣсто (т. е. къ ихъ отцу).

Взявъ съ собою семь плѣшивыіъ, онъ привелъ ихъ къ водовороту
одной рѣки.

— Если вы войдете вотъ отсюда, то непремѣнно встрѣтитесь съ
вашииъ отцомъ, сказалъ одинокій плѣшивый.

Тогда всѣ сень плѣшивыхъ вошли въ водоворотъ рѣки, были затя-
нуты въ глубь и тамъ погибли.

Изъ этого случая дѣти Адама должны брать примѣръ.

За неимѣніемъ ума, семь плѣшивыхъ, во-первыхъ, убили своихъ ко-
ровъ, во-вторыхъ, убили свою мать и, въ-третьихъ, — погибли сами. А
умно мыслящій одинокій плѣшивый самъ одинъ отомстилъ семерымъ; не
имѣя же ума, какую пользу получили семь плѣшивыхъ отъ того, что
ихъ много?

Въ прежнія времена былъ одинъ справедливый царь. Царь этогь,
сидя въ высокой крѣпости, ежедневно замѣчалъ, какъ народъ собирался
въ кучу и расходился.

Однажды царь спросилъ своего визиря: сОтчего вонъ на томъ мѣсіѣ
собирается народъ въ кучку, а потомъ опять расходится?»

Визирь сказалъ: «Одинъ человѣкъ приходить туда и продаетъ ^азулса,
а собравшійся народъ покупаетъ (у него) этотъ разумъ».

Царь былъ пораженъ этимъ.

— Если Богъ не далъ разума, то какъ же его купишь — думалъ царь.

II вотъ царь со скрытымъ намѣреніемъ пришелъ къ продавцу «ра-
зума». Продавцу разума онъ сказалъ: «Есть-ли у васъ подходящій для
меня разумъ?»

Продавецъ разума сказалъ: «Кто вы такой будете?» Царь отвѣтилъ:
«Я царь>.

Продавецъ разума сказалъ: «Если вы царь, то у меня есть подхо-
дящее для васъ нравоучительное слово, но вы прежде должны дать одну
тысячу тиллей>.

Царь, отсчитавъ, далъ одну тысячу тиллей.

Тогда продавецъ разума сказалъ: «Всякое дѣло начинай, подумавши:
если не подумаешь, разрушится основаніе».

Слова эти царь приказалъ написать на всѣхъ сторонахъ стѣнъ своего
дома, для того, чтобы каждый видѣвшій могъ прочитать.

Въ одинъ изъ дней царь потребовалъ къ себѣ цирульника. Въ то
время, когда шелъ цирульникъ, царскій визирь сказалъ ему: «О, ци-
рульникъ, которой изъ этихъ бритвъ ты будешь брить волосы царя?»

Тогда цирульникъ показалъ свою бритву, но визирь бросилъ бритву
цирульника и, сказавъ: «Для волосъ царя должна быть вотъ такая
бритва» — далъ (цирульнику) одну бритву съ золотой ручкой.

Сказка V.

110

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

Цирульникъ эту бритву съ золотой ручкой взялъ въ свои руки, а
свою бритву заткнулъ за поясъ. Придя потомъ къ присутствію царя,
положилъ бритву съ золотой ручкой на столь и, растирая волосы царя,
сталъ озираться во всѣ стороны.

Цирульникъ былъ грамотный. Увидѣлъ всѣ надписи и прочелъ: «Вся-
кое дѣло начинай, подумавши: если не подумаешь— разрушится осиованіе» .

Получивъ примѣръ изъ этигь (нравоучительныіъ) словъ, цирульникъ
не сталъ брить золотой бритвой, а обрилъ своей.

Когда обрили у царя голову, онъ съ гйѣвомъ спросилъ: «О, цируль-
никъ, ты должно быть нашелъ золотую бритву для меня не подходящей,
что, выставивъ ее передъ моими глазами, обрилъ мои волосы бритвой
съ деревянной ручкой?>

На это цирульникъ сказалъ: «О, государь! сами же вы написали:
«Всякое дѣло начинай, подумавши: если не подумаешь, разрушится осно-
вание* . — Вѣдь золотую бритву далъ (ннѣ) визирь вашъ, а такъ какъ съ
секретомъ этой бритвы я не былъ ранѣе знакомъ, я, подумавши, обрилъ
ваши волосы своей бритвой».

Царь, потребовавъ къ себѣ визиря своего, сказалъ: «Сейчасъ же
обрей свои волосы».

Цирульникъ обрилъ визиря, по приказанію (царя), золотой бритвой.
Пока брили, визирь отдалъ Богу душу.

Оказалось, что помянутый визирь питалъ къ царю вражду, а потому
обмакнулъ бритву въ ядъ и предложилъ цирульнику обрить царя. Еслибъ
цирульникъ не прочиталъ надписи, то обрилъ-бы царю волосы отравлен-
ной бритвой, и царь померъ-бы.

Царь, придя въ восторгъ и давъ цирульнику много добра, выпро-
водилъ его.

Когда царь пошелъ разыскивать продавца разума, то его уже не
было, онъ, оказывается, ушелъ.

Птица, называемая бидаыкь 1 ), между всѣми птицами занимаетъ вы-
сокое положеніе.

Въ одинъ изъ дней, когда бидаыкъ, обойдя всѣхъ птицъ, собрался
летѣть домой, всѣ птицы отправились проводить его, выражая ему лесть.

Бѣлый соколъ, кречегь, соколъ и друтія птицы, съ разрѣшенія бн-
даыка, вернулись съ проводовъ, такъ что при бидаыкѣ остался лишь
одинъ небольшой орелъ (ббктбргу).

Этогь небольшой орелъ (продолжая путь) сказалъ (бидаыку): «О,
господинъ, мнѣ не всегда приходится сопровождать васъ; это еще иер-

і) Бидаыкъ — по разсказамъ киргизовъ, одна изъ снльнѣйшихъ хнщныхъ
птицъ, но описать ея впѣшность опи не могли. Въ словаряхъ я ие встрѣтилъ
русскаго пазвавія этой птицы.

Сказка VI.

ГРУЗИНСКІЕ ДУХОВНЫЕ СТИХИ.

111

вый случай. Я сопровождаю васъ съ надеждой прокормиться (около васъ)
день, другой».

Тогда бидаыкъ, сказавъ: «хорошо», бросилъ свой взглядъ къ сто-
ронѣ одного обрыва, и взорамъ бидаыка показалась какая-то птица. Чтобы
предоставить пищу небольшому орлу, бидаыкъ стремительно ударился
на показавшуюся птицу.

Посмотрѣлъ (бидаыкъ), а это, оказывается, были сѣти птицелова, и
бидаыкъ нопалъ въ руки.

Говорить, тогда бидаыкъ сказалъ съ горечью-сожалѣньемъ: «Слѣдуя
словамъ почтенныхъ, я достигалъ желаемаго, слѣдуя словамъ дурныхъ, —
я остался осрамленнымъ* .

Эти слова потомъ между киргизами вошли въ поговорку.

Также и люди, которые слѣдують словамъ дурныхъ, попадають въ
положеніе бидаыка и остаются въ печали. Мы питаемъ надежду, что
БоіЫ всемогущій пошлеть намъ хорошихъ спутниковъ. Аминь 1 )!

Г. Ташкепть.

(Пѣсни, записанный среди тушинъ Иваномъ Гомелаури).
Хочу я вамъ пропѣть стихи о мукахъ ада.

Когда солнце склонится къ западу, Христосъ Вогъ возсядетъ на зо-
лотой тронъ. Рядомъ съ Нимъ располагаются судьи, взвѣшивающіе грѣхи
и добрыя дѣла. Предъ ними вѣсы и ножницы. Судьи дѣлятъ по-поламъ
нашъ волосъ. Когда мы вступили на волосяной мость, то испугались
( «я и Иванъ Картели, отправленные для спасенія души» ) и поблѣднѣли
подумавъ: какъ можно пройти чрезъ этоть мость? Проводникъ проходить,
раскрывъ словно орлиныя крылья. Взглянулъ я въ сторону рая, вижу
въ нѣгѣ невѣстку свою, дѣвицы вышли ко мнѣ на встрѣчу: всѣ трое
были мои сестры.

— Братецъ, какъ ты сюда попалъ, кто далъ тебѣ на то силы?

— Сестры, попалъ я потому, что отъ Бога имѣлъ столько силы!

— Поди, брать, позакусимъ: теплаго хлѣба и крѣпкаго уксуса, а
потомъ встань и иди — ты прошелъ длинный путь.

1 ) Всѣ шесть скаэокъ написаны киргизомъ Чимкентскаго уѣзда, Ногай-Ку-
рвнской волости, Иркембекомъ Ахснбековымъ.

А. Диваевъ.

Грузинскіе духовные стихи.

Віьсти съ того сеѣта.

112

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРЪШЕ.

Не почитавшій родителей висѣлъ въ небѣ за языкъ; измѣнннкъ то-
варищу стоялъ одной ногой въ смолѣ; нзмѣнника быковъ и плуга обви-
вала за шею сѣрая зиѣя.

Привели грѣшника, ничего онъ не могъ сказать ни словомъ, ни
дѣломъ о содѣянномъ добрѣ. Расплакался онъ и пролилъ, какъ зерно
пшеничное, горячія слезы. — «Возьмите и бросьте туда, гдѣ тьма адская,
гдѣ кипитъ смола, пылаетъ пламя и гдѣ кружатся дьяволы!»

Привели праведника, творившаго добро. Онъ сталъ рядомъ съ Хри-
стомъ Богомъ, какъ добрый сосѣдъ. — Возьмите и водворите, гдѣ тронъ
райскій! У изголовья у него горитъ свѣча, въ ногаіъ стоить овечка.
«Дайте двѣ склянки розовой воды, чтобы ему умыть лицо и руки.
Пусть это онъ ѣстъ и пьетъ, и будеть это неисчерпаемо.

Обрядъ тайнаго обручен ія у крестьянъ Васьяновской волости,
Кадниковскаго уѣзда.

Въ Васьяновской волости крестьянская молодежь сближается полами
на такъ называемыіъ поспдѣлкахъ и гульбищаіъ, на которыгь парни
и дѣвушки иногда добровольно рѣшаютъ свою судьбу; парень и дѣвушка,
имѣющіе любовь другъ къ другу, даютъ клятву: первый — что не возь-
метъ замужъ другую дѣвушку, вторая — что не выйдетъ замужъ за дру-
гого парня и эту клятву скрѣпляютъ такъ называемымъ обрядомъ тай-
наго обрученія. Совершеніе этого обряда соблюдается въ строгой тайнѣ.
Происходить онъ такъ: виновники обряда при одномъ свидѣтелѣ, парнѣ
или дѣвушкѣ, предъ иконою засвѣчиваютъ свѣчку и молятся, затѣмъ
мѣняются другъ съ другомъ кольцами и, въ заключеніе всего, обмѣни-
ваются поцѣлуями. Сила тайнаго обрученія, по вѣрованію крестьянской
молодежи, велика: она приводить къ браку парня и дѣвушку такихъ,
между которыми, по ихъ общественному и матеріальному положенію,
бракъ немыслимъ; лицъ, нарушившись клятву, скрѣпленную этимъ
обрядомъ, постигаетъ будто бы несчастная семейная жизнь.

А. Хахановъ.

А. Д. Неуступовъ.

ДВА СЕКТАНТСКИХЪ СТИХОТВОРБНІЯ О БЕЗБРАЧІИ И О БРАКѢ. 113

Два сектантскихъ стихотворѳнія о безбрачіи и о бракѣ.

Ниже печатаемый стиіотворенія записаны въ Самарѣ и помѣщены
Г. А. Трущовымъ въ «Сам. Газетѣ» , потомъ перепечатаны въ «Спб. Вѣд.>
(1902 Л? 165), откуда и беремъ ихъ тексты. Въ псрвомъ излагаются
взгляды на безбрачіе Федосеевцевъ-бракоборовъ; второе есть возраженіе
имъ со стороны поморянъ-бѣглопоповцевъ.

/. Бракоборческое.

Дѣвство каждый сохраняй,
Тайну брака не сознай.
Холсстой будь, не женися,
Староженый — воздержися ,
Дѣвка— аамужъ не ходи,
Староженка— не роди.
Тайна брака истребпся,
Дѣтохотство запретися:
Къ зачатію человѣка
Нынѣ въ жизни душу вѣка
Богъ Творѳцъ не посылаетъ,
А самъ ііаволъ помѣшаетъ (помогаетъ?).
Сатана зиждетъ людей,
Множество- числомъ семей.
Въ томъ невѣрны помогаютъ,
И враги тожъ пособляютъ.
Сына— дочь не сочетать,
Мать — отца за бракъ изгнать.
Чистоту мы соблюдает»,
Вѣру, дѣвство защищаемы
Повивалками не быть,
Повивавьемъ пе служить,
Вѣру твердо сохранять
И въ родахъ не помогать.
Тверды въ вѣрѣ пребывайте,
Жизни брачной не примайте.
Страсть лгобовеу поправіятн,
Покаяньемъ очищати.
Насъ духовные отцы за грѣхи наши

простятъ,

Въ райско мѣсто помѣстятъ.

Кто же браки приниыаетъ,

Ихъ законность почитаетъ, —

Тамъ иконаиъ не молись,

Безъ моленья обойдись.

Намъдѣтей бракорожденныхъ пество-

вать пе должно,
Удаляться ихъ кацъ можно.
Да избавиться напасти —
На одномъ столѣ не ясти,
Въ банѣ съ ними нанъ не мыться,
Разной шайкой отделиться.
Ихъ съ разводомъ исповѣдать,
Въ домахъ ихнихъ намъ пе обѣдать.
Ихъ Христа въ домахъ ихнихъ наиъ

не славьти,
Какъ невѣрныхъ ихъ оставить.
Чтобъ повсюду дѣвству быть\
Брачну жизпь истребить.
Въ б( акъ вступившихъ отлучать,
Святой Троицы лишать.
Вѣру дѣвства эпать бы впредь,
Брачвыхъ всюду бѣсу въ снѣдь.
Вѣра паша лучше всѣхъ,
Въ чистотѣ нашей успѣхъ.
Насъ Федосей научилъ,
Вѣру дѣвства утвердилъ.
Въ вѣрѣ нашей брака нѣтъ,
Пусть хошь энаетъ цѣлый свѣтъ.

II. Въ защиту брака.

Фараонъ - дѣтоубійца,
Иродъ злобный кровопійца
Грѣхъ легчае сотворили,
Мужескъ полъ одинъ убили;
Бракоборъ же взакопяетъ,
Оба пола умерщвляетъ.
Въ бракоборствѣ— смертный ядъ,
Имъ владѣетъ супостатъ.

Ложну дѣвству злый учитель,
Самъ діаволъ предводитель,
Богу, людемъ врагъ-8лодѣй,
Душегубецъ Осмодѣй.
Бракоборство пновѣрно
И ученіемъ зловѣрно.
Тутъ ума святаго вѣтъ;
Это скажетъ цѣлый свѣтъ.

Этнограф. Обозр. ЬѴІ.

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

114

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

„Старинная" скопческая пѣсня.

Г. А. Трущовъ сообщаетъ въ сСамарск. Газ.» слѣдующую скопче-
скую пѣсню, записанную имъ въ 30 верстаіъ отъ Самары, въ селѣ
Сухая Вязовка Никол, уѣзда 1 ).

Отъ Востокъ страны,
Отъ бѣлой зари,
Отъ Иркутскаго, —
Выкатало къ намъ
Красно солнышко,
Красно солнышко
Сударь батюшкл,
Пребогатый гость,
Мать— Сіонъ гора
Превысокая.
Выкатало къ намъ
Яснымъ соколомъ
Огонь-полымя
Жарка иолынья,
Въ кораблѣ силушка
Несчетная.

Милліонами, билліонами

Бѣлы голуби (скопцы)

Летятъ тучами,

Тучами за крестъ мучены.

А купцы— скопцы земли греческой —

Именитые, знаменитые,

Знамена несутъ,

Кандалами трясутъ,

Въ колкола звониіъ,

Сокола манятъ.

Къ намъ соколъ летитъ,

Святой Духъ катить

Съ паграждепіемъ, со страданіемъ >

Съ дарованіемъ, съ чистымъ серебромъ,

Съ краснымъ золотомъ,

Съ пресвѣтлыми брилліаптами.

Люди — первенцы земли скупленной —

Они скуплены искупителемъ,

И Святымъ Духомъ утѣшителемъ,

И пречистою его кровію;

И во.слѣдъ пошли ва искупителемъ,

За Святымъ Духомъ утѣшителемъ.
Онъ идетъ, ведетъ въ града царскіе,
Въ града царскіе, мѣста райскія,
Во Сіонъ-то градъ, во Давыдовъ домъ.
Какъ въ томъ-то домѣ во Давыдовомъ
Агнецъ Божій съ его чадами,
Какъ у нихъ трубы окованныя,
Окованныя, ликованныя,
Во цимбалы быотъ,
И на литры льютъ
Горючи слезы со рыдаяіемъ,
Со рыданіемъ, со вздыханіемъ.
На горѣ стоять на Сіонскою,
Они молятся въ тайность Божію,
Въ тайность Божію, въ лицо Агнеца,
Въ лицо Агнеца— Искупителя,
Во Свята Духа— Утѣшителя.
Ихъ моленья (подобны) грому страш-

наго,

Грому страшпаго, преужаснаго.
Какъ въ томъ домѣ, во Давыдовомъ
Совершается тайпость Божія,
Тайность Божія эаповѣдная
Отъ всего міра темваго,
Міра темнаго, преужаснаго.
Только свѣдана святымъ авгеламъ,
Святымъ апгеламъ и архангеламъ,
Херувпмамъ съ серафимами,
И апостоламь съ пророками,
Да еще мученикамъ, да и мученицамъ,
Да еще дѣвственникамъ, да и дѣв-

ственницамъ,
Съ ними Богъ богамъ,
Съ ними Царь царямъ.
Онъ прошелъ, прошелъ костры ог-
ненны,

Да еще слава во вѣки вѣковъ, аминь.

По ладу и по содержанию цѣсня нринадлежитъ къ числу старин-
ныхь. Такъ она и извѣстна подъ пменемъ «старинной» , — но ритму мед-
ленная, дышущая Фанатизмомъ.

г ) Лерепечатывается изъ „Спб. Вѣд". 1902, 193.

Ред.

ОідШгед Ьу

Соодіе

ПИСНЯ ПРО МОРОЗЕНКА.

115

Пѣсня про Морозеика.

Однимъ изъ любопытныгь засѣданій послѣдняго археологического
съѣзда, нмѣвшаго мѣсто въ Харьковѣ, было засѣданіе этнограФическаго
отдѣленія 19-го августа съ участіемъ кобзарей, лирннковъ и артнстовъ.
Обширный залъ Харьковской публичной библиотеки, гдѣ происходило
засѣданіе, былъ переполненъ публикой, несмотря на то, что входъ въ
залъ былъ весьма ограниченъ. Кобзари и лирники, эти послѣдніе носи-
тели южно-русскаго народнаго творчества, были встрѣчены громкими
апплодисментами собравшейся въ залѣ публики; они своимъ художествен-
нымъ исполненіемъ народныхъ мотивовъ, о которыхъ большинство изъ
слушателей знало только по наслышкѣ, произвели настолько сильное
впечатлѣніе, что принимавшій въ этомъ же вечерѣ участіе прекрасный
хоръ товарищества русско-малорусскихъ артистовъ подъ управленіемъ
г. Садовскаго казался блѣднымъ въ сравненіи съ оригинальнымъ испол-
неніемъ слѣпыхъ кобзарей и лирниковъ. Безыскусственная народная
поэзія, пѣніе бандуриста и нѣжные, полные богатой и сложной гармо-
ніи звуки бандуры побѣдили искусство и заронили въ душу слушателей
новую искру любви къ народной поэзін и ея носителю— народу. Въ
числѣ исполнителей на этомъ вечерѣ выступилъ молодой еще, но съ
прекраснымъ голосомъ, искусною игрою на бандурѣ и богатымъ пѣсен-
нымъ матеріаломъ, слѣпой бандуристь Терентій Макарычъ Пархоменко,
житель села Бурковки Сосницкаго у. Черниговской губ , 29-ти лѣтъ отъ
роду. Родился онъ въ с. Волосковцахъ Сосницкаго же уѣзда, учился въ
народной школѣ, десяти лѣтъ ослѣпъ; женатъ, имѣетъ свою хату. На
вечерѣ это былъ безспорно лучшій исполнитель. Онъ пѣлъ „Пѣсню про
Морозенка а (отрывокъ). Эту же самую пѣсню онъ исполнялъ нѣсколько
раньше, зимою того же года, въ Нѣжинѣ, гдѣ она и была цѣликомъ
записана Ѳ. Д. Проценкомъ, большимъ любителемъ нѣнія, организато-
ромъ народныхъ спектаклей и хоровъ въ нѣжинскомъ Народиомъ доиѣ.
Онъ же пригласилъ Пархоменка къ участію въ народныхъ малорусскихъ
спектакляхъ въ роляхъ бандуриста. Запись прилагаемой при этомъ
„Нисни про Морозенка" была передана мнѣ г. Проценкомъ минувшимъ
лѣтомъ, а въ концѣ того же лѣта я имѣлъ удовольствіе совершенно
случайно на археологическомъ съѣздѣ лично увидѣть бандуриста и про-
слушать отрывокъ той же его „Писни про Морозенка а . Вотъ ея тексты

I . Ой Морозе, Морозенко,

Ой да ты, славный коваче!

За тобою, Моров» нко,

Вся Украина плаче.
5. Ой не такъ же Украина

Якъ ридная маты,

Заплакала Морозыха

Та стоячи для хаты.

— Ой не плачь ее, стгра Морозыха!

10. Не плачь, не шурыся,

Пиды въ наиы, козакамы,
Меду-пыва напыйся.
— Чогось мыпи, козачепькп,
Медъ-пыва не пьетця,

15. Десь иій сынъ Морозенко
Зъ татар ьн мы бьетця.
Изъ за горы, изъ за кручы
Вдале війско выступае,

&•

ОідШгесІ Ьу

116

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢШЕ.

20.

30.

Попереду Морозенко
Сывымъ кояемъ выгравае.
Та схнлывъ же голывоньку
Сыву коню на грыву,
Та роспустывъ чорны кудри
Сыву коню до копыту.
Тожъ не гримъ у степу грогоче,
Тожъ не хмара свить закрыла; —
Тожъ татаръ велыка сыла
Козаченькивъ обету пыла.
Былысь зъ ранку козаченьки
До ночи глухой. .
Козакивъ лягло чи маю,.
А татаръ утрое.
Не одынъ козакъ не здався
Живымъ у неволю,
35. Полеглы уси, не вернувся
Не одынъ до дому.
Не вернувся й Морозенко
Голова завзята ..
Житья старе Украины
Якь не було, мыновало,
Тилько думки на спомыики
Та писпи засталысь.
И живучи, и могучи

?[руги писни Украины,
1 вразлывы п унылы
Якъ плачъ сыротыны.
Ихъ родыла степъ широка,
Гей та Днипръ, та море.

Воны 8ъ сердца вылывалысь
60. Одъ тяжкаго горя.

Розлылося по всихъ писняхъ

Горенько коваче,

И въ веселыхъ и въ удалыхъ

Спіючися плаче.
55. Ой, якъ веселр спиваты

Тоби, Украино!

Ты жъ николы не зазнала

Доброй годыны.

Товклы тебе зо всихъ бокивъ
60. Зо всіеи сылы

И хрещены й нехрещены

Сусидоньки мылы.

Хочъ не хочъ, а довелося

Высь викъ воюваты
63. И за віру й ва родыну

Й га правду стояты.

II стоялы, не внывалы

Вь лыхую годыну,

Здачи всимъ здавать всливалы
70. Сыны Украины.

Та давно добро и лыхо

Уже миновалось,

Тилько думки на спомынки

Та ппени зосталысь.
75 . Уся то ты, Украино,

Славою покрыта,

Лютымъ горемъ, та слизами,
78. Та кровью валыта!

Н. Д-винъ.

ОідШгесІ Ьу

Соо

Критика и библіографія.

ѴѴавіІіеѵ I. Ргіезіег, ЦеЬегзісМ ІІЬег «Не ЬеМпівсЬеп беЬгЯисЬе,
АЬегдІаиЬеп и. Неіідіол гісг ѴѴоііакеп іп Леп боиѵегп. ѴѴіаІка и. Кахап.

НеІзіпд{ог8, 1902. Зиотаіаіз - Іідгііаізеп Зеигап ТотМикбіа,
XVIII. Мёт. йе Іа Зое. Ріппо - Оидгъеппе, XVIII

Передъ нами богатый матеріалъ по религіознымъ воззрѣніямъ вотя-
еовъ. Съ большой подробностью и тщательностью разсмотрѣны различ-
ные виды жертвоприношеній: общественные, родовые, семейные. Описаны
дѣйствія лицъ, исполняющих*» жреческія обязанности, Функціи въ каж-
домъ отдѣльномъ случаѣ туно, тЬре, парчасей, кодоковъ и др.; видъ и
цвѣтъ жертвеннаго животнаго при каждомъ отдѣльномъ жертвоприноше-
ніи, совершается ли оно въ священной рощѣ, въ родовомъ или семей-
номъ святилищѣ, въ полѣ, на дворѣ избы и т. д. Въ общемъ, какъ
намъ кажется, книжка представляетъ добросовѣстно исполненную сводку
имѣющиіся въ литературѣ свѣдѣній о языческихъ обрядаіъ и вѣрова-
ніяхъ считающихся христіанами вотяковъ. Быть можетъ, такія свѣ-
дѣнія дополнены личными наблюденіями автора, который, повидимому,
хорошо знакомъ съ вотяками. Отсутствуетъ какое либо указаніе на
литературу предмета. Это сильно обезцѣниваетъ трудъ о. Васильева.
Лишенный указанія на мѣстности, въ которыхъ записаны тѣ или другіе
обряды, на источники, откуда взято то или другое свѣдѣніе, матѳріа^,
представленный въ настоящей книжкѣ, теряетъ бдлыпую часть своего
значенія. Отдѣльныя данныя кажутся выхваченными откуда-то, неимѣю-
щими почвы. Нельзя смѣшивать воедино религіозныя воззрѣнія и обряды
вотяковъ, жнвущихъ на пространствѣ двухъ губерній. Едва ли между
отдѣльными группами вотяковъ не окажется различія, если не въ глав-
ныхъ основахъ міросозерцанія и поклоненія божествамъ и духамъ, то
въ частностяхъ, имѣющихъ однако существенное значеніе. Не даромъ
же изслѣдователи вотскаго быта такъ разнорѣчиво подчасъ говорили о
вотскомъ пантеонѣ. Мы имѣемъ къ тому же цѣнное указаніе въ лите-
ратурѣ о вотякахъ. „И въ настоящее время, пишетъ г. Богаевскій,
вотяки убѣждены, что разныя племена молятся своимъ родовымъ боже-
ствамъ различнымъ образомъ, а эти послѣднія принимаютъ лишь тѣ
моленія, который совершены по обрядамъ покровительствуемая ими
племени 44 . (Э. О. 1890, 2. стр. 78 прим.). На это указаніе нельзя не
обратить достаточнаго вниманія. При строго родовомъ характерѣ, кото-

118

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢШЕ.

рый все еще носить вотяцкая религія, такой взглядъ на обязательное
различіс между поклоненіемъ отдѣльнымъ родовынъ божествамъ являет-
ся вполнѣ естественнымъ. Слѣдовательно, есть возможность предполо-
жить, что отдѣльные рода жертвовали и различныгь животныіъ, упо-
требляли при моленіяіъ вѣтви разныхъ деревьевъ. „Черезъ годъ или
полтора (послѣ рожденія ребенка), пишетъ Верещагинъ (Вотяки Соснов-
скаго края) за каждаго ребенка приносить Воршуду рыбную жертву.
Для каждой деревни родъ рыбы опредѣленъ давно, поэтому каждая
деревня знаегь свою рыбу, и въ случаѣ нужды платить за нее дорого,
лишь бы найти а . При этомъ надо еще имѣть въ виду, что жители
одного селенія въ прежнее время принадлежали обыкновенно одному
роду и что духи хранители отдѣльныхъ родовъ и семей были такъ же
различны, какъ и родъ приносимой имъ жертвы. Точно также отдѣль-
ные рода и семьи имѣли своихъ деревьевъ-хранителей и свои священ-
ный рощи. Еультъ духовъ деревьевъ еще ясно сохранился въ міровоз-
зрѣніи вотяка. Одинъ изслѣдователь писалъ, что, „каждый основатель
новаго хозяйства идетъ въ лѣсъ и выбираетъ особаго березу-покро-
вителя". (Смирновъ, Вотяки, цитир. Буха). Есть указанія на то, что въ
родовой священной рощѣ у каждой семьи бываетъ свое священное дерево.
Безъ сомнѣнія въ общемъ культъ божествъ и духовъ долженъ быль
проявиться въ схожихъ чертахъ у всего народа, но разновидности во
всякомъ случаѣ могугь существовать. Вотякамъ посчастливилось въ
этнографической литературѣ. Ихъ бытомъ и религіозными воззрѣніями
занимались такіе крупные и талантливые изслѣдователи, какъ Потанинъ,
Первухинъ, Верещагинъ, Богаевскій, Смирновъ и др. Однако, многое
еще остается сдѣлать. Интересна сводка добытаго матеріала, умѣло и
научно сдѣланная; интересно также детальное изслѣдованіе по отдѣдьнымъ
мѣстностямъ разселеній вотяковъ.

Въ книжкѣ о. Васильева приведены нѣсколько пѣсенъ и молитвъ и
одинъ заговоръ на вотскомъ языкѣ съ точнымъ переводомъ, и эти
образцы языка и творчества представляютъ значительный интересъ.
Напомнимъ только, что вотяцкія молитвы не представляютъ изъ себя
разъ навсегда созданный молитвенный Формулы. Ихъ сочиняюгь свободно
лица, исполняющія жреческія обязанности, и вотяки весьма цѣнятъ
даровитаго и краснорѣчиваго импровизатора.

АгіНиг Корр. ЛШг КегтргйсЫегп ипй Ѵоікзгеіте /У/г ІіёЬепЛе
Неггеп еіп Ъцігепй.

Подъ такимъ заглавіемъ помѣщена интересная статья въ журналѣ
с2еіІ5сЬгіЙ, йез Ѵегѳіпз Гііг Ѵоікзкшиіе* 1902 г. Ней, I. Авторъ
говорить въ ней о тѣхъ коротенькихъ риѳмованныхъ присловьяхъ и
четверостишіяхъ, который въ болыномъ ходу среди народа. Всѣ они по-
священы изображенію душевныхъ состояній, обусловленныхъ сердечными
привязанностями, и представляютъ собою кратко Формулированный основ-
ный темы народной лирической поэзіи, который развиты во множествѣ

В. Х—па.

КРИТИКА И БИБЛІОГРАФІЯ.

119

народныхъ лирическихъ пѣсенъ. По изслѣдованію автора оказалось, что
эти общеупотребительный поговорки иди присловья издавна странствуютъ
въ народѣ, они встрѣчаются не только въ текстѣ народныхъ пѣсенъ, но
и въ памятникахъ древней письменности: въ статьяхъ различного содер-
жанія, въ перепискахъ, въ рыцарскихъ романсахъ, средневѣковыхъ сти-
хотвореніяхъ, въ надписяхъ на поляхъ книгъ, подъ гравюрами. Такихъ
риѳмованныхъ присловій, вкратцѣ передающихъ содержаніе многочнслен-
ныхъ лирическихъ народныхъ пѣсенъ, Ар. Коппъ приводить 12. Первое
изъ нихъ:

ЧУоН Соіі шй еіп

8о лѵег теіп ігаигеп кіеіп, —

представляя собою строки народной пѣсни, встрѣчается въ рукописяхъ
16 и 17-го вѣковъ (1562, 74, 1601 г.). Оно изображаете сомнѣніе въ
привязанности любимаго лица и мысль о томъ, что вся печаль прой-
детъ, если измѣнятся обстоятельства. 2-е присловье:

ІлсЬ тісЬ аііеіп
Осіег Іаѳв ее &аг ееіп,

выражающее первое условіе любви, часто попадающееся въ старишшхъ
сборникахъ стихотвореній и пѣсенъ, не меиѣе часто находится и въ со-
временныхъ народныхъ поэтическихъ произведеніяхъ. 3-е присловье:

ЫеЬ тісЬ. \ѵіе ісЬ сИсЬ,
№сЪів теш- Ье&еЬг ісЬ,

передающее желаніе любящаго сердца, благодаря своей счастливой риѳ-
мовкѣ и отчетливости мысли, много разъ попадается въ пѣсняхъ, роман-
сахъ, надписяхъ на подаренныхъ предметахъ. Иногда это присловье встрѣ-
чается написаннымъ лишь начальными буквами словъ Ь М \Ѵ I Б N М В I.
Въ 17 в. было сложено стихотвореніе изъ 5 куплетовъ, но 6 строкъ
въ каждомъ, такь, что первыя слова первой и четвертой строкъ каждаго
куплета составляли это присловье.

Нар<ТДпое убѣждепіе, что любовь необходимо хранить втайнѣ, выли-
лось въ краткую поговорку:

4- е присловье: 8іеі ші<1 вШІ іві дапг теіп ѵгііі.

Ее можно встрѣтить и въ пародной пѣснѣ и въ романсѣ 16 в. Тайна
необходима, во-первыхъ, потому, что скрытая любовь, какъ говорить пѣсни,
горячѣе:

5- е присловье: Кеіп Реиег, кеіпе КоЫе капп Ьгеппеп во Ьеівв

АІ8 пеітіісііе ЫеЬе ѵоп сіег піетапсі \ѵав ѵѵеівѳ.

—а во-вторыхъ, потому, что пересуды людей нарушають спокойствіе лю-
бящихъ:

6- е присловье: Эізіеіп шкі Богпеп віесЪеп веЬг,

Раівспе 2ип^еп посп ѵіеі теЬг.

Боязнь злыхъ языковъ часто выражается въ народныхъ пѣспяхъ и опѣ
рѣдко обходятся безъ вышеприведеннаго двустишія. — Какъ средство, спо-

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

120

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

собствующее прекращенію пересудовъ, пѣсни рекомендуютъ скромность,
и совѣгь ѳтогь выражается въ очень распространенною» присловьи:

7- е присховье: ІЛеЬсЬеп Ь&ІіТеві

\Ѵіе ііег Байт веіпе Аеві!

Благодарною темою для лирики служатъ увѣренія въ вѣчиой любви, и
пѣсенъ, содержащихъ въ себѣ клятвы вѣрности, очень много. Вся ихъ
разнообразная вереница сводится къ одному очень старинному четверо-
стишію, безъ котораго не обюдится почти ни одна пѣсня:

8- е присловье: АУапп сіісіі Сои во 1ап# Иевв ІеЬеп

Віз Мйііпвіеіп ігй^еп АѴеіпгеЬеп.
АисЬ Ьівв (ііе ІіеЬеп *га#еп "ѴѴеіп
Зоіві Йи аііхеіі теіп ІлеЬвІе веіп.

Разнообразный и длинный рядъ лирическихъ народныхъ пѣсенъ посвя-
щенъ изображенію страдаиій отъ любви. Мотивъ этотъ Формулированъ
народнымъ творчествомъ очень кратко и отчетливо:

9- е присловье: ІлеЬ івіі ЬеЫев АпГап^

Ев тѵаЬге кигг огіег Іап^. /

Присловье это, на разные лады употребленное въ пѣсняхъ и романсахъ,
одинаково часто встрѣчается какъ въ рукописяхъ 16 и 17 в. в., такъ и
въ современной народной поэзіи. — Причины душевныхъ страданій выяс-
нены народнымъ творчествомъ въ четверостишіяхъ, который часто по-
вторяются въ народѣ отдѣльно или распространяются и варіируются въ
лирическихъ пѣсняхъ.

1- я причина печали — разлука:

10- е присловье: АсЬ всііеійеп, іттег всЬеііеп

ІІпё іуег Ііа* сіісп егсІасЫ;,

Ьи Ьаві тіг теіп ^ип^ев Негіге

Айв Ггешіеп іп Ьгапгеп деЬгасМ.

2- я причина — отсутствіе любимаго человѣка:

11- е присловье: АсЬ (іеп ісЪ ЬаЬ* во дегп,

Бег івЬ ѵоп тіг во ?егп!
ІІпсІ (Іеп ісЬ ^аг пісЪ* та#,
Беп БеЬ" 1 ісіі аііе Та^.

И 3-я наконецъ — измѣпчивость дѣвушки:

12- е присловье: Кеіп АрГеІ Ы во говепгоіЬ,

Ев віескі еіп "ѴѴйгтІеіп (Ігіпп,
ІІпсі ксіпе іГипдГег тѵігсі деЬогп
8іе Ьг&%1 еіп ГаІасЬеп 8іпп.

Приведенный присловія и четверостишія интересны, какъ проявле-
нія народнаго творчества, сумѣвшаго въ удачныхъ комбинаціяхъ не-
многихъ словъ выразить всю суть мпогочисленныхъ лирическихъ народ-
ныхъ пѣсенъ. — Эти кратко и отчетливо выраженный основныя лириче-
скія темы народныхъ нѣсенъ могутъ представить собою еще нѣкоторый
интересъ потому, что онѣ почти дословно совпадаютъ съ нѣкоторымж изъ

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

КРИТИКА И БИБЛІОГРАФІЯ. 121

строФъ русскихъ народныіъ лирическихъ пѣсенъ п именно еъ такими,
который, зайючая въ себѣ основную мысль, повторяются почти безъ
измѣненій въ цѣломъ рядѣ пѣсенъ. Такъ 3-е присловье почти дословно
отвѣчаетъ словамъ русской пѣсни:

Если любишь, такь люби,

А не любишь— откажи. (Соб. 4 т. 275, 79 и др.),
почти въ неизмѣнной Формѣ повторяющимся во многихъ пѣсняхъ. Тема
о злыхъ языкахъ, нарушающихъ спокойствіе любящихъ, широко рас-
пространена въ русской народной лирикѣ и выраженіе русскихъ пѣсенъ:
( г Да боюся злыхъ людей...

Подсмотрять наши слѣды,

До вед уть насъ до бѣды" 1 )

входящее въ текстъ многихъ пѣсенъ, довольно близко подходить къ
6-му присловью.

Совѣтъ, какъ беречь себя отъ злыхъ пересудовъ въ русской лири-
ческой пѣснѣ:

„По^мирнѣе живи, любушка,

Моя бѣлая лебедушка (Соб. 5 т. 217, 219 и др.)

если не по внѣшней Формѣ, то по своему внутреннему смыслу, отвѣ-
чаетъ вышеприведенному 7-му присловью.

Формулировка клятвъ вѣрности въ рус. лирическихъ народныхъ пѣсняхъ
нѣсколько отличается отъ той, которая принята нѣмецкой лирикой, но
поэтическое изображеиіе невозможнаго событія подъ видомъ камня, на
которомъ можетъ взойти растеиіе, не чуждо и русской народной лирикѣ:

„Какъ на камешкѣ повырастетъ густой кустъ ракитовый,—
Тогда къ тебѣ побываю бѣдпа, молода жева* 2 ),

говорить воинъ, идя въ битву и не надѣясь вернуться. Тоска по отсут>
ствующему другу въ русскихъ народныхъ лирическихъ пѣсняхъ пере-
дается почти одинаково съ нѣмецкимъ четверостншіемъ:

АсЬ <Іеп ісЬ Ь&и во &егп

Бег І8І ѵоп тіг во Гегп!
„Ахъ, кого вѣрпо люблю, того здѣся нѣтъ,
Ахъ, кого я ненавижу, всегда въ глазахъ вижу (т. У. 79).

Темы: разлука и изменчивость дѣвушки, подробно и разнообразно изло-
жены въ русскихъ лирическихъ пѣсняхъ; по внутреннему смыслу эти
пѣсни сходны съ нѣмецкими на тѣ же темы, но одинаковыхъ внѣшнихъ
чертъ опѣ имѣютъ очень мало.

Устойчивость и широкое раепространеше вышеизлошеииыхъ 12-ти
присловій и четверостишій Артуръ Коппъ объясняет!» тѣмъ, что мѣт-
кость ихъ нравилась пароду, видѣвшему въ нихъ искусное выраженіе
его воззрѣній, а краткость и отчетливость изложенныхъ мыслей способ-
ствовали тому, что, разъ заученный, присловія и четверостишія эти уже
не забывались, а напротивъ постоянно употреблялись въ подходящихъ

сл ? чаяхъ - ' Е. Е-ая.

М Соболевскій, V т. 425, 440 и др.
Соболевскій, т. I, 261.

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

122

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

Извѣстія С. Петербургскаго Славянскаго Благотворительнаго Обще-
ства. 1902 г. №Л І, 2.

Съ октября мѣсяца минувшего 1902 г. СПБ. Славянское Благотво-
рительное Общество возобновило изданіе собственная печатная органа,
заглавіе котораго нами выписано выше. Что дастъ намъ этотъ новый
журналъ въ будущемъ— говорить пока преждевременно, но то, что ужъ
дали первые его два выпуска, опредѣляетъ до нѣкоторой степени ха-
рактеръ его направленія и заранѣе говорить о томъ общественно-науч-
номъ успѣхѣ, какой, несомнѣнно, ждеть его въ будущемъ. Въ немъ
прежде всего обращаетъ на себя вниманіе разнообразіе содержанія. Въ
его программу входятъ научно-популярныя статьи по исторін, литера-
турѣ, церковной жизни, этнограФІи славянъ; статьи и извѣстія, касаю-
щіяся современной политической и культурной жизни славянскихь на-
родовъ; письма и корреспонденціи изъ славяискихъ земель; библіогра-
Фическіе отчеты о выдающихся книгахъ по всѣмъ вопросамъ славяновѣ-
дѣнія... И хотя редакція, выпуская въ свѣтъ первую книжку, заявила,
что нѣкоторые отдѣлы являются пока не въ полномъ видѣ, тѣмъ, не
менѣе первые два выпуска представляютъ уже достаточно матеріала по
всѣмъ намѣчепнымъ редакціей отдѣламъ. Давая разнообразный матеріалъ
и затрогивая массу животрепещущихъ вопросовъ общественной, научной
и политической жизни всѣхъ славянскихъ народовъ, «Извѣстія» во всей
полиотѣ раскрываготъ перодъ русскимъ читателемъ картину современной
жизни славянская міра и вводить его въ кругъ иптересовъ славянской
жизни. Эта прекрасная задача, которую ставить себѣ журналъ, несо-
мнѣнно, окажетъ громадную услугу русскому читателю, и ея постановка
заслуживаете полнаго уваженія. Не ново, конечно, повторять, что мы,
русскіс люди, мало знаемъ славянъ. Славяне, между тѣмъ, постоянно
интересуются нашей жизнью, говорить о насъ. Развитіе интереса къ
славяпамъ въ русскомъ обществѣ представляется настоятельно необходи-
мым^ особенно при современныхъ условіяхъ политической жизни сла-
вянъ, когда самое существованіе ихъ находится въ серьезной опасно-
сти и нуждается во взаимной славянской поддержкѣ и тѣсномъ внутрен-
немъ единеніи отдѣльныхъ славянскихъ народностей. Въ этомъ смыслѣ
журналъ можстъ быть наиболѣе пригоднымъ, и «Извѣстія СПБ. Славян-
скаго Благотворительная Общества», изданіе русскаго учрежденія съ
извѣстнымъ историческимъ прошлымъ, пользующаяся авторитетомъ среди
славянъ, окажутъ въ этомъ случаѣ, повторяемъ, услугу прежде всего
русскому читателю, а затѣмъ и всему славянскому обществу. Послѣднее,
кстати сказать, въ дѣлѣ развитія общеславянская національнаго созна-
иія поставлено въ болѣе благопріятныя условія, чѣмъ мы: у славянъ
въ этомъ направлеиіи работаютъ цѣлые десятки общественпыхъ учреж-
деній, имѣется нѣсколько научпо-литературныхъ изданій, тогда какъ мы
до послѣдняго времени не имѣли ни одного подобная изданія, не счи-
тая, конечно, тѣхъ, который преслѣдовали чисто научный цѣли и весьма
ограниченный кругъ читателей. Характерною чертой содержанія «Извѣ-
стій» является широкая общедоступность изложенія какъ вопросовъ науч-

КРИТИКА И БИБЛІОГРАФІЯ.

123

ныіъ, такъ и вопросовъ, касающихся общественной жизни разныхъ сла-
вянскихъ народовъ. А такой-то журналъ и необходимъ русскому чита-
телю. Вотъ почему нельзя не привѣтствовать появленія этого изданія
и оть души не пожелать ему полнаго уснѣха въ будущемъ.

Изъ статей, помѣщенныхъ въ первыхъ двухъ выпускахъ, отмѣтимъ
слѣдующія: А. С. Будиловичъ — «Современный мадьяризмъ въ персиектн-
вахъ угрославянской исторіи> Извѣстно, что угорская или мадьярская
орда Арпада, разрушивъ Великоморавское государство Моймировичей,
основала здѣсь свое Угорское или Венгерское государство, которое сохра-
нилось до настоящаго времени. Какъ бы мы ни объясняли живучесть
Угорскаго государства и мадьярской народности, но, несомнѣнно, имъ
принадлежите извѣстная роль въ исторіи славянъ. Выяснить вонросъ,
является ли мадьяризмъ, какъ одна изъ основныхъ стихій Угорскаго
государства, полезнымъ или вреднымъ дѣятелемъ въ прошедшемъ и
настоящемъ западнаго славянства и вообще въ развитіи греко-славян-
ской образованности — и ставить своей задачей А. С. Будиловичъ. Отвѣ-
чая на этоть вопросъ, авторъ статьи, прежде всего, вспоминая исторію
западныхъ славянъ со времени паденія Великоморавскаго государства,
говорить, что послѣ паденія этого государства на славянскомъ заиадѣ
не было еще народа или государства, когорое имѣло бы и средства и
охоту взять на себя охрану для восточно-христіанскаго міра славянскаго
Закарпатья и областей Тисо-дунайскихъ и, утвердившись въ этой обла-
сти, "сохранило бы свою самобытность и независимость. Съ другой сто-
роны, мадьяры, въ теченіе десяти вѣковъ, находясь въ тѣсныхъ сноше-
иіяхъ со славянами, подверглись значительной ассимиляціи, что особенно
отражается въ языкѣ мадьяръ. Культурное воздѣйствіе славянъ на ма-
дьяръ подтверждается и Фактами исторіи. Въ области государственныхъ
отношеній Угрія также находилась въ самомъ тѣсномъ и непрерывномъ
взаимодѣйствіи съ наслѣдіемъ Великоморавскаго государства и со смеж-
ными славянскими народами, и подобно имъ она мужественно отстаивала
свою государственную независимость отъ многихъ враговъ и въ частно-
сти оть нѣмцевъ. Воспринявъ въ себя много славянскихъ элементовъ
особенно въ области языка, Угрія до послѣдняго времени жила въ тѣс-
номъ единенін съ славянскимъ народоиъ и поддерживала его въ борьбѣ
съ культурными врагами.

Начало разрыва со славяпствомъ и отдельными славянскими пле-
менами, входившими въ составъ угорскаго государства, начинается въ
концѣ XVIII в., но наиболѣе рѣзко проявляется въ ссрединѣ XIX в.,
когда, несмотря на прочно утвердившееся со времени св. СтеФава со-
знаніе свободной Федераціи населяющихъ ее народовъ, провозглашается ,
господство мадьяризма, посягательство одной народности на самое суще-
ствованіе другихъ, которое должно было привести къ внутренней смер-
тельной борьбѣ, а эта борьба вскорѣ привела (въ 1849 г.) мадьяризмъ
къ полному крушенію. Но этоть урокъ не предупредилъ развитія въ
Угріи терроризма мадьярскаго языка и мадьярской «политической на-
ціональности* . Мадьяризація пошла полнымъ ходомъ, не останавливаясь

124

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢШЕ.

ни передъ какими мѣрами пресѣченія и подавленія какихъ бы то ни
было проявіеній жизненности елавянскаго элемента. Между тѣмъ чисто
мадьярскія народный массы вовсе не раздѣляютъ славянофобства мадь-
ярской и мадьяронсвой интеллигенціи и находятся въ дружественные
отношеніяхъ къ сосѣднимъ селеніямъ словацкимъ, угрорусскимъ, сербо-
хорватскимъ и т. д.,нерѣдко выражая свой нротестъ противъ мнимыхъ
благодѣтелей. Такимъ образомъ, нынѣшняя система мадьяризма, не имѣя
корней въ прошломъ Угорскаго государства, не можетъ опереться и на
чувства мадьярскихъ массъ, слѣдовательно,— является искусственнымъ
продуктомъ, который питается далеко не жизненными соками и вмѣсто
того, чтобы на вѣковѣчныхъ кантонно-Федеративныхъ началахъ (какъ въ
Швейцаріи) создать изъ врѣпкой Угріи оплотъ для себя и славянства,
мадьяризмъ подготовляет!» ее роиг 1ѳ гоі <Іе Ргиззе.

Въ статьѣ — сСимеонъ Милутиновичъ Сарайлія и Петръ II Петровичъ
Нѣгошъ, владыка Черногорскій» , — вызванной недавнимъ празднованіемъ
пятидесятилѣтія со дня кончины владыки Петра II, авторъ П. А. Лав-
ровъ ставить своей задачей спрослѣдить вліяніе Милутиновича на Нѣ-
гоша, разобрать литературные пріемы того и другого писателя и уста-
новить такимъ образомъ извѣстныя отношенія между ихъ литературными
ироизведеніями» . Статья остается пока неоконченой,— но и въ этой ча-
сти уже прекрасно раскрываетъ предъ нами интересную личность автора
«Сероіяики», Милутиновича, одного изъ выдающихся сербскихъ писате-
лей. Въ этомъ же первомъ выпускѣ «Извѣстій» въ отдѣлѣ сПнсьма изъ
славянскихъ земель» помѣщена весьма интересная статья вождя младо-
хорватской партіи С. А. Радича — «Сербо-хорватскій споръ и славянство> , —
въ которой авторъ пытается выяснить причины недавнихъ печальныхъ
событій, имѣвшихъ мѣсто въ Загребѣ, и объясняетъ сербо-хорватское
столкновеніе, сопровождавшееся цѣлымъ рядомъ невѣроятныхъ жестоко-
стей, какъ явленіе, развившееся не на почвѣ религіозно-культурной или
соціально-экономической розни, а на почвѣ умственной односторонности,
нравственной разрозненности и партійнаго сектантства хорватской и серб-
ской интеллигенціи. Статья написана очень живо и увлекательно, и если
она не всегда принимаетъ во вниманіе всѣ наличный причины племен-
ной розни между сербами и хорватами, то во всякомъ случаѣ интересна,
какъ искренній призывъ убѣжденнаго человѣка къ тѣсному славянскому
единенію. Во второй книжкѣ «Извѣстій> помѣщепы, между прочимъ,
статьи: 1) Н. С. Державина — сЭтнограФическія условія развитія болгар-
скихъ колоній въ Бердянскомъ у. Таврической губ.», — продолженіе этно-
граФическихъ работъ того же автора, печатавшихся также и на страни-
цахъ сЭтнограФИЧ. Обозрѣнія» за 1898 и 1900 гг.; 2) Яснаго Сокола—
«Чешскіе соколы» , представляющая очеркъ исторіи возникновенія, разви-
ли и задачъ сокольства, созданнаго 40 лѣтъ тому назадъ съ цѣлью
борьбы за славянскую народность; 3) Азъ — «Зарубежная Русь» (письмо изъ
Галиціи), 4) М. Цемовича— «Церковно-школьный вопросъ въ Босніи и
Герцоговинѣ» — и нѣкторыя другія. Со второго выпуска «Извѣстій» въ
приложеніи начинаетъ печататься новѣйгаее изслѣдованіе прив.-доц.

КРИТИКА И БИБЛІОГРАФІЯ.

125

чешского университета въ Прагѣ Каріа Кадлеца— «Семейная община иди
задруга въ славянскомъ правѣ> — въ переводѣ Г. А. Илышскаго съ чеш-
скаго, спеціально пересѵотрѣннаго и дополненпаго авторомъ подлинника.

2ргіѵа о Мизеи кгйіоѵзіѵі СевкёЬо га гок. 1901.

Отчетъ музея чешскаго королевства въ Прагѣ за 1901 г. произво-
дитъ чрезвычайно благопріятное впечатлѣніе. Какъ средства музея, такъ
и всѣ его отдѣлы весьма пополнились, благодаря заботливости не только
лицъ, близко стоящихъ къ нему, но и горячей симпатіи всего чешскаго
народа. Особенно благопріятнымъ составители отчета считаюгь этотъ годъ
для библіотеки. Въ теченіе 1901 г. поступило: 1) 9033 заглавій книгъ,
изъ которыіъ куплено только 1407 заглавій; 2) рукописей 79 (купле-
но 3); 3) корреспонденціи 727 (даромъ); 4) художественныхъ произве-
деній и ФОтограФІй 1923 (почти всѣ даромъ); 5) музыкзльныхъ про-
изведеній 1041 (почти всѣ даромъ); 6) гсограФическихъ и иныхъ карть
678 (даромъ). Въ числѣ щедрыхъ жертвователей находимъ извѣстныя
имена: проф. Б. Пруша, В. и Р. ФенриФОвъ, Иречка, Фриче и мн.
другихъ.

Музыкальный отдѣлъ музея 1901 годъ тоже считаетъ весьма плодо-
творнымъ. Въ отвѣтъ на 276 писемъ къ лицамъ, имѣющимъ отношение
къ музыкѣ, съ просьбой высылать музыкальный произведенія всякаго
рода, были получены весьма богатыя пошертвованія.

Архивъ пріобрѣлъ 1055 дѣлъ по большей части даромъ. Нумизма-
тическій отдѣлъ получиль 17 медалей и 158 монетъ. Отдѣлъ доистори-
ческой археологіи обогатился 105 предметами, а въ отдѣлы историкс-
археологическій и этиограФическій поступило 411 предметовъ. Вообще
этотъ отдѣлъ настолько обогатился, что поставлено 15 новыхъ витрннъ.
Зоологическій и ботаническій.отдѣлы тоже очень увеличились,— первый
5515 экз., а второй 4983. Отдѣлы минералогіи, петрограФІи, геологіи
и палеонтологіи разрослись весьма значительно.

Число посѣтителей увеличилось противъ предшествующего года
на 30000 человѣкъ, достигнувъ въ общемъ 110,000. Въ отчетѣ пере-
числены имена ученыхъ, занимавшихся спеціальными вопросами въ музеѣ.

Финансовую сторону музея можно назвать блестящей. Словомъ, отчет-
ный годъ можно было бы назвать однимъ изъ самыхъ удачныхъ, если
бы не было тяжелыхъ утрать въ лицѣ членовъ и сотрудниковъ музея.
А утраты были очень значительны. Умеръ историкъ В. Брандль; лроФ.
чешскаго университета Б. Ирушъ; теологъ А. Ленцъ; баронъ А. Прожакъ

Сборникъ Музея по Антропологіи и Этнографіи при Имп. Акаде-
мия Наукъ. II. СПБ. 1901.

Второй выпускъ этого интереснаго изданія занять описаніемъ одной
части коллекцій И Л. Гопдатти, принесенныхъ имъ въ даръ этнографи-
ческому музею Им. Академіи Наукъ, а именно предметовъ, относящихся

я. д.

и другіе.

К. К.

126

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢШЕ.

къ быту чукчей Анадырскаго округа. Цѣнность колекцій, привезенныіъ
съ дальняго сѣверо-востока Россіи нашимъ извѣстнымъ изслѣдователемъ,
была въ свое время оцѣнена по достоинству и различными научными
обществами, и научными повременными изданіями. Къ сожалѣнію, раз-
работки привезенныхъ коллекцій со стороны Н. Л. Гондатти до сихъ
поръ еще не послѣдовало. Поэтому, нельзя не привѣтствовать появленія
настоящего с Очерка матеріальнаго быта оленныхъ чукчей, составленнаго
па основаніи коллекцій Н. Л. Гондатти», которому посвященъ II выпускъ
Сборника Музея. Очеркъ составленъ извѣстнымъ зиатокомъ чукотскаго
быта В. Г. Вогоразомъ, который во время своиіъ научныхъ путешествій
въ полярной области сѣверо-востока Россіи имѣлъ случай лично озна-
комиться съ этой интересной группой гиперборейскихъ народовъ. Очеркъ,
заключающій въ себѣ слѣдующіе отдѣлы: пища, одежда, украшенія,
жилища, утварь, оружіе, орудія, оленеводство, охота, игры и игрушки,
идолы и домашняя святыня, костяныя издѣлія, несмотря на сжатость,
.весьма содержателснъ. Отмѣтимъ нѣкоторыя заинтересовавшія насъ
подробности. Авторъ обратилъ вниманіе на символическое значеніе
нѣкоторыхъ украшеній — браслетовъ, ожерелій и головныхъ повязокъ
(стр. 16). Незатѣйливыя на первый взглядъ: браслеть изъ ремешка
и бусинки, повязка изъ ремешка, усаженнаго бусами и кусочками дерева,
напрпмѣръ, оказывается, носятся въ качествѣ амулетовъ и имѣютъ глу-
бокое значеніе для чукчей, трудно уловимое для культурнаго человѣка.
Бусина на браслетѣ изображаете символически свящ. бубепъ (каковой
имѣется не только у шамановъ, но и въ каждой семьѣ), а ремешокъ
есть спмволъ духа покровителя, защищающего того человѣка, кото-
рому его сила подчинена *. Деревянные кусочки на повязкѣ обозна-
чают покровителей владѣльца повязки. Эти, такъ называемые, «дере-
вянные люди» принимаюгь на себя удары злыхъ духовъ, направлен-
ные на покровительствуемое ими лицо. Нельзя не пожелать, чтобы
изслѣдователи вообще обращали вниманіе на точное описаиіе и на
значеніе амулетовъ (вопросъ мало обслѣдованный до сихъ поръ), и ихъ
отдѣльныхъ частей, а также и на истинное зиачепіе нѣкоторыхъ укра-
шеній. Безсмыслепные на первый взглядъ для культурнаго европейца,
амулеты могутъ имѣть глубокій смыслъ и ярко освѣщаютъ иногда
релпгіозное міросозерцаніе носящаго ихъ дикаря. На стр. 27 находимъ-
интересное описаніе добыванія огня путемъ сверленія деревяннымъ
сверломъ и при помощи рогового лучка довольно широкаго бруска
деревянпаго же и «обтесаннаго въ видѣ грубаго идола*. Такой способъ
добываиія огня «обяязателенъ во время многихъ нразднествъ> ; опъ
замішенъ другими способами въ обычной жизни и сохранилъ преиму-
щественно обрядовое значеніе. На стр. 44—45 указанія на суевѣрный
страхъ чукчей къ волку. Если сопоставить нѣкоторыя черты этого особаго
отношения къ волку: запрещеніе убивать волка (табу) или по крайней
мЬрѣ убивать его свипцомъ или желѣзомъ, что почитается грѣхомъ,
вѣрованье, что за смерть одного волка мстятъ всѣ волки (См. Нзд. И.
Р. Г. О. т. XXIV. в. III СІІб, 1888, стр. 130), что волчья голова или

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

КРИТИКА И БИБЛІОГРАФШ.

127

волчій черепъ считаются святыней, которая хранится въ жилищахъ
какъ сохранители несчастій», (очеркъ Богораза, стр. 50 — 51), предста-
вленіе, что волкъ есть шаманъ (стр. 44), то едва ли можно ошибиться,
усмотрѣвъ въ суевѣрномъ отношеніи чукчей къ волку остатки преж-
ний» тотемическихъ воззрѣній. — На стр. 49 авторомъ указано на
интересное значеніе куколъ у чукчей. Куклы, изображающія мужаияъ,
дѣтеі и.жвнщипъ, деде же всего дѣйС особенно грудныхъ,— служатъ
не только любимыми игрушками дѣвочекъ: онѣ считаются «отчасти и і
покровителями женскаго плодородія. Выходя замужъ, женщина уносить |
съ собой свои куклы и прячетъ ихъ въ мѣшокъ въ тотъ уголъ, кото- ;
рый приходится подъ изголовьемъ, для того, чтобы воздѣйствіемъ ихъ ■
получить скорѣе дѣтей». Куколъ этихъ не отдаютъ, «т. к. вмѣстѣ съ
этимъ будетъ отданъ залогъ плодородія семьи. Зато, когда у' матери
родятся дочери, она даетъ имъ играть свои куклы, причемъ старается
раздѣлить ихъ между всѣми дочерьми». Если у матери всего одна
кукла, она отдаегь ее старшей дочери, а для меньшихъ дѣлаетъ новыя.
Есть куклы, который переходить такимъ образомъ изъ поколѣнія въ
поколѣніе. — Не позволяя себѣ никакихъ сближеній, отмѣтимъ, что куклы
съ тЬмъ же значеніемъ залога, что будущій бракъ не будетъ бездѣт-
нымъ, — Фигурируюгь иногда въ свадебныхъ обрядахъ. Въ нѣкоторыхъ
мѣстахъ Германіи, напримѣръ, во время свадебнаго обѣда происходить
обрядъ «крестинъ куколъ», наряду съ другимъ оЪрядомъ — ношеніемъ
вокругъ стола елочки съ повѣшенными на ней дѣтскими платьицами,
(Е. Н. Меуег, БеиізсЬе Ѵоікзкшніе, 181). Онъ имѣетъ цѣлью обезпе-
чить супругамъ рожденіе дѣтей. Въ Терской области молодымъ дарятъ
куклы, который вѣшаютъ во время свадьбы на почетномъ мѣстѣ близъ
образовъ, и «это значить пожеланіе молодымъ счастья и потомства»
(Малявкинъ, станица Червленая, Э. 0. 1891, № 1, стр. 134). Не безын-
тересно было бы прослѣдить распространенность нодобныхъ обрядовъ
съ одной стороны, съ другой собрать болѣе подробный свѣдѣнія о
нодобныхъ куклахъ, имѣющихъ символическое и обрядовое значеніе,
сохраняются ли онѣ въ семьѣ, придается ли имъ какое нибудь особое,
т.-ск., магическое значеніе и т. д.

Въ заключеніе замѣтимъ, что «Очеркъ» г. Богораза иллюстрированъ
25-ю прекрасными таблицами съ Фототипическими снимками съ
отдѣльныхъ предметовъ описанной имъ коллекціи, что придаетъ осо-
бенный интересъ ІІ-му вып. Сборника Музея.

В. Х-на.

Сибирскій Сбориикъ за 1902 годъ. 17-й юдъ изданія. Подъ
ред. И. И. Попова. (Цриложеніе къ юзетѣ ^Восточное Обозрѣ-
ніе* % Ирк. 1902. 8° 191 стр.).

„Восточное Обозрѣніе* ежегодно выпускаетъ отдѣльной книжкой
свой «Сибирскій Сборникъ», въ который обыкновенно входить не
мало статей и матеріаловъ по этногряФІи. Авторами послѣднихъ явля-
ются чаще всего мѣстные писатели и изслѣдователи, ближе всего

ОідШгесІ Ьу

128

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

знающіе свою родную Сибирь. Отъ этого сборникъ пріобрѣтаегь нѣко-
торый областной отпечатокъ, весьма интересный во многихъ частностяхъ
изслѣдуемыхъ вопросовъ. Остановимся на нѣкоторыіъ статьяхъ.

В. Арефъевг помѣстилъ статью сЕнисейскіе инородцы. Популяр-
ные очерки» (стр. 1 — 40). Авторъ хорошо знакомь съ литературой
вопроса и, хотя не даетъ ссылокъ на источники, излагаешь исторію ино-
родцевъ въ Бнисейскомъ краѣ и современное ихъ положеніе довольно
вѣрно. Дѣля енисейскихъ инородцевъ на бродячихъ (звѣроловство,
рыбная ловля, оленеводство), кочевыхъ (скотоводство и коневодство) и
полуосѣдлыхъ и осѣдлыхъ (скотоводство и земледѣліе), т. е. давая не
вполнѣ точное дѣленіе по роду занятій, авторъ, тѣмъ не менѣе, вѣрными
общими чертами характеризуетъ ихъ занятія, домашній и семейный
быть, реіигію и общественное положеніе. Въ частности оно касается
тунгусовъ, остяковъ, самоѣдовъ, коряковъ и якутовъ на сѣверѣ (Туру-
ханскій край). Быть инородцевъ южной части губерніи оставленъ до
слѣдующаго очерка.

И. Тыжновъ далъ очеркъ: «Къ исторіи сибирскаго старообрядче-
ства въ XVIII вѣкѣ» (61—66 стр.). Изъ дѣла Коноваловыхъ (1752 г.)
видно, что Томскъ и Томскій уѣздъ были въ то время значительнымъ
центромъ старообрядчества, сильно однако гонимаго и утѣспяемаго:
чѣмъ ретивѣе дѣйствовали православные миссіонеры, тѣмъ значительпѣе
оказывалось количесАо присоединившихся къ правосіавію, но еще зна-
чнтельнѣе — предавшихся самосожженію, зарѣзавшихся и утопившихся
(съ 1749 по 1755 гг. — 771 человѣкъ). Старообрядцами были люди
всѣхъ категорій, не исключая и лицъ духовныхъ.

Ал. Шерстобишовь помѣстилъ очеркъ: сПолѣтошные. Странички
изъ жизни новоселовъ въ Алтайскомъ округѣ» (стр. 119 — 128).
«Полѣтошныо — это особый типъ новосела, извѣстный еще у стари-
ковъ-старожиловъ. Авторъ прежде всего не наблюдалъ исключительно
враждебного отношенія старожиловъ къ новоселамъ, какъ это видно у
г. Овсянкина (сКолонизація и переселенческое дѣло на Алтаѣ»), г. Чуд-
новскаго, въ сТомской Памятной книжкѣ на 1895 г.». и др.

Нѣкоторые новоселы въ старожильскихъ деревияхъ не приписаны
къ обществу, живутъ по временнымъ свидѣтельствамъ, но ежегодно, за
каждое лѣто, платятъ обществу поборы за право житья на обществен-
ной усадьбѣ. Отсюда они и «Полѣтошные». Так. обр., они— какъ бы
арендаторы у старожиловъ. Не видно только, чтобы сторожилы прони-
клись этимъ правомъ аренды и въ своихъ отношеніяхъ къ полѣтошнымъ
пользовались имъ. Въ погонѣ за увеличенімъ мірскихъ доходовъ, они смот-
рятъ на полѣтошнымъ. скорѣе какъ на своихъ постоянныхъ членовъ и
не рѣшаются ихъ выдворять. Для иллюстраціи приведено нѣсколько
примѣровъ изъ разныхъ деревень. «Полѣтошные» находить многія
выгоды въ своемъ положеиіи, обзаводятся исправнымъ хозяйствомъ и
не приписываются къ обществу.

Неру О. Г. принадлежитъ очеркъ: сДѣти идеи. Изъ жизни тунгу-
сов^ (стр. 129 — 143), популярно излагающій свѣдѣнія о бытѣ тун-

КРИТИКА И БИБЛЮГРАФТЯ. 129

гусовъ: жилища, пища, одежда, занятія, бракъ и семья, культура.
Авторъ отмѣчаете, между прочимъ, обычай «пемачеренія». Обычай
таковъ: «если тунгу съ наткнулся «а другого тунгуса, добывшего соха-
таго или медвѣдя, то гость раздѣляете съ юзяиномъ шкуру пополамъ;
если же подошли нѣсколько тунгусовъ, то они раздѣляюте добычу
между собою, хозяинъ же остается ни прпчемъ; но когда промышлявшій
успѣлъ отнести шкуру въ юрту и повѣсить ее сушить, то она посту-
паете въ его полное частное владѣпіе».

Андрей Рудневъ даетъ отзывъ на книгу В. В. Бартольда: «Турке-
стане въ эпоху монгольскаго нашсствія, т. I и II. Соб. 1900».

Оканчивая этимъ обзоре «Сборника», припомпимъ еще разъ, что онъ
издане не какимъ-пибудь ученымъ обществомъ, а частпымъ издателемъ
почтеннаго «Восточнаго Обозрѣнія». Нельзя не пожелать, чтобы и другія по-
добный изданія въ своихъ «прішженіяхъ» давали не дребедень, а
полезный научный, хотя бы и популярный, матеріалъ, на который все
болѣе и болѣе является спросе въ наше время.

Вл. Б.

ОтчетъПермскаго Ніучно-Пролышленнаго музея за 1901 г. Изд.
музея. Пермь 1902 і.

Передъ нами отчетъ недавно открывавшегося ОФФИціально Пермскаго
музея, составившегося изъ коллекцій Пермской Комиссіи Уральскаго
Общества Любителей Естествознапія. Такъ какъ музей является созда-
ніемъ упомянутой Комиссіи и дѣятельность его составляете лишь про-
дблженіе дѣятельности призвавгааго его къ жизни кружка лицъ, посвя-
тившихъ свои силы изученію края, составители отчета совершенно осно-
вательно совмѣстили его съ краткимъ очеркомъ одиннадцатилѣтней
(1890 - 1901 г.) дѣятельности Пермской Комиссіи Уральскаго Обще-
ства Любителей Естествозпанія. Исторія возникновенія и развитія про-
винціальныхъ научныхъ учрежденій полиа интереса. Каждое изенихе
является культурнымъ центромъ, съ одной стороны объединяющимъ мѣ-
стныя интеллигентный силы, побуждающимъ ихъ къ собиранію и науч-
ной разработкѣ матеріаловъ, относящихся къ изученію даннаго края;
съ другой оно является источникоме просвѣщенія, несущимъ свѣтъзна-
нія въ болѣе широкіе круги населенія. Деятельность Пермской Комис-
сіи Уральскаго Общества въ этомъ отношеніи заслуживаете величайшей
похвалы. Въ теченіе одиннадцати лѣтъ своего существованія она сумѣла
привлечь многія мѣстныя силы къ плодотворной работѣ; число членовъ
равнялось въ 1901 г. — 277 ч. Она устроила музей, въ которомъ въ
настоящее время существуете 13 отдѣловь и болѣе 11000 предметове.
Музей этогь стале общеобразовательныме учрежденіеме. Ряде лекцій и
чтеній, устраиваемыхе при немъ, посѣщался болыпимъ количествомъ
слушателей. Самый музей, входъ въ который безплатенъ, привлекалъ
большое количество посѣтителей. Наконеце, ве 1901 г. быле устроене
особый отдѣле при музеѣ — подвижной музей наглядныхе учебныхе по-
собій для разсылки коллекцій его во временное пользованіе ве началь-

Зіногр. Обозр . ЬѴІ 9

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

130

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

ныя училища. Замѣтнмъ также, что кружкомъ лицъ, составлявшимъ
совѣтъ Пермской Комиссіи Уральскаго Общества, а теперь совѣтъ музея,
были организованы нѣкоторыя экскудсіи съ научными цѣлями. — Наи-
большее количество предметовъ Пермскаго музея относится къ отдѣлу
естественно-историческому: зоологическому, минералогическому, ботани-
ческому и др. Довольно богато представленъ нумизматическій отдѣлъ.
ЭтнограФическиіъ предметовъ сравнительно очень немного — всего 562
экз. Гораздо богаче археологическій отдѣлъ — 2505 экз. Сравнительно
слабо представлена этнографія (и антропологія) въ библіотекѣ музея.
Изъ чтеній и докладовъ, состоявшихся при Пермской Комиссіи Ураль-
скаго Общества, лишь немногіе были посвящены этнограФІи. Это и не-
удивительно, если принять во вниманіе, что главной задачей Пермской
Комиссіи была разработка естественно-нсторическигь вопросовъ и самый
музей посилъ прежде исключительно естественно-нсторическій характеръ.
Но постепенно цѣли кружка расширялись. Въ задачи его входить те-
перь самое широкое обслѣдованіе края. Надо надѣяться, что силы отдѣль-
ныхъ членовъ его будутъ направлены и на серьезное этнографическое
изученіе Пермской губерніи. Насколько важно серьезное обслѣдованіе
края мѣстнымн интеллигентными силами, доказали и доказывають цѣн-
ные труды провшіціальныхъ этнографовъ. Въ заключеніе приведсмъ по-
слѣдпюю Фразу отчета Пермскаго музея, такую бодрую, что невольно
вѣрится въ блестящую будущность этого важнаго нросвѣтптельнаго
учрежденія Перми: сКонечно, нашему музею еще далеко до богатства
даже такихъ цровинціальныхъ музеевъ, какъ Уральскій, Еазанскій, Ми-
нусинскій; если полагать значеніе музеевъ не въ одномъ только
мертвомъ богатствѣ коллекцій а ), но также пли даже еще болѣе и въ
той интеллектуальной силѣ игь, которая этимъ кунсткамерамъ даетъ
жизнь и душу и которая зиждется па единеніи мѣстной интеллнгенціи,
то памъ пока нѣтъ пужды завидовать другпмъ музсямъ: у насъ слиш-
комъ мало или почти совсѣмъ пѣтъ средствъ, но зато у насъ есть люди,
преданные дѣлу и вѣрящіе въ него, а были бы люди — средства най-

Первовъ, П. Д. Жители крайняьо сѣвера. Эскимосы. М. 1903.
8° 43 стр. Ц. 15 к.

Этогъ популярно - написанный очеркъ эскимосовъ даетъ массовому
читателю паглядное представленіе о современномъ положеніи страны, ея
Физическихъ явленій и ея современныхъ жителей; вопросы историко

х ) Выше составители отчета цитировали слова секретаря Смисзоновскаго
института Гуда: „Публичный музей долженъ представлять собой нъчто гораздо
большее, чѣмъ домъ, наполненный образчиками въ стеклянпыхъ шкапахъ; это
долженъ быть домъ, наполненный идеями, въ размѣщепіи которыхъ соблюдено
строжайшее впимапіе къ системЪ". Эти слова почтеппаго секретаря Смисзо-
новскаго института, какъ нельзя болѣе вѣрно, указываютъ на необходимость
строго научной систсматизаціи музейскихъ коллекцій, которая лишить ихъ
характера мертваго богатства и послужить проводпикомъ научпыхъ идей.

КРИТИКА И БИБЛІОГРАФІЯ.

131

этнограФическіе освѣщены довольно ясно, но не всегда понятно. Раса,
языкъ, вѣрованія (шаманство), творчество освѣщеиы слабо и сами по
себѣ и въ отношеніи къ другимъ народамъ скрайняго сѣвера».

Начавъ съ характеристики полярныхъ странъ, авторъ, переходя да-
лѣе къ эскпмосамъ, говорить только о Гренландіи. Такимъ образомъ
упускается изъ виду наличность эскимосовъ въ Азіи, а именно въ Ана-
дырскомъ краѣ а ), и въ сѣв. Америкѣ; о послѣдпемъ хотя и упоминается,
но какъ-то вскользь. Вообще территорія разселенія эскимосовъ, въ
ущербъ истинѣ, подробно изображается только въ той части, которая
касается Гренландіи. Эта неточность сказывается сейчасъ на такомъ
частномъ вбпросѣ, какъ знакомство эскимосовъ съ животными. сМоржъ,
тюлень, китъ, медвѣдь, волкъ, лисица, заяцъ, выдра — вотъ животныя,
который эскимосъ знаетъ» (говорить авторъ (23 стр.). Прежде всеги
самъ авторъ далѣе говорить и о мускусиомъ быкѣ 2 ) (27 стр.), про
чемъ нисколько не останавливается на этомъ интересномъ животномъ,
тогда какъ подробно онисываетъ охоту на тюленя, моржа, кита п т. п.
Не останавливается авторъ также и на гренлапдскомъ волкѣ, оказавшемся
сѣверною разновидностью американскаго вида «Сапіз Іириз оссійеп-
іаііз* (у эскимосовъ— самарокъ») 3 ). Не говорится также объ оленѣ въ
^Гренлапдіи (а ужъ тѣмъ болѣе въ Ападырскомъ краѣ); не указывается
куница; то и другое упоминается только вообще на 8-й страницѣ очерка.
Географическое распредѣленіе сѣвернаго оленя — явленіе весьма важное,
и на немъ слѣдовало бы остановиться болѣе отчетливо. Отсутствуетъ въ
брошюрѣ пееецъ.

Все это однако не имѣетъ ближайшаго отношенія къ этнограФІи, но
разъ авторъ сдѣлалъ данный очеркъ полярныхъ странъ, какъ территоріи
эскимосовъ, ему нужно было имѣть въ виду позднѣйшую литературу
своего предмета.

Слѣдовало бы еще въ такихъ популярныхъ очеркахъ эту литературу,
если не всю, то хотя бы напболѣе цѣнную, давать въ видъ библіогра
Фическаго указателя. Всякій популярный очеркъ долженъ имѣть въ ви-
не только школьника, но и лицо, пополняющее свои свѣдѣнія самообра-
зоваиіемъ, а для послѣдняго, если оно заинтересуется популярнымъ
очеркомъ, естественное стремленіе — обратиться къ спеціальной литера-
турѣ. Несмотря на всѣ указанные и нѣкоторые другіе недостатки очерка,
онъ все-же, какъ сказано вначалѣ, наиисанъ очень хорошо и даетъ сво-
ему читателю очень яркую картину жизни описываемаго племени.

г ) См. докладъ Л. Н. Говдатти въ ГеограФическомъ отдѣлевіи II. О. Л. Е.
А. и Э. 29 окт. 1898 г.

2 ) Слѣдовало бы дать и его другое вазвапіе — „овцебыкъ" оѵіЬоз тобсЪаІив.

3 ) См. КаікоЫ — Ье Іоир роіаіге еЬ 1е Ьоеиі* ти8^иё сіавѳ 1е Огбп1ап(1 огівп-
іаі ( я Ьа ^ёо^гарЫе. Виіі. а. 1. Зое. &ёо§г. и Рагів. 1901. 15-й Ііѵг).

Вл. Б.

132

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

I. Г. Каргаретели. Краткій очеркь грузинской народной музыки.
Тифлисъ. Ц. 30 к.

Этой маленькой книжкой г. Каргаретели сдѣлалъ недурное дополне-
ніе къ тому, что написано въ молодой литературѣ о грузинской музыкѣ.
Авторъ, какъ и слѣдуегь, говорить сначала о языческой музыкѣ, вы-
сказываетъ много интересныхъ мыслей и затѣмъ переходить къ хри-
стіанской. Въ христіанской онъ касается какъ церковной музыки, такъ
и свѣтекой, излагая въ историческомъ порядкѣ все, что упоминается
въ сохранившихся древнихъ памятникахъ грузинской литературы. Мы
только не согласны съ тѣмъ, что новая эра для грузинской музыки
наступаетъ съ половины X ст., какъ объ этомъ думаетъ авторъ. Намъ
кажется, что новая эра правильнее должна считаться съ водворенія
христіанства; половина же X ст. есть не что иное, какъ время даль-
нѣйшей эволюціи.

Далѣе, не оставляя безъ вниманія музыкальныхъ инструментовъ, ко-
торымъ дается подробное описаніе, авторъ перечисляетъ композиторовъ,
которые пользовались для свопхъ сочиненій грузинскими нѣснями, и
лицъ, сдѣлавшихъ для нея что-нибудь перомъ. Въ первомъ случаѣ,
говоря о Рубинштейн^, мы не совсѣмъ согласны съ авторомъ: сНо-
ченька» если и грузинская пѣсня, то очень передѣланная и характер-^
наго у пей мало; что же касается «Какое солнышко», то увеличенная
секунда у Рубинштейна совсѣмъ не позволяетъ ее отнести къ «эріо, эріо> ,
грузинскпмъ рабочимъ пѣснямъ, исполняющимся во время вѣянія.

Относительно Чайковскаго мы скажемъ, что онъ, превративъ харак-
терную дѣтскую пѣсню «Іав нана> въ арабскій танецъ, проФанировалъ
пародную пѣсню, хотя, можетъ быть, сдѣлалъ это и безсознательно.

Теперь, что касается лицъ, писавшихъ что-либо о грузинской на-
родной музыкѣ или записывавших!, ея пѣсни, намъ тоже кажется, что
авторъ слишкомъ повысилъ тонъ относительно ихъ заслугъ. Нѣтъ со-
миѣнія, что эти лица, т. е. Н. С. Кленовскій, А. Н. Корещенко, М. М.
Ипполитовъ-Ивановъ л др., поработали на поприщѣ грузинской музыки
(въ особенности-же М. М. Ипполитовъ-Ивановъ), но ихъ почтенные труды
все же пока— еще капля въ обширномъ не обслѣдованномъ морѣ грузин-
ской народной музыки. Въ общемъ, несмотря на эти и кое-какіе другіе
недостатки, мы все таки скажемъ, что въ книжкѣ г. Каргаретели много
дѣльныхъ и интересныхъ свѣдѣній, изложенныхъ популярно и хорошимъ
языкомъ. Такимъ образомъ, она представляетъ большой интересъ какъ
для спеціалиста, такъ и для неспеціалиста.

Труды Воронежской Ученой Архивной комиссіи. Вып. I. Подъ
ред. Ст. Звѣрева. Вор. 1902. 8° 11+150+229 ±ЬХѴ III стр.

Во всемъ первомъ выпускѣ «Трудовъ» нѣтъ спеціально этнограФи-
ческихъ статей или матеріаловъ; но и въ томъ, что помѣщено здѣсь,
этнограФъ найдеть не мало полезиыхъ указаній и справокъ. Вопросы
о борьбѣ съ расколомъ (Ст. Е. Звѣревъ), древнихъ татарскихъ шляхахъ

Д. Аракчіевъ.

КРИТИКА И БИБЛІОГРАФІЯ.

133

(Е. Л. Марковъ), пещерныхъ монастыряхъ (В. Н. Тевяшовъ), нсторіі
сектантства (I. И. Недѣтовскій), раскопкахъ, курганахъ, городищахъ,
древнихъ актахъ— и все это въ предѣлахъ Воронежской губернін — очень
цѣшш своими мѣстпыми и историческими данными, имѣвшими ближай-
шее отношеніе къ народному быту въ различный времена.

Въ концѣ ііомѣщенъ списокъ древнихъ актовъ, хранящихся въ Во-
ронежскомъ Губерпскомъ Музеѣ, и указатель къ нимъ. Жаль, что ука-
затель составленъ только для именъ, и нѣтъ предметнаго.

Воронежская Ученая Архивная комиссія, почетнымъ членомъ котороі
состоялъ и покойный Ы. А. Веневитиновъ, организовалась, можно ска-
зать, силами Воропежскаго Статистнческаго Комитета, секретаремъ кото-
раго былъ въ 187% г. тоже Мих. Ал-ичъ. Пожелаемъ, чтобы достойные
труды этого знатока архивнаго дѣла, его преданность наукѣ, энергія ж
добросовѣстность навсегда остались въ памяти членовъ Воронежской Ко-
миссіи и служили имъ благотворнымъ примѣромъ.

Б. Д. Гринченко. Литература украинскаго фольклора 1777 —
1901 г. Опытъ библіографическаго указателя. Черниювъ. 1901 г.
Ц. 1 р. 20 к.

Авторъ разсматриваемой книги уже довольно извѣстенъ какъ ревно-
стный собиратель малорусскихъ этнограФическихъ матеріаловъ, которые
были изданы въ видѣ приложенія къ сЗемскому сборнику Черниговской
губерніи» подъ заглавісмъ «Этнографическіе матеріалы, собранные въ
Черниговской и сосѣднихъ съ ней губерніяхъ» , «Изъ устъ народа» (мало-
русскіе разсказы, сказки, пословицы и проч.), «Думы кобзарськи» к
проч. Всѣ эти изданія чрезвычайно важны для всякаго работающаго въ
области этпограФІи и исторіи литературы. Но особенно важное зпаченіе
имѣетъ не такъ давно появившаяся книга «Литераіура украшіскаю Фоль-
клора 1777 — 1900». Собираніе всякихъ библіограФИческихъ матеріаловъ
затруднительно вообще, въ Россіи же въ особенности, такъ какъ у насъ
библіограФическихъ указателей очень мало а каталоги книгохранилищъ
или еще не изданы или изданы такъ, что ими пользоваться довольно
трудно. Въ виду этихъ условій работа г. Гринченка заслуживаетъ пол-
наго одобренія, особенно если принять во вниманіе условія работы ав-
тора, который выполнилъ свою сложную задачу въ г. Черниговѣ, <ли-
шенномъ книгохранилищъ, предназначенныхъ для научныхъ цѣлей».

Указатель г. Гринченка посвящепъ записямъ Фольклорныхъ матеріаловъ,
изданнымъ съ ученой или иной цѣлью; произведеніямъ изящной словесно-
сти, представляющимъ изъ себя литературную обработку сюжетовъ украин-
скаго Фольклора, изслѣдованіямъ и исторіи науки объ украинскомъ фол*-
клорѣ, а также біограФИческимъ свѣдѣніямъ о Фольклористахъ. Весь этотъ
матеріалъ собранъ очень тщательно. Указаны не только книги, вышедшія
отдѣльнымъ изданіемъ, но и журнальный статьи съ обозначеніемъ стра-
ницъ номера, что облегчаетъ возможность пользованія указателемъ. Ко-
нечно, пропуски въ указателѣ есть, какъ во всякомъ трудѣ подобнаго

Вл. Б.

134

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРБШЕ.

рода, который притомъ является первымъ опытомъ въ данной области.
Жаль, что авторъ мало обратилъ вниманія на такія сочиненія, который,
хотя и не посвящены спеціально украинскому Фольклору, но даюгъ инте-
ресный матеріалъ всякому интересующемуся украинской жизнью. Такъ,
напр., мы не нашли при бѣгломъ просмотрѣ слѣдующиіъ книгъ: Акад.
Гилъденштедтъ: Путешествіе по слободск. украинск. губ. Харьковъ,
1892 г. ц. 40 к. Туьикавскій П: Юго-Западный край. 1893 — 95 г.
Кіевъ. Днѣпръ и Приднѣпровъе. СПБ. 1878 г. ц. 75 коп. Захарченко:
Віевъ теперь и прежде, 1888 г. ц. 12 р. Мукаловъ. ГеограФІя
Віевской губ. 1883 г. Ц. 50 к., и т. д.

Авторъ самъ смотритъ на настоящее изданіе какъ на первый опытъ
м разсчнтываетъ постоянно пополнять свой списокъ какъ новымъ, такъ
м старымъ, пропущеннымъ матеріаламъ и обращается съ просьбой ко
всѣмъ заинтересованнымъ этимъ дѣломъ о сообщеніи дополненій къ его
списку.

Что касается внѣшней стороны изданія, то оно очень изящно, четко
напечатано и имѣетъ алфавитный указатель. Жаль только, что авторъ
не выставилъ цѣнъ. Въ изданіяхъ подобнаго рода это необходимо.

Володииир Гнатюк. Угроруськи Духовні Вірші 1902. У Львові
(Записки паукового Тов. ім. Шевченка и отд. оттискъ 272
страницы).

Литература духовныіъ виршей обогатилась очень полезнымъ сборни-
комъ г. Гнатюка, собравшаго 225 пѣсенъ, восходящихъ къ псалмамъ
ХУІІ и XVIII вѣковъ. При пѣспяхъ указаны параллели; впрочемъ, мно-
гія малорусскія, бѣлорусскія и великорусскія пѣсни упущены изъ виду,
м. б., по недоступности нашихъ ученыхъ сборниковъ въ провинціаль-
ныхъ библіотекахъ въ Россіи и за границей. Нельзя не пожелать, чтобы
наиболѣе крупные и болѣе ученые центры возможно полнѣе обставляли
свои уннверситетскія и другія ученыя библіотеки.

Возвращаясь къ сборнику виршей, надо сказать, что онъ обработапъ
все-таки очень старательно, изданъ добросовѣстно и отныпѣ является не-
обходимымъ источникомъ для всякаго занимающегося русскими виршами .

К. Кузьминскгй.

Вл. Б.

ГАЗЕТЫ и ЖУРНАЛЫ.

АстраханснІЙ Листонъ. 1903 . 6. Отъ Управления Калмыцкимъ народомъ.
Въ 1890 г. была разрѣшена калмыкамъ распашка ихъ земли совмѣстно съ
крестьянами. Послѣдвіе ие научили калмывовъ земледѣлію, а лишь эксплоати-
ровали ихъ и хищнически превращали ихъ земли въ площади сыпучихъ
песковъ. Теперь такая совмѣстная распашка запрещается; калмыкамъ пре-
доставляется право самимъ распахива ть и засѣвать землю. — 16. Мешкечи. Изъ
калмыцкой степи. Вышеприведенное рѣшеніе о совмѣствой распашвѣ авторъ
считаеть палліативомъ, такъ какъ ловкіе культуртрегеры нанимаются въ работ-
ники къ калмыкамъ и превращаются въ Фактического хозяина. 25. Новооткрытое
племя въ Мексикѣ. Карлъ Лумгольцъ въ ущельи Сіерры-Мадре открылъ племя
„Гуихольсъ". См. о нихъ ьъ этой же квигѣ „Этн. Обозр." въ библіографіи
„Сѣв.-Зап. Слова".

Виленсній Вѣстникъ. 1903. 8. Столичный Ковчегъ. Модель храма Соломона.
(См. здѣсь же хронику).

Восточное Обозрѣніѳ. 1803. 2, 3, 17, 21, 27. Головачевъ, П. Прошлое и на-
стоящее сибирской печати. — 9. Сибирсвіе очерки. Со словъ г Сиб. Жизни" пе-
редается, что крестьяне Бійского уѣзда отъ „утѣсненія" ищутъ „бѣловодья".
„Бѣловодье", по ихъ представлевіямъ, есть новая земля, никѣмъ не занятая и
находящаяся въ Китаѣ. Лѣтъ около 15 навадъ нѣскодько смѣльчаковъ про-
никли въ Китай, надѣясь найти вто „бѣловодье", но, прогнанные китайцами,
вернулись на родину. Интересъ къ отысканію „бѣловодья" однако не осла-
бѣвалъ. Явились новые искатели. Въ настоящее время въ верховьяхъ Енисея
въ предѣлахъ Китая основались три русскихъ поседенія: Туранъ (20 сем.),
(Уюкъ 25 сем.) и Кебе (17 сем.). — 19. Вопросъ объ открытіи Отдѣла Геогр.
О-ва въ Томскѣ.— 22. А. И. У шаманистовъ. Бурятскій очеркъ. Бытовая
обстановка обыденной жизпи. — 27. Создатель слова „шарлатанъ" (анахарь-
лѣкарь Лотанъ при Людовикѣ XIV; (СЬаг— колясочка, въ которой онъ возилъ
свои лѣкарства).

Дальній Востокъ. 1903. 19. Мѣстная хроника: среди китайцевъ въ Уссурій-
скомъ краѣ развито чувство товарищества; живутъ они и въ чужой странѣ
плохо; но побратимство, закрѣплеппое клятвой, улучшило для многихъ ихъ
положевіе; въ январѣ, во время „бѣлаго нѣсяца" китайцы возобновлпютъ
старый клятвы и даютъ новыя новымъ товарищамъ. Клятва по обычаю пи-
шется по извѣстиому образцу и скрѣпляется подписями всѣхъ побратимовъ.
Этотъ документъ потомъ уносится въ кумирню, гдѣ клятва еще разъ торже-
ственно подкрѣпляется. Нарушенія клятвы, говорятъ, не бываетъ. Русское
племя не овазываетъ своего вліянія на правы замкнутаго желтаго племени (?).
Въ Китаѣ еще продолжается празднованіе „бѣлаго мѣсяца"; во Владивостокѣ
каули не могутъ позволить себѣ такой роскоши и уже па шестой день вышли
па работу.

136

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРЪШЕ.

Енисей. 1903. 12. С. Конское. Пропала женщина; суевѣрные люди говорить,
что ее водить „лѣшакъ". — 15. С. М. Суровые нравы деревни. Въ Минусин-
скою» уѣздѣ убійства распространеаы изъ-за различныхъ семевныхъ и об-
щественныхъ яеладовъ. — 11, 1Б. Изъ исторіи русской школы въ Енисейской
губерніи (не оконч.).

Живописная Россія. 1902. х ) 91. Ушаковъ, П. Усть-Цылемы и пустозеры.
Раскольники усть-цылемы не считаютъ себя православными, но крестятся
на старости, передъ смертью, чтобы, явясь на тотъ свѣтъ съ новымъ именемъ,
не отвѣчать за грѣхи, нажитые при старомъ имени. И смерть и рождспіе
тщательно скрываются. Матери кь дѣтямъ относятся плохо: бракъ по ихъ
поннтіямъ,въ антихристово время— блудъ, и дѣти,прижитыя отъ него, недостойны
любви. Пустозеры зажиточны, практичны, эксплоатирують самоѣдовъ. Самоѣды
спаиваются.— 91, 92, 93 94, 95, 96, 97, 98. Черевкоѳъ, В. Д. Отъ Хабаровска
до Владивостока.— 93. Козминъ, Н. „Пазрѣка*. Лопарскій погостъ на границѣ
съ Норвегісй.— 9Б, 96, 87. Прозрителевъ, Г. Мажары. Одинъ изь древнѣйшнхъ
город овъ Сѣвернаго Кавказа. — 97. Надежинъ, Н. Общество ивслѣдователеЙ
Волыни. Общество возникло съ 1896 года по иниціативѣ археолога П И.
Коробки. Программа дѣятельпости о-ва обширна, при чемъ въ нее входить
„этнограФІя, {этнограФІя, статистика населенія, обычное право, народная
словесность, діалектологія и т. п ) в . Въ эасѣдавіи этнографической секціи
выработана программа для собирателей, рѣшено издать сборникъ колядокъ съ
нотами, составить исторако-геограФическій словарь Волыни. Въ „Трудахъ"
о-ва напечатанъ обрядъ свадьбы, записанный въ с. Курозвонахъ В. Г. Крав-
ченкомъ. — 98. Баловъ, Л. г Коньки*. Историко - этнограФическій очеркъ.
„Коньки" — теперь украшеніе крышъ домовъ, встарину ставились и внутри
избъ около печи, а иногда и по обѣимъ сторонамъ божницы. Олицетвореніе
у славянъ, „буйнаго вѣтра" въ видѣ коня, священные копи у славянсвихъ
идоловъ, обычно ставились конскія головы (черепа коней) на верху жилищъ
(позднѣе прибивалась конская подкова), обычай въ настоящее время вѣшать
среди пчслъ на пасѣкв конскую голову — все это авторъ сопоставляетъ съ
релпгіозными представлепіями языческаго культа славянъ.— 102, 103 и 104.
Надеждинъ, Н. ІІсторія русской одежды. Парчевое платье явилось изъ Греціи.
Въ отдаленной же эпохѣ русскіе столкнулись съ другими культурами, когда еще
не имѣли своей паціопальной одежды. Даны вообще справки по разлпчнымъ
исторпческимъ источникамъ.

Земдевѣдѣніе. Періодич. изданіе ГеограФич. Отдѣленія И. О. Л. Е , А. и Э.
1902. Кн. И.-ІІІ. Анучинъ, Д. Н. О преподаваніи геограФІи и о вопросахъ, съ
нимъ связанныхъ. — Беркеніеймъ, А. ЗГ., Переселенческое дѣло въ Сибири
(Оконч.). — Голавачевъ, II. М. Взаимное вліяніе русскаго и инородческаго на-
селепія въ Сибири. Вліяніе русскихъ на инородцевъ въ общемъ не благопріятно
для послѣднихъ, особенно на сѣверѣ и сѣверо-востокѣ . Культурное вліяніе
русскихъ больше всего замѣтно на бурятахъ и якутахъ; у первыхъ появилось
земледѣліе, исчезаютъ кочевки; якуты тоже развили земледѣліе подъ русскимъ
вліяпіемъ. Киргизы, наоборотъ, къ земледѣлію переходятъ медлепно и слабо .
Вліявіе русскихъ на духовное просвѣщеніе инородцевъ незначительно.
Обратный процеесъ — вліяніе инородцевъ на русскихъ — сказывается въ
типѣ, бытѣ и языкѣ. Смѣшапные браки съ бурятами даютъ „карымовъ" и
„карымокъ", потомство смуглое, черноволосое и черноглазое. „Калмыкова-
тые а встрѣчаются въ Зап. Сибири. На отдаленныхъ окраинахъ въ типѣ
русскихъ замѣтпо уменьшепіе роста, силы и плодовитости, ухудшеніе умствен-
лыхъ способностей, порча языка. Среди якутъ, особенно въ колымскомъ округѣ,
русскіе объякучиваются. Нижне-колымцы не понимаютъ старипныхъ русскихъ
пѣсенъ, который тѣмъ не менѣе поютъ. Въ ихъ языкѣ много ипородческихъ

!) См. „Этн. Обозр." кн. ЫѴ.

ГАЗЕТЫ И ЖУРНАЛЫ. 137

сіовъ: „откуль церирѳ шухаря доспейя* (оттуда четыре сухаря получилъ).
Инородцы повліялн въ бытовой СФерѣ пе менѣе сильво: въ защитѣ отъ холода,
въ передвижееіи ію туядрамъ, въ одеждѣ, пищѣ и способахъ ея приготовленія,
вѣрѣ (въ бурятскихъ, наор,, шаманство), лѣчевіи, языкѣ, (ш-с: „усе наси
приели", р-л: „тли лубля" и т. п.). не исключая и разговора на инородчесвомъ
явыкѣ. въ согнаніи принадлежности въ русской народности (утрачивается— сло-
вомъ „русскій" дразнятъ русскіе же русскаго человѣка). Происходящія теперь
глубокія измѣвепія въ экопомическоиъ строѣ жизни Сибири, несомнѣнно, отзо-
вутся на взаииноиъ вліявіи руссвихъ и инородцевъ въ новомъ направлевіи. —
Круберъ, А. А. Новая Гвинея. I (съ картою и 3 таблиц, рис.). — Лурье, А.
Мѣстный Минусинский Музей. — АЬлеръ^ Б. ГеограФическій семинарій при лейп-
цигскоиъ университетѣ. Это лучшее учрежденіе Европы для занимающегося
геограФІей, этнографіей и геологіей,— Отэывъ на книгу Деникера: Человѣче-
скія расы; на книгу Головачева: Сибирь; на квигу Іонива: По южной Анерикѣ.
Т. IV и др. — Кн. IV. Бергъ, Л. О прежнемъ впаденіи Аму-Дарьи въ Каспійское
море.— Новыя стѣнныя таблицы для преподавания антропологіи, втнографіи и
географіи. Ивдаются д-ромъ Р. Мартиномъ (Цюрихъ). — Приложение: Гюптеръ, 3.
Исторія геогра»ическихъ открытій и успѣхи научнаго землевѣдѣнія въ XIX
вѣкѣ. Перев. Л. Д. Синицваго подъ ред. проф. Д. Н. Анучина.

Міръ Божій. 1903. 1. ТурпДя и будущее ислама. Замѣтка: турки вовсе не
погибающая раса; изъ всѣхъ существующихъ религій будущее принадлежитъ
исламу, благодаря его удивительной оргавизаціи. Таково мнѣніе автора статьи
въ „Рогіпі^пііу Кеѵіе\ѵ*. — Князьвовъ: Какъ начался расколъ русской церкви
(отзывъ).— 2. Рожковъ, Н. Обзоръ русской исторіи съ соціологической точки
врѣнія. Часть 1-я. Кіевская Русь (съ VI до конца XII вѣка). — Крѣпостное
рабство въ Дагестанѣ. Замѣтва составлена на основаніи свѣдѣпій, получевпыхъ
„Бакинскими Извѣстіями" о существованіи въ Дагестанѣ крѣпостпого права.
Ни слова ве говорится о статьѣ П. В. Гидулянова: „Сословно-поземельный
вопросъ и райятская зависимость въ Дагестапѣ", напечатанной въ „Этнограф.
Обозрѣніи" за 1901 годъ, въ книгахъ 48, 49, 50 и 51-ой.— Жидъ: Гражданское
положеніе женщины съ древнѣйшихъ временъ (отзывъ).

Пермснія губернскія Вѣдомости 1903. 9. Убійство колдуньи. Это было въ
дек. 1902 г. въ Петербург, губ. Убита Суммонель, внахарская слава которой
гремѣла далеко Убилъ ее финнъ за ея пророческое проклятіе (какъ самъ онъ
объяснялъ).— 26. А. С. Пав. Ив. Мельниковъ (Андрей Нечерскій). 1-го Февр.
исполнилось 20 лѣтъ со дпя смерти этого беллетриста-этпограФа. (1819—18^3).
П. И. род. въ Н.-Новгородѣ, окопчилъ Казанскій упиверситетъ по словесному
Факультету, былъ оставленъ при университетѣ для подготовки къ славяиской
каѳедрѣ, былъ высланъ въ Пермь, гдѣ былъ учителемъ. Съ этого времени
начинается его литературная деятельность. „Въ лѣсахъ" было написано въ
1871 г., „На горахъ" въ 1875-1881 г.

Полтавснія Еп. Вѣд. 1901. 1. Древнѣйшій храмъ въ Россіи (въ Ипкерман-
ской обители). Первый день декабря въ народной Руси. 2. Сиро-халдеи и ира-
вославіе въ Персіи. Яѣмецкая легенда о происхожденіи рождественской ёлки.
Канунъ Рождества Христова въ Сербіи. 3—4. В. Курдиновскіп. Мѣстечко Опошня
Зѣньк. уѣз. Полт. губ. (археограФическій этюдъ). 3. Святки въ Зап. Европѣ.
7. Интересное открытіе (о раскопкахь въ Месопотаміи изъ „Стран.*). 1902.
3. Святки въ Малороссіи. 4. Жизнь древне-русскаго прихода (изъ Симб. еп.
вѣд.) 8. Страшный вопросъ (объ убійствѣ дѣтей и старивовъ въ Малороссіи)^

Приднѣпровскій Край. 1903. 1695. (3 янв.) Востоковъ, Мих. (Гросманъ).
Исторія Екатеринославской печати. — 1698. Первое собравіе шекеледателей
(сіонистовъ; всѣхъ ихъ въ Россіи въ 1902 г. было 80.000 человѣкъ). — 1703.
Постановления правлепія Научнаго общества. Имѣютсл доклады А. С. Снняв-

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

138

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

скаго: „Археологическая раскопки въ окрестностяхъ Екатеринослава"*, А. Н.
Краснова: „Вііяніе вѣмецкой культуры, занесенной поселившимися въ Ново-
россіи нѣмцами-колонистами, на коренное населеніе,— Постановлено просить
А. II. Марвевича прочесть рядъ лекцій въ различи ыхъ городахъ „Екатерино-
славщины", чтобы ознакомить публику съ различными вопросами будущего
XIII археологическаго съѣзда.— 1731. Въ Совѣтѣ Музея (Разсмотрѣніе проекта
устава муэея. См. „Хронику" въ втой книіѣ).— 1732. Природа и Люди. Подъ
ред. А. А. Ивановскаго. Ивданіе Курнина: самоѣды, як; ты, буряты, чукчи,
остяки, вотяки, киргизы, аварцы, великоруссы, Прибалтійсвій край, Амурскій
край и наши переселенцы. (Отзывъ). — 1734. Цѣна жены у различныхъ наро-
довъ. Свѣдѣнія И8ъ „Кеѵпе Маше".

Русская Мысль. 1902. 12. Стороокевъ, Василгй. Отголоски Харьковскаго
Археологическаго съѣвда. Авторъ касается архивного дѣла въ Россіи.— Архивъ
князя Куракина. Кн. X. (Отвывъ). — Конъ: Историческій очеркъ Мивусинскаго
Мувея. (Отвывъ).

Русскій Антропологии ескій Журналъ. Изданіе Антропологического отдѣла И.
О. Л. Е., А. и Э. подъ ред. А, А. Ивановскаго. 1902 г. № 3. (Кн. XI). Элъкиндъ, А. Д.
Евреи. Сравнительно-антропологическій очеркъ. Съ 25 рис. и 4 діагр, Авторъ
приводить мнѣнія разныхъ ученыхъ объ антропологическомъ типѣ евреевъ и
переходить затѣмъ къ самостоятельному очерку о польскихъ евреяхъ по мате-
ріаламъ, собраннымъ лично и въ обработанномъ видѣ имѣющииъ явиться въ
я Трудахъ* Антропологическая) отдѣла; вдѣсь же сравнены и данный другихъ
антропологовъ. Авторъ, заодно съ д-ромъ Вайсенбергомъ и д-ромъ Юдтомъ,
приходить въ заключенію, что современные европейскіе евреи, по своему
аватомическому строенію, обраэуютъ довольно однородную этнологическую
группу, которая, въ основныхъ признакахъ (окраска волосъ и глазъ, головной
указатель, ростъ,) обнаруживаете вездѣ болѣе или менѣе одинаковый отличія
отъ коренного, христіанскаго васеленін". Съ другой стороны, „польскіе евреи
сильнѣе, нежели евреи другихъ странъ удержали антропологическія особен-
ности, свойственный этой народности*. Митрацію евреевъ въ Европу изъ ихъ
прародины — Передней Азіи — авторъ разсматриваетъ въ трехъ направленіяхъ:
1) черезъ Кавказъ, 2) къ берегамъ Чернаго моря и Азовскаго и 3) черезъ
Средиземное морское побережье. Послѣдній путь авторъ считаетъ наиболѣе
изслѣдованнымъ и достовѣрнымъ. — Красновъ, А. Н. Матеріалы для антропо-
логіи русскаго народа (съ 4 табл. рисунковъ). Авторъ производилъ наблюденія
надъ новобранцами, проходящими черезъ сборный пунктъ въ Харьковѣ; свѣдѣнія
касаются гл. обр. великороссовъ и малороссовъ. — Аристовъ, И. А. Этническая
отношенія па Памирѣ (продолж.)— Королевъ у С Вопросъ о пигмеяхъ въ новѣйшей
литерату рѣ. (Ргор. Тііііепіш— РгаЬівіогівсЪе Ру^таеп іп ЗсЫеівеп; Рго/". д-г.
Коітапп— Ру^таеп іп Еигора ипй Атегіка; Ваюіа* Мае ВШсЪН— 2\ѵег^е
іп СгеасЫсЫе шісі ІІеЬегІіеГегип^; Рго/". й-г. К. ТѴепІе — 2\ѵег^ѵб1кег іп
Кеи-Сиіпеа?)— Рудольфъ Вирховъ (пекрологъ).— Присужденіе преміЙ по антро-
пологіи А. Д. Элкинду („Евреи"), Ю. Д. Талько-Грынцевичу, („Матеріалы для
антропологіи Забайкалья и Монголіи") и И. И. Майнову ( г Два типа тунгусовъ"
и „Якуты").

Русскія Вѣ домости. 1903. 4. Засѣданіе этнограФическаго отдѣла И. О. Л. Е., А.
и Э. Доклады: 1) В. Ѳ. Миллера: „Къ былинѣ о князѣ Глѣбѣ Вододьевичѣ", 2) А. Д.
Григорьева: „Къ вопросу о происхожденіи старины о путешестЕІи Вавилы со
скоморохами". — 7 Засѣданіе предварительнаго Комитета по устройству XIII
археологическаго съѣзда въ Екатеринославлѣ. (См. хронику). — 8. Зеленит Д.
Черты современнаго народпаго быта по „частушкамъ". Авторъ смотритъ на
частушку, какъ на „особый типъ народнаго пѣспотворчества", многое гово-
рящего о „совершающихся въ нѣдрахъ народной жизни процессахъ, о про-
исходящемъ тамъ грандіозномъ переломѣ". — „Частушка" далѣе, по его мнѣнію,

ГАЗЕТЫ И ЖУРНАЛЫ.

139

„созданіе индивидуальная), личного творчества", выросшее «на развалинахъ
старой народной пѣсни. Дальнѣйшія разсужденія и примѣры частушекъ не
убѣждаютъ въ основательности выскаваниыхъ мыслей о частушкѣ.— 21. И. И.
Иеторическій Музей Червиговскаго губерпскаго земства (В. В. Тарновскаго).
Музей еще ве отжрытъ. Коллекціи музея представляютъ эпохи: доисторическую,
княжескую, на ваш у ю и новѣйшую. 29. Раскопки въ юяшомъ Пиценумѣ обна-
ружили типъ культуры, въ общемъ совпадающей съ Гальштатскимъ (ранній
желѣзный вѣкь), примѣрно VIII— VI вѣка до Р. X. Ііиценаты въ то время
были мирнымъ народомъ, преданнымъ охотѣ, земледѣіію и особенно торговлѣ
(янтарь съ береговъ Балтійскаго моря, раковины и&ъ Аяіи, слоновая кость
изъ А«рики; страна вывозила бронзовый издѣлія).— 31. Линева, Е. Жива ли
народная пѣсня? Статья написана по поводу очерка Д. Зелсвина (въ № €-омъ),
опровергаетъ доводы г. Зеленина а проводить мысль, „что коллективное твор-
чество не губить творчества личного, и наоборотъ, питаеіъ его, возвышаетъ".

Русское Богатство. 1902 12: Копдурушкинъ . С. Изъ скитавій по Свріи.—
Біьлорѣцкій Григ. Заводская пов*ія. Авторъ соглашается съ пѣ которые и ив-
слѣдователями, что „частушка" есть типичная представительница современной
народной пѣсни и, на основавіи имѣющихся у него болѣе пятисотъ частушекъ,
даетъ обгоръ частушекъ „«абричвыхъ" и „бытовыхъ" (любоввыхъ). Конечно,
такое дѣленіе частушекъ не выдерживаетъ критики.— Ю. Н. Кариеинъ. Раз-
сказы о пѣсняхъ и пѣвцахъ. (Отзывъ: есть равсказъ о собираніи произведеній
иародпаго творчества, связанный съ попыткой разобраться въ разиообразіи
народной лирики).

С-Петербургсяія Вѣ до мости. 1902. 165. Помѣщены приведенный Г. Л. Тру-
щовымъ въ „Сам. Газ.* 1 два севтантскихъ стихотворенія: 1) Бракоборчесвое „Дѣв-
ство каждый сохраняй, тайну брака не сознай"...; 2) Въ защиту брака— „Фараонъ
дѣтоубійца. Иродъ злобный кровооійца"... Первое ивъ нихъ представляетъ и зло-
жен! е ваглядовъ ва бракъ и дѣвство Федосеевцевъ — бракоборовъ ( у староже-
новъ и , „повоженовъ", „чистепькихъ*); второе есть возражевіе имъ поморянъ,
бѣглопоповцевъ. - 167. Брусъ, В. Еще о сыпахъ вольгой степи. Авторъ по
поводу статьи г. ПолФерова („Среди инородцевъ", Спб. Вѣд., 160), путеше-
ствовавшаго по Тургайской степи, вдается въ разсуждевія о состоявін хозяй-
ства киргизъ, бытовыя основы котораго сильно поколеблены русскими госу-
дарственными мѣропріятіями. За одно авторъ приводить въ сравнѳніе исторію
хозяйственного разоренія Башкиріи. — 169. Авторъ гамѣтки „Изъ новыхъ
книгь" обращаетъ вниманіе читателя на переведенное П. А. Буланже (въ изда-
вай „Посредника") сочиненіе англичанина Фильдинга „Душа одного народа".
Онъ думаетъ, что „русская психика и нравъ... и матеріальное благополучіе
поглощаются уже и, вѣроятно, будутъ еще усиленнѣе поглощаться „желтымъ
нгомъ" XX вѣка. Поэтому онъ для лучшаго понимавія китайского вопроса ре-
комендуете книгу Фильдинга, въ которой хотя и идетъ рѣчь о Бирмѣ, но авторъ
замѣткн считаотъ „языческую Азію однородной въ религіозноиъ вопросѣ", —
въ в той книгѣ будто бы заключается особая какая-то Нирвана, характерная
для всей этой части свѣто. Книга Фильдинга, сважемъ отъ себя, дѣйстви-
тельно, интересна, но чтобы ее читать, надо отрѣшиться отъ всякихъ не-
этнологи ческихъ пріемовъ проникповепія въ „душу народовъ". — 170. Ивъ
„Вост. Обозр." приведены свѣдѣнія о бытовой обстановкѣ раскладки податей
(албана) въ родовыхъ управленіяхъ инородцевъ Минусинскаго уѣзда. 182 и 187.
А. Г, Замѣчательная коллекція. (Собраніе уиеньшенныхъ копій-моделей съ па-
мятниковъ древняго и средневѣковаго зодчества, принадлежащее генералу Карлу
Эриковичу Седергольму въ ГоьсингФорсѣ. Всѣ модели исполнены по одному
масштабу 1:150. Здѣсь и пирамиды, и храмъ Соломона, и иечеть „Куббетъ-
эль-Сахра", и ассирійсвіе дворцы, и многое другое. Коллекція продается за
75.000 руб. 182. Современное эконоиическое значеніе скопцовъ для Якутской
области (Замѣтки). — 184. Мсеріанцъ, Л. Къ вопросу объ археологвческихъ

140

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ 0Б03РѢНІЕ.

институтахъ, въ связи съ ихъ вначеніемъ для средпей школы. (Написано по
поводу статьи В. И. Модестова, „Русскій иеститутъ въ Римѣ", Спб. Вѣд.,
№ 91).— 186. Ъ. Къ вопросу о положеніи сибирскихъ сѣверныхъ инородцевъ.
(Статья, привѣтствуя открытіе Красвоярсваго подъотдѣла Русскаго ГеогрвФЯ-
ческаго О-ва, переходить въ изложенію доклада врача Крутовскаго о положеніи
сѣв. инородцевъ). — Васильевь^ Сертй, крестьянин*. Какъ живутъ чуваши,—
193. „Старинная" скопческая пѣспя, запис. Г. А. Трущовымъ: „Отъ востока
страны отъ бѣлой зари отъ Иркутскаго"... — 212. фурманъ, А* В. Къ XII
Археологическому съѣвду въ Харьковѣ (фельетонъ). — 216. И. А. Сибирскіе
этюды (прод. см. № 159): Н. М. Ядринцевъ, ритуалъ сибирской свадьбы. —
219. Слѣды буддизма въ Мексикѣ (замѣтки по итол. гозетѣ „Зіаніра"). — 220.
О посѣщепіи калмыковъ ламой (изъ „Астр. Лист.*).— 223. Религіи въ Индіи (иьъ
„Моиѵетепі; ^ёо^гарі^ие").— 225. И. Л. Сябирскіе* этюды (тюркскій н рус-
скій періоды Сибири; сравнительная характеристика). — Харьковъ. (Коррес-
понденция объ археол. съѣздѣ) Тоже №.№ 227, 228, 229, 230, 231, 232, 233,
235, 236.— 227. Въ „Од. Лист." сообщается о судѣ надъ вѣдьмой: волостной и
вемскій начальпикъ обсуждали дѣло серіозно, и только съѣздъ прекратилъ
его.— 230. Диллет антъ археологіи. Съ Харьковскаго съѣзда. Авторъ, отмѣтивъ
свѣтлыя стороны съѣзда, сѣтуотъ однако на безсистемность русскихъ съѣздовъ
вообще, неподготовленность въ должной мѣрѣ къ нимъ учевыхъ, а также на
дикость вравовъ нѣкоторыхъ дико оппонирующихъ реФерентаиъ или поіѣшаю-
щихъ себя разными другими способами . —231 . Рудольфъ Вирховъ (некрологъ.
+ 23 авг. 5 сснт. 1902). — 245. Къ характеристики туземныхъ элемсвтовъ
Закавказья (Фельет.).— Полферооъ, Я. Среди инородцевъ IV. На Тересъ-Бутанѣ
(см. № 160). Рѣчь идетъ о современныхъ Формахъ землевладѣнія у киргизъ. —
249. „Приаз. Край" приводить рядъ примѣтъ и повѣрій, соблюдаемыхъ въ быту
казачьяго населенія Дона: въ Чистый- четвергъ обрѣзавные ногти зашиваютъ
и носятъ на шеѣ, — на томъ свѣтѣ они нужны, чтобы взобраться на стеклян-
ную гору; вихрь— это дѣлаютъ некрещеный дѣти; 24 дек. и 5 янв. жгутъ на-
возъ, — чтобы родители грѣлись на томъ свѣтѣ; для предохраневія скота отъ
падежа закладываютъ въ стѣны или вѣшаютъ вокругъ помѣщепія, гдѣ нахо-
дится скотъ, черепа павшихъ животныхъ,— смерть убоится ихъ и не тропетъ
скота; раньше былъ обычай хоронить покойниковъ въ шапкахъ 1 ). — 231 и
2Б8. Емельяновъ, П. Н. Изъ деревенской глуши. (Авторъ рисуетъ невзгоды
южнорусской деревни). — 258. Дьяченко, іц д~ръ. О значеніи „тибетской* меди-
цины. Авторъ смотритъ на нее, какъ на медицину, находящуюся въ такой
же несовершенной стадіи развитія, въ какой въ свое время была древняя
медиципа греческая, арабская и др.— 262. Сибирь и желѣзная дорога. (Разсма-
тривается вліяніе жел. дороги па перемѣны въ хозяйствѣ мѣстнаго населенія,
при чемъ авторъ полагаетъ, что коренная ломка земледѣлія въ Сибири еще
впереди). — С. Экономическое положепіе гродпенскихъ крестьянъ. При отсут-
ствіи общины, исчезнувшей въ эпоху литовскаго владычества, при владѣпіи
подворномъ и частыхъ семейныхъ дѣлежаХъ сказываются недостатки крестьяи-
скихь хозяйствъ, особенно въ отсутстЛи разныхъ усовершенствован!!!. — 263.
Присужденіе пагродъ графа Уварова (1000 р. засоч— іе Н. А. Рожкова: „Сель-
ское хозяйство Московской Руси въ XVI вѣкѣ а и др.).— 264. Изъ Оэургет-
скаго уѣзда (корресп.). Тяжело жить крестьянину, вѣчно таскающемуся къ
„моураву", т. е. управляющему дворянскимъ имѣніемъ, потому что безъ
аренды, безъ работы на сторонѣ крестьянину тѣсно и голодно у себя. — 265.
Вступительная лекція проФессора-сиполога II. С. Попова (іп ехіепео). Лекція
вмѣла болѣе между народнополитическое содержаніе. — 273. Въ „Хрпстіанскомъ
Чтеніи" (октябрь) помѣщена статья М. Соколовскаю: „Черты благотворитель-
ности по нѣкоторымъ древне-русскимъ памятпивамъ литературы и мнніатюры*.
Авторъ развиваетъ мысль, что благотворительность была развита въ довольно
сильной мѣрѣ; другіе изслѣдователи съ этимъ не согласны. — Центральная

') Срв. Л, ЯнчукЪ) по Минской губерпіи.

ГАЗЕТЫ И ЖУРНАЛЫ.

141

Азііг. Снаряжена археологическая экспедиція изъ семи япопцевъ для изучепія
буддизма въ Средпей Азіи. — 276. Гельсиигфорсъ (корресп. объ отврытіи па-
мятпика д-ру Эліасу Лэнпроту, собирателю старыхъ финскихъ рунъ). —
280. Д-ръ В. А. Петтерсъ (Саваснсъ) (векролоіъ и библіограФІя его этногра-
Фическихъ и другихъ сочиненій). — 290. Прага (корресп.). Справлялись два
юбилея: 40-лѣтія ученой дѣятельности проф. Аптона Фрича (зоолога) п 500-
лѣтная годовщина ректорства чсшсваго реформатора Япа Гѵса. По поводу
послѣдняго приводится исторія чешскаго просвѣщспія.— 293. Е. III. Двадцати-
пятилѣтіе Зап.-Сибирспаго Отдѣла Ймператорскаго Русск. Геогр. О-ва (1877 —
1902 г.). — Приведены, между прочимъ, далеко не-юбилейпыя страницы изъ
исторіи З.-С. Отдѣла (отлучки члеиовъ распорядительна™ комитета, „капи-
тальный рсмонтъ" только что отстроеппаго собствепеаго зданія, печальный
инцидент!» со статьей г. Словцова).— 291. Актъ въ Лазаревскомъ Институте
Восточныхъ Языковъ. (См. Этп. Обозр. кп. ЪѴ, хроника). — 295. Полферовъ, Я.
Среди инородцевъ. V. Сказочпая сторона. Авторъ далъ очеркъ „дикой Баш-
кирш" (см. № 245).— 296. Къ вопросу объ общипѣ (Изложеніе записки кн.
А. Г. Щербатова въ г Вѣстникѣ Фипанс.").— 298. Засѣдапіе Ииператорской
Археологической Комиссіи. (Разсмотрѣніе о реставраціи десяти древпихъ хра-
мовъ).— 299. ПолферовЪу Я . Киряізсвія былины (общая характеристика кир-
гязскихъ пѣвцовъ, батырей (богатырей), а также акыновъ или джерше, вос-
пѣвающихъ подвиги исторпческихъ героевъ.— 321. Каракашъ, Н. Д. йпгуши.
Къ вопросу о заселепін черпоморскаго побережья. (Общій очеркъ Ингушей).—
322. И. Л. Сибирскіе этюды. У. Фельетопъ посвящепъ вопросу, почему пи-
сателю-народпику Николаю Михайловичу Астыреву „Фатально не повезло* въ
его 8накомствѣ съ сибирскнмъ мужикомъ: онъ обличалъ „дурнын стороны на-
родваго уклада безъвсякаго сентиментализма 4 . — 323. Огкрытіе костюмной вы-
ставки (24 ноября). Первая международная выставка историческихъ и совре-
менныхъ костюмовъ и ихъ принадлежностей.— 325. Изъ той же выставки Ал. Кс.
выдѣляетъ втнограФическій отдѣлъ: ткани Австраліи съ оригинальными рисун-
ками (вывезенпып Кукомъ) и цѣлые костюмы изъ этой ткани, папуасъ Новой
Гвинеи у входа въ свое жилище, Фигура племени нямъ-няма, Фигура короля
Сандвичевыхъ острововъ въ цвѣтпой войлочной шапкѣ и такой же тогв, Фи-
гуры племени ваганда, обитателей Суматры, япопецъ въ одеждѣ изъ мочал ы
и тростника, казанская татарка вьпарчевомъ камзолѣ, крымская татарка, кал-
мыкъ, калмычка, киргизъ къ гамбарахъ (штаны) и жаргакѣ. киргивка. знат-
ные буряты, минусинская монголка, дувань, сартская утварь, палатки букеев-
скихъ киргизовъ и многое другое пестрить на этой выставкѣ. Современный
отдѣлъ еще не весь готовъ.— 327 Ал. Кс. Оканчиваетъ описапіе этнограФиче-
скаго отдѣла: костюмы персидскіе, гебрскіе, китайскіе, индо-китайскіе, абис-
синскіе — 328. Ал. Кс. продолжаетъ описаніе выставки: костюмы Германіи,
Швеціи, Сербіи, другихъ балканскихъ славянъ и Румыніи,— В. И. К Хутор-
вое землевладѣніе въ Гродненской губернін. (Вліятельная администрація по-
ощряетъ переходъ отъ общиннаго землевладѣніп къ хуторному, дѣйствуя че-
резъ волостныхъ писарей). — 330 и 331. Ал. Кс. даетъ описапіе богатаго поль-
скаго отдѣла на выставкѣ костюмовъ. — 346. 15 декабря въ Псковѣ торже-
ственно освящены „ІІоганкины Палаты". Тамъ будутъ помѣщаться теперь го-
родскіе Музеи. Раньше тамъ съ 1747 года былъ провіантскій магазинъ. По-
жертвованіе Н. Ф. ФОнъ-деръ-Флита освободило археологическую достопримѣ-
чательность изъ этого житейскаго плѣна. Многія другія „палаты" ждутъ въ
Россіи своего освободителя, напр. Ханскій дворецъ въ Баку (нынѣ скллдь
военнаго обоза) могъ бы быть чуднымъ музеемъ самъ по себѣ безъ всякихъ
коллекцій. — 3*8. Жакова, Г. Изъ жизни пермяковъ. Трактуется вопросъ о
положепіи пермяцкой женщины и вообще пермяцкой семьи въ селепіяхъ по
р. Иньвѣ Соликомскаго у. и по р. Косѣ Чердыпскаго у. Ав?оръслишкомъ пора-
жепъ некультурностью пермяковъ и изъ-за чувства жалости къ нимъне видить
естественныхъ основъ ихъ быта. — 354. Индія. (Впѣшнія Извѣстія): „Аѵепіг
(Іи Тоикіп" сооб:ца:т- ссѣдѣпія о религіяхъ въ Индін по послѣдней переписи.

142

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗР-БНІЕ.

(См. здѣсь же № 223 и „Хронику").— 356. Торжественное засѣданіе Академіи
Наукъ. (Чтеніе отчетовъ. Премія Батюшкова присуждена П. П. Жуковичу
за соч іе „Сеймовая борьба православна™ западно русскаго дворянства съ
церковною уніей до 1609 г. а ; премія въ 400 р. — М. В. Довнаръ-Запольскому
за соч-іе: „Государственное хозяйство Великаго Княжества Литовскаго при
Ягеллопахъ").— 357. (31 дек.). С. Движеніе въ Америку среди мазуровъ Бѣ-
лостокскаго и Совольскаго уѣздовъ. (Переселяются не только малоземельные,
но и обезпеченныс землей; причины переселенія недостаточно выяснены). 1903.
2. Рѣчь, произнесенная гр. С. Д. Шереметевымъ на юбилеЙномъ празднованіи
Императорскаго Общества Древней Письменпостн. Онъ объясняет*, какъ трудно
было 25 лѣтъ назадъ основать въ Россіи ученое Общество. — 4. А. Н. Ч. Къ
вопросу о грузинодогіи. Авторъ привѣтствуетъ послѣдовавшее недавно откры-
тіе секціи востоковѣдѣнія (съ подсекціеЙ грузинологіп) при московскомъ нсто-
рико-Филологяческомъ студепческомъ обществѣ. Указывается на вліяніе Востока
въ исторіи и культурѣ Грузіи до XIX вѣка, и новый періодъ съ XIX вѣка.
Авторъ указываетъ па „Очерки но нсторіи груз, словесности" А. С. Хаха*
нова и говорить, что все-таки секціи грузипологіи приходится работать еще
миого надъ сырым ь матеріаломъ. — Литовская народная драма (см. „Сѣв.-Зап.
Слово"— здѣсь).— 5. Елеменцъ, Д. Замѣтки о кочевомъ бытѣ. I. Рассматрива-
ются (въ популярном ь изложеніи) земледѣліе и охотничій промыселъ, какъ
явленія болвс позднія, чѣмъ кочевой бытъ. Послѣдній, помимо обычпаго типа,
иредставлястся автору еще и въ альпійскомъ хозяйствѣ Швсйцаріи. — 14. Памяти
Н. В. Калачова. (По поводу праздпованія 25-лѣтія оспованія имъ С.Петер-
бургскаго Археологическаго Института). — Корреспондентъ изъ Стокгольма сооб-
щаетъ, что лопари, кочующіе въ Вестерботніи, возбудили вопросъ о предо-
ставлен"^ нмь права заводить пашни на отводимыхъ имъ эемельныхъ участ-
ках ъ, такъ какъ подрастающая лопарская молодежь, подъ вліяніемъ школы,
потеряла вкусъ къ кочевой жизни, и количество оленей необыкновенно быстро
уменьшается —17. К-инъ, Ал. Русскіе переселенцы въ Маргеланскомъ уѣздѣ
Ферганской области. ІІереселеніе пачалось съ 1892 года. Условія переселеиія
были хорошія. Туземцы отпеелнсь къ русскимъ сочувственно. Съ веспы 1899 г.
въ „Русскомъ селѣ* былъ 201 дворъ (201 русское семейство). Далѣе дѣла иошли
туго: клнматъ, допущеніе въ поселокъ пекрестьянъ, раннообравность поселеп-
цевъ по губерніпмъ, отсутствіе общины, пьянство и проч. — были причиной
тому.— 24. Елеменцъ, Д. Замѣтки о кочевомъ бытѣ. II. Указавъ примѣрьц что
кочевой быть сущеетвуеть и сейчасъ при разныхъ вндахъ осьдлой культуры,
авторъ далѣе приводить мысль, что тотъ или другой видъ культуры ноддержи-
валъ обсзпеченность, каковую видитъ и въ кочевомъ хозяйств*. Далѣе, разби-
рая вопросъ „дѣйствительно ли земледѣліе всегда и вездѣ являлось спутникомъ
высшей культуры?*,— онъ останавливается на случаяхъ, не подтверждающихъ
этой мысли въ Мексикѣ, Африкѣ, въ древней Греціи, въ Швейцарии, особенно
же въ Монголіи. „Мопголъ", говорить авторъ, „можетъ служить опроверже-
ніемъ ходячаго мнѣнія, что кочевнику свойственно „бедуипство", т. е. воин-
ственность, страсть къ завоевапінмъ и хищеніямъ". Роль мопголовъ въ исторіи
Россіи авторъ разсматриваетъ пѣсколько иначе, чѣмъ историки-изслѣдаватели:
онъ не прочь признать застой въ эпоху монгольскаго ига (тоже было и въ
Римѣ отъ германцевъ), по онъ не видитъ у мопголовъ страсти къ завоеваніямъ,
а просто — воеппое кочеванье съ счастлнвымъ псходомъ въ силу превосходной
военной дисциплины; „Монголъ", говорится далѣе, — „теперь человѣкъ мирныхъ
наклонностей и вкусовъ; скотоводъ, въ очеиь малой мѣрѣ торговецъ, ітчасти
земледѣлецъ. — 25. Жизпеописанія молодыхъ солдатъ въ Харьковскихь вой^кахъ
(См. здпсь „хронику").— 38 Буддійское искусство въ Японіи (см. „хронику")- —
39. Караваевъ, Н. Ярославъ Врхлнцкій. Къ пятидесятой годовщинѣ дня рожде-
пія поэта.— 40. Письмо въ редакцію. Пермскій научно-промышленный Музей
обращается къ уроженцамь пермскаго края, ныиѣ спеціалистаыъ разныхъ зна-
ній, помочь музею своею просвѣщепною дѣятельпостыо.

ГАЗЕТЫ И ЖУРНАЛЫ.

из

Сѣвѳрный Край. 1903. 18. Вь библіограФІи помѣщенъ отвывъ'Г. на „Лѣто-
пись великоустюжскую" XIII— XX вв. — 31. Джанинъ, К. Свверная областная
выставка 1893 года. Историческая справка. Среди отдѣловъ, помимо имѣю-
щихъ отношеніе къ хозяйственному быту, былъ еще отдъдъ научно-художе-
ствешю-рукодѣльный и музыкальный. -35. Къ предстоящей областной выставкѣ
Сѣвернаго края. Ярославскій Училищный совѣтъ желаетъ участвовать экспо-
зитами изъ цсрковныхъ школъ. Авторъ замѣтно выражаетъ желапіе, чтобы
ярославскій совѣтъ нривлекъ и другіе совѣты сѣвернаго района, особенно
архангельскій, олонецкій и вятскій, которые съ идеей школы соединяютъ идею
миссіонерства среди инородцевъ.— 36. Джанинъ, К. Свверная областная выставка
1903 г. Указываются недостатки подготовительпыхъ работъ.— 41. Торговъ, Л.
Празднованіе масляницы въ старину. Самыя обшія свѣдѣнія.

Сѣверозападное Слово. 1903. 1475 (8 япв.). Доисторическіе пигмеи. Изложены
выводы антрополога Тиленіуса, что пигмеи обитали не только въ центральной
Африкѣ, но и въ части Европы, а также проф. Кельмана (Богем.) о пигмеяхъ
въ Швейцаріи и г. Гутмана — о пигмеяхъ въ Нижпемъ Эльзасѣ. — 1476. Литов-
ская народная драма. Со словъ „Спб. Вѣд.* приводится сообщеніе объ усиѣхѣ
литовекихъ вечеровъ вь Петербурге. — 1479. Новооткрытое племя въ Мексикѣ.
Извѣстный путешественникъ Карлъ Лумгольцъ въ Свв.-Зап. Мексикѣ въ
ущельѣ Сера-Мадре открылъ странныхъ нервобытныхъ людей „Гуихольсъ*
(около 4000 чел.). Огонь оіш добываютъ тревіемъ. Хлѣбъ сѣютъ, втыкая въ
землю острую палку . У нихъ богатый символнзмъ. Есть легенда о потоиѣ и
ковчегѣ, близкая къ библейскому. Коллекція символич. предметовъ выставлена
сейчасъ въ Естественномъ Музеѣ въ Ныо-Іоркѣ. Легенда о Ковчегѣ играетъ
большую роль при молитвахъ о дождѣ (для плодородія земли). „Ковчегъ" дѣ-
лается изъ обрубка дерева; крышка— въ видѣ оленьихъ роговъ; бока — въ
символич. рисункахъ. Въ Ковчегѣ деревянное изображепіе предка „Гуихоль-
совъ а , собака и нѣсколько тыквъ. Важнѣйшій праздникъ — „Хикули" (Нотреб-
леніе растенія Хикулн вызываетъ видѣнія): это сборъ Хнкули въ постѣ и
молптвѣ. По возвращенін со сбора, устраиваютъ танцы, раскрпшиваютъ лица
въ желтый цвѣтъ (цвѣтъ бога огня). Некоторые этнологи, въ томъ числѣ и
Повелль Румали, находятъ, что это племя — остатки писателей (жителей?) до-
историческаго города Мапароссе, построившихъ большой храмъ гіероглиФОвъ
и дворцы Юкатана и средней Америки. — 1480. ДѣтоубіЙство въ Восточной
Африкѣ. Туземцы убиваютъ дѣтей съ Физическими недостатками изъ суевѣрія,
на которое не имѣетъ вліянія даже магометанство. — 1484. Ткани изъ крапивы.
Этимъ занимаются остяки Тобольской губериіи. (Сообщеиіе г. Скалозубова).—
1508. БибліограФІя: отзывъ на книгу нроФ. Погодина „Релкгія Зороастра" и
проф. Джаксона „Жизнь Зороастра".

Уралѳцъ. 1903, 1. Отставной. Воспоминанія о введеніи новаго положенія.
II. Невольные „уходцы*. Разсказывается о высылкѣ казаковъ, отказавшихся
подписаться подъ „новымъ положеніемъ*, независимо отъ того— принимали
они это положеніе или отвергали его. Подпись опи считали, „антихристовой
печатью", изъ-за которой угодишь къ нечистому, наоборотъ, пострадаешь— полу-
чишь „вѣнецъ" (святого). Больше всего этотъ Фапатизмъ стараго времени поддер-
живался женщинами, особенно старухами. — 2. Къ вопросу о составленіи исто-
ріи казачьихъ войскъ. Авторъ статьи въ „Вѣстнпкѣ казачьихъ войскъ* высказы-
вается за предоставленіе полной самостоятельности авторамъ отдѣльныхъ
монографій, установку вознагражденія и разпыхъ сроковъ и порученіе работы
лицамъ, совершенно свободнымъ отъ другихъ заиятій. — 3. Ширвановъ. Можно
лп и слѣдуетъ ли татарамъ знакомиться съ европейскими писателями? Авторъ
доказываетъ, что вто знакомство не противно исламу, никогда не препятство-
вавшему наукѣ и прогрессу. — 5. Ф. С. Памятная Книжка и адресъ-календарь
Уральской области на 1903 годъ. Авторъ относится критически къ напечатан-
нымъ въ ней статистическимъ и другимъ матеріаламъ. — 8. Новый миссіонер-

И4

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

скій шурналъ для борьбы съ расколомъ. („Православный Путеводитель*). 20.
Аіафоновъ, Ив. Изъ разсказовъ моего собесѣдпика. Сообщается преданіе о
Степькѣ Разиеѣ, записанное въ Мухраповской станицѣ и расходящееся съ
поволжскими преданіями. „Илья Муромеці-то", говорилъ между прочимъ ста-
рикъ-собесѣдникъ: „мало того, что богатырь, но знай — и святой человѣкъ.
Самъ Господь благословнлъ ему силушку-то богатырскую, давши ему напиться
меда сладкаго*. Перейдя къ Разину, опъ скпзалъ, что Разинъ не казпенъ (это
ученые врутъ), а Разипъ жнвъ еще и теперь; онъ мучится за грѣхи. Слышалъ
опъ это „отъ зпакомаго хорошаго человѣка, видѣвшаго его въ мѣстѣ мученій*.
Человѣкъ этотъ былъ матросомъ, плавалъ „по океапу", иопалъ па островъ,
гдѣ живутъ подобные ему русскіе люди, побратски встрѣтившіе его и его
товарищей хлѣбомъ-солыо. Это были некрасовцы *). Пробывъ у нихъ три дня,
они пустились дальше и пристали къ большому острову. На островѣ былъ
большой длиппый дворецъ. Они высадились, пошли во дворецъ. Въ первой
комнатѣ были человѣческія головы, который глядѣли какъ живыя; во второй
компатѣ на серебряной кровати лежалъ Степанъ Разипъ, длинными желѣв-
ными цѣпями привязанный по рукамъ и по ногамъ. Опъ раэсказадъ имъ
о себѣ. За всѣ своп злодѣянія предъ Русью и предъ царемъ Господь паложилъ
на пего эпитимію. Въ урочное время прилетаетъ шестиглавый змѣЙ и сосетъ
бго кровь; они видятъ только его скелетъ, но опъ живъ и страдаетъ. Просить онъ
ихъ, вернувшись па Русь, помолиться за него святымъ иконамъ, которыхъ
опъ мпого разбивалъ. Около него была куча золота. Только ушли моряки отъ
пего, какъ прилетѣлъ змѣй, и они слышали стоны Разина. На томъ же островѣ
есть деревянная безъ верха изба; одипъ матросъ спустился туда и увндѣлъ
большой зеленый лѣсъ и чудпыхъ птицъ, распѣвавшихъ сладкія пѣсни и многое
друтое чего не въ сплахъ объяснить; онъ впалъ въ забытье, и, какъ вытаелъ
оттуда, не помнить. Всѣ догадались, что это былъ рай, скрытый отъ недо-
стойныхъ человѣческихъ взоровъ.

*) См. „Этп. Обозр. и Кн. 53: У русскихъ подданныхъ султана. Б. Ѳ. Минор-
екаю Кн. 55: Къ вопросу о некрасовцахъ чоршамбинцахъ. В. В. Миллера.

ОідШед Ьу

Соодіе

Новости этнографической литературы.

Аленсѣевъ, С. Г. Мѣстное самоуправленіе русскихъ крестьянъ ХѴІІІ-го и
ХІХ-го в. 1902.

Адьбомъ Мейерберга. Виды и бытовыя картины Россіи XVII вѣка. 62 листа
(140 рисунковъ и 1 карта) іи Гоііо и объяснительный примѣчанія къ рисункаігь.
Х+189 стр. 8°. Изданіе А. С. Суворипа. 1903. Ц. 15 р.

Антоновичъ, В. Б. Археологическая карта Волынской губ. М. 1900. Ц. 3 р.

Ашмаринъ, Н. И. Болгары и чуваши (съ 2 таблицами). Каз. 1Я02. 8° 132 стр.
(„Изв. О-ва Истор. Археол. и Этпогр.", XVIII, 1, 2 п 3).

Ашмаринъ, Н. Очеркъ литературной дѣятельности казанскихъ татаръ. Подъ
ред. Л. Крымскаю. М 1901. 8°. Ц. 75 к. („Труды по востоковѣдѣнію", вып. 4).

Барвинокъ, Ганна. Оповидання зъ народныхъ устъ. Кіевъ 1902. г. Ц. 1 р.

Бврезинъ, Н. И. Природа и люди Олонецкаго края. Спб. 1903. Ц. 1 р. 30 к.

Браиловсній, С. К. Тазы или Угіипэ (съ 8-ю рисунками). Опытъ 9тнограФи-
ческаго изслѣдовавія. (Оттискъ изъ „Жив. Старины" за ІЗРІ г.). Спб. 1902.
80 223 стр.

Будоійскій катехизисъ. Перев. съ монгольскаго. Спб. 1902 г. Ц. 30 коп.
-*-*1$юітовъ, Григ. свящ. Быть русскихъ крестьянъ Лорійскаго участка, Бор-
чалОТскаго уѣзда, Тифл. губ. Тифл. 1902. 8° стр. съ 97 по 145. („Сборн.
мат. д. о. м. и п. Кавк.* XXXI)

Имиг.ттні" 1 , Н. Справочная книга для коллекодонеровъ паматниковъ старины
въ Россіи (преимущественно монетъ). Спб. 1903 г. Ц. 80 к.

Васильеву Л. Языкъ „Бѣломорскихъ былинъ*. Спб. 1902. 8° 42 стр. („И8В,
Отдѣл. р. я. и сл." 1902. VII, 4).

Вишневскій, Д. К. Описаніе рукописныхъ собраній, находящихся въ гор.
Смоленскѣ. Вып. I. См. 1902. Ц. 75 к.

Владимірскій Будановъ, М. Ф. Судебникъ 1589 года. Его зпаченіе и источники.
Кіевъ 1902 г. Ц. 50 к.

Волланъ-де, гр. Въ странѣ восходящаго солнца. Очерки и замѣтки объ
Яповіп. Спб. 1903.

Врадій, В. Кратвій каталогъ этнографической выставки. Пятигорскъ.
1902 г. Ц. 10 к.

Ганъ, К. Ѳ. Путешествіе въ Кахетію и Дагестанъ лѣтомъ 1898 года. Тифл.
1902, стр. съ 49 по 96. („Сборн. матеріал. для опис м. и пл. XXXI).

Гаффаровъ, Абдулла, Мирза. Образчики персидской письменности съ X вѣка
до нашего времени. Ч. I. Проза. М. 1902. 8°. Ц. 2 р. 50 к. („Труды по
востоковѣдѣпію", вып. 10-й).

_Гвши Вартеі і фиш Эрнестъ Японія и янонцы. Жизнь нравы и обычая
современной Японіи. Пер. съ нѣм. Спб. 1902 г. Ц, въ пер. 4 руб. 50 в.

Гѳссѳнъ, Ю. И. Евреи въ масонствѣ. Спб. 1903. Ц. 40 к.

Гдахрлевъ, С. Очерки по исторіи религій. Часть I. Религія древнѣйшихъ
культурныхъ народовъ. Св. Троицкая Сергіева Лавра. 1902. Ц. 1 руб. 30 к.

Глейе, Е. О мѣстѣ армянскаго языка среди аріо-европейскихъ языковъ.
II. Аріо-европейскіе языки, и въ частности иллирійскіе элементы въ грузин-
скомъ нзыкѣ. Тифл. 1902. 8°. 20 стр. („Сборн. мат. д. о. м. и пл. Кавк. а , XXXI).

Голов нина, Ю. Д. На Памирахъ. М. 1902. Ц. 1 р. 50 к.

Этнограф, обозр. ЪѴІ.

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

146

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРБШЕ.

Горталовъ, Н. К. Отчетъ Общества Археологіи., Исторіи и ЭтнограФІи при
Императорскомъ Каз. Университетѣ за 1901 годъ, списокъ издавій Общества и
списокъ членовъ Общества. (Изв. О-ва, XVIII, 1, 2 и 3).

Готтенротъ, Ф. Исторія впѣшней культуры. Одежда, домашняя утварь, по-
лёвыя п военпыя орудія народовъ древнихъ и новыхъ временъ. 210 велико-
лѣпныхъ хромолитограФнрованныхъ картинъ, 80 листовъ описательваго текста,
со многими политипажами. Русскій переводъ. С. Клячко. Два большихъ тома
іп 4°. Ц. 20 руб.

Грушѳвскій, А. С. Очеркъ исторіи Турово-Пинскаго княжества въ состав*
Литовско-Русскаго государства XIV — XVI в. (съ картами). Кіевъ. 1902. 8°.
192 тр. („Унив. Изв.).

Держав и нъ, Н. Звуковыя особенности говора болгаръ-поселепцевъ Бердян-
скаго уѣзда, Таврической губерніи. Спб. 1902. 8°. 15 стр. (Изъ „Изв. Отд.
Р. Я. и Сл.").

Державинъ Н. Свадьба у гурійцевъ-мусульманъ въ окрестностяхъ Батума.
(Оттискъ изъ „XXXI вып. „Сборникъматеріал. для опис. мѣст. и пл. Кавказа").

Державинъ, Н. С. „Степенная книга", какъ литературный памнтпикъ. Опытъ
изслѣдованія литер ату рнаго состава „Степенной книги" Г. Миллера. Батумъ.
1902. 80. ІѴ+Ш+ІѴ. Ц. 1р.

Дждксонъ, проф. Жизнь Зороастра. Религія Зороастра. Пер. А. Л. Погодина.
Изд. О. Н. Поповой. (Образ. Библ. Серія У. № 2-й). 1902 г. Стр. 146. Ц. 60 ь.

Джанашвили, М. Картвельскій языкъ и славяно-русскій. Точки соприкос-
новепія между этими языками. Тифл. 1902. 8°. 36 стр. („Сборн. матер, д. о.
м. и пл. Кавк." XXXI).

Древности Нриднѣпровья Эпоха славянская (УІ— XIII п.). Собраніе Б. И,
и В. И. Ханенко. Вып. У. Кіевъ. 1902. Ц. 6 руб.

Дьячковъ-Тарасовъ. Абадзехи (исторпко-этнограФическій очеркъ). Тифл.
1902. (Зап. Кавк. О. И. Р. Г. О кн XXII, вып. 4).

Жидъ, П. Гражданское положепіе женщипы съ древнѣйшихъ временъ.
Перев. съ Франц. подъ ред. и съ предпсловіемъ проф. Ю. Гамбарова.

Жуковсній, В. Образцы персидскаго народного творчества. Спб. 1902 г.

Зеденинъ, Д. Пѣсни деревенской молодежи. (Записаны въ Вятской гу-
берніи). Вятка. 1903. 8°. 88 стр. Ц. 50 коп.

Квановскій, В. Святочные обычаи „ряженье" п „гаданье" въ Вощажнн-
ковской волости, Ростов, у., Ярослав, губ. М. 1902. Ц, 15 к.

Изъ исторіи русско-шведской борьбы изъ-за Кареліи. П. Къ исторіи уирав-
ленія Карелін. ГельсингФорсъ. 1902. Ц. 25 к.

Канадѣѳвъ, И. Н. Очерки закавказской жизни. Т. I. Спб. 1902 г. Ц. 2 руб.

Наривинъ, Ю. Разсказы о пѣсняхъ и пѣі.цахъ. Очерки изъ исторіи лите-
ратуры. Саратовъ. 1902 г. Ц. 15 к.

Нафарова Палладія, архимандрита. Комментарій на путешествіе Марко Поло по
еѣверному Китаю. Съ предисловіемъ Н. И. Веселовскаго. Спб. 1902. Ц. 60 к.

Кіясбековъ, Агаларъ. Свадебные обряды у мусульмапъ Нухинскаго уѣзда.
Тиф. 1902. 8», стр. со 117 по 182. („Сборн. мат. д. он. м. и пл. Кавк.", XXXI)-

Клингеръ, В. П. Сказочные мотивы въ исторіи Геродота. Кіевъ. 1902. 8°.
109 стр (Унив. Извѣстія", 190?, 11).

Ккязьковъ. Какъ начался расколъ русской церкви. Историческій очеркъ.
М. 1902. 131 стр. Ц. 35 к.

Крнімаицкій, Людвигъ. Исихическія расы. Опытъ психологіи народовъ,
Перев. съ польскаго. Спб. 1902. Ц. 1 руб. 50 к.

Крымскій, А. Иеторія мусульманства. Ч. I и II а: а) Мохаммедъ. б) Ко) анъ
и Сонна. в) Система вѣроученія и культы г) Исламъ и арабское общество.
М, 1903. 84 166+128 стр. Ц. 2 р. 75 к. („Труды по востоковѣдѣшю", выи. 12-й.

Крымскій, А. Источники для нсторіи Мохаммеда и литература о немъ. I.
Отъ Орды до іібнъ-Исхака съ ибнъ-Хишймомъ. М. 1902. 8°. Ц. 50 к. („Труды
по востоковѣдѣиію", вып. 13-й, стр. съ 89 по 144).

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

НОВОСТИ ЭТНОГРАФИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.

Кузнецов*, В. К Кустарные промыслы крестьняъ Каргопольскаго уѣвда,
Олонецкой губерніи. Вып. I. ПроФессіональныя таблицы и описаеіе отдѣльвыхъ
промысловъ. П. 1902. Ц. 2 р. (Статист, бюро О. Г. Земства).

Куликовскій, Г. И. Указатель къ „Этнографическому Обозрѣнію": кн .1— XV,
1889-1692 г. (при книгѣ ХѴІІІ-ой „Эта. ОбЛ Ц. 1 р. 50 к.) 89. 51 строки.
XVI— XXXI, 1893-Ш6 г. (отдѣльной брошюрой, ц. 75 коп.), 8°. 67 стр.;
кн. XXXII— Ы, 1897- 1901 гг. (при книгѣ ЬѴ-ой. Ц1 р. 50 к.; отдѣльно 50 к.),
8°. 53 стр.

ЛевицкіЙ, Ор. Очерки народной жизни въ Малороссіи во второй половішѣ
ХПТ ст. Кіевъ. 1902 г. Ц 2 руб.

Летне, М. К. Указатель статей въ 27 русскихъ періодическихъ изданіяхъ
"Й т^ іой половины XIX столвтія. (12 отдѣловъ: религія, философія, соціологія,
истерія литературы, искусство, геограФІя и этпографія и др.). Печатается.

Дедоичъ, В. В. Буддійскія легенды. Одесса. 1902 г. Ц. 25 к.

Липскій, В. И. Горная Бухара. Результаты 3-хъ лѣтнихъ путешествій въ
Среднюю Азію въ 1896, 1897 и 1899 год. Часть I. Гиссарская экспедиція
1896 г. Спб. 1902 г. Ц. 3 руб.

Лолатинскій, Л. Суффиксы русскаго языка. Вліяніе кавказскихъ языковъ
на ихъ образование. Тифл. 19о2. 8°. стр. съ 37 по 51. („Сборн. мат. д. о.
м. и пл. КавкЛ XXXI).

Лѣтопись Великоустюжская XIII— XX в. М. 1903. 8°. ІХ+81. (К. Н.
Брагинъ издалъ эту лѣтошісь, дополнивъ ее событіями XVIII — XX в.).

Маевскій, И. А. инж. Условія орошенія, хозяйства и колонизаціи на
Мугапи и на Куроаракской равнинѣ вообще. ( г Извѣстія Кавк. Отд. И. Р. Г. О."
1902.- № 2.).

Маевскій, И. А. Городища и курганы Куроаракской равнины. (Тамъ же).

Маллицкій, Н. Г. Мусульмански сонникъ. Казань. 1902. 8°. 36 стр.

Маловъ. Е. А. Древнія грамоты и разные документы (матеріалы для исторіи
Казанской Епархіи). Каз. 1902. 8°. 54 стр. (И. О. И. А. и Э., XVIII, 1, 2 и 3).

Миллеръ, Вс. (переводъ и примѣчанія]. Дпгорскія сказанія по записямъ ди-
горцевъ И. Т. Собіева, К. С. Гардапова и С. А. Туккаева. М. 1902. 8°. Ц.
1 р. („Труды по востоковѣдѣпію", вып. 11-й).

Мтавріевъ, Ѳ. Простонародная свадьба въ Кахетіи. Тифл. 1902. 8°. Стр.
съ 149 по 160. ( я Сборн. мат. для оп. м. и п. Кавк.", XXXI).

Нівзоргтт А. С. Изъ быта седа Птичьяго, Челябинскаго уѣзда, Оренбург,
губ. Юрьевъ. 1902.

Нельдеке, Т. (вь обработкѣ .4. Крымскаго). Семитсше языки и народы. I. О л
семитскихъ языкахъ вообще. II. Языки еврейскій и арамейскій. М. 1903. Ц. I
1 р. ,*0 к. ( г Труды по востоковѣдѣнію", вып. 5). Щ 1

щщддадзе И. Свапетскіе тексты. (Образцы народной поэзіи въ подлинцикѣ ^ "

и вь переводѴ). Тифл. 1902. 8«. 110 стр. („Сборн. Матер, д. о. м. и пл. Кавк.«,

ххад. я

~Нинольскій, Н. Блнжайшія задачи изученш древне-русской письменности.
Спб. 1902. Памятники древней письменности и искусства, вып. 247)*

Отчеты о деятельности Западно-Сибирскаго Отдѣла Императорскаго Русскаго
ГеограФИческаго Общества за 1898, 1^9», 1900 и 1901 гг. Омскъ. 1902.

Паркѳръ. К. Д. Австралійскія легенды. Сказки иунгабурровъ, разсказывае-
мыя ихъ дѣтямъ. Съ плл., сдѣлаппыми туземпымъ художникомъ. Нер. С. Русо-
вой Изд. В. И. Яковепко. Стр. 122. Д. 60 к.

Первовъ, П. Д. Жители крайняго сѣвера. Эскимосы. М. 1903. 8°. 43 стр.
Ц. 15 коп. 0

Первое столѣтіе Иркутска. Сборпикъ матеріаловъ для исторщ города съ„ Вве-
деніемъ" и заключительной статьей П. М. Головачева. „Составъ населенія и
экономпческій бытъ Иркутска до 40-хъ годовъ XVIII вД съ ирпложешемъ
4 видовъ и 3 плановъ стариннаго Иркутска. Въ память 50-лѣтія Иркутска.
Спб. 1902. Ц. 2 руб. , , . ш тт ,

Переферковичъ, Н. Талмудъ. Прпбавл. къ IV тому. Спб. 1903. Ц. 1 р.

10*

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

148

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

Погодин*, А. Къ вопросу о вліяніи индо-европейскихъ языковъ на кавказ-
скіе. Тифл. 1902. 8°. стр. съ 52 по 66. („Сборн. матер, д. о. и. и пл. Кавк.",
XXXI).

Погодинъ, А. Къ вопросу о геродотовскихъ неврахъ. Спб. 1903. 8°. со стр.
346 по 353. (Изв. Отд. р. я. и сл.", VII. 4).

Покровскій, И. М. Къ исторіи Казански хъ монастырей до 1764 года. При-
ложение: Опнсаніе 29 мужскихъ и 12 жепскпхъ монастырей. Каз. 1902. 8°.
80+ХХѴ стр. (И. О. И., А. и Э. при Имп. Каз. Ун., ХѴПІ, 1, 2 и 3).

Попруженко, М. Г. Матеріалы для исторіи славяпскихъ волоній въ Россіи.
Одесса. 1902. 40 стр.

Рожковъ, Н А. Городъ и деревня въ русской исторіи. Краткій очеркъ эко-
номической исторіи Россіи. Спб. 1902. Ц. 40 коп.

Романовскій, В. Е. Очерки изъ исторіп Грузіи. (ГТриложеніе: Развитіе учеб-
наго дѣла на Кавказѣ и въ бывшемъ царствѣ грузинскомъ въ XIX вѣкѣ).
Тифлисъ. 1902. 8°. 11+461+69 стр.

Россіевъ, П. Сѣверная Русь. Очерки и картинки. "Съ 16-го рисунк. М. 1903.
16°. 144 стр. Ц. 20 к.

Салингена-ванъ Симона. Русскіе въ Лапландіи въ XVI в. Донесеніе 1591 г.
Пер. съ пѣм. Спб. 1901. Ц. 25 к.

Сборник* старинныхъ бумагъ, хранящихся въ Музеѣ П. И. Щукина. Вып.
10-й. М. 1902. 40. 521 стр.

Свѣдѣнія арабскихъ писателей о Кавкпзѣ^ Арменіи и Адербейджапѣ. II.
Ибн-ал-Факих. (Писанъ около 903 г. по Р. X.). Переводъ и примѣчапія Н. А.
Караулова. Тифл. 1902. 8°. 57 стр. („Сборникъ матеріаловъ для опис. мѣст. и
плем. Кавказа", XXXI).

Случевскій, К. Нѣсколько картинокъ культуръ и искусствъ разныхъ наро-
довъ. Спб. 1902.

^умцогь, Н. Ѳ., проф. Очерки народнаго быта. Езъ этнографической ѳкскур-
сіи 1901 г. по АІтырскому уѣэду Харьковской губ. Харьковъ 1902.

Токайшвили, Е. С. Описаніе рукописей библіотеки Общества распространенія
грамотности среди грузинскаго населенія. Тифл. 1902. 202 стр. („Сборникъ
матер, д. о. м. и п. Кавк. а , XXXI).

Труды Общества изслѣдователей Волыни. Т. 1. 11 литограф. Житомир. 1902.
8°. 83+173 стр.

Тураевъ^, Б. Изслѣдованія въ области агіологическихъ источниковъ исторіи
Эѳіоши. Спб. 1902. Ц. 2 р.

Улановъ, Н. Буддійско-Ламайское духовенство донскихъ Калмыкову его
еевреятнное положеніе. Спб. 1902. Ц. 20 к.

Указатель къ XXI— XXX выпускамъ „ Сборника матеріаловъ для описанія
мѣстностей и племенъ Кавказа" 1896—1902. Тифл. 1902. 8°. 60 стр.

Харламповичъ, К. В. Къ вопросу о просвѣщеніи на Руси въ домонгольскій
періодъ. Львовъ. 1902. 24 стр.

Харузинъ, Ал. Крестьянинъ Австрийской Крайны и его постройки. Спб.
1902. Ц. 3 руб.

Харузинъ, Николай. ЭтнограФІя. Лекціи, читанный въ Имп. Моск. Универси-
тетѣ. Ивданіе посмертное. Подъ редакціей Вѣры Харузиной. Вып. II. Семья
и родъ. Спб. 1903. 8 е . 340 стр. Ц. 2 р. Печатаются: вып. III. Собственность и
первобытное государство, вып. IV. Вѣрованія. (Все изданіе, четыре выпуска,
по подпискѣ 5 руб., въ продажѣ 7 руб.).

Хахановъ, А. (ивдалъ). БалЬваръ и ІодасаФъ. Грув. текстъ по рукописи
XI— XII вв., съ переводомъ и предисловіемъ. М. 1902. 8°. Ц. 60 к. („Труды
по востоковѣдѣнію", вып. 9-й).

Энгельмейеръ, А. По русскому и скандинавскому сѣверу. М. 1902. Ц. 1 р.
(„Описыв.: Норвегія, Швеція, Данія, Вологда, Архангельскъ, Соловки и пр.).

Эструпъ, I. (переводъ. Т. Ланге). Изслѣдованія по исторіи 1001 ночи („Труды
по востоковѣдѣнііо", вып. 8-й, печатается).

Юмъ, Давидъ. Ивслѣдованія человѣческаго равумѣнія. 1902. Ц. 1 р.

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

НОВОСТИ ЭТНОГРАФИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.

149

ЯйПГ^Ч^і ш Изъ этнографической тетрадки 1830-хъ годъ. Львовъ 1902.
15 стр. (Колядки и щедровки въ ваписяхъ I. Левицкаго).

Яновѳнко, В. Австралійскія легенды. Спб. ІЬОЗ. Ц. 60 к.

Ясевичъ-Бородаевская, В. И. Сектантство въ Кіевской губ. Баптисты и Мале-
вавовцы. Саб. 1602.

Ввиі т т д а гіпег, А. Лвіаші п. йіе Рагоег. БгеіЬиг^ і. В. 1902.

Вѳпікіогі, Р. Эіе васивівсііе Ѵоіквкиисіе аів ЬеЬгвюСГ іп (Іег Ѵоікввспиіе.
Ьеіргі^, ВгаінІзЬеиег. 1902.

ВёгапІ, V. Ьев РЬёпісіепв еЬ ГОсіуввёе. I. Рагів, Соііп, 1902.

Воеск, К. БигсЬ Іпсііеп іпв ѵегзсЫоззепе Ьап<1 Хераі. ЕіЪпо^гарЫвсЬе и.
рЪоІю&гарЪіеспе Зішііеп. Ьеіргі^, Нігѣ, 1903.

ВисЬег, КагІ, аЧ. АгЬеіі шиі КЬушшв Ьеіргі^. 1902.

ВидіеІ, V., <І-г. Міскіелѵіех еі 1а 1іиёга4иге рориіаіге". Рагів. 1902.

Видіѳі, V. Ьа <1етопо1о$іе (1и реиріе роіопаів. ( г Анпаіез Мивёе СиітеіЛ
Р. 1902).

СаппзіаК, 0. КгШвсЬев Керегіогіит (іег сІеиІвсІі-ЬгавіІіапівсЬеп ІЛМегаІиг.
Вегііі», Кеітег, 1902.

Сопдгёз іпіегпаііопаі (Іев Ігайлііопѳ рориіаігев (1е 1900. Рагів, Ъегоих,
Маівоппеиѵе, 1902.

Огіевтапггс, Н. Кавве и. Міііеи. Вегііп, Кайе. 1902.

НвспЬегд, М. ТЬе сотрагайѵе раіпоіоду оГ Ьпе Зьхѵв. („И. У. Ме<і. «Гоигп.",

1901. Магс1і-Аргі1.«).

РКупег, К. Апаіоііеп. \ѴігІвс1іаЛв^ео^гарЬіе. В. Раеіеі, ІУ02.
Гнатюк, Володи мир. Угроруськи духовни вірші. У Львові. 1902. 272 стр.
2. 50 кор.

Надеп, К. Мивеит Гиг Ѵбікегкишіе хи НатЬигд. ВегісЬі Гиг йав ЛаЬг 1901.
НатЬиг^, 1902.

Неітоіі, Н. \Ѵе1і^евсЫс1іке . В. II Озіавіеп и. Осеапіеп. Бег ІпсІівсЬе
Осеап. Ьеірг. ВіЫ. Іи. 1902.

НІІІег, Н. а. Ригпе$$, VI. Яоіев оГ а ігір іо Іііе Ѵе(3(1аЪв оГ Сеуіоп. РЬіІа-
йеіріпа, 1902. 8рои.

НоЫеу. С. Еавіегп ІІе:ап(1а ап еіЬпоІоеісаІ вигѵеу. Ьошісш, Аиѳіг. Іпві.
1902.

ІасоЬ, С. ОевіІісЬе Кииигеіетепіе іт АЬешІІашІе. Вегііп. Мауег и. Мйііег,

1902. Брош.

Іапкотоку, В. Баз Затіаші и. еете Веѵбікегинд. Кбпі^зЬег^, 1902.

ШІ, I. М. <1-г. 2у(1гі ^ако гаеа Ягусгпа. Апаііга ъ (ЫеіЫпу апігороіо^іі.
Ъ 24 гузинкаші, тара і ІаЫісаті \ѵ Іеквсіе. \Ѵагвга\ѵа. 1902.

КеІІег, С. Біе АЬзІаттипд ііег аНевіеп Наиз Ыеге. 2йгіс1і АтЬегдег, 1902.

Кпогіу, К. 8ігеіГги#е аиі* сі. ОеЬіеке атегікапізсЬег Ѵоіквкипсіе. Ьеіргі^.
^ѴагЬі^ (Иорре), 1902.

катрег*; 0-г. К. Віе Ѵбікег <1ег Егйе. Еіпе ЗсЫИегиве йег ЬеЬепз^ѵеіве,
(Іег Зіыеп, ОеЬгаиске, Резсе шиі 2егетопіеп аііег ІеЬешіеп Ѵбікег. Ваші
I. 8«. 384 8.

І-едег, І.оиІз. Ьа туіііоіодіе віаѵе. Рагіз. 190!.

ЬеіеаІ 9 Ьев апііциНез техісаіпев. ВіЫ. (1е ВіЫіо^гарЫев спШ^иев.
Рагір, Рісагсі, 1902.

І-упсп, Н. Р. В. Агтепіа Тгаѵеіз аіиі 8іи(Иез. Іп і\ѵо ѵоіитев. Ьопсіоп. 1901.

Ма]е^$к1, Егаіт. РосЬойгепіе таки (рараѵег зотпіГегит Ь.) і №%о паг^ѵівк.
Родина мака. Доисторическое и современное его существованіе. Названія мака
съ точки зрѣиія лингвистической, доисторической и этнологической. Словарь
для слова макъ у разныхъ народовъ. („\ѴівІа", 1903, 1).

МНежвка, іасіѵѵіда. ЗровоЬу гаЬа\ѵіапіа (Ігіесі і ісіі гаЬа\ѵу лѵ СіесЬапо^вкіет.
( я \Ѵів/а«, 1903, 1.).

Ие^еИсН, 41. \ѴігІвс1іаЛ8део8гарЬІ5сЬе ѴегЬаНпівве, Апзіейеіип^еп и

ОідШгесІ Ьу

150

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРБНІЕ.

Веѵоікегип^вѵегіеііипд іт овШІівспеп Ніі#е1-и. ТіеПапіІе. ЗіиЦ^- Еп^еІЬогп,
1902.

N•□(61(1, С. ШивЬгіегІег ЕіШгег сіигсЬ Вовпіеп и. іііе Нег2е#о\ѵіпа. ЛѴіеп,
Наг*'еЬеп, 1 003.

Ыікоіау, Р. Нівіоіге сіёз сгоуапсез, зирегзШіопв, тоеигѳ еі иѳа^ев. 3 ѵи.
Рагіз, КеЬаих.

Раазопеп, Н. ІЗеЬег сііе ійгкібсЬеп Ьеіітѵогіег іш ОзУаківсЬеп. ( г Ріітівс1і-
ІІ^гізсЬе ГогвсЬппреп" . 1902. В. II, И. II).

Регіегзеп, Н. Битей ііеп Ітіі^сііеп АгсЪіреІ. РгасМ\ѵегк. ЗіиіЬ^агі. 1902 (?).

Реіегс, С. Іт ОоІЛапа* сіев АЦегІитз. Рогбсііип^еп яѵѵівсЬеп ЗатЬезі и.
8аЫ. МйпсЪеп, ЬеЬтапп, 1902.

ОиідзЫ, I. Еіпі^е поічіівспе Ье1т\ѵогкег іт Ьаррізспеп. („Ріпп.-И^г .
Рогрсп." 1902. II, II).

РісЬагсі, Сазіоп. ЬМсІёе <іе ГЕѵоЫіоп (іапз 1а Хаіиге ек ГШвІоіге.

Нитреіі, А. 8ігШеп и. сііе Зігіііапег. Вегііп. 1902.

Нкрріеп, Агіпиг. Біе восіаіеп ѴегІіаІЬтііезе ііег Лисіеп іп Ргеиввеп ипй Ьеиі-
бсЫапсІ. ЗсаІіеЬіѳсЬ (Іаг^езіеііь. (Русс, перев. см. въ кн. „Восхода", IV и IX).

8аіпі СІаІг, С. МуіЬв оГ Огеесе ехріаіпесі а. сіаіссі. Ьоікіоп, \ѴіШатз а.
Когдаіе, 1902.

$ахѳп, ВаІІ. Прошлое шведской пародиостп въ Фпнляндіи въ свѣтѣ топо-
граФическихъ павваній. (на шведскомъ яз.) (Труды Фішск. Археол. О-ва.
1901. т. XXI).

ЗсНапу, М. \ѴевШгіка. В. Зііезегои, 1903.

$сНга<Іег, ОНо. Кеаііехісоп ііег ішІо^еггаапізсЬеп АкеПитвкішсІе. ОгшкЫі^е
еіпег Киішг-иікі ѴбІкег^езсІіісЬіе АНеигораэ. БЬгазеЬиг^. 1901. 8°. X 1+1 048 8.

$спііск, А. Оіе ЗЬаЬкагіеп іі. МагзсЬаІІ Ііівиіяиег. НатЬиг^. 1902.

$с)шіге, Р. Ваііііазаг бргіп^егв ІшІіепГаЬгІ 1505—1506. \ѴівбепзсЬаГШоЪе
"ѴѴйгШ^ип^ (Іег ВегісЬіе 8ргіп^егз. 8*габвЬт-^. Неіі^ 1Я02.

5еі(1ѳІ, А. ЗубІетаІізсЬев АѴогІегЬисІі іі. поічісіііпевізспеп ІТт^ап^ззргасЬе.
ОЫепЬиг# и. Ьеіргі^. 5сЬ\ѵоіЧз. Года ііѣтъ.

8еіег, Еа. Соііех Ѵиіісатшз № 3773 (Сой. Ѵаііс. В). Вегііп, МВСССС II.
(Древняя мексиканская рукопись).

$еІег, Е. Оезаттеііе АЫіашІІип^еп г. атегікапізсііеп Зргасіі-и. Аііегіііитз-
кшкіе. Вегііп, Азіег, 1902.

ЗѳЙІІа, Е. N. 7л\ѵ еіутоіодіе ѵоп 5атро. („Ріпп.-І^г. ЕогэсЬ". 1902,11,11).

8іеѵег«, 41. и. Шѳпіпаі, И/. Аияігаііев, Осеапіеп а. Роіагіашіег. (АИ^етеіпе
Ьатіегкцийе) Ьря. ВіЫ. ІпзЦ 1902.

Зіагг, Рг. Коіез ироп іііе ЕіЬпо^гарЪу оГ Зоиіііегп Мехісо. Оаѵепрогі, 1902.

81агг, Рг. ТЬе РкузісаІ Сііагасісгз оГ (Ье Іиіііапз оГЗоиЫіегп Мехісо. Спіеа&о,
1902.

$іоскѵі$, А. ІиЬгег олігсіі ОзЬГгіезІапіІ. Епиіеп, 8сЬлѵа1Ье.
Зігаіг, С. Н Віе КогрегГогтеи іп КипвЬ и. ЬеЬеп ііег .Іарапег. 8іиМ#агі,
Епке, 1902.

Тпе ѴѴЫІе ѴѴогІсІ. ЬіГе а. аііѵепіигев лѵіъЪіи іЬе агсііс сігсіе ропгауеіі Ьу
Гатоиз Ііѵіи^ ехріогегв. СоІІесЬ. а. аггап^. Ьу К. КегзІіп#. Хелѵ-Логк. 1902.
(Статьи МііЫІеіоп 8ганЬ, Эг. Веап и Ог. ІІоЬ. Зіеіп объ эскимосахъ).

Тпііепіиз, С. ЕіІіподгарЫзсІіе ЕгсгеЬшвве аиз Меіапевіеп. Тіі. 1. Ноііе г.
•I. 8. 1902.

ТНотзоп, В. Заѵаце Ізіапсі. Ап ассоипк оГ а зе^оигп іп Хіиё а. Топ^а.
Ьошіоп, Миггау 1902.

\ѴеНз!еіп, Е. Уліѵ Аі.ШгороІо^іе и. ЕіЬпосггарІііе (Іез Кгеізез Оівепііз ^Огаи-
Ьііпііеіі) 2игісЬ, 1902.

ѴѴНиігку, Р. Ѵог^сзсЬісЬіе «Іез Кесіііз. 1 Тк. Біе ЕЬеѵегГзь&иті^еи. Вгевіаи,
Тге\ѵеи(і!, 1903.

Цвиіитичь, I. д-р. Насельа српских земальа. Расправе и градьа. Книга I.
Београд. 1902. 8°. ССХХХѴІ+4У7 стр. Ц. 5 динар.

Оідііігесі Ьу

ХРОНИКА.

Этнографія Орловской губерни обѣщаетъ быть весьма интересной и
подробно-обставленной па предстоящей лѣтомъ нынѣшняго года областной
сельско-хозяйствепной выставкѣ. Какъ сообщаютъ «Русскія Вѣдомости»,
комиссія, организующая этнографическій отдѣлъ этой выставки, обратилась
ко всѣмъ лидамъ, сочувствующимъ дѣлу, съ просьбой помочь ей въ
собираньи матеріала по доволыіо обширной программѣ, а именно:

Собрапіе мѣстныхъ этнограФическихъ изслѣдованій, картъ и т. п.; изо-
браженія" и планы селепій отдѣльныхъ дворовъ, построекъ и ихъ частей;
модели типичнаго положенія поселепія и его отношеніе къ рѣкѣ. Модели
и изображенія повозокъ, саней, лодокъ, орудій труда, иромысловыхъ пн-
струмеіітовъ, разныхъ производствъ съ оиисаніемъ производствъ и связан-
ныхъ съ ними обычаевъ и повѣрій. Народная механика, приспособлена
для работъ, взвѣшиванія н т. п. Народная медицина и ветеринарія;
лѣчебныя средства. Пища; ея мѣстныя особенности. Наиболѣе характер-
ные предметы домашней обстановки крестьянина: одежда, особенно жеиская
(украшенія, гребни, серьги, кольца и т. п.); обувь, платки, ковры, ска-
терти и другія издѣлія пзъ шерсти, золота и т. п.; домашняя утварь;
праздничные предметы; игрушки. Предметы кустарнаго производства, а
также орудія и приспособленія для ихъ выработки. Особенности мѣстнаго
нарѣчія; тексты и напѣвы народиыхъ пѣсенъ; обычаи, сказки, сказанія,
легенды. ФотограФИческіе сиимки какъ съ разныхъ вышеуказанныхъ пред-
метовъ, такъ и съ самого иаселснія въ разные моменты его жизни: ра-
боты, свадебъ, хороводовь и т. п. Предметы просятъ доставить до 1-го
іюля, рукописи— до 15-го іюля въ Орслъ, д. Богословскаго, вице-предсѣ-
дателю комиссіи кн. К. В. Кекаутову.

Работы по организаціи этнографическаго отдѣла при Русскомъ
Музеѣ Императора Александра III, начавшіяся еще съ января 1902 года,
значительно подвигаются. Отдѣлъ будетъ помѣщаться въ обширномъ,
спеціально строющемся здаиіи па принадлежащей Русскому Музею землѣ,
съ Фасадомъ, обращеинымъ къ Садовой улицѣ, противъ Инженернаго замка,
Въ кругъ вѣдѣнія ЭтиограФпческаго Отдѣла Музея входить этнограФІя
всѣхъ племенъ и иародовъ, паселяющнхъ Россійскую Имперію, а также
страиъ, входящихъ вообще въ сФеру кулыуриополитическаго вліянія
Россіи, славянъ въ особенности. Организуемый отдѣлъ уже пмѣетъ въ
своемъ распоряженін богатыя коллекціи предметовъ культа (буддійская
коллекція кн. Э. Э. Ухтомскаго), матеріальнаго быта, костюмовъ, укра-

162

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЁ.

шеній, утвари, моделей, частью пріобрѣтенныя путемъ покупки, частью
принесенный въ даръ, частью же доставленный коллекторами Музея.
Обязанности коллекторовъ для будущего Музея приняли на себя, между
прочимъ: Е. Р. Романовъ (восточная Вѣлоруссія), И. Н. Смирновъ (чу-
ваши, черемисы, мордва), Е. Э. Линева и др. Въ теченіе минувшаго
лѣта хранители - этнограФЫ Музея совершили экскурсіи, съ цѣлью пріо-
брѣтеиія коллекцій и отыскапія мѣстныхъ коллекторовъ въ предѣлахъ
Новгородской, Псковской, Минской, Виленской и въ цснтралыіыхъ губер-
ніяхъ.

При Отдѣлѣ устраивается этнографическая библіотека, которая будетъ
открыта для шнрокаго пользования всѣхъ лицъ, интересующихся этно-
граФІей. Предполагается также печатать свои изданія, которыми Музей
жмѣетъ въ виду обмѣниваться съ учрежденіями и лицами, жертвующими
въ библіотеку научные труды.

XIII археологи ческій съѣздъ въ Е катер и нос л а вѣ состоится въ
1905 году съ 15-го по 27-с августа. Программа съѣзда приблизительно
та же, что и на харьковскомъ (ХІІ-омъ). Предполагается устроить архео-
логическую и этнографическую выставку и организовать экскуріи для
ознакомлепія съ древностями края. Депутать харьковскаго университета
Д. И. Багалѣй па засѣданіи предварительного комитета выразилъ
мнѣніе, что при опредѣленін работъ предстоящаго съѣзда необходимо
имѣть въ виду: 1) продолжсніе работъ предшествовавшаго харьковскаго
съѣзда, 2) спеціальныя задачи екатеринославскаго съѣзда. Къ прежнему
району Слободской и Лѣвобережной Украйны слѣдуетъ прибавить Екате-
ринославскую и Херсонскую губерніи, въ частности — продолжить нѣко-
торыя раскопки въ Харьковской губерніи (въ Салтавѣ), по рѣкѣ Донцу
ж проч. и произвести изслѣдованія по Днѣпру, Орели, Кальміусу, сѣ-
верному побережью Азовскаго моря, составить археологическую карту
Екатершіоелавской губериіи, собрать свѣдѣнія о камешшхъ бабахъ въ
этой, Херсонской, и Таврической губ. и Донской области, озаботиться
собираніемъ памятииковъ запорожской старины, сдѣлать обзоры докумен-
товъ, находящихся въ различиыхъ архивахъ и касающихся Запорожья и
Новороссійскаго края, собрать колдекдіи старинныхъ картъ района и
составить карту заселенія Новороссіи въ XVII — ХѴШ ст., наконецъ, со-
брать памятники мѣстиой церковной старины. Другими было предложено
обратить вниманіе на изысканія спеченѣжскихъ» кургановъ и «готскихь>
могилъ, высказана желательность: отысканія слѣдовъ культурнаю вліянія
мталіанскихъ Факторій, бывшихъ въ южной Россіи въ XIV вѣкѣ, этногра-
•мческія паблюденіявътипѣ и культурѣ населенія, опредѣленіе юго-восточ-
ной границы до-монгольской Руси XIII вѣка, выясненіе тиновъ погребепія
печенѣговъ, торковъ, половцевъ и татаръ XIV в. (для послѣдняго вопроса
желательно привлечете мадьярскихъ археологовъ). Въ различныхъ городахъ
работаюгь предварительные комитеты во главѣ съ московскпмъ.

(„Рус в*д*).

ХРОНИКА.

153

Музей имени А. Н. Поля въ Екатеринославѣ, по принятому проекту
устава, преслѣдуетъ слѣдующія цѣли: музей есть образовательное учреж-
деніе, содержитъ коллекціи и библіотеку, имѣетъ отдѣлы историческій (съ
подраздѣленіями), археологическій, нумизматическій, промышленный! др.,
естественно-историческій (съ подраздѣленіями: этнограФическій, и др.); въ
залѣ музея собираются засѣданія научнаго общества, а равно и обществъ,
преслѣдующихъ близкія этому обществу цѣли въ смыслѣ изученія края.

Уирайновѣдѣніе въ Еіевской городской публичной библіотекѣ яви-
лось значительнымъ отдѣломъ, благодаря пожертвованію покойнаго исто-
рика А. М. Лазаревскаго, завѣщавшаго библіотекѣ всѣ свои книги,
имѣющія надпись на корешкахъ — «украиііскія» или «малорусскія» , мало-
россійскіе сборники, коихъ насчитывается свыше 180 томовъ; кромѣ
того — 5 сборниковъ каргь, наклеенныгь на бумагѣ, подъ общимъ загла-
віемъ: «Живописная Украйна», рукопись съ картинами Деля Флизя,
заключающая въ себѣ описаніе Кіевской губерніи, и мѣстныя «Губерн-
СКІЯ ВѣДОМОСТИ». ( я Спб. Вѣд* и ъЕісѳ. Сл. и ).

Ученыя работы И. Е. Забѣлина сосредоточены сейчасъ на трехъ
темахъ : 1) обработкѣ 2-ой части сочиненія «Быть русскихъ царей и ца-
рицъ» (между нрочимъ царская одежда); 2) второй томъ «Иеторіи г. Мо-
сквы» 3) продолженіе своей «ІІсторіи русской жизни» . Маститому исто-
рику сейчасъ 83 года. Вѣд.")

сВозникновеніе одежды» Подъ такимъ заглавіемъ выпущена Б. Ѳ.
Адлеромъ брошюра (84 стр., 48 рис.), въ которой популярно разсмотрѣнъ
вопросъ объ эволюціи первобытнаго костюма, причемъ описывается окра-
шиваніе тѣла, татуировка, уродованіе частей тѣла, украшенія, матеріалъ
для одежды, варіація ея Формъ въ различныхъ странахъ и т. д.

(Русская свадьба въ XVI вѣкѣ» пьеса П. П. Сухонина впервые
была поставлена на сценѣ 50 лѣтъ назадъ. Заключая въ себѣ хотя и
пѣсколько сочиненную бытовую обстановку, «Русская свадьба» гораздо
обстоятельнѣе нзвѣетныхъ «малороссійскихъ драмъ» (тоже сочиненныхъ)
воспроизводить обрядовую сторону и народный пѣсни. Къ тому же, какъ
теперь выясняется, цензура, по самымъ курьезнымъ и наивнымъ пово-
дамъ, производила съ пьесой разныя урѣзки, измѣненія.и проч.; не мало
портили ее и исполнители-артисты, отказываясь, напр., исполнять при-
читаніе невѣсты по незнакомству съ тоническимъ стихомъ.

Жизнеописанія иолодыхъ солдатъ, т. е. описанія ихъ жизни до
вступленія ихъ въ части войскъ, составляются съ прошлаго года въ

(гііриднѣпр. Край*).

(„Рус. Віъд*).

(„Ное. Врем.' 6 9385).

154

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

войскахъ іарьвовскаго гарнизона: каждый новобранецъ на 3-й, 4-й день
по прибытіи въ полкъ долженъ дать такое описаиіе, пока еще находится
подъ живыыъ впечатлѣніемъ деревни. Грамотные пишутъ сами; негра-
мотные диктуютъ. Эти жизиеоиисаиія хранятся въ ротѣ во все время
службы солдата. Было бы полезно, чтобы они, кайъ интересный этногра-
Фическій матеріалъ, по.окончаніи службы передавались въ какое-нибудь
ученое учреждеиіе или архивъ. ( ѵ Спб. Віъд. и и х Южн. Кр. и ).

Для борьбы съ расколоиъ сталъ выходить новый миссіонерскій жур-
налъ сПравославный Путеводитель». Журналъ рѣшилъ стоять на науч-
ныхъ принципахъ, такъ какъ и расколъ «прилагаетъ старанія, чтобы
научно обосновать свое внѣцерковное положсніе>. ( г Уралецъ и ).

Этнографія и географія разныхъ странъ стараго и новаго свѣта со-
ставить содержаніе иллюстрированной географической библіотеки, кото-
рую предприпимаетъ книгоиздательство II. П. Гершуннна и К 0 . Вышед-
шія въ свѣть изданія для библіотекн составлены Н. Рубакинымъ.

Открытіе Отдѣла Пмператорскаго Русскаго ГеограФическаго Общества
стоить на очереди, и вопросъ этогь, по предложенію Г. Н. Потанина и
В. А. Обручева, въ настоящее время разсматривается.

(„Вост. Обозр. и ).

Награды за труды по этнографіи въ Нмператорскомъ Русскомъ
ГеограФИческомъ Обществѣ за 1902-ой годъ были присуждены слѣдую-
щія: Большая золотая медаль отдѣленія этнограФІи — одна проф. В. А.
Жуковскому за сочииеніе «Образцы персидекаго народнаго творчества,
пѣсни пѣвцовъ, музыкантовъ, пѣсни свадебныя, пѣсни колыбельный, за-
гадки, образцы разнаго содержаиія» ; другая — В. Н. Неретцу за труды въ
области русской этнограФІи. Малая серебряная медаль: А. Н. Чеснокову за
труды по собиранію этнограФическаго матеріала въ Орловской губ., В. Н.
Останчеку за присланный нмъ сборникъ малорусскихъ пародныхъ пѣ-
сеиъ, записанныхъ въ Люблинской и Сѣдлецкой губерніяхъ, В. М. Яне-
вичу за рукопись «Русскіе дикари*.

Всеславянская художественно-промышленная выставка организуется
Славянскнмъ Обществомъ при участіи Общества содѣйствія торговлѣ и
промышленности. Въ программу выставки входить, между прочимъ, со-
временный быть, плененный особенности и хозяйственное иоложепіе
всѣхъ славянекпхъ народностей; выставка будетъ имѣть громадные раз-
меры, одна Чехія займетъ до 5 десятннъ (раньше иамѣчался для вы-
ставки Таврическій дворецъ). Всѣ славяискія земли прпнпмають живей-
шее участіе.

( Т Міръ Божій и ).

ХРОНИКА.

155

. игрушки, эстетика игръ явились въ послѣднес время темой

нѣсколькихъ цѣнныхъ рабогъ, разсматривающихъ предметъ съ историко-
этнографической точки зрѣнія. М. Непгу (ГА1Іета#пе какъ сообшаетъ

«Міръ Божій* выиустилъ «Исторію игрушекъ» (ІІізіоігс (іе ^оиеів) — здѣсь
устанавливается связь между тѣми видами промышленности, которые
имѣють отношепіе къ изготовленію игрушекъ, и общею исторіею нра-
вовъ и политики. Оазіоп ѴиіИіог въ своихъ «Ріаізігз еі йериіз
Іез огі^іпез» ( «Удовольствія и игры съ древнѣйшихъ временъ») пред-
ставляетъ нсторическій очеркъ человѣческой жизни, выражающейся въ
нграхъ и удовольствіяхъ со временъ глубокой древности. (Есть нллюетра-
цін). Наконецъ проф. кагі Огозз, авторъ книгъ «Нгры животныхъ> и
«Игры людей» , въ книгѣ «Эстетические наслажденіе* ( «Бог азІЬеіізсЬе
вешізз») изслѣдуетъ природу эстетическаго наслажденія и сравниваеть
его съ игрой. Врожденные инстинкты иобуждаютъ къ дѣятельности;
вызывается упражненіе Функцій, иоддерживающихъ жизнь; испытывается
радость жизни, наслажденіе. Настоящее эстетическое наслажденіе возмож-
но только при взанмодѣйствін чувственныхъ и духовныхъ Факторовъ.
Въ сМцЙ! (Зиеепзіапй ЕІЬпо&гарЬу Ви1ІеІіп>/ .V 4 (за 1902 г.)
появилась интересная статья ѴѴаІіег Е. КоіЬ'а объ играхъ туземцевъ
Нов. Квинсленда. Авторъ замѣтки объ этой статьѣ въ ОІоЬиз^ ТЬі-
Іепіиз справедливо указываетъ, что до сихъ поръ играмъ и удовольстві-
ямъ отдѣльпыхъ племенъ и народовъ этнографы удѣлялн сравнительно
мало впиманія, несмотря на важность ихъ, какъ матеріала для пѣкото-
рыхъ выводовъ этнограФІи. Среди описанныхъ КоіЬ'омъ игръ интересъ
представляютъ игры съ завязанной веревочкой, изъ разнообразпыхъ
снлетеній которой, не спуская ея съ рукъ, стараются получить различ-
ный Фигуры — въ Австраліи, напримѣръ, птицъ сидящихъ, летящихъ и
т. д. (у насъ дѣти изображаютъ зеркало, ножницы и др.). Тиленіусъ
указываетъ на возможность пзвѣстнаго взаимодѣйствія этой игры съ
орнаментикой: и тугь и тамъ Фигуры получаются конечно приблизитель-
ный, представляющія лишь намекъ па желательиую Фигуру. Интересиа
библіограФическая замѣтка Тилеиіуса по литературѣ объ игрѣ съ завя-
занной веревочкой, наиболѣе распространенной, по мнѣнію Андрэ, у
народовъ малайской расы и полинезійцевъ. Апогее, К. ЕіЬподг. Рагаі-
Іеіеп, Кеие ГоІ^о, 1889.— -Согігіп&іоп, ТЬе Маіапезіапз, 1891. —
Воаз въ МіМЬ. (1. АпІЬгор. Оез. іп \Ѵіеп, 1888.— ЕІігепгеісЬ,
ѴегбЯГепІІ. гі. Миз. Г. Ѵбікегкшкіе іп Вегііп, II, 1891.

^НѢкоторыя детальный изслѣдованія по матеріальной культурѣ.

НпострЗІЙГймъ работникамъ на обширной нивѣ этнограФнческихъ
изысканій нельзя не отдать полной справедливости. Наряду съ крупными
изслѣдователями широкихъ вопросовъ иауки этнограФІи, дарящихъ этно-
графическую литературу цѣнными вкладами, новыми теоріями, рядъ
Оолѣе или менѣе скромныхъ тружениковь той же науки носвящаетъ
свои силы детальной разработкѣ кажущихся иногда на первый взглядъ
весьма мелкими вопросовъ. Но общія усилія въ изыскапіяхъ во всЬхъ

156

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРЪНІЕ.

обдастяхъ жизни матеріальной и духовной болынихъ и меньшихъ иа-
родныхъ и племенныхъ групнъ даютъ возможность дѣлать болѣе широ-
кія обобщснія, ставить новый положенія и выводы. Нельзя поэтому не
цѣнить разработку всевозможныхъ мелочей этнограФІи и не пожелать,
чтобы и въ Россіи предпринимались подобный работы. Именно мелочи
особенно въ матеріальной культурѣ народа часто ускользаюгь отъ вниманія
и къ сожалѣнію иногда исчезаютъ безслѣдно, становясь и въ будущемъ
недоступными для научпаго изслѣдованія. Въ № 20 В. ЬХХХІІ (ИоЬиз'а
за 1902 г. проф. ЗсЬисЬагдІ изъ Граца помѣстилъ шесть рисунковъ
различныхъ способовъ связыванія веревокъ при плетеніи рыболовныхъ
сѣтей. Почтенный проФессоръ сдѣлалъ предметомъ своего изслѣдованія
вопросъ о разныхъ типахъ узловъ на сѣтяхъ у разныхъ народовъ. Онъ
обращается къ читателямъ 01оЪиз'а съ просьбой о посильномъ содѣй-
ствіи его труду присылкой матеріала: описаиій, рисунковъ, образцовъ
различнаго рода плетеній по адресу: От, РгоГ. Н. ЗсІшсЬагЦІ;.—
Другой нѣмецкій этнограФЪ К. Ногтапп изъ Нюреыберга занялся из-
слѣдованіемъ типовъ особаго рода прибора, т. н. 8сЬе11епЬоееп, КапГеп,
КатГеп и др. — дуги для ношепія колокольцевъ, надѣваемой на шею
скоту. Эти дуги изготовляются и орнаментируются обыкновенно самими
пастухами. Тщательное собираніе матеріала дало ему возможность соста-
вить монограФІю: Бег ЗсЬеІІепЬо^еп. Еіпе Мопо&гарЫе дег Пігіеп-
^егаіЬе сіез ГгапкізсЬеп «Іигаз и. апсіегеп Ое^епдеп. Съ нѣкоторыми
изъ своихъ выводовъ онъ знакомить читателей С1оЬиз'а (В. ЬХХХІІІ,
•Л5 1, 1903). Горманъ прослѣдилъ различные типы 8с1]е1ІепЬо§еп,
который обыкновенно состоитъ изъ деревянной изогнутой плоской дуги,
оба конца которой связаны ремнями подъ шеей; колокольцы привязы-
ваются къ этимъ ремнямъ. Ориаментъ дугъ, вырѣзанный ножомъ или
написанный красками, мѣііялся и мѣняется сообразно мѣстностямъ,
времени и модѣ. Горманъ изучилъ ориаментъ этихъ дугъ. Въ немъ, съ
одной стороны, часто встрѣчается стилизованное изображеніе тюльпана
(вошедшее въ моду въ Германіи къ ХѴЛ ст. вмѣстѣ съ распростране-
ніемъ самаго цвѣтка изъ Голландіи) и андреевскій крестъ (Горманъ при-
писываегь ему чисто иѣмецкое происхождеиіс), съ другой — кругъ съ
разнообразными Фигурами внутри его — чисто славянскій орнаменгь.
Изучивъ области распространенія этихъ орнаментовъ, причемъ въ нѣ-
которыхъ мѣстностяхъ случается видѣть на извѣстныхъ частяхъ дуги
орнаменгь германскій, на другихъ частяхъ — славянскій, Горманъ выво-
дить остроумное заключеніе о взаимодѣйствіи германскихъ и славян-
скихъ элсментовъ въ нѣкоторыхъ частяхъ Германіи. Интересны также
указанія Гормана на большую древность подобныхъ приборовъ для но-
шенія колокольцевъ и на два главныхъ типа ихъ. Горманъ обѣщаетъ въ
ближайшемъ будущемъ представить статью о разныхъ типахъ пасту-
шескихъ колокольцевъ.

Энгарманіуиъ Аппуна демонстрировался въ засѣданіи ЭтнограФи-
ческаго Отдѣла И. 0. Л. Е., А. и Э. и его Музыкально-Этнографичес-

ХРОНИКА.

157

кой Комжссіи 9 ноября 1902 г. г. Самойловыми Этотъ «инструмента съ
нормальнымъ строемъ» былъ спеціально сдѣланъ для московскнхъ
клиникъ и, по мнѣнію докладчика, можетъ служить для музыкально-
этнограФическихъ цѣлей. Энгармоніумъ имѣетъ четыре клавіатуры,
построенныхъ каждая но пиѳагоровской системѣ (по чистымъ квинтамъ);
въ каждой клавіатурѣ свой исходный пункгь. Благодаря этому, народ-
ный мелодіи съ большей или меньшей точностью могутъ быть воспро-
изведены на Энгармоніумѣ въ ихъ нормальномъ вндѣ. Однако бѣглая
игра, вслѣдствіе сложности звукорядовъ, весьма затруднительна.

ЛЬПЯМУДЬі фннскихъ изслѣдователей. РіппіясЬ ІІ^гізсЬе Рог-
8сЬип§еп сообщаютъ о богатомъ матеріалѣ, собранномъ д-ромъ Раазопеп
во время его четырехлѣтней научной командировки, совершенной на
средства и по порученію Финно-Угрскаго Общества. Бг Раазопеп про-
велъ девять мѣсяцевъ среди мордовскаго населенія въ губ. Самарской,
Саратовской, Пензенской, Симбирской, Нижегородской, Казанской и Там-
бовской; 3 мѣсяца среди черемисъ Уфимской губ., 10 мѣсяцевъ среди
остяковъ Тобольской губ., 3 мѣс. среди чувашей Самарской и Казанской
губ. и 1 мѣс. среди татаръ губ. Казанской и Самарской. Къ труду соби-
ранія этнографическихъ свѣдѣній онъ сумѣлъ привлечь какъ нѣкоторыхъ
инородцевъ, такъ и нѣсколькихъ представителей мѣстной интеллигенціи.
Такъ, учитель сельской школы г. Школьниковъ, уже раньше направив-
шій въ Финно-Угрское Общество цѣнный этнограФическій матеріалъ,
собранный среди мордвы-эрзя Пензенской губ. Городищенскаго уѣз., въ
настоящее время представилъ 40 пѣсенъ и причитаній, записанныхъ
въ Петровск. уѣз. Саратовской губ. Учитель сельскаго училища г. Чи-
гикъ посвятилъ мѣсяцъ на собирапіе этнографическихъ свѣдѣній въ
незатронутой еще области Темниковскаго уѣз. Тамбовской губ. Паасоненъ
нровелъ нѣсколько мѣсяцевъ въ Казани, гдѣ занимался приведеніемъ
въ порядокъ своего матеріала, а затѣмъ осенью прошлаго года вернулся
въ ГельсингФорсъ.

Осенью же 1902 г. вернулся изъ своей научной поѣздки, также
увѣнчавшейся значительнымъ успѣхомъ, д-ръ ТѴісЬтапп. Вихманъ въ
началѣ года отправился въ Усть-Сысольскъ и здѣсь съ помощью удор-
скаго зырянина изучалъ вычегодскія и удорскія нарѣчія зырянскаго
языка. Въ апрѣлѣ онъ выѣхалъ въ дер. Визингу для изученія сысоль-
скаго нарѣчія и затѣмъ въ селеніе Пошуль для изысканій въ области
лузскаго нарѣчія. Въ іюнѣ Вихманъ совершилъ поѣздку къ зырянамъ
Пермской губ. Соликамскаго уѣз. Результатомъ трудовъ Вихмана являются
пять пространныхъ словарей по нарѣчіямъ зырянскаго языка на Удори,
средн. теченіи Вычегды (Усть-Сысольскъ), Сысолѣ, Лузѣ и на пермяцкомъ
и три меныпихъ словаря нарѣчій па Печорѣ, Леткѣ и нижнемъ теченіи
Вычегды. Кромѣ того, имъ записаны 60 сказокъ, 36 дѣтскихъ при-
сказокъ, 43 пѣсни, 15 причитаній, 191 пословица и 278 загадокъ
на зырянскомъ языкѣ. Болѣе подробный отчетъ о поѣздкѣ Вихмана
можно прочесть въ «Іоигпаі сіе Іа 8ос. йппо-ои^г. XXI, 3. — По указанно

158

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

пр. Внхмана, Финно-Угрское Общество выдало небольшую денежную суб-
сидію сельскому учителю г. Семберу, природному зырянину, для совер-
шенія поѣздки въ Усть-Сысольскій уѣз. Семберомъ собранъ большой
матеріалъ по нарѣчію данной мѣстности, кромѣ того 12 зырянскихъ
сказокъ, 4 пѣсни, 13 причитаній, 30 загадовъ.

Богатый матеріалъ удалось собрать г. Каг|аІашеп'у, проведшему
4 года среди остяковъ, живущихъ близъ Березова, Обдорска и по р.
Иртышу. Г. Карьялайненъ изслѣдовалъ различный нарѣчія остяцкаго яз.
и религіозныя воззрѣнія остяковъ. Имъ записаны посредствомъ граФО-
Фона остяцкія народный пѣсни, снято множество ФОтограФІй, собраны
копіи съ остяцкихъ рукописей. Въ церковныхъ книгахъ онъ собралъ
множество данныхъ, имѣющихъ интересъ для статист&ки народонаселе-
нія данныхъ областей. Карьялайненъ занимался тоже нзслѣдованіемъ
экономической жизни остяковъ. Имъ уже написана статья о рыболовствѣ
остяковъ Тобольской губ.

Г. Кашшіо продолжалъ научный розысканін среди вогуловъ. Имъ
составлено 6 словарей различныхъ нарѣчій вогульскаго языка, собраны
произведенія народнаго творчества вогуловъ (медвѣжьи пѣспи, сказки,
загадки и пр.) и матеріалъ по религіознымъ вѣрованьямъ ихъ.

Т. ЗсЬѵіпсІІ совершилъ поѣздку въ Лапландію съ цѣлью закупки
этнограФическихъ иредметовъ. Попутно имъ собраны данный по этногра-
фіи лопарей и изучены музеи въ Тромзб и Христіаніи, преимущественно
отдѣлы, имѣющіе отиошеиія къ этнограФІи и археологіи Лапландіи.

Г. Гейкель совершнлъ двухмѣсячную поѣздку къ православпымъ
эстамъ Псковской губ., также къ эстамъ, живущимъ близъ Фелдина въ
Лифляндіи и на о. Руно. Имъ привезена этнографическая коллекція при-
близительно въ 900 предметовъ.

Вь Н. 2 В. II ГіппізсЬ-і^гізсІіс РогзсЬипдеп г. К. Кронъ зна-
комить читателя съ интереснымъ издаиіемъ г. М. «I. Еізсп'а эстон-
скихъ сказокъ. Сказокъ, записанныхъ изъ устъ народа среди эстонцсвъ,
оказывается въ одномъ архивѣ Учеиаго Нетонсняго Общества свыше
20000 иумеровъ. Кронъ справедливо отмѣчаетъ трудности съ матеріаль-
ной стороны нзданія такого богатаго матеріала. Обыкновенно собрааія
народнаго творчества въ виду стоимости изданія, остаются неизданными
и недоступными большинству изслѣдователей, образуя часто огромное и
цѣнное рукописное достояніе ученыхь обществъ. Г. Эйзену пришла сча-
стливая мысль издать собранный большею частью самими крестьянами
эстонцами сказки въ видѣ дешевыхъ народныхъ книжекъ огъ 5— 40 коп.
за экземнляръ. Действительно, его книжки находить хорошій сбыть среди
эстоискаго крестьянства. Такая Форма издательства дала возможность г.
Эйзену издать 1761 померь народныхъ сказокъ, преданій и т. п., За
научную цѣнность его издаиій ручается рецеизентъ «ЕіппізсЬ ІІ^гізсИе
РогзеЬшідоп». Хотя языкъ сказокъ пѣсколько ^бработаиъ, а орѳограФІя
общепринятая, но въ содержаши не сдѣлаио никакихъ измѣненій изда-
телемъ, который пбслѣ каждой сказки указываете лицо, записавшее ее,
и мѣстность, гдѣ она была записана. Не разбирая, насколько вообще

ХРОНИКА.

159

удачна мысль соединить въ одноиъ изданіи и научный цѣли и попытку
дать полезное чтеніе народу, насколько практически трудно въ нѣкото-
рыіъ случаяхъ такое совмѣщеніе и какого научно добросовѣстнаго отно-
шения къ своей задачѣ требуетъ ея выполненіе, замѣтимъ, вмѣстѣ съ
г. Крономъ, что собраніе Эйзена было бы интереснымъ пріобрѣтеніемъ
для всякой этнографической библіотекй. Это тѣмъ болѣе, что книжки
быстро расходятся и нѣкоторыя изъ ниіъ уже трудно достать въ про-
дажѣ. Сказки снабжены примѣчаніями Эйзена. Эйзенъ же выпустилъ
самый большой изъ всѣхъ извѣстныхъ сборниковъ эстонскихъ загадокъ:
Еезіі гаііѵа тбізіаіизесі. Богр. 1890.

Результатомъ лннгвистическихъ изслѣдованій г. Карьялайнена среди
остяковъ оказались слѣдующія данныя. Остяцкій языкъ дѣлится на семь
нарѣчій; представители одной діалектической группы съ трудомь пони-
маютъ своихъ сосѣдей остяковъ. 1) Нарѣчіе пртышскихъ остяковъ; область
распространеиіе его: рр. Вртышъ, Демьянка, Салымъ и Обь между Са-
маровымъ и Салымомъ; на немъ говорить 2.700 душъ. 2) Кондское на-
рѣчіе по Оби между Самаровымъ п Березовьшъ; 2.300 душъ. 3) Ве-
резовское нарѣчіе — на Казымѣ, Вогулкѣ и по Оби отъ Березова до дер.
Мушъ; 3.300 д. 4) Обдорское нарѣчіе— по Оби и ея притокамъ къ се-
веру отъ дер. Мушъ; 3.500 д. 5) Сургутское нарѣчіс— отъ устья Са-
лыма къ югу до 250 в. прибл. къ востоку отъ Сургута и иа рр. Иымъ,
Юганъ, Аганъ, Тремюгаиъ; 2.300 д. 6) Нарѣчіе вахскихъ остяковъ— по
Ваху и Оби между Вахомъ и селеніемъ Верхне-Лумпокольемъ; 2.600 д.
7) Верхнеобекое иарѣчіе но Оби отъ В.-Лумноколья до граиицы Томской
губ. и иа Васьюгаиѣ; 1.300 д. Общее число остяковъ по исчпслеиію 1890 г.
равнялось такимъ образомъ 18000 душъ. За послѣднія 50 л. оно воз-
расло на 6°/ 0 -

, Атла съ финноугрскихъ народностей. Въ одномъ изъ засѣданій

Фиино-зчгрек. общества проФ. Сетэлэ выстуішлъ съ предложеніемъ за-
няться приготовительными работами по составлеиію атласа местностей,
въ пастоящее время занятыхъ Финпоугрскими народностями. Общество
приняло иредложеіііе и рѣшило поручить командироваинымъ имъ лицамъ,
между прочимъ, заняться собираніемъ матеріала для такого атласа.
(Ріпп. Ъ§г. Ь'ог.).

.Аыщченію финскихъ танцевъ. Въ ГельсиигФорсѣ составился кру-
жокъ 8иотаІаІ8еп Капзапіапззіп узіаѵаі. Цѣль его — собпраніе
національныхъ финскихъ танцевъ и занисыванье плясовыхъ мотивовъ.
Предсѣдателемъ кружка избранъ К. Тідегзіесіі, секретаремъ Бг ТЬ.
ЗсЬѵішй. (Ѵр. К).

Армянская выставка въ Берлинѣ устраивается лѣтомъ 1903 года.
Цѣль ея— показать ходъ кулыурнаго развитія армянскаго народа. Зпа-
токъ армяиской жизни д-рь Пауль Рарбахъ принимаетъ ближайшее
участіе въ оргапизаціи выставки. Въ программѣ выставки, между про-

160

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗР-БШЕ.

чимъ, имѣются слѣдующіе отдѣіы: 1) Кустарое искусство (ковры,
вышивки, ювелирное искусство), 2) древнее и современное искусство —
архитектура, скуіыиура, живопись, мозаика, 3) этнограФІя, Фольклоръ

Модель храма Соломона выставлена въ Ковнѣ житеіемъ м. Плун-
гянъ III. Г. Гарб'омъ. Это вѣрнѣе ірамъ Ирода, уже реставрированный.
Постоянное препирательство евреевъ по поводу этой постройки натол-
кнуло г. Гарб'а на мысль устроить модель храма. Обстоятельно изучивъ
литературу, онъ восемь лѣтъ строилъ модель изъ дерева и картона въ
масштабѣ 1:80. Храмъ освѣщенъ; граммоФонъ исполняетъ божественную
нѣснь и рѣчи священнослужителей; механически передвигаются куклы, изо-
бражайся духовенство и музыкантовъ. Модель будетъ демонстрироваться
въ другихъ городахъ Россіи и за границей. („Вил. Вѣстн").

Къ этнографіи бурятъ-буддистовъ. Выставка этюдовъ лейтенанта
Ѳ. М. Бѣлкина, происходившая 4 — 30 ноября 1902 г. въ Иркутскѣ,
заключала въ 8 отдѣлахъ 178 номеровъ, изображающихъ различные
виды по Сѣв. Ледовитому океану, Онежскому озеру, озеру Байкалу,
Забайкалью, Кавказу, Крыму и другимъ мѣстностямъ, причемъ весь 4-й
отдѣлъ посвященъ религіознымъ вѣрованіямъ бурятъ-буддистовъ: Гусино-
озерскій дацанъ; Свящ. пляска Цамъ; Ворота въ данамъ; Субурганы;
Ламы; Богослужебные музыкальные инструменты (13 этюдовъ). Въ
ваталогѣ выставки даны краткія указанія о буддистахъ и содержаніи
этюдовъ; между прочимъ, описаны: дацаны, ламы, субурганы (надгроб-
ные памятники), струба-корова» , кадильница для куренія благовоній и
праздникъ Цамъ. Судя по присланному въ ЭтнограФическій Отдѣлъ
экземпляру каталога (съ припиской синимъ карандашомъ), вся серія
этюдовъ ІѴ-го отдѣла, т. е. 20 этюдовъ, продается за 200 рублей.
Желательно было бы, чтобы или музей Императора Александра Ш-го,
или Академія Наукъ, или Румянцовскій Музей пріобрѣли эту коллекцію.

Посѣщеніе однимъ монгольскииъ ламой халга-багутовскаго хурула.

Вѣсть о его нріѣздѣ разлетѣлась по всей калмыцкой степи еще задолго до
дня пріѣзда. Калмыковъ въ этотъ день собралось до 1,700 человѣкъ.
Были также и русскіе, пріѣхавшіе изъ любопытства посмотрѣть ламу
и его служеніе, потому что калмыки очень хвалились его моленіемъ. И
вотъ что они разсказываютъ. Предъ хуруломъ былъ устроенъ шатеръ;
лама пріѣхалъ въ хурулъ около 10 часовъ утра. Встрѣтило его калмыц-
кое духовенство съ хурульною музыкою. Одежда на ламѣ была обыкно-
венная гелюпга, только побогаче. При входѣ его въ хурулъ музыка
прекратилась. Минуть черезъ 5 послышался изъ хурула звопъ мѣдныхъ
барабаиныхъ тарелокъ и изъ хурула выбѣжали до 10 манджиковъ, ко-
торые бѣгомъ побѣжали подъ шатеръ, гдѣ и усѣлись кружкомъ. Затѣмъ
изъ хурула вышелъ гелюнгъ съ палкою и началъ усаживать калмыковъ

и народная поэзія, 4) древности и др.

ХРОНИКА.

161

на колѣнп для того, чтобы образовалась просторная площадь. Усадивъ
ихъ, онъ ушелъ въ хурулъ. Воцарилась тишина. Наконецъ послышалось
какое-то шипѣніе, и изъ іурула показалась Фигура, которая шла задомъ.
Это былъ самъ лама, но уже въ другой одеждѣ. На головѣ у него
былъ надѣтъ зубчатый вѣнецъ, съ придѣланными къ нему шестью рога-
ми, на которыгь было прикрѣплено множество разноцвѣтныхъ Флажковъ.
Надѣтъ на немъ былъ широкій іалагь изъ шелка. Затѣмъ лама въ
согбенномъ положеніи, съ вытянутыми руками, съ трясенісмъ головы и
съ поворачиваніемъ глазъ, началъ дѣлать большіе прыжки и съ удиви-
тельною быстротою и ловкостью вбѣжалъ подъ шатеръ, откуда тотчасъ,
выйдя тЬми же прыжками и дѣланіемъ круга на мѣстѣ, онъ сталъ
бѣгать около калмыковъ и разбрасывать какія-то зерна. Добѣжавъ до
конца площадки, онъ вдругъ остановился, быстро изъ-подъ іалата
вынулъ лукъ и стрѣлу. Натянувъ лукъ, онъ пустилъ стрѣлу черезъ
калмыковъ. Стрѣла пролетѣла и воткнулась въ землю. Стрелу эту тот-
часъ же припесъ манджикъ ламѣ; послѣ чего лама тѣмъ же путемъ
вошелъ въ іурулъ, откуда вышелъ въ прежней одеждѣ и пошелъ въ
домъ бакши. Калмыки встали и направились тоже къ дому бакши. Ето
былъ побогаче и познатнѣе, тѣіъ впускали въ домъ бакши. Лама клалъ
въ (?) голову каждаго руку и получалъ за это подарокъ деньгами. Для
сбора же депегъ со всѣхъ калмыковъ ходили избранные калмыки и
собирали деньги въ шапки. Клали всѣ безъ исключенія, — и клали не
мѣдныя, а золотыя и серебряный деньги. При ламѣ находился перевод-
чикъ, который былъ одѣтъ въ бѣлое платье. Своими движеніями и
шипѣніемъ лама произвелъ такое сильное впечатлѣніе, что иные калмы-
ки впали въ истерику, и не мало было труда привести ихъ въ чувство.

Между прочимъ, когда ожидали пріѣзда ламы, калмыки просили
русскихъ стать на такое разстояніе, чтобы лама ихъ не могъ видѣть. —
сДа почему же вы запрещаете? У насъ, когда бываегъ нашъ лама, мы
никого не гоняемъ?» сДа потому, — говорить калмыки,— что лама, какъ
увидитъ васъ, то сильно разсердится и тогда, какъ дунеть на васъ,
такъ вы и кончалъ». — «Ну и пусть его дуетъ, а мы все-таки дальше не
уйдемъ». Сколько ни просили, ни угрожали, а русскіе поставили на
своемъ. Калмыки называли ламу бурханомъ, живымъ богомъ и святымъ
человѣкомъ. Ламѣ же это посѣщеніе, вѣроятно, было очень пріятно,
потому что онъ вывезъ очень много денегъ.

Трактате индійскаго философа Нагарджуны, основателя буддійской
школы Махаллы, былъ недавно (30 января) предметомъ доклада Ф. И.
Щербитскаго въ Отдѣленіи Восточной Археологіи И. Р. Арх. О-ва. Трак-
тать изложенъ въ полемической Формѣ и заключаете рядъ блестящихъ
и остроумныхъ возраженій буддиста противъ признанія единобожія к
противъ воззрѣнія, что Вишну — единственный творецъ всего міра.

(„Астр. Лист." и „С.-Пб. Вѣд. л ).

( п Спб. Вѣд.«).

Этнограф. Обозр. ЬѴІ.

162

. ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

Религіи въ Индіи по свѣдѣніямъ, приводимымъ Парижской газетой
«Моиѵетепі вёо^гарішіие* , имѣюгь пѣкоторое интересное перемѣще-
ніе въ колнчествѣ своихъ послѣдователей. По послѣднимъ статистнче-
скимъ даннымъ, — говорить газета, — число послѣдователей браманизма
уменьшилось съ 207.689,000 въ 1891 г. до 207.075,000 въ 1901 г.
Уменыденіе это стоить въ прямой зависимости отъ голода, который сви-
рѣпствовалъ въ Индіи въ послѣднее десятилѣтіе. интересно, что въ
аиглійскнхъ провннціяхъ число индусовъ-браманистовъ увеличилось на
3.400,000, несмотря на уменыпеніе ихъ въ Бомбеѣ и въ центральиыхъ
провшщіяхъ, гдѣ свирѣпствовалъ голодъ, на 1.120,000. Въ самостоятель-
пыхъ провинціяхъ уменьшилось въ общемъ число послѣдователей бра-
манизма на 4.013,000.

Другая распространенная въ Индіи религія — магометанство, — соста-
вляете разительный контрастъ съ браманизмомъ. Число мусульманъ уве-
личилось съ 57.321.000 до 62.458,000, т. е. на 9 проц.

Увеличеніе числа магометанъ зависитъ отчасти отъ сравнительнаго
благосостоянія тѣхъ мѣстностей, гдѣ они живутъ. Сильное увеличеніе
населепія въ Бирмѣ сопровождалось еще болѣе значнтельнымъ увеличе-
ніемъ будднстовъ, число которыхъ увеличилось съ 6.888,000 до 9.184,000,
т. е. болѣе чѣмъ на 33 проц. Число христіанъ въ Индіи — 2.923,000.
Число парсовъ увеличилось съ 89,900 до 94,200, численность евреевъ
поднялась съ 17,194 до 18,228.

«Въ результат* браманизмъ, несмотря на уменыпеиіе въ послѣднее
десятилѣтіе, все же остается преобладающей религіей. Число его послѣ-
дователей составляетъ 70 проц. всего населенія».

Изслѣдованіе буддизма въ Центральной Азіи. Австрійская газета
«8і1езіа> сообщаетъ, что цѣлая археологическая экспедиція, состоящая
изъ семи японцевъ, недавно снарядилась въ глубь материка. Цѣль этой
экспедицін— прослѣдить слѣды буддизма въ Средней Азіи, Индіи и Еитаѣ
и на основаніи ѳтихъ изысканій, — насколько это будетъ возможно,—
установить постепенное распространеніе буддизма отъ мѣста его возник-
новенія на сѣверъ и востокъ до Японіи. Во главѣ этой экспедиціи стоять
граФъ Отани Козни и Ватанабе Тетсушинъ. Передъ отъѣздомъ въ Закас-
пійскій край граФъ Отани (молодой еще человѣкъ, занимающій видное
положеніе въ буддійскомъ мірѣ Кіото) посѣтилъ Петербурге». Помимо на-
учныхъ цѣлей экснедиція, конечно, не лишена полнтическаго значенія.

Буддійское искусство въ Японіи было на дняхъ предметомъ лекціи
г. Ваутопй КоесЫт'а. Европа знакома обыкновенно съ японскимъ
искусствомъ XIX вѣка и отчасти ХѴІІІ-го; о болѣе раннемъ искусствѣ
свѣдѣнія европейцевъ скудны. Въ японскомъ павильонѣ на Всемірной
Выставкѣ 1900 г. были впервые представлены Европѣ предметы япои-
скаго искусства древней эпохи, которая продолжается до ХѴ-го и ХѴІ-го
вв. и замѣчательна гл. обр. архитектурой и скульптурой. XVI вѣкъ

ХРОНИКА.

163

есть время возрожденія; XVII — ХѴШ вв. періодъ относительна™ затишья,
(но есть великіе художники, особенно пейзажисты). Искусство сильно
поддерживалось японскимъ дворянствомъ. Въ настоящее время японское
искусство находится въ періодѣ упадка, и въ этой именно стадіи своей
эволюціи оно стало впервые извѣстно Европѣ, которая, тѣмъ не менѣе,
отнеслась къ нему съ восторгомъ.

Интересно также, что японское искусство возникло благодаря со-
вмѣстному вліянію буддійской Индіи и Битая; но первыми художниками,
создавшими Формы боговъ буддійскаго пантеона, были греки. Позже япон-
скіе художники ставить своей цѣлью вѣрное подражаніе природѣ и япон-
ское искусство нринимаетъ реалистическое направленіе.

Всѣ эти свѣдѣнія, заимствуемый изъ «Спб. Вѣдомостей» , очень важны
и въ вопросахъ этнограФІи, особенно, когда, пользуясь сравнительпымъ
методомъ, этнограФъ сопоставляетъ народный произведенія искусства, и
въ томъ числѣ японскаго, не имѣя о послѣднемъ яснаго представленія.

Слѣды буддизма въ Мексикѣ. Въ итальянской газетѣ «8іатра>
сообщаются любопытный свѣдѣнія о слѣдахъ буддизма въ центральной
Америкѣ еще за 1000 лѣтъ до Колумба. Трудами Шупе Сониди, на-
чальника японской буддійской миссіи въ Санъ-Франциско, въ китайскихъ
лѣтописяхь династіи Ліангъ, найденъ разсказъ о буддійскомъ жрецѣ
Уп-шенѣ, родомъ изъ Кабула, вернувшемся изъ Фузанги (китайское на-
званіе Америки) въ 499 г. нашей эры. Императоръ Ву-ти приказалъ
одному изъ князей Ю-кіе разспросить монаха и записать его разсказъ,
оригинальный текстъ котораго, безъ сомнѣпія, сохраняется и до настоя-
щего времени. Изъ разсказа видно, что еще раньше, въ 458 г., пять
буддійскихъ мопаховъ, также изъ Кабула, были въ той странѣ и про-
повѣдывали съ успѣхомъ буддизмъ. Уп-шенъ съ такой подробностью
описываетъ страну, свойственный ей растенія, — какъ мексиканскія ага-
вы, — обычаи обитателей, отсутствіе солдагь и оружія, погребальный
церемоніи и пр., что все это можетъ относиться не къ какой-либо дру-
гой странѣ на берегахъ Тихаго океана, а лишь только къ Мексикѣ. Въ
туземныхъ мексиканскихъ преданіяхъ до сихъ поръ сохраняется разсказъ
о странномь бѣлокожемъ человѣкѣ въ длинномъ одѣяніи, который училъ
народъ воздерживаться отъ зла, жить сообразно съ справедливостью,
трезво и мирно. Онъ подвергся преслѣдованію и бѣжалъ. На высокой
скалѣ, подлѣ селенія Магдалены до сихъ поръ сохраняется статуя, воз-
двигнутая въ память его; она называлась Вп-ши-пекока, въ чемъ не
трудно узнать Уп-шен-бикшу (монаха). Мѣстное преданіе упоминаетъ е
о другомъ подобномъ проповѣдникѣ, пришедшемъ въ Мексику съ сѣвера,
въ сопровожден^ нѣсколькихъ лицъ. Кромѣ лѣтописнаго сказанія и
народныхъ преданій, памятники архитектуры и искусства, календарь и
различные предметы, найденные испанцами при завоеваніи Мексики,
показываютъ странную связь съ цивилизаціей Азіи. Имя Гаутама со-
хранилось въ названіи страны Гватемалы (1а по санркритски значить

164

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРЪНІЕ.

страна), Гватемозинъ (великій жрецъ). На изображеніи Будды въ Паленке
читается имя Шау-Моль (Сакья-Мупи). Мексиканскіе жрецы назывались
Іата (лама). Великій жрецъ, жившій, по преданію, на островкѣ подлѣ
устья Колорадо, назывался Квату-Оакка (комбинація именъ Гаутама и
Сакья). Среди мексиканскиіъ древностей постоянно встрѣчаются изобра-
женія, орнаменты, которые могутъ быть приписаны только буддизму:
напр., въ Гампеаки найдено большое изображеніе буддійскаг* жреца въ
его костюмѣ, въ Паленке - Будда со скрещенными ногами на сѣдалищѣ
изъ двуіъ львовъ; Фигуры Будды со скрещенными ногами съ ореоломъ
кругомъ головы помѣщены въ болыпомъ количествѣ въ нишахъ ірамовъ
Паленке, Усмаля и др. Голова слона, обычный символъ Будды въ Азіи,
также нерѣдко встрѣчается въ мексиканскихъ древностяхъ, — а слонъ,
какъ извѣстно, нигдѣ въ Америкѣ не существовала

Французскій изслѣдователь, Ле Нлужонъ, недавно замѣтилъ, что цѣ-
лая треть словъ туземнаго мексиканскаго народа майя — почти чисто
греческія слова. Это явленіе можно объяснить вліяніемъ санскрита, отъ
котораго пронзошелъ греческій языкъ и-, слѣдовательно, это опять гово-
рить въ пользу распространенія буддизма въ древней Мексикѣ. Но это
странное явленіе еще можно поставить въ связь съ древнимъ вліяпіемъ
на Мексику погрузившаяся, по преданію, въ море цѣлаго материка —
Атлантиды. Ле-ІІлужону удалось разобрать древній и таинственный ме-
ксиканскій манускриптъ, извѣстный подъ именемъ манускрипта Троано;
въ немъ говорится о погруженіи въ море какого-то континента. Будучи
самъ весьма древнимъ, манускриптъ нередаетъ о катастрооѣ, случив-
шейся за 8060 лѣтъ. По этому документу, соединенное дѣйствіе земле-
трясепія и наводненія въ одипъ день и одну ночь разрушило обширный
континентъ, причемъ погибло 64,000,000 человѣкъ. („Спб. Вѣд л ).

Описаніе храма Боро-Будуръ на Явѣ. Извѣстный ученый Эрнстъ
Гексли выпустилъ въ свѣть чрезвычайно интересную книгу «Аіі8 Іпзаі-
іікіе» . Новый томикъ является продолженіемъ его смалайскиіъ писемъ* ,
возбудившихъ общій интересъ. Книга даетъ очень много интереснаго ма-
теріала въ талантливомъ изложеніи. Обращаютъ на себя вниманіе опи-
санія ірама Боро-Будуръ, самаго большого и замѣчательнаго среди мно-
гочислепныхъ развалинъ ірамовъ на Явѣ, которые остались здѣсь со
времени колонизацін индусовъ въ 8—9 вѣкѣ по Р. X.

Развалины этого ірама лежать вблизи г. Магелангъ. Храмъ располо-
женъ на вершинѣ холма, который возвышается надъ цвѣтущей долиной
болѣе чѣмъ на 50 метровъ; издали онъ кажется старой крѣпостью, съ
высокими полуразрушенными стѣнамн и многочисленными башнями,
стѣны главнаго квадратнаго основанія 150 метровъ длиною, имѣють вы-
соту огь 30 до 36 метровъ; четыре боковыіъ стѣны раздѣлены на семь
террасъ и украшены поразительными лѣшіыми работами. Центральной
частью этого ірама является пирамидальный земляной юлмъ, который
возвышается на 40 метровъ падъ лежащимъ ниже болыпимъ холмомъ.

л ХРОНИКА.

166

Пять высокиіъ террасъ образуютъ гадлерен, въ которыіъ внутренняя
етѣна каждой террасы образуетъ внѣшнюю балюстраду ближайшей верх-
ней террасы.

Стѣны галерей и нижниіъ террасъ покрыты тысячами необыкновенно
хорошо исподненыхъ каменныхъ оигуръ; эти скульптурный произведенія
представляють всю буддійскую миѳодогію въ сотняхъ группъ; въ скуль-
птурныхъ произведеніяхъ передъ нами проходить вся жизнь, вся исторія
Будды, затѣмъ слѣдуютъ изображенія всѣхъ животныхъ, игравшихъ роль
въ буддійской миѳологіи. Въ нишахъ находится много статуй Будды.

Три верхнія террасы заканчиваются колоколообразными куполами
(ТЭа&оЪаз), а въ каждомъ внутри помѣщается колоссальная статуя сучи-
теля>.

Надъ всѣмъ этимъ возвышается большой куполъ, въ которомъ нахо-
дится гигантская статуя Будды. Съ четырехъ сторонъ пирамиды нахо-
дятся боковыя ворота, откуда лѣстница ведетъ въ галлереи.

О колоссальныхъ размѣрахъ этого гигантскаго храма можно составить
себѣ представленіе по слѣдующимъ даннымъ. Въ одной только южной
галлереѣ находится 408 барельефовъ; почти каждый состоитъ изъ группы
въ семь лицъ (одной средней сидящей Фигуры и трехъ стоящихъ съ
каждой стороны съ цвѣтами лотоса и вѣерамн). Внутреннія стѣны слѣ-
дующихъ галлерей содержать 470 барельефовъ съ нѣсколькими тысячами
Фигуръ. Въ общемъ всего въ храмѣ 1504 барельефа, изъ нихъ 988
сохранились болѣе или менѣе хорошо. Всѣхъ сохранившихся статуй —
441. Всѣ онѣ изображаютъ Будду большею частью сидящимъ, мѣняется
только положеніе рукъ и пальцевъ.

На южной сторонѣ Будда изображенъ какъ учитель, на восточной —
какъ мыслитель, на сѣверной — какъ пророкъ, на западной — принимающимъ
жертвы.

На верхнихъ галлереяхъ мы вндимъ его пзображенія какъ пророка
и какъ мудреца, познающаго истину. Дивное спокойствіе, разлитое въ
выраженін лица, предсказываетъ скорое погруженіе въ вѣчный сонъ
Нирваны.

Несмотря на неблагодарный матеріалъ (твердый, вулканическаго про-
исхожденія сѣрый гранить), художественное исполненіе этихъ многочи-
сленныхъ каменныхъ Фигуръ поразительно. Не менѣе удивляетъ насъ и
техническая сторона постройки: это колоссальное зданіе могло бы про-
стоять еще столѣтія, если бы не землетрясенія, нѣсколько разъ колебав-
шія храмъ. О геніальныхъ создателяхъ этого и многихъ другихъ храмовъ
на Явѣ, о многочисленныхъ художцикахъ, которые въ теченіе многихъ
лѣтъ работали надъ украшеніемъ стѣнъ его — ничего не извѣстно. Можно
лишь съ увѣренностью сказать, что это — не работа мѣстныхъ урожен-
цевъ-малайцевъ, но выходцевъ изъ Индіи, которые въ VIII в. по Р. X.
явились въ архипелагъ и здѣсь основали государство съ буддійской
культурой. Объ этомъ замѣчательномъ вторженіи ихъ извѣстно очень
мало въ исторіи; только нѣкоторыя надписи доказываютъ, что было время,
когда заморскій народъ принесъ высшую культуру дикому малайскому

166

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРѢШЕ .

населенію. Этотъ цвѣтущій періодъ длился очень недолго, и малайцы
настоящего времени удивляются развалинамъ чудныхъ храмовъ, какъ
свидѣтельству о воздѣйствіи какихъ-то божественныхъ дуювъ, и не
могутъ повѣрить, чтобы все это могло быть создано человѣческими ру-

Галласы — народъ, населяющій Абиссинію— до сиіъ поръ еще недо^
статочно изучены. Одна изъ гипотезъ объ ихъ происхожденіи, именно,
что они происходить отъ галловъ, высказана недавно миссіонеромъ
Магііаі сіе 8а1ѵіас, выпустившимъ 2-ое издапіе своей книги: «ІІп
реиріе ап^ие. Аи рауз сіе Мёпёіік. Ьез ваііа ^гапйе паііоп аГгі-
саіпе (Ц. 7 іт. 50). Въ книгѣ имѣются интересный онисанія страны,
нравовъ и обычаевъ населенія, политическихъ учрежденій. Есть нллю-
страціи. (^Міръ Божій и ).

Абдулъ-Кайюиъ Насыровъ, татарскій писатель, лингвистъ и этшо-
логъ, скончался недавно въ Казани на 77-мъ году отъ роду. Всѣ сочи-
ненія его напечатаны въ 37 отдѣльныхъ книжкахъ. Въ оставшихся послѣ
него рукописяхъ имѣются записи татарскихъ легсндъ, сказокъ, пѣсенъ,
причитаній, который онъ собиралъ въ течепіе 50 лѣтъ. Умеръ онъ въ
бѣднотѣ, послѣ продолжительной болѣзни.

Д-ръ В. А. Петтеръ (Савасисъ) скончался 20 сентября 1902 года
въ г. Устюжиѣ Новг. губ. Кромѣ беллетристнческихъ, у покойнаго были
сочиненія научныя; онъ, между прочимъ, интересовался доисторическимъ
прошлымъ Литвы. Въ изданной брошюрѣ «Литовцы въ доисторическое
время» (Іліиѵіаі ^ішіоігшозе атгіи) онъ высказалъ несколько смѣлыхъ
предположеній о томъ, что въ доисторическое время литовское племя
жило въ сосѣдствѣ пеласговъ и этрусковъ. Кромѣ того, въ рядѣ по-
лемическихъ статей имъ разбирались труды, написанные поляками объ
исторіи Литвы. Особенно нападалъ онъ на Мержинскаго, 1 автора «МуІЬо-
Іо^іае Иіиапісае топшпепіа», «Кото\ѵс> и др. Викентій Аптоновичъ
извѣстенъ также какъ авторъ многихъ орипшальныхъ разсказовъ изъ
литовскаго быта. Въ рукописяхъ у иего осталась историческая повѣсть
«Литовцы XIII вѣка» и «Похожденіе и смерть лисы по литовскнмъ на-
роднымъ сказаніямъ». (»С.-Пб. В>ъд. й ).

ками.

(»С.-Пб. Вѣд.*).

(„Волж. Вѣстн." и ѵ С*-Пб. Вѣд. и ).

ПРОДАЮТСЯ СЛѢДУЮЩШ ИЗДАНІЯ

Этнографическаго Отдѣла И. 0. Л. Е„ А, и 3.

Адресъ: Москва, Политехническій музей, въ редакцію „ЭтнограФиче-

скаго Обозрѣнія".

1) Русскія былины старой и новой записи. Подъ ред.
акад. Н. С. Тихонравова и проф. Вс. Ѳ. Миллера. М. 1894. 8°.
ѴШ4-305 стр. Ц. 2 р. 50 к. (за границу 3 р.).

2) Бѣломорскія былины, записаннныя А. Маркояымъ, съ
предисловіемъ проф. В. Ѳ. Миллера. М. 1901. 8°. XV -{-618
стр. Ц. 2 р. 75 к. (за границу 3 р. 50 к.). (Складъ въ Т-вѣ
Скоропѳчатни А. А. Лѳвенсонъ).

3) Юбилейный сборникъ въ честь Вс. Ѳед. Миллера, издан-
ный его учениками и почитателями, съ портретомъ, подъ
ред. Н. А. Янчука. М. 1900. 4°. ХХН+368 стр. Ц. 3 р. (за
границу 3 р. Т5 к.).

4) П. С. Ефимеико. Матѳріалы по этнографіи русскаго на-
селенія Архангельской губерніи. Вып. I и П. М. 1877 — 78 гг.
4°. ѴП-}-221+Х-|-276 стр. Ц., вмѣсто прежн. 6 руб.,— 10 руб.
(Изданіе почти распродано). (За границу 11 руб.).

5) Матеріалы по этнографіи латышскаго племени, подъ ред.
Ѳ. Я. Трейлан&ь. М. 1881. 4°. Х-}- 224 стр. Ц. 3 р. 50 к. (за
границу 4р.).

6) Протоколы засѣданій Этнографическаго Отдѣда 1874 —
1877 гг. (статьи и матеріалы по этнографіи). М. 1877.4°. 190
стр. Ц. 2 р. (за границу 2 р. 50 к.).

7) То же. 1877—1884 гг. М. 1886. 4*. 186+7 стр. Ц. 2 р.
(за границу 2 р. 50 к.).

8) То лее 1885 — 1887 (статьи, а также полная программа:
а) для собиранія этнографичеекихъ свѣдѣній, б) для собира-
нія свѣдѣній объ юридическихъ обычаяхъ). М. 1888. 4°. ѴШ-{-
217 стр. Ц. 2 р. (эа границу 2 р. 50 к.).

9) С!борникъ свѣдѣній для иэученія быта крестьянскаго
насѳлѳнія Россіи. Вып. I, П и Ш. М. 1889, 1890 и 1891 гг.
4°. Ц. 6 р. (за границу 7 руб.).

10) Н. И. Харузинг. Русскіѳ лопари (очерки прошлаго и
современнаго быта). М. 1890.П-|-472 стр. 3 фототип. и карт.
Ц. 3 р. 50 к. (ва границу 4 р. 50 к.).

11) В. М. Михайловскій, Шаманство (сравнитѳльно-этногра-
фическіе очерки). М. 1892.4°. ІУ+115 стр. Ц. 1 р. 50 к. (за
границу 2 руб.).

12) И. Л. Житецкій. Очерки быта Астраханскихъ калмы-
ковъ. М. 1893. 4°. П+73 стр. 12 табл. рисунк. Ц. 1 р. 25 к.
(за границу 1 р. 60 к.).

ОідШгесІ Ьу

Открыта подписка на 1903 годъ (годъ десятый)

НА ЖУРНАЛЪ

ИМПЕРАТОРСКАГО Общества любителей естествознанія, антропологіи

и этнографіи

подъ РЕДАКЩЕЙ председателя отдъденія проф. Д. И. Анучина.

Журналъ посвящѳнъ изученію географическихъ вопросовъ, преимуще-
ственно Россіи, путѳшѳствіямъ, очеркамъ природы и населенія раз-
личныхъ странъ, обзору геогр. литературы и т. д.

Выходить въ Москвѣ 4-мя книжками въ годъ, размѣромъ каждая около 10—12
печатныхъ листовъ съ приложеніемъ картъ, фототипій и рисунковъ въ текстѣ.
Подписная цѣна за годъ съ доставкою— 6 руб.

Гг. ипогородные благоволятъ обращаться по адресу: Географическое отдѣленіе
Общества любителей естествознанія, Политехпическій музей, Москва. Прешпіе
готы, 1894—1901, могутъ быть получены по 5 р. за годъ, а 1894 годъ безъ
1-й книжки (оставшейся въ немногихъ экземплярахъ)— ва 3 р. Всѣ года (1894 —
1902), безъ 1-й книжки 1894 г., со всѣин приложеніями могутъ быть получены
за 40 р., съ подпиской па 1903 г.— за 45 р., а съ 1-й книжкой 189 1 г.— за 60 р.

Въ вышедшиѵь книжкахъ „Землевѣдѣнія" ллмѣщѳны между прочимъ статьи: Б. Ѳ.
Аддеръ: „Сѣверогермаиекая низменность"; Н. М. Альбовъ: „Въ заброшенныхъ углахъ
Кавкява"— „Очерки растительности Колхиды",— „Природа Огненной Земли"; проф. Н. И.
Андрусовъ: „Поѣздка въ Дагестанъ"; проф. Д. Н. Анучинъ: „Рельефъ поверхности
Евр. Россіи въ послѣдовательномъ развитіи о немъ представленій", — „Суша" (краткія
свъдѣнія по орографіи), — „Озера области истоковъ Волги и верховьевъ Зап. Двины" —
„И. В. Мушкетовъ и его научные труды", — „О преподавании географіи"; В. В. Богда-
новъ: „Мурманъ"; Л. С. Вергъ: „Аральское море"; В. Г. Богоравъ: „Ламуты";
А. М. Беркенгеймъ: „Природа и жизнь въ пампахъ Аргентины",— „Современное эконо-
мическое положеніе Сиріи и Палестины", — „Переселенческое дѣло"; Н. В. Богонмен-
скій: „Въ верховьяхъ Аму-Дарьи"; П. А. БѣльскіО: „Тянь-шань",~„Петровскія озера
Корчевск. у."; проф. А. И. Воейковъ: „Воздѣйствіе человѣка на природу"; М. М.
Воскобойннковъ: „Изъ наблюденій на Памирѣ"; А. Грачевы „Обь озерахъ Костром-
ской губ."; Б. М. Житковъ и С. А. Бутурлмшъ: „По Сѣверу Росши"; А. А. Ива-
новский: „Истоки рѣки Москвы", — „Озеро Гокча", — „Араратъ"; П. Г. Игнатовы
По южному Алтаю"; проф. А. Н. Ерасновъ: „Растительность горныгь вершинъ Явы,
Японіи и Сахалина"; проф. П. И. Бротовъ: „Вятскій увалъ",— „О постановкѣ препода-
ванія географіи въ средн. учебн. 8аведеніяхъ"; А. А. Круберъ: „О болотахъ Моск. и
Ряз. губ." -„Опыты равдѣлетя Евр. Россіи на естеств. районы", — „О карстовыхъ явле-
ніяхъ въ Россіи",— „Новая Гвинея"; Г. И. Куликовскій: „Зарастаюпря и періодиче-
ски исчеяающія озера Обонежскаго крал"; М. Л. Леваневекій: „Очерки Киргизских*
степей"; проф. Э. Б. Лейетъ: „Луна и погода"; В. Н. Леоновы „Озера въ области
р. Пры, Рязанск г.",— „Озера Нижней Рачи, въ Закавказьѣ"; Б. И. Луцвнжо- Поѣздка
къ алтайскимъ теленгетамъ", — „Озера въ области истоковъ Дона 1 ; А. Б. Ф. М.: „Альпи-
низмъ"; В. Г. Мяхайловсвій: „Горныя группы и ледники Пентральнаго Кавказа";
М. В. Никольский: „Слѣды ассировавилонской культуры на Кавказѣ"; проф. В. А.
Обручевы „Природа и жители Центральной Аііи"; проф. А. П. Павловъ: „О рельефѣ
равнинъ и его иямѣневіяіъ подъ вліяніемъ работы поіземныгь и поверхностныхъ водъ";
С. К. Паткановъ: „По Юкатану"; X. С. Г. Султановы „Свящ. область мусульманъ
въ Аравіи": пр.-доц. Г. И. Танфнльевъ: „Доистор. степи Евр. Россіи",— „О торфяни-
кахъ Моск. губ."; И. Тихоновичъ: „Въ киргизскнхъ степяхъ Семипалатинской обл.";
пр.-доц. Б. А. Федчѳнко: „Звдачи ботанической геограАіи"; А. в. Флеровы „Бота-
нико-географич. очерки"; Д. Чорчъ: „Оч. физ. геогр. Южн. Америки"; А. Ярядовъ:
„Педолопя или наука о почвѣ" и др. Кромѣ того мелкія извѣстія и библіографическія
заиѣтки. Приложеніями къ журналу вышли: 1) Ф. Наноенъ. Среди льдовъ и во мракѣ
полярной ночи, 456 стр., съ рис. и карт.'. 2) Г. Н. Потанинъ. Восточные мотивы въ
средиевѣковомъ эпосѣ 894 стр.; 8) Арт. Гейки. О преподаваніи географіи. Совѣты учи-
телямъ; 4) проф. С. Гюнтѳръ. Исторія географ, открытій и успѣхи научнаго вѳмлевѣдѣ-
нія въ XIX вѣкѣ. (Печатается и будетъ доставлена подписчикамъ на 1903 годъ).

ИЗДАНІЕ ГЕОГРАФИЧЕСКАГО ОТДѢЛЕНІЯ

<3ѵ> <5> <^<> <5>е ^> <3>»<^# <5>о <^о <^ $1

Вышла январьская книжка I

ежемѣсячнаго научно-популярнаго и педагогичееиго журнала

г сс

1903 г. ♦ Годъ ѴІІІ-ой. <8> 1903 г.

Золото въ Егиіггѣ. (Оь 1 рис ). Проф. Як. Самойлова. Геометрвчеокій
микроокопъ и его примѣнѳніе въ области біологіи. (Съ 5 рисун.).
Проф. П. Бахметьева. Меломаны среди животныхъ. Анри Купена. Перев. л
л. В. Р. Новая земля. (Цутевыя замѣтки). (Съ 1 картой) В. Житкова. Че- м
ловѣвъ и вемля. Альфреда Кирхюфа. Перев. В. Я. Отвѣтъ В- И. Та-
ліеву. Л Танфильева. Критика и библіографія. Смѣсь. Хроника.
Книги, присланный въ редакпДю. Содерханіе журнала «Естество-
внаніе и Географія» за 1902 г. Объявленія. Журналъ ОДОВРЕНЪ
Ученымъ Бомитетомъ Министерства Народнаго Просвѣщенія для
фундамента іьныхъ библіотекъ всѣхъ срѳднвхъ учебныхъ заведевій и для учитель- &
скнхъ библіотекъ учнтѳльскихъ ивститутовъ и семинарій и городскихъ учнлищъ;
Ученымъ Бомитетомъ Министерства Земледѣлія и Государствен-
ны» Имуществъ ОДОВРЕНЪ за всѣ годы сущѳствованія и дооушевъ ва
будущее время въ библіотеки подвѣдомствениыхъ Министерству учебныхъ заведевій.
Журналъ ставить себѣ задачей удовлетворять научному интересу читателей въ &
области естествознания и географіи, а также способствовать права яьной постановкѣ
и разработкѣ вопросовъ по преаодававію естествозаанія и географіи. Въ жураалѣ
имѣются отдѣлы: 1) иаучно-популярныя статьи по всѣмъ отраслямъ естествознания
и географіи, статьи по вопросахъ преподаванін естествознанія теоретическаго и
прикладного (садоводство, пчеловодство и т. под.) и географіи; 2) акваріумъ и тер-
раріумъ; 3) бнбліографія (обворъ русской п иностранной литературы по естествовна-
нію и географіп); 4) хроника; б) смѣсь; 6) вопросы и отвѣты по иредметамъ про- %

граммы.

ПОДПИСНАЯ ЦѢНА: на годъ съ доставкою и пересылкою 4 р. 50 топ.,
безъ доставки 4 руб.; на полгода съ пересылкою и доставкою 2 руб. 50 коп.; ва
границу 7 р)б. За туже цѣну можно получить журналъ га 1Ь96, 1897. 1898,
1899, 1900 и 1901 гг. Книжки журнала въ отдѣльной продажѣ стоять 75 коп. [а
каждая. и

Книжные магазины, доставляющіе подписку, могутъ удерживать за комиссію и 1$
пересылку денегъ только 20 коп. съ каждаго годового полпаго экземпляра. ^

КОВТОРА РЕДАКЦІИ: Москва, В. Полянка, д. Учительскаго йнститута, кв. 3. ^

Рѳдакторъ-нвдатель М. П. Варавва.

»<§> «>4> «»4> ^ *<ё> ^ ^

Свѣтовыя н а Р тины

для волшебн. Фонарей изготовляетъ художеств, мастерская

Л. К. Поповой и Я. (7. Никитина.

Москва, Пречистепскія ворота, д. Филиппова.

Ивготовленіе картинъ по негативамъ гг. путешественни-
ковъ. Членамъ Этнографич. Отдѣла дѣлаются всевозмож-
ный льготы и уступки. Полный каталогъ, содержащие до
15000 картинъ, безплатно.

ОідШгесІ Ьу

Русскій Антропологически Журналу

издаваемый Антропологическимъ Отдѣломъ

Императорскаго Общества Любителей Естествознанія, Ан-
тропологіи и Этнографіи, подъ ре^кціей секретаря Отдѣла
А. А. Ивановекаго (основанъ ко дню 25-лѣтія дѣятельности
въ Антропологическомъ Отдѣлѣ, 30 марта 1900 г., предсѣ-
дателя Отдѣла проф. Д. 27. Анучима), выходить 4-мя книж-
ками въ годъ, размѣромъ каждая 8 — 10 печатныхъ лнстовъ

съ рисунками.

Цѣна годовому изданію 5 руб. съ доставкой и пересылкой,
за границу 6 руб. Цѣна отдѣльной книжки 1 руб. 50 коп.

Принимается подписка на 1903 годъ.

Съ требованіями обращаться: Москва, Историческій Музей,
Секретарю Антропологическаго Отдѣла А. А. Ивановскому.

ІР е л;еь1гп;і5з:

„ЭТНОГРАФИЧЕСНАГО ОБОЭРЪНІЯ"

ПЕЧАТАЕТЪ ПЛАТНЫД ОБЪДВЛЕНЩ ПОЗАДИ ТЕКСТА.

Цѣна одного объявленія на цѣлой страницѣ —
10 руб., на Ѵа страницѣ — 5 р. 50 коп. и на У 4
страницѣ — 3 рубля.

Постороннія приложѳнія для разсылки при из-
даніи принимаются по особому соглашѳнію.

Конягораліъ, доставляющие объявленія, дѣлается
скидка: съ объявлсяій русски;** 10%> съ объявленій
заграничные* 20%-

ОідШгесІ Ьу

Соодіе

Internet Archive Audio

Featured

Top

Images

Featured

Top

Software

Featured

Top

Books

Featured

Top

Video

Featured

Top

Mobile Apps

Browser Extensions

Archive-It Subscription

Save Page Now

Full text of "Этнографическое обозрение, кн. LVI, 1903, №1."

See other formats